Над грудой ливера

Почка лежала красным рождественским сердечком среди начинающих расфуфыриваться одуванчиком и это значит, что и я был рядом с ней. Я был рядом и со своим сердцем запутавшимся в сетях моих кишок грудой лежащих в кругу цветущего клевера. И печень была рядом, и выглядела вполне здоровой, разрушая мнение врачей об её испорченности. А вот и мозг! Он комком переваренных макарон уже не мог сказать, что является кладезем знаний и производителем мыслей. А моего тела нет! Ливер и мозг, а по ним не определишь кому они принадлежали. Нет костей, нет черепа, нет кожной оболочки и следовательно нет и трупа и нельзя будет сказать что это убийство, чего обычно достаточно для возбуждения уголовного дела. Молоденькая девчонка с лейтенантскими погонами, что-то пишет в блокнот, а очкарик фотографирует то, что когда-то было у меня внутри. Неужели они пытаются понять отчего наступила моя смерть? Но они не знают кто я и чьи это останки, и поиск того, кто это изуверство сотворил со мной вскоре будет остановлен. Эй! Собака! Это тебе не собачья еда! Брось мою почку! А эти! Молоденькие полицаи из оцепления смеются, им весело, а зубы собаки вонзились именно в меня, отбирая у меня то, что было моей частью долгие годы. Фу! Видимо проглотила! Стало легче и лишь небольшое жжение создавало неудобства, видимо от собачьего желудочного сока, который скоро растворит почку и превратит в дерьмо. Молоденькая ищет вторую почку, но её нет, скорей всего ещё до моего воскрешения её кто-то сожрал. Да! Я воскрес, но никто этого не видит! …. А очкарик всё бликает и бликает фотоаппаратом, ему видимо нравится фотографировать кровавое месиво разорванных тел и не удивлюсь, если подобные фотографии иконами в покрытом кровью алтаре, радуют его душу. Надо попасть в кадр! Может появлюсь хоть приведением и покажу свой облик от которого смогут сделать вывод о том, кто здесь растерзан и убит. Странно! Только сейчас понял, что меня убили!  Какое-то спокойствие и равнодушие, наверное оттого, что смерился с формой мертвеца. А плохо ли быть мертвецом? Наверное первое с чем нельзя будет смериться, так это с тем, что не с кем будет поговорить! О боже! Шаровая молния, среди цветущего куста барбариса! Она притягивает, тащит к себе будто магнитом и думаю, что вскоре она меня засосёт своим смертельным засосом, как приветственным поцелуем у ворот смерти, за которыми кем буду не знаю и что буду делать не ведаю! Эй! Молоденькая! Узнай кто перед тобой в кровавом месиве! Докажи что всё это моё! Пусть хоть эти останки будут в гробу! Для родных успокоением!