Глава 9
На следующее утро, Надя поехала в Фастов, не пошла в дом Анатолия, а сразу направилась к его другу, Казимиру, с которым он дружил, часто приходил в его дом, а Надя подкармливала всегда голодного Казика. Польских кровей Казимир, одиноко жил в общежитии, после того, как умерла от рака его жена, а теща, в доме которых он жил, выгнала его на улицу. На работе, еще при советской власти, ему выделили комнату в общежитии. Теперь он был пенсионером по возрасту, но выглядел молодо, жениться больше не хотел, да и страдал пристрастием к «зеленому змию», как и Анатолий. Вместе они находили общий язык за рюмкой водки, как и все собутыльники. Приходил он к Анатолию часто, помогал по хозяйству во дворе и за это, Надя всегда благодарила его сытным обедом. Приходил он к Анатолию и в дни, когда знал, что у Анатолия есть выпивка, вместе заливали каждый свои горестные проблемы. Потому Надя направилась сразу к Казику, думая, что он был в те дни у Анатолия и, может, знает, что произошло.
Быстро поднявшись на пятый этаж, она постучала в двери комнаты, в которой жил Казимир. Долго ждать не пришлось, дверь открылась тотчас. Надя с порога выпалила:
- Казик! Лариска Толика убила! Ты знаешь, как это случилось?!
Казимир оторопел. Его голубые глаза засветились так, как будто в них брызнули лучами света. Скривившимися в паралитической мимике губами он произнес:
- Несколько дней тому я был у него, мы вместе выпивали, ушел, не помню когда, но еще было светло, солнце светило, может, в часов шесть или семь? Он еще отдал мне крестик свой нагрудный зачем-то и сказал сберечь.
Казимир пошел в кухню, достал с полки крестик, протянуд его Наде.
- Вот, возьми, это его крестик. – Надя положила его на ладонь, воскликнула.
- Да это крестик, которым его крестили в церкви! Помнишь его крестины? Ты же был. Этот серебряный крестик я ему купила. Зачем же он его снял?
- Не знаю, - отвечал Казик. – Постой, постой, ты говоришь, Лариска убила?
Откуда ты знаешь?
- Дочка ее, Таиска вчера по телефону мне сказала.
- Да? А ты знаешь, он же мне еще бумагу какую-то показывал, говорил, завещание на дом на тебя написал.
- Боже мой! Это за хату она его убила! – стала догадываться Надя. – За хату! Точно за хату! Она же его постоянно мучила этой недвижимостью, требовала написать завещание на ее дочку. Боже мой! За какую-то дряхлую, вшивую хату, убить брата! Сучка она! Ох же су у у у чка!!!!!!!!!
Еще немного попричитав, Надя попросила Казика вместе с ней пойти на кладбище. Место захоронения Анатолия она знала, оставленное у могилы матери, а для его сестры – место у могилы их отца.
- Пошли, Казимир, со мной на кладбище, отдадим ему этот крестик. Как же так,?! Снял крестик! Вот и случилось горе! Не снимал, может быть, Бог уберег его от смерти?
Июльский день был очень жарким. В маршрутке они вспотели так, что, выбравшись из нее, Надя упала в холодную траву на прикладбищенской лужайке, покачалась, распростерла руки, глянула в чистое, бездонное и яркое солнечное небо, заголосила: - То- о- л и –и- ич -е-е-к! Где ты?! Я пришла, пришла! Прости, что оставила тебя одного!
Казимир схватил Надю за руку, стал поднимать с земли. - Пошли, Надя. Не надо…так убиваться…
Надя не шла, а бежала по аллеям кладбища туда, куда не раз ходила на могилу его матери - убирать, красить оградку. Справа у самой ограды, на месте, где еще весной Надя посадила цветы, на их месте возвышался большой желтый песчаный холм. Обозрев глазами эту гору песка, ее снова горячо обожгло в груди, словно кто-то сыпанул весь этот песок ей в лицо. Ноги подкосились и Надя плавно, нащупав руками лавочку, стоящую рядом, опустилась на нее.
Казимир подошел к ограде, стоял молча, потупив взгляд на песочную гору, ту гору, что осталась от живущего человека. Через несколько минут Надя заговорила.
- На, возьми крестик и закопай ему в голове,
Казимир нашел кусок длинной палки от дерева, просверлил глубокое отверстие в песке, а Надя опустила в него крестик, руками засыпала ямку. Перекрестилась и снова села на лавку. Тут к ним подошел мужчина, как оказалось, директор или начальник кладбища.
- Вы будете близкие этого покойника? – спросил он.
- Да. – Мужчина пристально посмотрел в лицо Нади. – Но это же не вы были при захоронении?
-Нет.
