Не выходя из машины, Юрий тоскливо разглядывал свой дачный участок, поросший унылым бурьяном и кое-как обнесённый сеткой-рабицей. Калитка проржавела и провисла, наводя ещё большую тоску. Посередине участка стоял уже слегка почерневший от дождей и ветров сруб без крыши. Окна, вернее отверстия для них, были прорублены, но ни рам, ни стёкол. Крыши не было. Дом был похож на грибок-теремок из Настиной книжки, с которого сбили шляпку…
Он всё-таки вышел из машины и толкнул калитку. Та жалобно проскрипела, открывшись лишь наполовину. Впрочем, какая разница. Проходить он не собирался. Всё и так видно. Не было ничего: ни аккуратного домика с небольшой верандой, ни ухоженных грядок, ни цветника… Ничего не было.
- Юрий Сергеич, здравствуйте, - раздался за спиной женский голос.
Соседка, Мария Петровна. Соседка по даче. Хотя, по какой даче?..
- Здрасте, - не глядя на неё, бросил он.
- Дачу-то… достраивать будете? Или всё-таки продать участок решили? Если продавать, то уж про меня не забудьте… Какую цену скажете, ту и дам….
- Марь Петровна… Вы жену мою тут не видели? Вчера…
- Жену? – вскинула брови соседка. - Так Вы женились! А я же и не знала… Нет, никого не было… Давно уже. И Вы-то не заглядываете.
- Понятно, - сказал он, хотя, что уж тут понятного.
Слегка отодвинув соседку, он сел за руль. Ну, и куда теперь? Куда?..
Сигарету… Где -то были вот только что… В кармане куртки вдруг тренькнул и замолк телефон.
Телефон! Ну, конечно, как же он забыл! Ведь есть телефон, Господи, как же он мог забыть! Вот сейчас всё выяснится, всё станет понятным…
Полученную СМС он открыл машинально. «Подключайтесь к …». Да идите вы все!
Дрожащими руками он открыл список контактов. «Мама». Он нажал зелёную клавишу и долго ждал, слушая какую-то бравурную музыку…
- Да, - наконец, ответила мать. – Юра? Что-то случилось? Мы же договорились…
- Мама, мама ты где?- почти закричал он, услышав родной голос.
- Что значит, где? Юра, ты не заболел? Юра! Ты меня слышишь? Я в Анталии, здесь роуминг, дорого, Юрочка! Мы же договорились, приеду – всё расскажу, в крайнем случае – СМС…
- Мама, - негромко спросил он, - Лиза с тобой?
- Какая Лиза? Юра! Я с Натальей Сергеевной, ты же нас сам в аэропорт отвозил! Юра, сынок, что случилось?
- Ничего… Ничего не случилось, мам, Я здоров. Отдыхай. Я после дежурства, устал… Всё, мам, пока…
Он нажал кнопку отбоя и ещё долго бездумно разглядывал дисплей. Потом нерешительно выбрал контакт «Лиза».
Ответили сразу, густым басом.
-Да, алё, кто это?
- А… Можно мне Лизу, - робко спросил он.
- Лизу? Какую Лизу? Нет у нас Лиз никаких. Ты номером ошибся, мужик…
- А давно у Вас этот номер? - спросил он, торопясь, вдруг дядька нажмёт отбой.
- Давно… Года три уже. А что?
- Нет-нет, ничего, - отключаясь, ответил он.
Так, ещё. Ищем Никиту. Никитоса, сына.
На этот раз телефон бодрым тоном сообщил ему, что «Набранный Вами номер не существует!»
Он отбросил телефон на соседнее сидение. Всё. У Настюшки телефона ещё нет, мала…
Соседка давно ушла, недовольно поджав губы. Ведь он так и не ответил на её вопрос.
Та-ак… Теперь закурим и подумаем…
Школа! Конечно, школа! Там сейчас каникулы, лето, но кто-то же есть в школе….
Он отбросил непогашенную сигарету в окно и тронулся с места. Хорошо, что дача недалеко от города, а то пришлось бы нестись, как сумасшедшему. Впрочем, он и так выжимал из своей «Нивы» всё, что мог…
Затормозив почти у самого крыльца, бегом поднялся по лестнице на второй этаж. Пахло краской, ходили какие-то рабочие, но двери канцелярии были открыты.
За компьютером, склонив голову, сидела молодая женщина, возможно, секретарь.
- Здравствуйте, - начал он с порога, - могу я видеть директора?
- Добрый день… Директор в отпуске, я пока за неё. А что Вы хотели? – она, наконец, оторвалась от монитора и посмотрела на него.
- Валька! – воскликнул он. – Валька Сидорова, ну, узнай же меня!
