Гоги безуспешно пытался войти в Интернет. Ругался, топал ногами, скрежетал зубами.
– Какой сабака придумаль, этат кампьютер! – наконец, не выдержав, мой друг запустил ноутбук в окно. – Абизьяна, навернае…
– А ты разви нэ от абизьяна праизашол, как все добропарядочные граждане? – спросил я.
– Хасан, я так думаю, что нэ люди праизашоль от абизьян, а наоборот, – возразил Гоги. – Вот смотри, – он кивнул в окно, – идёт по улице по-летнему, слегка одетый дэвачка. Нэ дэвачка, а ангелочек. А чё с ней через сорок-пятьдесят лет станет? – Мой друг указал пальцем на противоположную сторону улицы, по которой с утиной грацией передвигалась бабушка Манана. – Сильна на чилавэк пахожь? Я ужэ нэ говарю про нас – мужиков… – Гоги оглянулся на зеркало и непритворно вздохнул. – И Господь потихоньку прибирает нас, а если кто и задержицца подольше, то уже нэ на абизьяна пахожь, а на сам чорт.
Дверь распахнулась и в комнату, держась за голову, ввалился участковый дядя Автандил.
– Какой сабака в окно кампьютер кинуль?! – вскричал он.
– А можыт мы от сабака праизашли, Хасан? – прошептал Гоги, пятясь в угол комнаты.