Каждое мгновенье, осознаем мы это или нет, сопровождается кипением духовной жизни, где непрерывно разворачивается великая и таинственная мистерия свободного выбора между добром и злом. Вот два разбойника, распятых рядом с Христом. Один из них совершает рывок к Богу и первым из смертных оказывается в раю, а другой, осмеяв Господа, погружается во тьму внешнюю. Обусловлен ли их выбор цепью причинно-следственных связей? Нет, не обусловлен! Именно здесь заключена дарованная нам Создателем свобода духа, и не об этой ли тайной свободе всю жизнь думал и писал Пушкин?
Обратимся к книге Бытия: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему…,
И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Быт 2:7; 5:1–2.
Таким образом, мы сотворены по образу Бога, но подобия Ему мы должны достигнуть сами, если, конечно, пожелаем этого и если на то будет воля Божья. Т.е. богоподобие есть лишь заложенная в нас потенция. Драматизм человеческой жизни заключается в том, что выбор может быть разным, и, что самое главное, мы не владеем механизмом воздействия на него, т.е. свобода выбора, как это ни парадоксально, защищена и от нашего произвола. И я не нахожу другой возможности выхода из этого парадокса, как склониться перед тайной свободы.
Но сразу возникает другой вопрос: как отражаются принятые в духе решения на нашей телесной и душевной жизни? Человека можно назвать духовным, если в триаде дух-душа-тело главенствует дух, и его «постановления» становятся обязательными для выполнения телом и душой.
Грехопадение (т.е. отказ от выполнения заповедей) привело к разрыву целостности человека, а тело и душа получили возможность жить автономной, не зависящей от духа жизнью. В качестве примера греха возьмем алкоголизм, так как этот порок наиболее легко опознаваем. Алчность, завистливость, похотливость и другие, не менее страшные пороки, можно скрыть. К тому же они не оказывают такого очевидного разрушающего воздействия на жизнь человека и его близких, как алкоголизм, а разъедают душу тихой сапой.
В грех винопития можно впасть по совершенно разным причинам. Так, врожденный алкоголизм, связанный с особенностями тела и переданный по наследству пьющими предками, почти не оставляет человеку свободы выбора. Кроме того, есть алкоголизм, имеющий свои корни в душевном устройстве человека. Легкая ранимость, нервность, психические и психологические проблемы толкают человека к яду, который дает временное забвение страданий. В этих двух случаях вопрос о том, будет человек пить или сумеет воздержаться, обусловлен множеством причин: социальных, физиологических и пр. и не является следствием свободного выбора. Возможно, именно таких «пьяненьких» и помилует Господь, как это виделось Достоевскому.
Но самое страшное заключается в том, что возможен свободный, осуществляемый в духе, выбор в пользу пьянства. Прекрасный пример дает в своих стихах Омар Хайям (не будем, конечно, отождествлять его рубаи с ним самим). Земная жизнь представляется поэту бессмысленным даром. В вечную жизнь он не верит, да его и не привлекает мусульманский рай с гуриями и вином. «Дороже тысячи в кредит наличный грош», - горько усмехается Хайям, держа в одной руке бокал, а другой, обнимая земную гурию. Жаловаться бессмысленно. Ведь небеса еще более бессильны, чем человек. И жизнь сознательно швыряется в жерло страстей.
Я думаю, что хула на Святого Духа и есть свободный духовный выбор зла. Но тут происходят страшные метаморфозы, так как с каждым отрицательным выбором постепенно утрачивается свобода. Особенно ясно это видно, опять же, на примере пьянства. Сначала добровольно принимается решение выпить, но постепенно питье становится настолько необходимым, что о свободе уже не может быть речи, но человек этого не замечает, продолжая считать, что ситуация ему полностью подконтрольна.
И наоборот, выбор по направлению к Богу, с каждым разом увеличивает свободу человека, вплоть до состояния святости, когда «земные тяготения» теряют над человеком власть. Но тогда боренья почти полностью переходят в сферу духа и становятся от этого только острей. Меня потрясла икона, где изображена лестница, ведущая в Небо. По ней взбираются наверх люди в монашеских одеяниях, но некоторые из них, уже достигнув последних ступеней, срываются и летят в ад. В связи с этим, вспоминается притча об одном из апостолов. Достигнув дверей рая, он одной ногой уже переступил заветный порог, но тут дьявол стал льстиво шептать ему: «Ты одолел меня». Святой, не оглядываясь, ответил: «Пока нет» - и благополучно перенес в рай вторую ногу, став недоступным вражеским соблазнам.
Но до таких испытаний мне, и, думаю, не мне одной, еще далеко. Насущным для нас является вопрос о выборе. Вот что говорит блаженный Августин: "Большая свобода - быть в состоянии не грешить, но величайшая свобода - не быть в состоянии грешить". Таким образом, целью своего развития целесообразнее избрать не обретение свободы, так как мы, будучи грешны, не можем быть уверены, что сможем использовать ее себе во благо, а сконцентрироваться на исполнении заповедей. Именно послушание Богу сделает нас способными в решающие моменты жизни расслышать Его голос.