4. Наш напев и могуч и суров…(глава 1)
...Кот достал часы, и, глянув на циферблат, ускорил шаг: через четверть часа он должен быть в «Золотой вилке» - небольшом ресторанчике, о существовании которого ранее и не подозревал. В Жемчужном друзья неизменно выворачивали свои карманы у «Льва и Бутылки» - заведении папаши Курбана, где помимо хорошей кухни был целый комплекс развлечений в виде отдельных «нумеров» с сауной, бассейном и комнатами, где можно было уединиться с подругой. Но сейчас его ждали не развлечения, а серьёзный разговор, на который Кот согласился, сам не зная зачем – вряд ли он примет предложение, несмотря на его ожидаемую заманчивость. Интересно, видите ли, ему стало, что предложат. Сейчас ещё и опоздает...
Прошло почти два месяца с того дня, как «Журавль» вошёл в бухту Красную. Можно сказать, что вполз – остаток пути шли на одном конвертере: второй начал хандрить. Что уж так его «расстроило»: сотрясения вызванные ударами самолётов-смертников, или последующая бешеная многодневная гонка, когда из механизмов корабля выжимали всё, что только можно – было известно, наверное, только корабельным инженерам. В то время, когда Кот совершал свой рекордный по продолжительности полёт, и подтверждал опасения Старика Ферта о том, что очевидные пути к спасению перекрыты, с палубы «Журавля» взлетели ещё несколько уцелевших самолётов из эскадрильи Кобры. Их целью было уже не искать корабли неприятеля, а убедиться в их отсутствии на курсе, выбранном Адмиралом. Вскоре после того, как Кот вернулся - корабль, рискуя пустить конвертеры вразнос, ринулся в найденную лазейку, уходя от преследователей курсом не на один из материков, а, наоборот – в океан. Опасаясь, что их финт не прошёл незамеченным – шпарили полным ходом, пока не состоялось неожиданное рандеву с «Призраком», одним из кораблей таинственного, непонятно кем учреждённого и вскармливаемого, и непонятно чем занимающегося Общества Содействия Социальному и Научно-техническому Прогрессу. Белоснежный авианесущий корабль с непривычным и незабываемым силуэтом из-за огромной «жилой» надстройки по правому борту. Вдобавок, благодаря своеобразной архитектуре и двум массивным пирамидальным мачтам - казалось, что надстроек на палубе не одна, а две. Ещё более неожиданным стало то, что «Призрак» сопровождал их до самой Красной Бухты, на рейде которой стояли ещё два корабля прогрессистов, однотипные с «Призраком» - «Путник» и «Парус». «Журавль» сразу встал к причальной стенке здешнего судоремонтного завода. От которой, как выяснилось, только что отошёл «Парус», тоже латавший полученные от чьих-то бомб повреждения. Кто уж покусился на корабль «ботаников», и чего от них хотели – было совершенно непонятно. Ещё интереснее друзьям стало буквально на следующий день: на берег никого из экипажа так и не отпускали, зато Рутмар Донти собрал своих пилотов и предложил работу – наём на палубу этого самого «Паруса». Озадачились крепко. Когда вышли на пирс, где их должен был подобрать катер с «Паруса», немного приотстали от командира и Ронго Тойбери, и рассмотрели стоявший на рейде корабль, воспользовавшись подзорной трубой Конмара – его предметом гордости, с которым он редко расставался (оптика была превосходная, а в сложенном состоянии помещалась в планшет). Сейчас она переходила из рук в руки. Корабль, как и все принадлежащие эскадре Общества суда, был окрашен в белый цвет, но в отличии от собратьев – его борта украшали зелёные узоры. Заметны были и следы ремонта.
- Скажу одно... корабль совсем недавно побывал в хорошей переделке. Нет, конечно, меньшей, чем наш «Журавль», но навтыкали им хорошо. Смотри – отремонтировано, а вон ещё. Латали и закрашивали здесь и наспех, - Тинмар передал трубу Рино.
- Повреждения не носили фатального характера. Но... косметику здорово испортили. Номер бортовой, кстати, поменяли... – добавил тот, - Заметно. Раньше, похоже, было «102», а теперь – «204». Нет, ребята... какие тут учёные-сектанты... Их так бомбами не потчуют. И готов поспорить, что нас сюда зовут для восполнения потерь в авиагруппе.
- Расслабься, Землеройка. Эта посудина ходит под флагом Общества Прогресса, а это - травоядные пустозвоны. Скорее всего – где то угодили под раздачу. Вы мне скажите лучше – чего мы хотим? Заработать, или лапу сосать?
- Вкусно жрать и сладко пить – вот чего мы хотим, Джертамо! – ответил ему Конмар. – Фишка в том, сколько с нас за это стребуют. Тебе пора побриться...
- И накликать очередную катастрофу... Всё? Прения окончены – пошли наниматься? – Мармо сложил трубу, и отдал её Кону. Альтернативы никто не предложил. Потому догнали на пирсе командира и Ронго, погрузились в разъездной катер и отправились на «Парус». Первым делом Донти построил их на палубе, где стояла дежурная пара истребителей, и представил своих пилотов командиру авиакрыла «Паруса». Тот с интересом с ними познакомился и даже лично провёл небольшую экскурсию по кораблю, вернее – сопроводил в помещение для предполётного инструктажа через ангар. Ангар был скромных размеров (в сравнении с простиравшимся от носа до кормы, как на «Журавле» или «Драконе»), и занимал только кормовую часть корабля. Там стояли ещё несколько машин – белоснежные «оборотни» с черными моторными капотами, зелёными законцовками крыльев, и витиеватой вязью на фюзеляжах – подобной той, что была на бортах корабля. Глянув на их маркировку, Джертамо посоветовался с Мармо, и они пришли к выводу, что из стоящих здесь машин – по две с «Призрака» и «Путника». А самолёты «Паруса» были выбиты на три четверти... Этому вскоре нашлось подтверждение: на стенах перехода, в котором они очутились, были прикреплены портреты с траурными лентами. С портретов на друзей взирали суровые мужчины в лётных комбинезонах, шлемах и очках.
