Лето. Как на картине Пластова «Сенокос». Та же опушка леса. Высокое цветущее разнотравье, залитое ещё знойным полдничным августовским солнцем. Только здесь он и она, лежащие навзничь на земле, веером раскинув руки и едва касаясь маковками голов.
Воздух настоен пьянящими запахами торжествующей, в своём желании поразить мир красотой и многообразием, природы; наполнен звуками жизни невидимой, неведомой нам, но так щемяще узнаваемой: жужжанием, шуршанием, стрёкотом, переливами трелей…
Сила живительной внутренней энергии жизни светится с каждого лепестка цветка, выбившейся из земли травинки, с каждой веточки и наливающегося зрелостью плода. Небо высокое с лёгкими дымками редких облаков, украшающих бездонную синь.
Они лежат недвижно с закрытыми глазами. Время минуты за минутами улетают в вечность, унося с собой остатки реальности городского быта, тягомотину забот. Мысли растворились в сладостной неге, и слова, теряя значимость, тонули в глубоких мерных вздохах.
– Это ты играешься? Или кто-то ползает у меня возле уха, – сказала она протяжно и отстранённо. Потом добавила капризно: – Перестань.
– Нет. Это не я ползаю возле твоего уха, я сплю. Меня вообще не существует.
– Тогда кто-то чужой гуляет по твоей жене, тебе всё равно? – Она наотмашь шлёпнула ладонью по своей щеке. Он не шевельнулся. – Господи, как хорошо… Надо вставать. Сто лет лежим.
– Минут пятнадцать, не больше…
– Пятнадцать… – передразнила она, села и осмотрелась. – Солнце уже с другой стороны. Вставай. Мама, наверное, весь огород прополола. Чего ей скажем?
– Скажем грибов нет, – он зевнул и стал подниматься. – Не взошли ещё.
– Не смеши пожалуйста, что это тебе, рассада на подоконнике?.. Мы с тобой, как две живые копны сена, дай я с твоей спины улики стряхну.
– Копны живые и разумные…
Откуда-то повеяло прохладой. Громко отозвалась кукушка, затянув свой обстоятельный методичный сказ.
– Ну, вот, придётся считать, – сказал он без тени иронии.
– Только осталось... Всё равно не нам, а тому, кто рядом. – Она медленно пошла в сторону дач.
– Кому-то предрекает судьбу? Смело, – философски заметил он, и пошёл за ней, ускоряя шаг. – Или ведает о своём, о женском?..
Они поравнялись и пошли рядом, обтряхивая себя, и друг друга.
– Ты как Артемида среди многоцветья, только лани не хватает.
- Лань осталась с бабушкой, отрывает своими вопросами её от работы. Открывает для себя наш старый добрый мир. Завтра пойду покупать ей осенние сапожки, скоро сентябрь, школа…
Легкое дуновение ветерка подхватило её последнюю фразу и понесло сквозь реки, горы и долины в вечность...