Лилечка работает на мясокомбинате уже 5 лет — приехала когда-то сюда по распределению после техникума откуда-то из Алтайского края. Девочка очень милая, беленькая, аккуратненькая, старательная и вежливая, поведения скромного и достойного. За эти годы она и замуж вышла, муж ей под стать — молодой, строгий, серьезный. К Лилечке на мясокомбинате относятся очень хорошо, старые рабочие называют ее "дочка", даже Нина Алексевна, ревнующая своего друга ко всем особам женского пола, даже к дверным ручкам, отстала от Лилечки раз и навсегда, поняв беспочвенность и бессмысленность своих подозрений. Глядя на Лилечку, понимаешь , что означает выражение "характер нордический" - сдержанная, никогда не вспылит, ровно приветливая, без заискиваний и подлаживания.
По мнению всех мясокомбинатских, у Лилечки один недостаток — она не ворует ( на языке мясокомбината - "не тырит"), никогда, ни разу за 5 лет. Вначале это всех как-то напрягало — не агент ли ОБХСС, не стукачка ли, но потом поняли, что у человека просто жизненный принцип такой — не воровать, и успокоились, частично объяснив это происхождением, генетическими корнями ( Лилечка — этническая немка по национальности ).
Однажды Лилечка пришла на работу очень озабоченная.
" Выручай, начальница! В нашей немецкой общине на следующей неделе намечается свадьба. Всем распределили обязанности, продукты, готовку, а мне, как работнику мясокомбината, поручили принести к столу деликатес — штук 8 языков".
" Стыришь? Я договорюсь, тебе дадут в цехе, сама вынесешь, или попросим кого-нибудь".
" Нет, давай по закону, я же не ворую."
" Ну по закону, так по закону. Давай попробуем, благо директор в отпуске, а главный инженер к нашему отделу относится хорошо, вредничать не будет".
И началась эпопея, а вернее "опупея" под названием "получение дефицитных деликатесов законным путем". Сначала подписали заявление у главного инженера, потом договорились с начальником убойного цеха, потом с начальником кишечного цеха, потом с начальником холодильного отделения и отделом центровоза. Потом поймали экспедитора, получавшего и развозившего продукцию и договорились с ним, что он получит наш "дефицит" и доставит его в магазин, определились насчет магазина, потом поехали в магазин и договорились с директором магазина. В процессе договоренностей пришлось постоянно корректировать количество "дефицита", так как каждый хотел получить свое вознаграждение, причем не деньгами, а именно "дефицитом", в результате количество требуемых языков увеличилось вдвое.
Всю неделю отдел практически не работал, все бегали по территории мясокомбината, отлавливая по очереди то одного, то другого, подписывая какие-то бумаги, выписывая накладные. Наконец, в пятницу была поставлена последняя подпись, отписан и погружен в машину с товаром "дефицит", Лилечке оставалось только заехать после работы в определенный магазин и, оплатив покупку в кассе, забрать драгоценный деликатес. Все вздохнули с облегчением и простились до понедельника.
В понедельник Лилечка пришла на работу, что называется "с опрокинутым лицом", она почти плакала, что было совершенно непривычно и странно для всегда уравновешенной и сдержанной Лилечки. Оказалось, что в указанном магазине деликатесов не оказалось, директор таращил удивленные глаза, говорил, что ему ничего не завезли и показывал накладные. Пойманный на территории экспедитор грыз землю, доказывая, что все завез по назначению, а затем вдруг исчез бесследно до среды.
" Что же делать, начальница? Я такого позора не переживу, наши немцы меня просто не поймут, ведь ко мне обратились впервые. а я так всех подвела. Свадьба в среду, пожалуйста, надо что-то сделать".
" Что ж тут еще сделаешь? Выход один - "стырить", времени-то нет совсем".
" Согласна даже на это. Даже вынесу сама, только договорись, чтобы в цехе дали, уважение соплеменников дороже".