- Слушай, Джер, а тебе не кажется, что как-то … слишком много совпадений, - озадачил смотревшего на портреты друга Кот, и пояснил, в ответ на его вопросительный взгляд: - Сам посуди – эту лохань хорошо отбуцкали. Мы встаём на ремонт вместо неё, а до этого нас тоже отфигачили и остаток пути нас сопровождал «Призрак». Вам стоит напоминать, что «Призрак» и «Парус» - одного поля ягода?
- Это ты Мармо озадачивай, он у нас мастер по части трактовки совпадений с точки зрения математики. Повторюсь - я вижу лишь возможность заработать, и не собираюсь её упустить в то время, как на «Журавле» мне могут предложить лишь пособие по бедности в связи со сложившимся форс-мажором. Я не собираюсь худеть в обозримом будущем.
Кот ухмыльнулся, но ответ Джертамо показался ему неискренним. Смотрины прошли быстро, и несколько напоминали те, что когда-то состоялись на палубе «Журавля» - эскадрилью Донти уже были готовы принять на палубе «Паруса», и очевидно просто оставались формальности, в числе которых было и предварительное знакомство с её личным составом. Отведённые пилотам Донти «апартаменты» были роскошны даже в сравнении с офицерскими каютами «Журавля», не говоря уж о тесных клетушках «Бродяги» - габаритами не меньше, чем на «Журавле», но – рассчитаны не на двух, а на одного постояльца и со «всеми удобствами». К услугам друзей также были спортзал в строго отведённые часы, и библиотека – в любое время. Зато, кроме этих мест, а также ангара, столовой для офицерского состава и помещения для инструктажа - им запрещалось появляться категорически. Даже ознакомили под «роспись» – какими коридорами и переходами следует перемещаться по кораблю. Пожали плечами и согласились – шляться по отсекам не приветствовалось ни на одном корабле, но это подразумевалось само собой, без принесения кровавых клятв. Ну, да ладно – в каждом монастыре свой устав, а деньги за рейс выходили неплохие. Если учесть, что «Журавль» застревал на латание дыр в Красной, а по возвращении в Лазурный вставал уже на длительный ремонт – это был шанс заработать. Потому – если и куражились, то лишь для приличия. И командир прекрасно это понимал. В общем – спустя двое суток они были уже на палубе «Паруса» вместе со своими машинами. А, вот их механики под командой Деда Бартама отправлялись домой на «Журавле» и, вероятнее всего, получали длительный отпуск.
Впрочем, следующие недели для пилотов эскадрильи Донти показались отпуском не меньшим, а скорее даже большим – этаким океанским круизом на комфортабельном корабле, с превосходной библиотекой и отличным спортзалом – был там и бассейн, да в него «залётных» не пускали. Машинами занимались механики, в чьём профессионализме сомневаться не приходилось. На поддержании машин в отличном состоянии здесь тоже не скупились, и запчастей было в избытке. В воздух поднимали часто, но исключительно для патрулирования и тренировочных полётов – топлива тоже не жалели. У друзей поначалу рты от удивления не закрывались – откуда деньги на содержание этого корыта. Кто платит за такое счастье? Ну не эти же бородатые светила разнообразных наук, что идут сейчас пассажирами! И, за что всё-таки «Парус» так отделали перед заходом в Красную? Украли у кого-то закон всемирного тяготения? Ещё поначалу немного напрягало вежливо-холодное отношение со стороны коллег пилотов, механиков, и вообще всех, с кем приходилось контактировать на корабле. Впрочем, наплевать: понятно было, что их наняли, чтобы заткнуть образовавшуюся «дыру», а тех, что ходили на корабле постоянно – не зря иногда сектантами называли.
За всё время этого рейса ни одной воздушной схватки не произошло – по правде сказать, и мотались они вдалеке от сулящих неприятности мест, и половину всего путешествия в паре с «Призраком». Как объяснили наёмным пилотам – им посчастливилось обеспечивать безопасность большой океанографической экспедиции. Ещё и деньги заплатили. Действительно неплохие, и вовремя – в Жемчужном, куда они перелетели с палубы «Паруса» когда время контракта было исчерпано, а все условия – соблюдены, Донти выдал своим пилотам денежное довольствие и объявил, что в ближайшие полтора месяца они совершенно свободны. Подсчитали – хватало на ремонт-хранение машин, и на жизнь, и на отдых – если особо не размахиваться. Машины решили оставить пока в Жемчужном – здесь получалось дешевле, а условия хранения – даже лучше чем в Лазурном. Добротные новые ангары. И мастерские здесь были не хуже, так, что решили не беспокоить Деда Бартама, который, наверное, отдыхал в Лазурном. А, может, и уже где-нибудь работал, или нанялся на корабль и ушёл в рейс. Закончив за два дня возню с машинами, пришли к выводу, что теперь-то можно и расслабиться. По-полной. Заслужили. Только вот когда решили не откладывать дела в долгий ящик и завалиться к папаше Курбану прямо по завершении дел на лётном поле – Кот невольно выругался: на два часа пополудни у него была запланирована встреча, и «забить» на неё он не мог, так как ранее сам согласился встретиться...
