-Сырое-вареное, жареное-печеное, вчерашнее-позавчерашнее!
Голос какого-то мужика раздавался все ближе и ближе.
-Сань, - сказала бабушка,- это Степан. Пойди приведи его. Скажи ему: Степан, идем обедать.
Санька вышел за ворота и, когда Степан приблизился, поманил его рукой: «Степан, пойдем обедать.»
Степан был длинный, худющий мужик в холщовых штанах и такой же рубахе навыпуск, давно потерявших первоначальный цвет. Длинные, давно не стриженные волосы, пегой расцветки. Такого же цвета густая борода и усы. И только глаза, как выгоревшие васильки, настороженно поглядывали из-под лохматых бровей.
Он увидел бабушку, узнал ее (она часто его подкармливала) и расплылся в улыбке, которая оказалась широкой и очень доброй.
Бабушка поставила перед Степаном миску щей, положила кусок хлеба и луковицу.
Несмотря на то, что был голоден, Степан не набросился на еду, а ел аккуратно и очень степенно. Бабушка порылась в сундуке.
-На, Степан, надень эти штаны, а свои выбрось. Видишь, они уже совсем порвались. Давай, давай, переодевайся. А то не дам обеда. - Бабушка сделала вид, что хочет отнять у него миску.
Степан вышел в сени и вернулся оттуда уже в других штанах, оглядывая себя и довольно улыбаясь.
-Вот видишь! Как раз на тебя. Ну садись доедай.
Степан закончил есть и потянулся за своей сумкой. Он достал оттуда свистульку, сделанную из ивовой веточки, подул в нее. Свистулька издала высокий чистый звук. Он протянул свистульку Саньке.
-Ты хороший мальчик, - сказал он улыбаясь, - это тебе. Спасибо, хозяюшка, за обед - обратился он к бабушке. Та протянула ему сверток с чем-то съестным.
-На, возьми в дорогу.
-Еще раз спасибо.
Степан поклонился бабушке и направился к выходу. Санька пошел провожать его за ворота.
-А что это за Степан? - спросил Санька. - Он побирается по дворам?
-Здесь были бои. Вон там на бугре стояла пушка. Наши уже пошли в наступление, когда в нее угодил немецкий снаряд. Все солдаты погибли. На похороны времени не было и какой-то офицер попросил колхозников похоронить убитых. Обнаружилось, что один из них был только контужен. В местной больнице его выходили, но кто он и откуда, солдат не помнил. Кто-то назвал его Степаном. Ходит от деревни к деревне за подаянием. Зла никому не делает. Но так как вечно голоден, может хлеб своровать. Но никогда ничего больше.
Санька вышел на улицу, показать ребятам свистульку, полученную в подарок от Степана. Он увидел, бегущего куда-то Витьку.
-Стой! Ты куда?
-Побежали. Там мужики Степана гоняют. - остановился Витька. - Степан украл буханку хлеба у кого-то.
Мальчишки бросились через соседский двор на другую улицу. Они увидели, как гигантскими шагами бежит Степан, прижимая к груди каравай. За ним гонятся несколько мужиков, чем попало бросая во след Степану.
-Степан, брось хлеб! Брось! - крикнул Санька.
Но Степан только крепче прижал к себе буханку и прибавил ходу. Один из мужиков изловчился и попал убегающему в голову подвернувшимся куском кирпича. Степан по инерции сделал несколько шагов и упал. Мужики подбежали и стали лупить ногами по неподвижному телу. Опьяненные чувством коллективной справедливости, они не сразу обратили внимание на то, что лежащий не реагирует на их пинки. Заметив неладное, мужики сразу обмякли. Они еще продолжали хорохориться и орать, что вору не место в их жизни. Но бочком, бочком стали расходиться.
Через минуту никого вокруг уже не было. Мальчики подбежали к безжизненному телу. Санька положил голову Степана к себе на колени и разрыдался. Витька тоже не смог сдержать слез. Они плакали у тела, пока не подъехали местный фельдшер с санитаром и не забрали мертвеца.
У мужиков потом наступило похмелье от коллективного единодушия. Они даже выступали на суде с обвинениями убийц. Им было стыдно за свой поступок. Тогда Санька и дал зарок никогда не принимать никаких коллективных решений. Поступать только в соответствии со своей совестью и своими убеждениями.