Пьеса с элементами философии и абсурда.
Действующие лица:
Следователь, он же обвиняемый, он же он же и все остальные действующие лица.
Никакой подробной характеристики персонажей пьесы не будет, так как, при внимательном рассмотрении видно, что и по внешнему, и по внутреннему содержанию, все персонажи на одно лицо.
Действо первое.
Допрос.
Полутёмный кабинет. Серые стены. В центре стол. Беспорядочно разбросаны бумаги. За столом сидит Следователь, подперев голову руками. Погодя, будто очнувшись, включает настольную лампу, направляя ее в сторону зрителей.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Перейдём собственно к преступлению.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
/Луч света нашаривает в комнате ещё одного человека, но зритель видит, это следователь переходит на другую сторону комнаты и сжавшись садится на привинченный к полу табурет/.
Позвольте уточнить, какого преступления?
ВНУТРЕННИЙ ГОЛОС ОБВИНЯЕМОГО.
/Из-за, спины оного/,
Да уж, уточнить ему. Может тебе и прощение на блюдечке с голубой каемочкой.
ЧТО ТО, НЕПОНЯТНОЕ, НЕИЗВЕСТНО ОТКУДА.
Да не томите душу. Быстренько, по порядку, где, с кем, как, за сколько?
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
/Перебирая бумаги и потирая переносицу/,
Ну, так я, слушаю.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Даже не знаю с чего начать.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Начинай сначала.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Ну я это того, родился,..
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Вот и славненько. Так и запишем. Родился. Естественно возникает вопрос, зачем родился? Иными словами, цель рождения?
ОБВИНЯЕМЫЙ.
А может, вы имели в виду цель жизни?
Следователь.
Может мы и еще чего имели. Дойдем и до того.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Что ж, поговорим. Родился я, как и все, с тем, чтоб прожить жизнь достойно, в смысле, со смыслом, надеясь, что хорошо прожитая жизнь придаст ей,/жизни/ смысл. Однако жить со смыслом, в то время, как сама жизнь является бессмыслицей было неимоверно сложно. И не все было гладко, и тем более красиво. И все в жизни было, и слабость, и глупость, если хорошо подумать была и безответственность, особенно на раннем этапе, когда все было в розовом свете,..
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Ничего не понял, пусть в прокуратуре разбираются. А мы, продолжим с Богом.
БОГ.
А я то, что к этому базару имею.
/К зрителям/,
До чего ж и надоело, каждый долб@еб, да всуе, да имечко мое мусолит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Вот же работенка. Сидит перед тобой чмошник, мусолит, чего-то о якобы смысле жизни, а ты записывай за ним хрень всякую.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
/Обвиняемый приподнимается, разминая затекшие руки, луч света освещает на крышке табурета надпись, "место для размышлений о смысле жизни", следователь делает попытку, хитро улыбнутся, лицо его некрасиво перекашивается/.
Дешевка конечно, но такова жизнь. А ты, живешь на свете, и пытаешься по совести, надеясь, что и к тебе кто, когда-нибудь так же. А потом, сидя на таком вот табурете, подумаешь о жизни в целом и поймешь, что это была всего на всего сделка с своей совестью, наивная, но тем не мене.
СОВЕСТЬ.
Наивно думать, будто можно идти со мной на какие либо сделки. Но спросить с себя за сделку со мной никогда не поздно.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Как для начала следствия будем считать, что это был самый, что ни есть факт признания своей вины, обвиняемым.
/Звонит телефон. Следователь подносит трубку к уху,/и произносит в сторону/
Это режиссер.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОННОЙ ТРУБКИ.
Что за пустопонрожние разговоры. Где экспрессия, динамика где? Где, я спрашиваю?!
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
/Опять в сторону/,
Экспр,.. грамотные. А ты, корячься тут, за всех по очереди.
/Потом громко, на всю силу легких/,
Встали!, Построились!, Руки за голову!, Бегом м-марш!
/Гаснет свет, слышен только топот бегущих ног. Потом включается свет, и мы видим Следователя, вытирающего со лба пот/,
А ну, все по местам! продолжаем.
ГОЛОС, С УГЛА КОМНАТЫ.
Какой-то идиотский балаган, с претензией на театр.
ГОЛОС, С ДРУГОГО КОНЦА КОМНАТЫ.
Это и есть театр. Самый настоящий театр,..
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
А я может, тоже хочу быть умным. А еще хочу быть сильным,. и добрым. Да я может, всю жизнь, о высоком грежу. Счастье людское, оно и по нашу душу может писано. У одних смысл жизни, у других еще чего.
/Следователь нервно ходит по комнате, потом садится на табурет, перевоплощаясь в обвиняемого/,
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Счастье,.. жизнь проживешь, и понимаешь, нет его. Суррогатом слова, погремушки.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
А, как же?,.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Жизнь?.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Жизнь.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Да это, как танцевать блюз.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Танец, что ли такой?,
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Да какой такой, просто танец души,. если у тебя есть душа. Есть?,
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Имеется кое-что.