О том, что с ним хотят встретиться и обсудить возможность дальнейшего сотрудничества (в смысле поступления на постоянную службу) Коту сообщили в письме, что ему вручил командир авиагруппы «Паруса» почти в момент, когда самолёты эскадрильи Донти уже поднимали на палубу для перелёта на аэродром Жемчужного. С пожеланием ознакомиться с содержанием вдумчиво и без свидетелей. Распечатав конверт, Кот удивился: зачем делать тайну из такого житейского дела, как предложение работы? Но, пожав плечами, отбил телеграмму, согласившись присутствовать в указанном в письме месте, в указанное время.
Кот не просто успел, а прибыл даже раньше минут на пять. В маленьком фойе Кота уже ждал «человек», что и проводил его к столику, за которым сидели двое. Кот немного оторопел – он ожидал, что по крайней мере одним из тех, что выразили желание с ним говорить, будет если не сам командир авиагруппы «Паруса», то хотя бы кто-то из его лётчиков. Но, сидевшие за столом люди, если и имели отношение к авиации, то уж никак не к той, что базировалась на «Парусе». Вернее, мог иметь один из них – тот, которого представили Коту как «мастера Кайгора», что тот подтвердил сдержанным кивком головы. Потому, что другой собеседник, известный Коту ещё по «Парусу» как «мастер Фартако» уж точно вряд ли отличал предкрылок от руля поворота. Кот несколько раз пересекался с ним в библиотеке корабля, и отметил, что коллеги его панибратски величают «гранмастер», и он изрядный любитель поговорить, вернее – выступить перед аудиторией. Фартако был уже человеком в годах, и соответствовал эталонному образу убеленного сединами и украшенного седой бородкой состоявшегося ученого, снискавшего признание и славу. Возможности выступить он не упустил и в этот раз, представив Коту Кайгора, и представившись сам. Не преминув при этом заметить, что таки действительно – его часто величают «гранмастером», и он против этого совершенно не возражает.
Молчаливый Кайгор относился к людям «без возраста» и мог похвастать черными кудрями с ранней проседью, ухоженной бородкой и усами, достойными щёголя времён Таргмара Сурового и… пожалуй он дал бы фору Конмару своей прямо-таки аристократической статью и манерой двигаться. Только вот глазки его Коту не понравились – колючие, и взгляд уж слишком пристальный.
Когда знакомство было окончено - Кот разделил мнение своих собеседников о том, что заказать следует лишь вина, и в ожидании заказа поддержал беседу об установившейся хорошей погоде, и о шторме, в который «Призрак» угодил уже под конец путешествия. Принесли вино, которое было попробовано и одобрено. Когда виночерпий удалился, гранмастер Фартако хитро улыбнулся:
- Итак! Уверен в том, что вы приготовились услышать предложение о найме в одно из наших авиаподразделений и ждёте обсуждения условий контракта.
Кота несколько ошарашило такое продолжение беседы – а, чего ещё можно ждать пилотяге от людей, на которых он недавно хорошо поработал, и которые - остались довольны. Ну, для начала ещё расспрашивают о «боевом пути», если конечно не удосужились справок навести. Дело принимало интересный оборот, и Кот, придерживающийся поговорки «умеешь считать до десяти – остановись на пяти», насколько мог, изобразил неотягощенное интеллектом создание. Судя по лицам собеседников – у него получилось, и Фартако немного растерялся. Но продолжил уже в следующее мгновение.
- А мы готовы предложить вам гораздо большее, что, без сомнения, изменит всю вашу жизнь. Полагаю, вы уже понимаете, что речь идёт о нашем Обществе Прогресса. И вы уже достаточно с ним знакомы – наша деятельность ни для кого не является тайной. Мы – не секта, как нас пытаются выставить. И не сборище полоумных ученых. Под нашими знамёнами действительно собрались образованнейшие люди. Но в первую очередь – все они неравнодушны к происходящему вокруг нас. И озабочены судьбами даже не одного своего отечества, а всей цивилизации, которая, как вы наверное и сами понимаете, сегодня находится в тупике. И мы вовсе не сидим, сложа руки, а всегда готовы и к социальной критике, и к борьбе с тем, что стоит на пути развития общества...
- Чего-то я не въехал... вы мне, что - в однополые что-ль предлагаете податься?
Фартако на секунду задумался, приоткрыв рот, и переглянулся со своим спутником. Как показалось Коту – взгляд его был растерянным. Потом Кот неоднократно задумывался: не лучше ли было - так и остаться в глазах этой парочки этаким скудоумным малым, но сидя напротив них, он сменил тон на нормальный и снова озадачил гранмастера:
- Вы претендуете на роль носителя общественной совести? Или хотите изменить весь мир? И призываете присоединиться к вам?
Фартако облегченно расхохотался:
- Превосходно! Вдобавок вы ещё и лицедей: другой человек искренне поверил бы, что ваш интеллект не поднимается выше усов баркайского флагмастера. Представьте себе – «да»! Претендуем. И хотим изменить. И можете не сомневаться – изменим! Тем более, что людям, ныне находящимся у власти, всем нынешним элитам - эта задача сегодня просто не по силам.
