Павел Григорьевич, дядя жены Оли, отмечал шестидесятилетний юбилей. Из пятерых братьев тёщи лишь он один вернулся с войны живым, а теперь выходит на пенсию. Юбилей отмечался у дяди во дворе при большом скоплении народа. Собрались многочисленные родичи, друзья и сотрудники. Человек весёлый и гостеприимный, дядя Паша весь сиял, выслушивая бесконечные тосты и поздравления.
Среди гостей не было видно Олиной мамы, и это начало нас беспокоить. Такого не может быть, чтобы она не пришла на юбилей брата.
Прошло немного времени, и тёща появилась, да не одна, а с незнакомым мужчиной. Я только отметил, что он рыжий и небольшого роста. Выяснилось, что и для Оли этот субъект представляет загадку.
Пара села за праздничный стол в отдалении от нас, что не помешало их видеть и даже слышать. Тёщин спутник сразу стал проявлять необыкновенную активность и вовсе не чувствовал себя чужим в незнакомой компании. Его тост был многословным, цветастым и изобиловал родственными нотками. А вскоре рыжий мужик стал залихватски травить анекдот, вызвав смех и оживление сидящих рядом с ним.
Олю захватило любопытство: кто такой этот неизвестный? Чтобы выяснить, она подошла к тёте Вере, которая всегда знает всё обо всех. И на этот раз тётя не осрамила свою репутацию. Ответ был неожиданным: он - новый муж тёщи. Именно муж, вне всякого сомнения.
- Оля, поздравляю тебя с новым папочкой! – подал я голос.
- А тебя с новым тестем, - поддержала шутку Оля.
А сама задумалась. Могла же мать сказать ей о таком важном шаге, как замужество.
Когда начались танцы, я с Олей подошёл к парочке.
- Дорогие дети, познакомьтесь с Владимиром Макаровичем, - сказала тёща с некоторым смущением.
Я крепко пожал ему руку, а Оля внимательно поглядела на мать.
- Мы решили жить вместе, - произнесла она извиняющим тоном, но твёрдо.
- С чем вас и поздравляю! – отозвался я.
- Завтра вечером ждём вас в гости, - сказала тёща и счастливо улыбнулась.
Ася Григорьевна вышла замуж незадолго до войны. Через год родила Олю, а ещё через год началась война. Олиного отца призвали в армию в первые дни. От него пришло несколько коротких писем, а потом наступило молчание. И только тогда, когда город освободили, пришла похоронка, в которой сообщалось, что отец пропал без вести в декабре 1942 года под Сталинградом. Так в возрасте двадцати пяти лет тёща овдовела. Её семейная жизнь оказалась такой короткой.
В молодости тёща блистала красотой, что здорово привлекало мужчин. Ухажёров у неё было много, но замуж не позвал никто. Кому была нужна вдова с ребёнком, когда подросло много молодых девушек? Когда к Асе Григорьевне приходил любовник, она отводила Олю к соседям, объясняя, что мама работает в ночную смену. Со временем Оля узнала, что это за ночные смены, и стала недолюбливать маминых любовников в порыве ревности. В её память врезался забавный случай, когда мама не впустила в дом очередного любовника, но тот проявил настойчивость и попытался влезть через форточку. На беду, он не рассчитал ширину своего таза и прочно застрял, болтая руками и ногами. Пришлось на выручку бедняги приглашать соседей.
Постепенно любовники окончательно исчезли из тёщиной жизни. Оставалось только смириться с тем, что женское счастье прошло мимо неё. Свою нерастраченную любовь она отдала дочке, а потом и внукам.
Вечером следующего дня мы пришли к тёще. Она готовилась к нашему приходу и необыкновенно тепло встретила нас. Само собой, и Владимир оказался рядом. Вот тут с ним познакомились поближе.
Новоявленный тёщин муж был моложе её на пять лет. Был он малого роста, худощав, рыжеволос и очень подвижен. Из его слов мы узнали, что он разведён, проживает с престарелой матерью. Три взрослых сына живут в разных городах. Он – профессиональный художник. С тёщей они когда-то работали вместе, а теперь собираются построить семейную жизнь. Я воспринял нового тестя спокойно, чего нельзя было сказать об Оле. В конце концов, это выбор тёщи, и с этим приходится считаться. Вполне возможно, что у них сложится всё хорошо.
С большим удовлетворением я наблюдал за Асей Григорьевной. Она вся преобразилась, нежная улыбка не сходила с её лица, и казалось, что она значительно помолодела. А на Владимира она смотрела просто влюблёнными глазами. Такой радостной и счастливой тёщу мне ещё наблюдать не доводилось.
Её спутника я стал уважительно называть по отчеству – Макарыч, Оля по фамилии – Назаров, а тёща – Володькой. Когда она его так с придыханием называла, то непременно светилась радостной улыбкой.
