В народе говорят: «Сколько ниточке не виться, а конец будет». И вот наступает время расплаты за содеянное тяжкое преступление. Кровавые убийцы, недочеловеки, насильники-садисты, изуверы и подонки решением суда приговариваются к высшей мере наказания. Приговор этот они выслушивают обычно молча, но шея вдруг перестает держать голову, взгляд мрачнеет и потухает. Сразу ли, позже, но на глаза наворачивается слеза раскаяния, губы шепчут мольбу о снисхождении. Извергов, забравших многие жизни, не милуют. И все же они до самой последней минуты где- то в глубине подсознания не верят в реальность происходящего, в неизбежность собственной смерти, их утешает последняя надежда на помилование. Всячески изворачиваясь, они то и дело меняют показания, сваливают вину на других, объясняют совершенные ими преступные деяния дурным влиянием общества, допущенной неосторожностью, нечаянностью и т. д. Они пишут страстные покаянные письма в высшие органы власти и правосудия, взывая о пощаде, о милосердии. И какое понимание ценности человеческой жизни обнаруживается в этих письмах! Жаль только, что это понимание они способны были оценивать лишь применительно к своей никчемной жизни, что оно напрочь отсутствовало у них, или они его презрительно гнали от себя, когда лишали жизни других.
Мы решили подготовить подборку таких писем для «Детектива». Пусть эти своего рода завещания перед смертью станут предупреждающим сигналом для всех тех, в чьих душах обосновались зависть, злоба и ненависть, кто, не задумываясь, готов пойти на все, дабы только удовлетворить свои физиологические и материальные потребности.
Шапорев Сергей Михайлович, 1968 года рождения, четырежды судимый. Сергею Михайловичу оставалось отбыть три месяца исправитель¬ных работ, на которые он был осужден за хулиганство.
Дважды работники ГАИ задерживали его за рулем пьяным, оформляли протоколы, отобрали права.
Однажды Шапорев, загоревшись «поиметь» какую-нибудь смазливую девицу, посулил сторожу автопарка поллитровку и беспрепятственно выехал за ворота. На автостраде «голосовали» студентки. Одну из «телочек» он согласился подвезти, мол, в кабине больше не положено, грузовик — не такси. Девчонка звала маму, когда грузовик вильнул на обочину, а потный улыбчивый уголовник рванул на груди ее кофту, сдавил шею ручищами и повалил на сиденье. Девчонка молила о милосердии, просила не убивать, а он, здоровый и насытившийся ее телом, сдавил горло сильнее. Потом завел машину, и, съехав в лесополосу, забрал из сумки девчонки деньжата на пиво.
Свидетель, находившийся с ним в камере, подтвердил, что Шапорев бахвалился, как изнасиловал «сучонку», у которой была сильная менструа-ция...
«... Я признаю свою вину частично, -- пишет С. Шапорев в письме с просьбой о помиловании. — Умысла совершить убийства не было. Это произошло по неосторожности... Проехав немного, я познакомился с Татьяной, начал ее обнимать, за что она ударила меня по щеке. Я ответил, что за это ей надо будет рассчитываться. Она хотела открыть дверцу, чтобы выскочить на ходу. Я начал бить ее по щекам. Она уже перестала на это реагировать.
Я давал разные показания, из-за чего убил Татьяну. Я себя в этом оговаривал, чтобы мне за это предоставили свидание с родственниками...
...Во влагалище были найдены сперматозоиды, однако конкретно экспертиза не указывает, что они точно мои, они от другого лица, все такие дела совершаются без свидетелей...
...Учтите мои молодые годы, мне всего 21 год. Прошу Вас... Все произошло по моей неосторожности, и, можно так сказать, по моей трусости. По приговору суда я очень плохой человек, а я не такой.
Как не хочется расставаться с жизнью, не повидав ее. Приложу все усилия, чтобы доказать, что я непотерянный человек...»
Пожарский Геннадий Леонидович, 30 лет, ранее судимый.
История, похожая на многие: у тещи с зятем сложились неприязненные отношения. Мало того, что пил сам, еще и спаивал дочь, свою жену. Теща неоднократно молила уйти их жить на квартиру, сердце пожилой женщины не выдерживало скандалов и пьяных избиений дочери супругом-садистом. В Новогоднюю ночь он набросился на нее и жену с ножом: «Сучары, я покажу вам как надо начинать год!». То, что сделал этот человек с женщинами, не поддается описанию.
«...Я должен нести ответственность и должен быть наказан. Но смертная казнь -- это ведь исключительная мера наказания и не является обязательной...
Мне только тридцать лет. Я еще молод и полон сил. Я буду трудиться. Я глубоко продумал и понял, что был не прав, не смог решить свой личный семейный вопрос просто, как решает большинство людей. За это я себя корю. Очень прошу помиловать меня и сохранить мне жизнь».
Комаров Владимир Анатольевич, года рождения, трижды судимый.
Одним из его подвигов было страшное преступление перед Богом — кровосмешение. Ночью он вернулся из компании, где с дружками как обычно перебрал. Взяв на кухне нож, подошел к постели несовершеннолетней сестры. Вставив лезвие ножа девочке в рот, и, подкалывая лезвием язык, чтобы не закричала, стал раздевать.