Кот с этих его слов подумал, что сейчас беседа соскользнёт в колею протоптанную давным-давно, в период крушения Варсома известным тамошним мыслителем Рутмаром Холлоком и обвехованную им же в многобуквенном труде «Становление и упадок элит». За неуместные мысли Холлок был из Варсома выслан, а труд был запрещён к публикации. Королевство, кстати, вскоре рухнуло. Также «Становление и упадок» были запрещены в Великом Княжестве Алтаранском. Княжество вскоре после этого… хоть и не в такие дребезги, как Варсом, но элита, мягко говоря, поменялась. Кстати, недавно книгу там запретили снова. Сей труд Кот одолел лишь в кратком изложении, и согласился с автором, что: «замкнутым» элитам свойственно со временем загнивать и деградировать, что ведёт к гибели всего государства; элита может быть вообще - изначально «мертворождённой» с теми же для государства последствиями; любой элите необходимо постоянное обновление, приток «свежей крови», в смысле – людей, не имеющих с элитой каких-либо родственных и других связей, и ни в коем случае – не карманных дурачков; если обновления нет и «всё запущено» – возможна «силовая» смена элиты, что может привести к оздоровлению государства, а может – и не привести; теоретически у «элиты» есть шанс вовремя «соскочить» за границу с нахапанным, но на практике это у подавляющего большинства не прокатило ни в Варсоме, ни в Алтаране - не успели. В общем-то… дела житейские. Однако, гранмастер то ли мыслил категориями, размахом превышающими и Холлока, и мастера Робару вместе взятых, то ли нюхал что-то крепкое. Держался теперь Кот с ним раскованно и уверенно - несмотря на разность в возрасте и положении. Осознание того, что возможно завтра-послезавтра можешь сгореть, утонуть, разбиться, а терять тебе по большому счёту нечего, добавляет раскованности и уверенности. К тому-же, «академик» производил впечатление скорее кабинетного мыслителя, чем человека хватившего жизни во всей её красе. Вот спутник его, мастер Кайгор, вызывал если не уважение, то осторожность: от него можно было ждать сюрпризов - это, похоже, был человек дела. Кот украдкой посматривал в его сторону: кого-то он ему напоминал. Где он мог его видеть? Явно не на «Парусе», но... знакомое лицо! Фартако тем временем продолжал словоизвержение, и заклеймил напоследок косность и нерешительность общества, тупо саботирующего любые попытки радикальных изменений направленных на его же благо. Кот пожал плечами:
- Может, оно и к лучшему? Попытки решительно всё изменить редко приводят к желаемому результату.
- Для получения желаемого результата нужно всего лишь подготовить план действий и быть последовательным в его реализации, а не метаться, точно курица с отрубленной башкой, - вмешался спутник гранмастера и вежливо улыбнулся. Кот улыбнулся ему в ответ – он всё более убеждался, что Кайгор говорит редко, но смачно, и может, если, что - пропереть асфальтовым катком.
- Кто-то готов впрячься в это неблагодарное дело? – спросил Кот, хотя уже догадывался об ответе.
- Полагаю, вы уже поняли, что есть люди, испытывающие гражданскую ответственность за всё происходящее вокруг. Готовые предложить альтернативу нынешним бестолковым элитам, которые озабочены лишь собственным благосостоянием и поддержанием сложившегося мироустройства.
- Хотите их зачистить, и вывести что-то новое? – уточнил Кот.
- Дело не только элите, - взмахнул рукой Фартако. - Уже сам человек утрачивает способность выживать, и саму волю к выживанию, предпочитая найти уютное стойло и забиться в него.
- Простите, а как же Камронг? - Кот удивлённо поднял глаза. Гранмастер упреждающе замахал руками, точно ждал этого вопроса, и уже приготовился дать отпор:
- Нет! Камронг, это отдельная песня. И при всём моём уважении к живущим там, это бесперспективная, даже на сегодняшний день, затея. Людей туда гонит полная безысходность, когда уже нет сил смотреть на окружающую мерзость, а податься в разбойники (он хитро улыбнулся) мужества не хватает, или обстоятельства препятствуют. Какой поток хлынул было туда из Алтарана лет пятнадцать назад... Но сейчас на побережье творится примерно то же, что и здесь. В небольшом количестве появились даже салоны со светскими бездельниками. Только с рождаемостью там ещё хуже, чем здесь. Особенно - по части здоровых детей. Всё тамошнее «здоровье» держится благодаря тем, кто приехал не так давно. Так сказать, средняя температура по больнице. А чуть в глубину материка - начинается выживание с целью лишь выжить. Ни о каком развитии там тем более и речи нет. И если города Камронга лишить поддержки с обитаемых материков - там всё рухнет. Не опустится в варварство, а исчезнет. Быстро и бесследно. Но, мы отвлеклись... Кстати, дался вам этот Камронг – на территориях Империи, Алтатрана, да и Турсонга полно земель малонаселённых, а, то и вообще – дебрей. Таких, как баркайская тайга, или прилегающие к Золотому мосту земли Алтарана. Но ведь не ломится народ их заселять. Почему?
- Потому, что пинать балду в городе куда проще, чем валить лес или горбатиться в поле. Худо-бедно хватает на жратву-жильё-одежду-развлечения, а о большем мало кто из них задумывается.
- Верно. И потому уже имеем жутко перенаселённые города, которые всё более превращаются в бестолковые сборища бесполезных людей. Подобие чудовищной машины, которая работает лишь для поддержания самой себя и своего же роста. Причем численность населения городов растёт исключительно за счёт приезжих - своя рождаемость там падает. Не для того народ в города тянется, чтобы детей рожать. Детская смертность, правда, стремится к «нулю» - выхаживают самых безнадёжных, которые ещё два десятка лет назад не имели ни малейшего шанса выжить. Что они родят в свою очередь, мы уже скоро увидим. Ничего хорошего, надо полагать... Но, вы напрасно думаете, что большинство окружающих нас с вами людей готово довольствоваться малым. Аппетит, как известно, приходит во время еды. Потребности растут и растут, чего нельзя сказать желании работать и о ресурсах, которые далеко не бесконечны.
- Это тоже хорошо понятно – все хотят всего и много, но всех много, а всего мало.
- Ага! Улавливаете мою мысль? И этот разрыв увеличивается с катастрофической скоростью. В самом ближайшем будущем человечеству будет брошен нечеловеческий вызов!