/Открывает ящички стола, достает иконки, брошюрки, крестик на веревочке/.
БОГ.
Вот уж действительно, в и в этом омуте,.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Я и выходные все больше по монастырям,.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Да кабы, б так просто, сходил в монастырь, выписали душу. А как же, любовь. Любовь, она не в иконкак, брошюрках и монастырях. Любовь это боль. Боль, как индикатор. Индикатор показаний уровня счастья.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Что-то у меня такое не то чувство, не то ощущение, что я чего-то не того. А ведь казалось, чего еще,.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
В этом и ошибка. Да ничего не надо. Отдай лишнее и иди по жизни налегке.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Да с меня столько потов сошло, в этом кабинете, да я честно свои блага заработал..
ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ.
А разве я говорил нечестно. Я говорил, двигаться надо в правильном направлении.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
А, как я могу знать, что направление правильное?, и почему я должен тебе верить?
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Никто никому ничего не должен. И верить не должен. И любить не должен. И жить,..
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Счастливо,..
СЧАСТЬЕ.
А еще совсем недавно говорили, что нет счастья в жизни. Говорили, говорили и простым логическим путем нашли, что просто меня потеряли,..
Действие второе:
Беседа.
Та же комната. Ничего не изменилось.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Я вот подумал, во время антракта, а почему вот я такой. Почему я, не умею танцевать блюз. Может, в самом деле, нет у меня души, или усохла она годами в этом кабинете. Почему я, взрослый человек не могу пожалеть, посочувствовать, просто порадоваться чужому счастью, порадоваться, как своему. Ощутить чужое счастье и своим. Не могу. Или не хочу? Или,.. задумано так, и замысел этот имеет свой неведомый смысл. И смысл этот неразгаданный заставляет нас задумываться. Зачем родились мы, на свет этот?, в чем смысл жизни нашей?, и не находя смысла, мы пытаемся сами, как можем, придать своей жизни смысл. И приходим к любви. Здесь мы, либо ломаемся, либо достигаем просветления. Третьего не дано,..
ТРЕТЬЕ, КОТОРОЕ НЕ ДАНО.
Почему это не дано?, а вон зритель в первом ряду спит. А вон еще один и еще один. Впрочем, этот всю свою жизнь проспал.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
/Выходит из задумчивости/,
Вот тебе и романтика жизни. Никто тебя не спросит, хочешь ты, не хочешь в варево жизни окунуться, а по всей строгости спрашивают.
/Следователь переходит на другую сторону комнаты и привычно садиться на табурет/.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
По всей строгости спрашивают, а в глубине души, оправдать тебя пытаются.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Не тебя, а себя.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
А то, будто не одно и то же.
/Следователь нервно грызет ногти, потом чешет затылок, потом начинает включать и выключать настольную лампу/,
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
С тобой совершенно не представляется возможным разговаривать. Сплошные пассажи. Я не успеваю врубаться в повороты мысли.
МЫСЛЬ.
Да не надо врубаться, надо плыть по течению, только внимательно следить, дабы лодка не перевернулась.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
МышцУ, что ль, прокачать?, чтоб кровь в голове чуть проциркулировала.
/Подходит к дверному проему и качается на установленном в дверном проеме турнике. Потом выжимает гирю, сперва одной рукой, потом другой/,
ГОЛОС, С УГЛА КОМНАТЫ.
А может лучше, сто грамм хряпнуть?,
ГОЛОС, С ДРУГОГО УГЛА КОМНАТЫ.
Да огурчик, малосольный,.
ГОЛОС, С УГЛА КОМНАТЫ.
Так, они ж идейные.
ГОЛОС, С ДРУГОГО УГЛА КОМНАТЫ.
На умняк, косють,.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Послушай парень, а что если мы сейчас выйдем через служебный ход, и гори моя контора, и этот спектакль, и все, и все.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Допустим, вышли. А дальше, дальше что?,
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Поговорим без свидетелей, и в дружеской беседе расставим точки над и.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
А как же зритель?, для него мы поставим не точку над i, а точку неопределенности. По принципу, танцевал, не поклонился.
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Но мы же не танцуем блюз.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Как знать?,
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Да ты, что не понимаешь, я же из органов. В этой организации свои законы. В них нет, и не может быть человеческих понятий. При чем здесь зритель?, что ему, только за билет заплатившему, что он теряет. А я?, я не марионетка?, у меня же душа живая. Она болит. Мне страшно.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
А, как же я?, я что, нарисованный?,
СЛЕДОВАТЕЛЬ.
Но, что-то же надо делать.
ОБВИНЯЕМЫЙ.
Мы и делаем. Играя жизнь, танцуем блюз.
/Следователь достает из стола старый граммофон, медленно накручивает ручку, ставит пластинку. Начинает играть музыка. Следователь, неумело кружась по сцене, пытается танцевать/.
Медленно опускается занавес.