Начальница взялась за телефон и начала обзванивать цеха комбината. Но был понедельник — забоя нет и пока не предвидится, заначек тоже нет — сами же все и выписали для себя. Искать, где и на каком этапе исчез "дефицит", бессмысленно, да и времени уже не осталось. Сидят все расстроенные, Лилечку жалеют, сочувствуют, а помочь ничем не могут.
В обеденный перерыв разговорились в столовой с мастером колбасного цеха. Поплакались на ситуацию, а та вдруг вспомнила, что у нее в холодильном отделении заначка лежит, как раз 10 языков, она пообещала, что, если заначка еще сохранилась, уступить ее.
И вот сидит весь отдел после обеда, ждет информации. Вдруг открывается дверь и на пороге кабинета появляется Турсунбой. Турсунбой работает в столовой подсобным рабочим, в его обязанности входит также вынос отходов с пищеблока за территорию мясокомбината. Но это не основная его работа, потому что Турсунбой — главный "несун", он выносит в своих ведрах для отходов всякую продукцию мясокомбината для начальства, ведь начальники не могут унизиться до примитивного воровства. Поскольку Турсунбой обслуживает VIP-персоны, по негласной договоренности его на проходной не досматривают.
Хитрый дедок этим пользуется и иногда выполняет заказы простых смертных — рядовых работников мясокомбината. Только ставка его за услуги высока, поэтому к нему обращаются не очень часто. К примеру, если нужно кому-то вынести палку колбасы, то Турсунбою надо вручить две палки — одна ему за услуги, а вторая уже самому заказчику. Но ведь насчет колбасы надо еще договориться с начальником колбасного цеха, а выпросить одну штуку легче, чем две, поэтому большинство рисковало выносить продукт самостоятельно.
Возникший на пороге Турсунбой вызвал недоумение, а его вопрос " Кому отдать" - непонимание. Пока все переглядывались, Турсунбой вошел, водрузил на стол начальницы НЕЧТО и сказав, что это от мастера колбасного, ушел.
То, что осталось лежать на столе, напоминало замороженную голову Медузы-Горгоны — круглый ком, из которого торчали изгибающиеся щупальца. Лишь через несколько минут все сообразили, что это те самые 10 языков. Стало ясно, почему их никто не увел из холодильной камеры,как и то, почему их доставили прямо в кабинет. Представить, как можно незаметно вынести этот огромный растопыренный мерзлый ком через проходную, не позволяло даже очень богатое воображение.
"Ну вот тебе твои ненаглядные язычки, - сказала начальница Лилечке.- И как ты теперь их домой повезешь? А вдруг в автобусе будет облава или на дороге?"
Лилечка смотрела ошарашенно, но радостно, и было ясно, что она готова рискнуть своей репутацией и тащить «дефицит» даже под дулом пистолета.
" Ну вот что,- сказала начальница, - Время до конца рабочего дня еще имеется, так что загружай свой криминальный товар в сумку и неси домой, а я скажу, что отправила тебя с отчетом в райстат. Да смотри не иди "по главной улице с оркестром", а обойди стороной и топай через поле, в общем, "огородами и к Котовскому", ясно? И не вздумай садиться в автобус, даже в рейсовый, твой товар выпячивается хуже, чем шило из мешка. Сядешь в автобус, когда удалишься на безопасное расстояние. Ну, а если попадешься, отбивайся, убить такой "медузой" может и не убьешь, но напугаешь точно".
Так, скрывая за шутками беспокойство, и отправили Лилечку в опасное путешествие. К счастью, дошла она благополучно, языки были доставлены к столу своевременно и произвели просто фурор на свадьбе. Вся община Лилечку хвалила и благодарила, наша Лилечка была счастлива, ее родственники довольны.
"Опупея" с языками уже почти забылась, когда в отдел зашла работница лаборатории и спросила начальницу : " Вы ведь как-то выписывали товар через магазин, расскажи, как это сделать. Мне надо на торжество, и много, воровать не хочется, хочу отписать через магазин, заплачу лучше, зато без нервотрепки".
Все в отделе подняли головы и, не сговариваясь, дружным хором ответили : "Если хотите наверняка и без нервотрепки, то лучше всего украсть".