- Что же тут будет «нечеловеческого»? Устроить хорошую драку за своё личное будущее, за счёт лишения его всех остальных... С беспощадным истреблением всех «лишних». Навыки есть. Или масштаб вас смущает? По-маленькой это постоянно происходит и в войнах, и без них. Слышали, наверное, про то, что в Алтаране с коренными ламрийцами происходит? А в Турсонге до недавнего времени за одно только подозрение в нелояльности к правящей династии вкатывали пожизненную каторгу с конфискацией всего, что было, вплоть до исподнего. И это не сейчас мы «вдруг» такими стали, хотите пробежаться по истории? «Вечная Держава» на землях нынешних Варсома, Горсета, Фарнея и куска Империи - за пятнадцать месяцев её существования население уменьшилось вдвое. При закрытых «оттуда» границах. Одних резали, другие бежали. Если бы имперские войска постепенно не занимали территории - там бы вообще никого не осталось. Ещё накидать, примеров?
- Благодарю вас, не надо! Мне говорили, о вашей любви к истории, и о … критическом подходе к изложению событий. Я верю, что вы на лекциях не на задних рядах колоду карт перетасовывали...
Опа! Кот чуть было вслух не спросил, «кто» рассказывал. Хотя и так было понятно, что кроме мастера Робару, преподававшего историю в Бронеакадемии, просто некому. В Лётной Академии он уже поумерил свой пыл. И «критический подход» практиковал только за рамками учебной программы. Вот и ломай теперь голову: под винцо наставник Робару рассказал про любящего историю курсанта кому-то из знакомых, а мир - теснее, чем представляют, или... или - это уже, скорее, тема для мастера Монда. А гранмастер вдохновенно продолжал:
- Мир должен измениться. Скоро и бесповоротно. И вам, уважаемый Кетмар представляется шанс не стать щепкой в водовороте грядущих событий, а приложить свои таланты и силы к переустройству мира в лучшую сторону. Я не скрываю – мы заинтересованы в толковых людях. В личностях, если угодно. В том числе и тех, что сейчас в силу создавшейся ситуации вынуждены бездарно прожигать свои жизни...
Гранмастер наговорил в понимании Кота немало достаточно правильных вещей, но ничего нового не открыл. И сама его персона вызывала у Кота подспудное отторжение. Неверие. О том, какой именно предложат план действий, и какие методы, он уже догадывался. Кот ещё раз глянул на бородатенького. Он уже не сомневался, что гранмастер относится к людям, не способным не то, что вогнать лезвие в человека, глядя ему в глаза, а свернуть башку курице, ощипать её и выпотрошить, чтобы накормить своих голодных детей. Зато легко и играючи способный составить указ или программу действий, отправляющие на смерть тысячи. И гордо подписаться под ним. Будучи уверенным, что так «надо». Так «лучше». Он - то знает... И лучше, чем плаха с виселицей, не найти методов для воспитания человечества. Чего мелочиться - то...
Гранмастер, точно спохватившись, снова вернулся к главной теме разговора:
- Итак! Мы с вами замечательно побеседовали. Но, вы готовы к сотрудничеству с нами?
- Нет.
- Ну, что же... Уверен, что это не последняя наша встреча, и мнение своё вы ещё измените... – гранмастер подозвал официанта и щедро расплатился.
Вежливо раскланявшись с Котом, парочка пошла к выходу. Тот допил вино, и неожиданно для себя устремился следом, держась чуть поодаль – ему вдруг стало интересно, о чём сейчас «парусники» будут беседовать между собой. Но, несмотря на отличный слух, услышал Кот немногое - он боялся подойти слишком уж близко. Но услышанное его слегка заинтриговало: по доносившимся до него обрывкам, он понял, что мастер Кайгор видит в его скромной персоне возможную опасность. Непонятно только для кого, и с какой радости. Но гранмастер его мнение не разделял, о чем и заявил на всю улицу:
- Нет. Нет, любезный Кайгор... этот парень опасен только для самого себя... Если ему просто не мешать, то он сам себе благополучно свернёт шею...
Парочка вышла на широкий Бульвар Модников, который в этот час оказался совершенно пустым, и потому идти за ними дальше, пытаясь остаться незамеченным, было невозможно. Кот настырно нырнул во дворы и попытался параллельными улицами как можно скорее оказаться на другом конце бульвара, чтобы подкараулить гранмастера и его спутника. Но, когда он там оказался, то их не увидел – скорее всего, они тоже «растворились» в каких-то дворах.
- Ладно, твари высокоучёные, - злобно подумал он. - Посмотрим ещё, у кого раньше головы свернутыми окажутся…
На Кота вдруг накатил приступ необъяснимой злобы. Он и раньше недолюбливал подобных гранмастеру «мыслителей», а теперь «нелюбовь», похоже, уступила место ненависти. Кот сел на ближайшую лавочку, и с отвращением поймал себя на мысли, что уже подыскивает – на ком «оттянуться». Теперь стало стыдно. Он снова мысленно вернулся к гранмастеру и вдруг успокоился: чего нервы-то мотать... бредовые затеи этих умников его пока не касаются. Потом – всё это пока лишь слова, а у них обычно словами всё и заканчивается. А окружающий мир стоит уже сколько тысячелетий – простоит и ещё несколько десятков лет. А в ещё более долгосрочной перспективе мы все покойники. Так, что нечего пылить. Он достал часы – пора было выдвигаться в сторону «Льва и Бутылки». Друзья уже, наверное, были там.
