Оно началось в деревне вскоре после смерти Сталина и прихода к власти Г.М.Маленкова. По времени с ним почти совпало назначение моего отца, Хананова Ивана Алексеевича, председателем колхоза «Завет Ильича», расположенного в селе Первые Коростели Угловского района. Вот на его примере я и хочу показать изменения, которые произошли в деревне - примерно такими же они были и по всей стране.
Это было время интенсивного строительства, обновления всех обветшалых, допотопных производственных помещений, всех этих, крытых почерневшей соломой скотных дворов, на которые больно было смотреть. Причем отец сразу поломал порочную традицию держать все это прямо в деревне. Это надо же, МТФ в Завете была расположена в самом центре, рядом с магазином – а это и кучи навоза, и запахи, а летом еще и мухотва! Теперь же новую ферму, телятники, кошары, птицеферму и конюшню построили за чертой села, свинарник отнесли вообще на кромку бора, а утятник на берег озера, где ему и положено быть - в деревне стало на много чище и культурнее.
Рядом с фермой был пробит артезианский колодец и построена водокачка с водонапорной башней – в деревне наконец-то появилась вода хорошего качества и в неограниченном количестве. Само-собой, ферма была оборудована автопоилками и электродойкой – великое облегчение для доярок и скотников.
Почти одновременно на песчаном бугре за деревней были построены мастерская, гараж, мельница и электростанция, пилорама, а рядом с колхозными амбарами – огромный крытый мехток. Теперь можно стало в любую погоду, в том числе и зимой, вести переработку зерна.
Вслед за этим была построена школа-семилетка – отец пробил-таки в районе вопрос об ее открытии, и теперь хотя бы маленькие могли учиться дома, не уезжать после 4-го класса в чужие деревни. Школа была сделана из хорошего нового леса, из лиственницы, и получилась просторная и светлая.
Большинство же остальных помещений пришлось делать из самана, наиболее дешевого и доступного, в условиях вечного советского дефицита на все и вся, строительного материала. Самана требовалось много, и отец широко использовал для его производства «дикие» чеченские бригады. Сам ездил куда-то за Семипалатинск, находил их и заключал с ними договора – они работали у нас все лето. И работали хорошо. Кстати и вели себя, в отличие от наших целинников, тоже весьма прилично.
Использование «диких» бригад не поощрялось райкомом – партия пресекала малейшие ростки частного бизнеса, вполне обоснованно видя в нем свою погибель. У тех председателей, которые использовали труд таких бригад, (а это колхозам было гораздо выгоднее, чем иметь дело с шарашкой «Межколхозстрой», который брал дорого, а строил долго и плохо), были неприятности с руководством района. Были они и у отца, но он от своего не отступил, и дело было сделано - деревня преобразилась.
Вторым коньком, которого оседлал отец, были сеяные травы. Он прекрасно понимал, что поднять захудавшее животноводство, основательно подорванное чередой засушливых лет и жесточайшей бескормицей начала 50-х годов, без прочной кормовой базы невозможно. А те скудные естественные сенокосы, которыми располагал колхоз, такую базу создать не могли, поэтому отец и сделал ставку на травосеяние.
Снова, как и чеченские бригады, сам искал семена трав повсюду – это оказалось в то время нелегко, травосеяние было в стране в самом зачатке. Ездил за ними куда-то далеко, привозил и развел-таки – появились у нас невиданные и неслыханные ранее культуры: суданка, чумиза, эспарцет. Они давали обильные урожаи, и скот ел их по полному рту.
Животноводство в колхозе пошло в гору, надои возросли. А тут еще дождливый, урожайный 1954-й год, да освоение целины – и хлеба стало навалом, никогда ранее в наших местах его столько не убирали. Все это вместе с изменением отношения к селу правительства, снявшего наконец, удавку непосильных налогов и снизившего обязательные кабальные госпоставки, которыми Сталин душил деревню все годы своего правления и довел ее до разорения, дало прекрасный результат – сельское хозяйство воспрянуло, и наш колхоз – тоже.
Он приобрел свою электростанцию. Только тот, кто родился и вырос при керосинке, может оценить, какая это радость, какое счастье, какой праздник – яркий электрический свет! То идешь по деревне, а она тонет во мгле, окна едва освещены слабеньким желтоватым светом, и вспоминаются лермонтовские строки про «дрожащие огни печальных деревень». Теперь же стало совсем другое дело – окна домов сияют, да еще зимой под ними сверкают блестками сугробы – и на душе становится просторнее, идешь, и нарадоваться не можешь.