Новоиспечённая семья сразу занялась ремонтом жилья. Для этого побелили комнаты, покрасили, где необходимо, и обновили, где возможно. Первым их совместным приобретением стала двуспальная кровать с панцирной сеткой, что для молодожёнов крайне важно. Расписываться они не стали, поскольку обоим это было не нужно.
С этим замужеством тёщина жизнь круто изменилась. С Макарычем она стала неразлучной, и всячески угождала ему. В ответ он также всё внимание уделял супруге. Рот у него закрывался редко, но при этом он находил много для неё лестных слов.
Один раз мы пришли к тёще, но дома никого не застали. Хотели уже уходить, когда появились оба голубка.
- Были у свекрови, - пояснила тёща.
Я не сразу врубился, о какой свекрови идёт речь. Но когда понял, что свекровь – это мать Макарыча, то мне стало смешно, что моя тёща всего-навсего невестка.
Молодая пара съездила на отдых в Ялту на неделю, где они остановились в гостинице и питались в ресторане. Для тёщи и одно и другое было впервые в жизни. Об этом коротком и сказочном отдыхе потом она долго рассказывала.
Но это ещё не всё. Я был поражён, когда узнал, что тёща с Макарычем ходят на футбольные матчи. При этом она даже стала азартной болельщицей. Любовь поистине творит чудеса!
Как-то меня останавливает молодая соседка тёщи по имени Тома.
- Какой замечательный муж у тёти Аси!
- И в чём это проявляется?
- Рассказывает, что они с бабушкой дают дрозда не меньше двух раз за ночь.
- Это действительно замечательно! – рассмеялся я. – Рад, что у тёщи мужчина хоть куда, а не старпер.
На следующий день я поговорил с Макарычем.
- Это хорошо, что у вас с Асей Григорьевной сложилась славная интимная жизнь, но хвалиться этим не следует, особенно перед такой молодухой, как Тома.
- Что не безобразно, то не стыдно, - довольно ответил он.
- Стыда здесь нет, но не всё выставляют напоказ.
За время жизни с Назаровым тёща изменилась даже внешне: сделала модную причёску, окрасилась, и что для неё было невиданным – стала пользоваться косметикой. У парочки стали появляться новые вещи. Если раньше тёща обходилась простой пищей, то теперь её стол украшали всяческие деликатесы, в том числе и марочные вина.
- Мама, откуда у тебя деньги на такую роскошь? – спрашивала Оля.
- А у меня муж художник и неплохо зарабатывает. Кстати, хочешь, чтобы Володька написал твой портрет?
- Спасибо, не хочу. Впрочем, ни одной картины твоего художника я не видела.
- А все его картины в музеях и галереях.
Так незаметно пролетели три месяца тёщиного замужества. Стали готовиться к стодневному юбилею, но ему не было суждено состояться. В один вовсе не прекрасный день Владимир Макарович Назаров исчез из поля зрения. Вместе с ним исчезли и его благоприобретённые вещи. Безутешная жена побежала к своей свекрови, однако и та не знала, где её сынок. С большим трудом нашла друга сбежавшего мужа, и тот поведал, что Макарыч женился. Его новая жёнушка была моложе и богаче тёщи.
Не стала Ася Григорьевна разбираться с тем, кто называл себя её мужем, а также с разлучницей. Для этого она была слишком горда.
- Я с самого начала знала, что этот Назаров – жулик и проходимец, - заявила Оля. - Где были твои глаза, мамочка?
- Не ругай меня, дочка. Мне и так тяжело, - вздохнула тёща.
- А теперь посмотри, ничего в доме не пропало?
- Все вещи на месте.
- А твоя сберкнижка?
- Тоже на месте.
Оля знала, что мать сберегает деньги, как она говорила, на чёрный день. На книжке было полторы тысячи рублей, сумма немалая по тем временам. Чтобы заработать такие деньги, тёще нужно было работать полтора года. А теперь на книжке числилась одна мелочь.
- Мама, ты сняла вклад? – нахмурилась Оля.
- Да, Олечка.
- А зачем?
- Нам надо было на что-то жить.
Конечно, Оля осталась недовольна по поводу пропавших денег, но я, как мог, утешил её.
- Не переживай, Олюня. Деньги – дело наживное. Этот Назаров ничего не украл. Мама сама сняла и потратила свои деньги. А те три месяца счастья, что получила твоя мама, дороже всяких денег. Может быть, это были самые счастливые дни в её жизни.
Ася Григорьевна тяжело пережила уход неверного Володьки, но постепенно с этим смирилась. Время – великий лекарь. Все понимали, что это была последняя любовь тёщи.
Однажды незадолго до смерти тёщи я спросил её:
- Мама, кого из мужчин вы любили?
- Конечно, Олечкиного отца, да и Володьку.
Последнее имя она произнесла тихо, нежно и с грустной улыбкой.