- Здесь приехала молодая женщина с парнем, подошли, попросили захоронить, а за услуги не рассчитались. Они даже не подошли к могиле. Запах был очень тяжелым от гроба. Очевидно, его долго держали в морге? Говорят в Васильковском морге не работали холодильные установки, трупы на глазах разлагались в считанные часы от июльской жары. – объяснял глава кладбищенского заведения.
- Но у меня нет с собой денег, чтобы вам отдать, - сказала в ответ Надя.
- Тогда передайте тем, кто хоронил, чтобы отдали деньги.
- Сколько они вам должны?
- Сто гривен.
- Хорошо, я передам, а может сама принесу, мы будем здесь через несколько дней.
Мужчина ушел. Надя рассуждала, что делать ей дальше.
- Надо купить венки, заказать крест с табличкой. Похоронили называется – ни веночка, ни цветочка, даже таблички нет. Батюшку надо пригласить сюда, отпевание сделать, ведь его же никто не отпевал, закопали, как собаку. Почему я денег с собой не взяла? – недоумевала, Надя. – Не подумала, бежала узнать все.
Ладно, завтра приеду, возьму деньги и мы с тобой все сделаем. Ты же мне поможешь, Казимир? Я же сама ничего не дотащу одна, не успею со всем справиться. Да, в какой день он погиб? Это когда ты у него утром был?
- В четверг.
- А сегодня уже понедельник. В четверг он погиб, значит к концу недели девять дней надо отметить. Но где? Дом закрыт на все замки. Ключей у меня нет.
Они вернулись на подворье дома Анатолия. Надя еще раз заглянула в ведро, в котором плавала рубашка, подняла, увидела на ней кровь. Отнесла ведро к водопроводу, который был в саду, сполоснула рубаху, отстирывая пятна крови, повесила на веревку.
- Ты зачем постирала рубашку? - возмутился Казимир, - может она бы еще пригодилась, как вещественное доказательство.
- А, уже все доказательства были, раз Лариску забрали в СИЗО.
Выливая воду из ведра, вдруг покатилось и блеснуло что-то металлическое. Надя пригляделась – Колечко! Обручальное кольцо, Анатолия. Где оно было? Наверное, в кармашке рубахи? - она подняла золотое тоненькое колечко, зажала в ладони. – - Он снимал его, когда напивался, боялся, чтобы его собутыльники не сняли, знал их воровскую натуру. А трезвым, он всегда его носил, все хвастался, что он женат, что у него есть любимая женушка, хорошая, красивая, любит его, а он как ее любит! Ох! как любит! – Больше всех на свете люблю я свою Надюшу, - даже выкрикивал он в глаза знакомым и самой Лариске. Вот и поплатился за любовь, за какую-то дранную хату, которая так и не была его. Всю жизнь его мать не пускала в дом привести жену, а он не хотел идти «в приймы», так и не женился до 48 лет, бобылем проходил, по девкам шатался, выпивать начал, потом заболел эпилепсией. Они не говорили от чего у него эпилепсия, но не трудно догадаться - алкогольная эпилепсия. Мать его работала медсестрой в психиатрической больнице, сделала ему инвалидность по эпилепсии, он стал получать пенсию и вообще перестал работать. Встретил меня, обрадовался, что теперь у него есть свое жилье, свой дом, позвал меня к себе жить. Стал меньше пить, да и приступы у него сократились до минимума. Последний раз у него лет пять тому был приступ, последний, как я потом понимала. Размеренная физическая и духовная жизнь со мной притупили ему эту болезнь, хотя выпивал он тоже в меру. Он чувствовал сам, от какой дозы у него может быть приступ, и держал себя. Не держал он выпивший, только своих эмоций, выплескивал из себя все наболевшее в душе. Кто это понимал, кроме меня? Никто! Его хищная сестра? Кикимора – племянница? Даже мать его не понимала!- Детей не родил. Какие дети уже могут быть в нашем возрасте? От этого он тоже очень страдал. Моих любил, но они его знать не хотели, из-за его выпивок.
Надя закончила свой монолог, Казимир внимательно слушал, молчал. Но Надя вновь продолжала говорить.
- Я пойду сейчас в Церковь, приглашу батюшку на завтра. Нет, на послезавтра. А завтра мы с тобой купим венки и крест, ты поможешь мне отнести на кладбище.
Девять дней отметим здесь во дворе, куплю продукты, клеенку, застелем стол, тот, теннисный, что во дворе девятиэтажки. Ребята его знакомые придут помянуть, соседей пригласим. Никитична придет обязательно, она любила Анатолия, жалела его всегда. Вообще, соседей я на кладбище по отпеванию приглашу, можно маршрутку заказать на пару часов, здесь в Фастове это недорого стоит.
Продукты только где сложить? В сарае можно, но он не закрывается. Завтра принесу из дому старый навесной замок, у меня где-то есть, повесишь замок, Казимир.
- Да, конечно, все помогу, все сделаю, - отвечал в задумчивости он.