- Господи, Крылов! Юрка! Сколько зим, сколько лет! После школы ни на одном вечере встречи не был, что так?
- Наверное, работал… - мучительно вспоминал он, почему так ни разу и не побывал в школе. Хотя нет, на собрание ходил в Никитке, как-то раз, хотя надобности особой не было - и мать, и жена работали в этой самой школе.
- А сейчас зачем? Как живёшь-то? Антонина Андреевна говорила, весь в работе и не женится никак… Я завучем теперь здесь, муж хороший, две дочки, правда, ещё дошкольницы. Но уже скоро…
- Мать… так говорила? – растерянно перебил он её.
- Ну, да! Говорила, хотя бы медсестричка какая нашлась. А то всё в холостяках…
- А где она?
- Кто?
- Антонина Андреевна, - сказал он с досадой.
- В отпуске… Я же говорю, я пока за неё. А что она тебе не сказала что ли, куда поедет? Они с Натальей Сергеевной, биологичкой, в Турцию собирались…
Так. Здесь сошлось.
- Валь, а у вас работает Елизавета Васильевна? Английский язык …
Валентина посмотрела на него с недоумением.
- Юр… Я помню, вы дружили в старших классах…. Но…. Лизка же не поступила в инъяз. Я поступила, а она нет. Баллов не хватило. Ты не знал? Она уехала тогда куда-то… С родителями. От неё вообще никаких известий, никто не знает, где она…
- А… Можно я посмотрю журнал пятого «Б» ?
- Зачем тебе? – недоуменно спросила Валентина. – Ну, смотри…
Она кивнула на стопку журналов, видимо уже приготовленных для архива.
Ни в пятом «Б», ни в пятом «А» фамилии Крылов не было… Да, он уже и не ждал ничего. Так, для проформы…
- Ладно, - спокойно сказал он. – Пока, Валентина… Может, зайду ещё.
В машине он снова достал сигарету. В пустую квартиру возвращаться не хотелось.
А как хорошо начиналось утро! Дежурство было лёгким, ни одного пациента по «Скорой», ни одного тяжёлого больного! Девчонки-медсестрички даже вздремнули…
Доехал быстро, как-то удачно миновал «пробки». И любимое место для парковки было свободно. В душ, потом горячего чаю и… спать! Часа четыре, не меньше! Дома пусто, все на даче. Красота! Вот только за сигаретами пришлось зайти в магазинчик, расположенный в их же доме. Перед ним стояла старушка, что-то покупала – сахар, батон… Он не прислушивался. Только бабка всё роняла – то платок, то очки, а под конец и кошелёк. Он послушно поднимал всё по очереди, а бабулька всякий раз повторяла: «Спасибо, сынок, ой, спасибо… Совсем слабая стала…».
Кошелёк её раскрылся, и оттуда посыпались на пол монеты. Он собирал их по всему магазину, чертыхаясь про себя. И что бы ни прийти бабке позже, ведь на пенсии!
- Спасибо, сыночек, – прошамкала бабка. – Холостой? Хорошей невесты тебе…
«А, хорошо бы побыть холостым-то», - хмыкнул он про себя. «Хотя бы на денёк…»
- А это не моя, сынок, - бабка протянула ему обратно монету. – Не моя это…
Он рассмотрел монету, протянутую бабкой. Это был старый советский ещё пятак. И, надо же, год выпуска монеты совпадал с годом его рождения. «Оставлю на память», - решил он. «Ну, раз бабка говорит, что не её…» В магазинчике больше никого не было.
Он купил сигареты и направился к своему парадному, поигрывая пятачком. «Ишь ты, холостяк… Придумает же…» Он подбросил монетку и снова поймал её. «Орёл» или «решка»? Выпала «решка», как он и загадывал…
Сбросив лёгкую ветровку в прихожей, Юрий поспешил в душ. Настроение было хорошим, он даже мурлыкал что-то себе под нос, несмотря на полное отсутствие слуха. Но что-то было не так… Что-то не так показалось ему в ванной… Не было весёлых детских мочалок, разноцветного детского мыла, на полочке стояли только его принадлежности и мамин крем. Не было детских ярких полотенец. Да и вообще их было только два - его и матери.
«Что они, всё на дачу взяли что ли?» - недоуменно подумал он. «Там и так всего полно…»
Кое-как отеревшись полотенцем, он нацепил на влажное ещё тело махровый халат (в ванной их тоже было только два!) и босиком ринулся в их с Лизой спальню. Всё было так же и одновременно не так… На подзеркальнике большого зеркала не было привычного беспорядка из баночек с разными кремами, лосьонами, духами… Стоял только его дорогущий одеколон, подаренный сослуживцами пару лет назад на его тридцатипятилетие.