Друзья не просто «были там» - они уже разместились за сервированным столом и завершали обсуждение «винной карты». Кроме обычно заказываемой крепкой выпивки, Курбан решил порадовать дорогих ему клиентов персонально и угостил их присланным из деревни на границе с Пантаром (где жили какие-то дальние родственники)самогоном «штучной выделки». Этот напиток и получил одобрение в качестве основного, несмотря на заломленную хозяином цену. На стол, под одобрительные возгласы, была водружена бутыль с засургученной пробкой, и наклейкой из четвертушки тетрадного листа, с карандашной надписью, свидетельствовавшей о пшеничном происхождении содержимого, мудреной «многоступенчатой» очистке и возгонке, и дальнейшем выстаивании. Стало ясно, что речь идет всё-таки не о «штучной выделке», а о небольшом производстве. Лично подававший вино на стол Курбан, видя, что клиенты довольны, пропустил с ними и сам чарочку, и пообещал угостить зимой «выморозкой». Вскрытую бутыль заткнули поданной на одном подносе с ней традиционной затычкой из капустной кочерыжки – Курбан знал толк в сервировке стола. Для девушек заказали «Эндорский Янтарь». Рино заикнулся было про «Туртайское Игристое», но Мармо резонно возразил, что согласие с девчонками уже достигнуто денежным путем, и потому шипучий бабовал здесь совершенно неуместен.
Друзья поднимали тосты, хохотали, вспоминая минувшие приключения, и веселились совершенно искренне. Все, кроме Кота, у которого никак не выходил из головы разговор с проклятым гранмастером, Преисподняя его побери. Кот пил наравне со всеми, но опьянения так и не наступало, и он, бросив бесполезное дело, уже в который раз ушёл в парилку, а потом бросился в бассейн с холодной водой, и распластался на воде, держась руками за поручни и прикрыв глаза, и пытаясь избавиться от наваждения разговора с «парусниками». Его окликнули: на парапете бассейна стоял Конмар, а рядом с ним – некто, закутанный с головы до ног в покрывало. Судя по видневшимся из-под края покрывала ножкам в изящных туфельках – девушка.
- Кот! Плескаться хватит… Мы считаем, что благодаря тебе выбрались из нешуточной задницы. Твоему мастерству и сверхчутью на неприятности. Это – твой приз! - он сдёрнул покрывало, под ним обнаружилась статная девчонка с короткой стрижкой: - Прямо от сердец оторвали…с криком…
- От чьих сердец, если не секрет? Что-то криков я не слышал…
- Морда, ты, Котище! – Кон разочарованно вздохнул и удалился. Кот рассмеялся и окунулся с головой.
- Привет! – вынырнув, он посмотрел на девушку снизу вверх: - Ты кто?
- Прекрасная незнакомка, - она спокойно посмотрела на него сверху вниз.
- Прыгай сюда, незнакомка.
Девушка скинула туфли и попробовала воду, отрицательно покачала головой:
- Холодно.
Кот прогнал шалую мысль схватить её за ноги и стащить в воду - он уже понял, что девушка «ещё та». И подобного обращения просто не потерпит. Кот подтянулся и сел на бордюре, свесив ноги в воду.
- Как ваше имя, прекрасная незнакомка?
- Рикамира. Можно просто – Рика, - она присела рядом. Девушка действительно была хороша собой, и не было в выражении её лица и повадках того, что было свойственно её подругам «по цеху». Встреть её Кот на улице – никогда не подумал бы, каким ремеслом она промышляет.
- Что вы мне скажете, прекрасная Рикамира?
- Давай на «ты»... я скажу, что тебя очень уважают твои друзья, и мне ты чем-то нравишься...
- Пойдём наверх... и ты мне тоже нравишься... Рика...
Когда они снова вернулись к столу, Мармо налил Коту «штрафную» за долгое отсутствие. Почти полный стакан, который Кот, чтобы не ударить перед Рикой в грязь лицом (лучше уж потом - в салат мордахой), выцедил, точно водичку, и степенно поставил на стол. Не спеша закусил рулетиком из ветчины с сыром, чесноком и зеленью, и с удовольствием принялся жевать тонко нарезанные ломтики острой вяленой колбасы. Рика улыбнулась и сказала: «Здорово». Девушка Тина завизжала и захлопала в ладоши.
- Миленько, миленько! – сдержанно прокомментировал сам Тин, поднимаясь из-за стола – он тоже хотел снова окунуться. Тинмар был почти трезв: хитрец пил мало и большей частью пребывал со своей подругой то в «номере», то в бассейне. В голове Кота от такой дозы почти сразу приятно зашумело. Презентованный Курбаном напиток действительно оказался высококачественным. Опьянение наступало совершенно незаметно и проходило по разряду «благостных». И вот уже Кон первым примостился на диванчике в углу, где вскоре мирно посапывал, укрывшись простыней. Рино сидел за столом, то подперев голову рукой, то прямо, точно гвардейский офицер на торжественном обеде, но можно было поклясться, что в обоих случаях он спал. За столом ещё оставались два «гиганта»: Джертамо и Мармо, которые в силу своих габаритов под хорошую закуску, да в хорошей компании под хорошую беседу - могли, как говорится, одолеть ведро. Весело и с огоньком. Одолевать ведро ради самого процесса одоления, давясь и занюхивая рукавом, считалось глупо и пошло. Сейчас они одолели уже немало – оба были изрядно навеселе, потому перешли к рассуждениям на темы философские. Кот попытался вслушаться в то, что Мармо объяснял Джеру, и вдруг заметил, с каким интересом слушает Рикамира их пьяную болтовню.