Отчим узнал от сестры, что сделал Вовка, и вызвал милицию. «Сынок» успел до приезда наряда ногами разбить ему лицо, сломать ребра...
А вот последний из подвигов. В подъезде дома без каких-либо видимых причин насмерть «достал» ножом случайного прохожего.
«...Он мне ответил: «Не твое дело, козел». Слово «козел» очень для меня оскорбительное, так как я до этого находился в местах лишения свободы. Мы начали ругаться. Я выяснял, кто козел, вынул из кармана нож, который накануне купила невеста... Ушел с места преступления потому, что испугался...
При вынесении такого жестокого приговора суд не обратил внимание ни на мое детство, ни на мою юность. С двух лет мать воспитывала меня одна и еще младшую сестру. Было очень трудно с двумя детьми. Не всегда всего хватало. Начал воровать. Потом решил начать новую жизнь.
Один день перечеркнул все надежды и мечты. Этот злополучный день 13 февраля, когда невеста купила нож. Во всем виновата кроме меня самого случайность..
Мать потерпевшего просила смертную казнь. Но от того, что еще одной матери будет горе, им станет легче?
Смертная казнь — это исключительная мера, и неужели применение ко мне будет считаться правильным? Прошу помиловать меня, сохранив жизнь. Дайте мне последнюю возможность доказать, что человек, хоть он и убил другого, может все-таки стать нормальным гражданином...»
Степанов Александр Владимирович, года рождения, дважды судимый.
Этот случай всколыхнул все Жодино. Тысячи человек написали заявления в прокуратуру и письма в газеты с просьбой и требованием расстрелять маньяка...
С раннего возраста Александр не хотел учиться ничему доброму. С удовольствием учился красть, бродяжничать, бить исподтишка стекла в домах и подъездах, вешать на заборах и деревьях котов, представляя себя «эсэсом».
Летним вечером пьяный Степанов сидел в детской песочнице возле своего дома. Неподалеку гуляла второклассница Наташа — девчушка с косичками в синем платьице. Она ждала маму с работы. Степанов предложил ей пойти встречать маму. В потной руке сжал узкую ладошку и больше не отпускал. В кармане второй рукой нащупал кухонный нож...
Изнасиловал ребенка страшным образом и убил, истыкав тельце вдоль и поперек ножом. Эксперты насчитали около пяти десятков ударов.
И вот строки из его письма о помиловании.
«...Я еще молод и могу принести пользу... У меня есть мать и сестра, которым лишение меня жизни принесет большое горе. Во избежание повторения мозырского и витебского дел прошу сохранить мне жизнь. Я не совершал ни убийства, ни изнасилования, в будущем это преступление будет раскрыто... Замените исключительную меру наказания на другую меру, прошу...»
Наташа тоже очень просила злого дяденьку не убивать ее...
Гоманков Александр Эдуардович, 37 лет, ранее неоднократно судимый.
Не задумываясь, вернулся и зарезал хозяев квартиры (мужа и жену), где приобрел, спиртное, которое, по его словам, оказалось разведенным.
«Я всегда презирал и презираю такие преступления, как грабеж, разбой и убийство из-за денег. Даже в колонии я с презрением относился к таким осужденным, не поддерживал с ними отношения. В голове не укладывается, как это можно избить человека и ограбить. Это не пустые мои слова, они исходят от души, и я совершенно случайно оказался в этой ситуации, а хозяйка водой и своим поведением спровоцировала это преступление. Я сам готов стать в первые ряды по борьбе с такими видами преступлений. Я очень люблю людей и хочется кричать: «Люди, милые мои, дорогие, живите счастливо, любите друг друга и живите по 200 лет. Кто захочет в это поверить?!» Вот моя жизнь прошла в кошмарах зон и камер. С 9-летнего возраста видел только пьянки, драки и скандалы. Я возненавидел каждой клеткой своего организма весь преступный мир... Убедительно прошу Вас помочь мне разобраться в моем преступлении и не лишать меня жизни...».
А это Скуратович Виталий Александрович, 1967 года рождения, сексуальный маньяк, несколько лет назад наводивший ужас на Минск.
Он оставил о себе память на долгие года, нападая на малолетних школьниц в лифтах, в подъездах, насилуя их и убивая...
«Считаю судебное решение в отношении меня чрезмерно суровыми. Полагаю, что, если бы и предварительное следствие, и суд располагали достоверными доказательствами моей вины, то и в этом случае применение исключительной меры наказания, смертной казни — было бы необоснованным... Я до этого никогда не привлекался к уголовной ответственности, имел хорошую характеристику по месту работы.
Очень много пережил за время нахождения под следствием и судом и считаю, что я стал жертвой судебной ошибки. Полагаю, что суд необъективно подошел к рассмотрению настоящего уголовного дела... Буду и в дальнейшем оспаривать необоснованный и незаконный приговор в отношении меня. Президиум Верховного Совета убедительно прошу помиловать меня, не лишать меня моей жизни, иначе я так и не смогу доказать, что я не виноват в совершении тех преступлений, которые мне вменяют».
Всех их, авторов приведенных писем, так умолявших правосудие и Президиум Верховного Совета республики сохранить им жизнь, уже постигло суровое возмездие. Приговор приведен в исполнение. Это — высшая справедливость. Не может быть пощады тем, кто посягнул на жизнь других людей!
г. Минск.