Прошло три года его лесных безысходных мытарств, и наконец, встретился ему живущий на берегу озера старик - белый высокий немец.
Подошел к нему измученный Иван Яковлевич дорогу спросить - ни туда и ни сюда не может он решиться пойти, завис он в этом темном и мрачном лесу и выхода никак не найдет.
Старый иностранец через прорехи брюк увидел его деревянные ноги. Попросил задрать обе штанины, ходил вокруг, цокал языком, удивлялся смекалке и изобретательности местных мастеров, восхищался искусством деревянного зодчества. То и дело восклицал громким голосом: «Дас ист фантастиш! Дас ист фантастиш!». Как доктор, начал ощупывать всего Ивана Яковлевича. Отвернул ему голову на левой деревянной резьбе. Положил голову на пенек и вывернул левую деревянную резьбу. Затем отстегнул деревянные ноги и выкинул в урну изделия народных умельцев – и левую деревянную резьбу, и деревянные ноги разной длины.
Затем взял беспомощно лежавшее туловище Ивана Яковлевича, снял с пенька его голову и пошел в мастерскую.
Там он с немецким качеством изготовил ему новые ноги из легкого авиационного дюраля и надежно прикрепил их в нужном месте Ивану Яковлевичу. И еще на ноги добавил крупповской стали в самые ответственные места.
Взял его голову, подержал в руке, взвешивая сколько надежной крупповской стали понадобится для новой резьбы. Выточил на токарном станке прочную стальную резьбу правого направления и прикрутил голову обратно. И зашплинтовал надежно, чтобы светлая башка пациента не отворачивалась больше никогда.
И еще кронштейны для крыльев крепкими болтами прикрутил к спине Ивана Яковлевича, из той же легкой и прочной авиационной дюрали. И зашплинтовал, продел крепкой проволочкой все болтики и гаечки, чтобы не отворачивались и не терялись запчасти Ивана Яковлевича. Чтобы все было прочно, легко и надежно, как в военном воздушном истребителе.
В общем, добротно все сделал, надежно, с немецким качеством и гарантией - с использованием последних технологий, штангенциркуля и лабораторных весов.
Закончив ремонт, старик хотел гарантийный талон выписать, но подумал и махнул рукой – и так сойдет. Даже на добросовестный немецкий взгляд так хорошо было все сделано.
И еще хорошего немецкого инструментария он напихал в черепную коробку и грудную клетку Ивана Яковлевича.
И наконец, перед самым прощанием, добрый старик подарил ему компас - надежный и верный, как и вся настоящая немецкая техника. И часы точные швейцарские снял с руки и подарил. И научил пользоваться данными приборами. И хлеба черного дал ему на дорогу - несколько буханок, тяжелого и надежного, положил ему в туристический рюкзак.
И еще дал две книжки ему – «Правила дорожного движения», самого последнего года издания с последними поправками, дополнениями и замечаниями, и военный Устав - внутренней караульной службы.
И еще выписал рецепт, состоящий из лекарственных сборов, микстур, кремов и мазей и других лекарственных средств, и косметических и омолаживающих и исцеляющих веществ.
В общем, одарил по полному комплекту добрый немец Ивана Яковлевича.
Поспрашивал напоследок его пропащий было Иван Яковлевич. Задал немцу несколько родных национальных вопросов - кто виноват? что делать? И о вражеском штабе заодно спросил.
Рассказал отшельник на хорошем немецком языке Ивану Яковлевичу как выйти из затруднительного положения. И правомочность его сомнений и догадок о вражеском штабе подтвердил - и про штаб многое выложил.
Удивился такому непатриотичному поведению иностранного лесного старика, который выдавал такую великую тайну, выдавал секретные пути Ивану Яковлевичу – ведь и сам старик вроде бы иностранец и они должно быть враги друг другу? И спрашивал его по этому поводу – не предает ли он свою родину, патриотично ли поступает, вроде бы мудрый, старик?
На что отшельник опять находил достойный ответ. Изъяснялся Ивану Яковлевичу культурным языком, мол, у всех людей на земном шаре ноги из одного места растут, и там, в большой темной глубине, нет никакой разницы одного человека от любого другого человека. Там все мы имеем одинаковое сознание - несмотря ни на имя, ни на национальность по паспорту, ни на цвет волос и местожительство на земле. А это значит, что глубоко нет разницы между родинами на поверхности. И еще также это значит, что все люди - братья, и все одним миром мазаны. А если вдруг приспичит кого-то из глубинного бессознательного вылезти по какой-то причине на локальную поверхность белого света, то также может кто-то такой же одновременно вылезти в другой области по той же самой причине. Допустим, даже согласно закону сохранения энергии и импульса, который так прилежно в школе изучал отец Ивана Яковлевича.
И также, продолжал старик на своем добротном немецком языке, в этой глубине зреют революции и смуты. И также отсюда исходят предсказывания будущих событий. И зерна, посеянные здесь, дают всходы наверху. Но и то, что наверху, также, в свою очередь, определяет качество восходящего подземного зерна.
Не все ясно было Ивану Яковлевичу в этих взаимосвязях между низами и верхами. Он уже отвык от хорошо забытого им немецкого языка и не стал он спорить о вещах, в которых все равно ничего не понимал.
“Спасибо, дедушка!” - с простой русской признательностью сказал немцу Иван Яковлевич. И пошел, наконец, легкими ногами по правильному компасу в нужном направлении, напичканный почти всеми нужными инструментами и военным оборудованием. Пошел, очень благодарный доброму немецкому старику в результате их деловой встречи, сильно признательный одарившему такими богатыми подарками Деду Морозу, такому нечаянному зарубежному Санта-Клаусу.
И среди иностранцев, однако, попадаются хорошие люди.