- А я тебе говорю, бугай небритый, что постижение Истины есть путь невероятно тернистый, и многотрудный. И бесконечный, Джертамо, бесконечный! И неблагодарный! Неблагодарный, мать его, что самое обидное! А мы сейчас просто красиво просираем наши жизни… - Мармо накинул стопку и пригладил взъерошенный чуб, - Послали всех и всё в дыру бездонную и нашли себе отдушину, и дубасим в барабан, что приглянулся. Но – красиво! И даже кайф от этого находим. Да-да… посмотри на Котяру, когда тот в кабину садится. Или на Конмара – опять уже наклюкался ведомый мой, аристократ этакий. Так вот! У них же ноздри в этот момент – как у жеребцов перед кобылой! Сейчас они найдут хоть кого-то, на ком можно будет оттянуться за всю свою жизнь бестолковую… Только мы все здесь такие, Джертамо, все… Здесь каждый из нас нашёл свою отдушину, и возможность забыться!
- Вот оно и есть…вот это самое…- внезапно очнулся Рино.
- Ох, ты, умница…- Мармо приподнялся и чмокнул Рино в лоб: - Баинькай дальше…
Тот так и сделал, устремившись головой к столу.
- Куда? – Джер сцапал Рино за волосы и выдернул тарелку с нежнейшим рыбным салатом, в которую тот приноровился уткнуться носом, со вкусом облизал испачканные пальцы и вдруг расхохотался:
- Скажи ещё, что от хорошей потасовки Котище с Конмаром испытывают ощущения, схожие от общения с хорошей бабой! Да и мы с тобой – тоже…
- Ну, что ты, Джер! Мы в этом отношении нормальные, здоровые людилюди. Так ведь, Тальго?
- Я не Тальго, я – Рика!
- Хорошо, пусть Рика!
- Действительно, какая разница… - хмыкнул Кот, не открывая глаз.
- Вот ведь зверюга хитрая... Тут – спим, тут – не спим, – Мармо потрепал Кота за шевелюру и продолжил. - Мы бухнулись в колею, из которой вылезти с каждым днём всё труднее… и она быстро превращается в окоп, в траншею… полного профиля. Ты ведь знаешь, что такое траншея полного профиля? Где Кот? Снова дрыхнет… пусть объяснит… Эй! Подъём! Котище, не спать! Сломался таки… уноси его, дорогуша, чтоб глаза здесь не мозолил… - Мармо галантно приложился губами к Рикиной ладони, - Поласковей с ним – он нас крепко выручил... Знаешь, как его за глаза называют? «Смерть внезапная»... Те, кого он в другие миры спровадил, в большинстве своём, так и не поняли, что произошло и откуда так внезапно «прилетело». Они другими «делами» в это время занимались... (он снова повернулся к Джертамо) Джер! Чудище небритое…только большой человек поймёт большого человека! Ты ведь понял, о чём я рассусоливал?
- Понял. И, похоже, дружище, ты постиг все истины на этом свете…
- Нет, не все… Вернее, не всю, потому, что Истина - она одна. И не постиг - так как я ещё жив, а человек, познавший заложенную для него в этот мир Истину, уходит из этого мира. Ну, какой смысл торчать ему здесь дальше… вот, ты бы стал сидеть за пустым столом? Хотя, многие уходят раньше, так ничего и не поняв, а некоторые дурачки спешат, считая, что всё они уже познали и вправе быстренько распорядится данным в пользование… Их огорчат, Джертамо! Крепко огорчат!
- Философ ты у нас, Мармо, только не согласен я с тобой. Потому, что Истина непостижима, - захохотал Джер, - Ты же сам признал, что она непостижима, поскольку путь познания её – бесконечен!
- Это такой парадокс… ты знаешь, что такое «парадокс»? Цель нашей жизни – постижение истины. И, в то же время, истина – непостижима… но, это уже тема для другой попойки, Джер!
Они обнялись, вернее, повисли друг на друге. Кот сквозь ресницы любовался красавицей Рикой, которая с весёлым недоумением в глазах переводила взгляд с Мармо на Джера и обратно.
- Бабы-то где у нас?! – отлепился от друга Джер.
- В бассейне с Тином плещутся…
- А плохо ему не станет? С такой – то кучи…
Неожиданно бодро, обнявшись, и печатая строевой шаг босыми пятками, они двинулись к бассейну, оттуда раздались крики, визг и два таких всплеска, что бассейн, наверное, остался пустым. Рика посмотрела на Кота, который таки открыл глаза и теперь задумчиво смотрел на стол, подперев голову рукой:
- Да ты, никак, почти трезвый! Притворщик.
- Пойдём? – Кот обнял девушку и коснулся губами её щеки, и та кивнула головой.
Утром Кот и Рика по обоюдному согласию перекочевали в гостиницу, и расстались только ещё через сутки с лишним, когда Рика вдруг заявила, что ей нужно уходить. Им было хорошо, и Кот, не понимая, в чём дело, погладил её по спине, и попробовал обнять за плечи, но Рика отстранилась:
- Нет, не надо! Мне пора...
- Спасибо... Удачи тебе, Рика…
- И тебе спасибо, и тебе того – же, - Рикамира уже оделась и собралась уйти, но вдруг замялась на секунду, и повернулась к нему: - Кот! А, ты никогда не думал, что просто спрятался от жизни. И твои друзья – тоже. Вы отличные ребята: умные, храбрые, но, вы все беглецы. Вы просто нашли способ красиво спрятаться от проблем, которыми вас пытались озадачить. Помнишь, Мармо затеял, было, разговор про постижение Истины? Вы пытаетесь откосить от этого мучительного пути… Красиво так. С молодецким посвистом. Да только не получится - найдут. И спросят. Не сейчас, так после. Не здесь, так ещё где-нибудь. Прости, Котейка, но ты сам вчера разоткровенничался… Ты славный. Не ищи меня, пожалуйста...