Одновременно колхоз купил радиоузел, у людей появилось это благо цивилизации, это окно в мир - радио. На столбе возле радиоузла повесили репродуктор-колокол, и он так приятно оживлял деревню своей музыкой, да и просто бубнением – в ней уже не стало той глуши, что так давила и угнетала раньше.
Приобрел колхоз и стационарную киноаппаратуру. Теперь не нужно было ждать, когда приедет из Круглого Валька Чудайкин с кинопередвижкой – кино из редкого события стало, как в райцентре и городе, повседневным явлением.
Хватило у колхоза денег даже на легковой автомобиль – отец пересел с лошадей на новенькую «Победу».
Лучше, богаче стал жить народ, выбрался из той позорной нищеты, в которую загнал его Сталин. Начали хорошо одеваться – уже не видно стало людей в рехмотьях и заплатках, как было до этого, мужики и женщины перестали все лето ходить босиком. У парней появились модные полупальто «москвички» и – невиданное дело – часы на руках! То было на всю деревню два патефона и один велосипед, теперь же у многих появились радиолы, мотоциклы, а велосипеды так почти у всех пацанов. Швейные машинки тоже были только у двух семей, теперь почти в каждом доме. То же самое с сепараторами. Раньше-то в них и нужды не было, почти все молоко отбирало государство, а то, что оставалось, съедали за следом. Теперь же появились его излишки, которые пропускали через сепаратор на сливки и масло. Народ стал лучше питаться, округлился, зарумянился.
Начали люди строить новые дома, помаленьку выбираться из тех ветхих завалюшек, в которых прожили всю жизнь при Сталине. И если большая часть крыш была в Завете крыта дерном, т.е. землей, то теперь появились тесовые, шиферные, а у вернувшегося из Нарыма бывшего кулака Федора Белкина - железная. Не убила-таки советская власть в нем крепкого хозяина.
Миграция населения – самый верный и безошибочный показатель жизненного уровня народа. Все десятилетия до этого, начиная с коллективизации, народ неизменно покидал деревню, хотя советская власть всячески пыталась его там удержать. Лишение паспортов – одна из предпринятых в этом отношении мер. Однако, несмотря ни на что, люди ухитрялись, находили какие-то лазейки и бежали, бежали.
И вот впервые, в средине 50-х годов, пошла обратная волна – начали возвращаться из городов те, кто когда-то уехал. У нас вернулись братья Василий и Николай Алексеевы и их двоюродный брат Григорий – деловые, инициативные, горластые. Приехали, и сразу начали строить новые дома. Сам факт их возвращения был радостен. Радостно было и то, что по деревне снова слышен стук топоров и растут, желтеют стенами новые срубы.
В деревне как-то сразу стало людно, весело, интересно. Особенно после приезда целинников. Среди них поначалу много было блатных и всяких придурков, но им тут быстро рога обломали и они разбежались. Остались хорошие ребята, и среди них – толковый механизатор, спокойный, серьезный парень, да еще и гармонист от Бога Володя Кваст. Пройдет вечером Володя с гармошкой по деревне, и сразу у всех настроение поднимается, никакие городские оркестры не нужны.
Ни о какой пьянке не было понятия. Особенно в летнее время – свадьбы и гулянки начинались только после завершения всех сельхозработ. В нашей деревне был всего один горький пьяница, отсидевший 10 лет в тюрьме Ваня Грибов («Грибушка»), так его все презирали и за человека не считали. В то время его присутствие в деревне объективно играло воспитательную роль - при виде этого опустившегося, деградировавшего человека, у всех, в том числе и у молодежи, невольно возникало отвращение к пьянству.
Вот такой была эта деревня моей юности.
PS. За то, что отец вывел захудалый колхоз в передовые, он был в феврале 1957 г. награжден вторым орденом Трудового Красного Знамени, в июне того же года медалью «За освоение целинных земель», в августе – медалью ВСХВ (Всесоюзной с/х выставки), на которую ездил в составе делегации от Угловского района. В этом же году наш колхоз вошел в состав целинного Калининского зерносовхоза.
18.05.2012 А.Хананов.