Он рывком распахнул шкаф – так и есть! Только его рубашки, его пиджаки… Ничего Лизиного.
«Она бросила меня?.. Бросила? Не оставив даже записки?»
Он открыл двери в комнату, где обитали его мать и дети. Мамин диван так и стоял в глубокой нише, только красивый полог, придуманный ею самой, был отдёрнут.
А детской двухэтажной кровати не было… Вместо неё стоял стол с кипой бумаг и папок, открытый ноутбук.
Ноутбук он включил, может быть там какое-то письмо, объясняющее всё? Нет, ничего нет… Только документы матери. Даже фотографии он открыл – не было фотографий. Ни свадебных, ни потом, когда уже рождались дети и он фиксировал каждый их шаг. Ничего не было. Ни детских книг, ни игрушек, ни любимого огромного мягкого Настиного тигрёнка.
Вот тогда он и рванулся на дачу… И вот результат.
...Стоп-стоп-стоп! Что там бабка говорила? Про холостяка? А он, дурак, и загадал! Денёк побыть холостяком! И «решка» ведь выпала!
Где же он, пятак этот дурацкий? Пятак нашёлся в кармане джинсов.
Он подкинул пятак, поймал, зажмурился, потом медленно открыл глаза и приоткрыл кулак.
У-уф! «Орёл», как и загадывал!
Теперь домой! Проверить!..
Входную дверь открывал с опаской. А, вдруг, ничего не изменилось?
В прихожей аккуратно стояли мамины тапочки, и… Лизины с помпончиками. Детские валялись вразнобой, как попало.
«Когда уже приучатся, паршивцы!» - радостно подумал он, открывая все двери подряд. В ванной всё на месте – и мочалки, и полотенца, и халаты… В их спальне – небрежно брошенный Лизин халатик, в шкафу какие-то её блузки , юбки… Так. Теперь, что у матери! В комнате, которую они, шутя, называли «комнатой матери и ребёнков» всё было, как и должно было быть. И диван с пологом, и двухэтажная кровать, и наваленные в углу наколенники, шлем, роликовые коньки… На нижней кровати – куклы, в центре которых восседал плюшевый тигр.
«Всё! Срочно нужно брать ипотеку! Давно говорим, а живём как…», - радостно думал он.
Телефонный звонок заставил его вздрогнуть.
- Юрик, ты уже проснулся? Я не разбудила? – виновато спросила жена. – Нет? Тогда приезжай … уже все соскучились! Купи Антонине Андреевне «Бородинского» по дороге, здесь в магазине нет. И Настя ждёт, когда ты ей качели повесишь.
- Еду, Лизок, уже выхожу! – радостно проорал он.
Но, прежде, чем сесть в машину, он зашёл в магазинчик. Тот самый, где утром покупал сигареты. Во-первых, за «Бородинским», а во-вторых…
- Передайте, пожалуйста, бабуле монету. Это всё-таки её. Она ведь часто здесь бывает?
- Бывает… И все время рассыпает деньги, мелочь… И от этого пятачка отказывается. Кто его берёт, всегда потом возвращают. А что в нём такого? – с любопытством спросила молоденькая продавщица.
- Вы отдайте и всё, девушка. И скажите – пусть прекратит эти свои…эксперименты. А. впрочем, ничего не говорите. Просто отдайте, скажите – вот вернули вашу вещь.
- Хорошо, передам, - улыбнулась продавщица, откладывая пятачок в сторону.- Она обычно утром приходит…
К своему участку он подъезжал осторожно. Вдруг, опять?..
У-уф, всё на месте. И обихоженный домик (ведь сам неделю назад красил рамы!), и грядки, и цветник…. Навстречу ему уже бежала Настя.
- Папа, папа, прокатиться!
- Потом покатаемся, ты же хотела качели, - поцеловал он дочку.
- Ура, папа приехал! - услышал он громкий крик своего старшего отпрыска, Никитки.
Из их домика выплыла соседка, Мария Петровна,
- Ну, хозяин в дом, гости из дому! Здравствуйте, Юрий Сергеевич! Мы вот тут с Вашей мамой журнальчиками обменялись…
В руках она держала несколько номеров «Садовода-любителя».
- Добрый день, Мария Петровна! – ответил он. – Что так скоро убегаете?
- Да, я ещё не раз зайду, - рассмеялась соседка. – Что ж Вам мешать-то сейчас…
Он переоделся, с удовольствием съел всё, что подали ему мать с женой, укрепил качели для Настюхи и, извинившись, пошел, наконец, спать.
Спал Юрий почти до ужина, спал крепко и без сновидений.