Она ушла, оставив тонкий запах своих духов. Кот ещё какое-то время сидел в кресле, пытаясь осмыслить сказанное Рикой. Потом оплатил счёт и попробовал найти кого-то из друзей. Друзья разбрелись кто куда, и Кот мотался по городу этаким потеряшкой. Когда устроился в кафе на набережной, почувствовал чей-то взгляд. Повернулся, и увидел Банго Кумано, с которым был в одном взводе все годы бронеакадемии. Банго, видя, что его узнали, улыбнулся, и, прихватив высокий стакан с вином, пошёл к вставшему Коту. Обнялись. Банго ещё больше раздался в плечах, отпустил усы, на руке красовался браслет «женатика». Был он в штатском. Приехал с семьёй отдохнуть, и пока жена с сынишкой и какими-то друзьями укатили на экскурсию в ботанический сад, подрывал здоровье алкоголем. Разговорились. Про финал обучения Кота в лётной академии Банго, как и остальные курсанты, знал.
- Да уж, - протянул он: - Отмочил ты номер! И зачем ты туда полез?
- Молодой был, глупый.
- Не смеши! Глупый... Молодой... Вот ни фига ты, кстати, не изменился. Внешне, по крайней мере. Ну, возмужал... Уж и не Кот, а леопардищще такой стал.. Чем занимаешься? Семьёй обзавёлся?
- Не обзавёлся. Чем занимаюсь... Как-бы сказать? Летаю над морями-океанами.
- Летаешь... - Банго прищурился: - Выходит, сбылась мечта? Рисковый ты человек, Котяра.
- Какой уж есть... Сам-то, как?
- Хорошо. Мне нравится.
Банго подозвав официанта, чтобы сделать заказ. Кот добавил от себя. Разговор пошёл бойчее. Банго сменил уже три места службы. Зато дослужился аж до субмайора, хоть и повоевать не удалось: после Пантарского мятежа наступило затишье. Повидал немало. Похоже, ему действительно нравилось. Пожаловался на жену, которая было не в восторге от частых переездов. Рассказывал Банго много и охотно. Кот, конечно, повидал куда больше. Но, загибать пальцы, перечисляя, где он был, что видел, в каких жарких делах поучаствовал, сколько раз могли снести буйную голову, почему-то не хотелось. Рассказывать в каких заведениях и как лихо оттянулся — тоже. Разговор снова вернулся ко временам академии.
- Когда ты сдёрнул, в Орвай, в Академию приезжали безопасники, тобой интересовались: что, мол, за человек был, то, да сё. Начальник Академии, говорят, дал им копию характеристики, с которой тебя в «лётную» отправлял. Сказал, что тебя с тех пор не видел, и, потому, добавить ничего не может. А убавлять — не собирается. Поговорили они с наставниками. С нами, кто поближе был - тоже встретились покалякали. А что сказать-то? А потом я как-то мастера Тано встретил, и он обмолвился, дескать, видел одного из приезжавших - ещё в Пантаре он возле тебя крутился, после той вашей «битвы в переулке». Или – ты вокруг него… Чернявый такой, кудреватый, среднего роста. А, второй, что с ним был — лоб здоровенный. Ему бы бронеры руками останавливать, а не заговоры раскрывать. В общем-то, ни с чем и уехали. Кстати! Тано! Через год после нас в отставку вышел, и знаешь, где обосновался? Обхохочешься! В Пантаре!
- Следующий мятеж будет более затяжным! - Кот действительно было расхохотался, но примолк, потому, что Банго, возможно, мятеж и подавлять. - И как его там, приняли? Косы отрастил?
- Приняли. А, чего же «не приняли»? Тано - мужик правильный, и жизнью тёртый. А, то, что с ними повоевал... Так они, к тем, кто с ними «честно» воевал, нормально относятся. Побузили, пар выпустили - в ближайшем будущем там спокойно будет. Нормально обосновался; на счёт косичек - не знаю. Женился. Представляешь?
- Тано? Женился? Нет, не представляю! Впрочем, после того, что ты рассказал...
Банго махнул рукой.
- После твоего ухода в Академии точно плотину прорвало – так события посыпались. Вальда… ну?
- Что, «ну»? – осклабился Кот. Банго рассмеялся и махнул рукой:
- Муженек её застукал с курсантом у себя дома! Медчасти мало им было. Понаставил обоим синяков, а потом гнал наскоро одетых через половину квартала, парк и до самой нашей заветной дыры в заборе, куда они как мыши шмыгнули. Вальда потом от мужа несколько дней скрывалась на территории Академии, а тот слонялся вдоль ворот и угрожал взять штурмом это «гнездо разврата».
Кот жизнерадостно заржал, представив себе эту картину – воображение у него было богатое. А Банго вдруг наоборот – погрустнел:
- А, Хардогу помнишь?
- Ну! Такая баба! – напрягся Кот.
- Гранлейтенанта я тоже помню, только я сейчас про самого субполковника. Он погиб. Уже после нашего выпуска. Рассказывали, что принимали новую технику, а когда сгружали бронеры с платформ, то что-то не так пошло. И Хардогу зазевавшегося курсанта оттолкнул, а вот сам уже не успел. Зажало бронером…
Кот наполнил стопки, и поднял свою:
- Да примут его на Небесах!
- И не осудят сурово! – поддержал его Банго.
Они ещё долго сидели, пока Банго не спохватился, что его уже ждут давно. Кот немного его проводил — ему самому спешить было некуда. Когда Банго уже скрылся из виду, Кот вдруг остановился, и хлопнул себя по лбу. Только сейчас дошло: «...Тано потом обмолвился, дескать, видел одного из приезжавших, ещё в Пантаре. Чернявый такой, кудреватый...» Монд! Точно - Монд! Но, почему именно он? Догонять Кумано смысла уже не было — что-то добавить к сказанному он вряд ли сможет. Интересно, кто это с Мондом приезжал? Может, мастер Перт раздобрел? Не похоже...