Пьеса в 2-х действиях, I2 картинах
МОСКВА
1991
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Робин Гуд
Отец Тук
Маленький Джон
Первый монах
Второй монах
Сэр Гай Гинсборн - рыцарь
Сэр Ральф Мурдах - шериф
Мариам - его дальняя родственница
Клоринда - ее служанка
Стража шерифа
Герольды
В пьесе использованы старинные английские песни, и авторские стихи.
Пролог
В старой веселой Англии, на дороге в Ноттингем, под аккомпанемент шума леса, скрипа колес, посвистывания птиц и других музыкальных инструментов, звучащих из повозки бродяг-глименов, раздается их дорожная песня:
Бежит дорога за окоем,
За край земли, за белый туман,
И вся земля им – уютный дом –
Даром, что пуст карман.
Звонкие арфы себе завели,
Звенят лучи бледноликой луны.
Среди полнозвёздной тишины
Поют напевы земли.
Звучит в напевах шум листвы,
Полёты птиц и звон синевы,
Журчанье ручья, шелест колес,
Капли дождя и слёз.
Когда же придет полночный час,
Польются звуки странных речей,
Появится кто-то в плаще на плечах,
В сиянье разящих мечей.
Струны настроив, они запоют,
И чередою забытых имен,
Воскреснув, опять перед нами пройдут
Герои древних времен.
Въехав на площадь древнего города Ноттингема, повозка остановилась, и заиграли глимены веселую музыку, от которой ноги сами пускаются в пляс. Народ собирается со всех концов и окружает повозку. Раскрываются ставни замков, домов и домишек. Любит народ развлечения, любит рассказы бродячих актеров. И сыплются со всех сторон заказы: «Давайте о том, как Монах с чертом в карты играл!», «Нет! Про Джима и колдунью!», «Томас-рифмач!», «Марджери!». Один из актеров взлетает на крышу повозки и возглашает строфу из народной баллады о Робин Гуде:
Спешите на улицу, добрые люди,
Послушайте наш рассказ
О славном стрелке, удалом Робин Гуде,
Поведаем вам сейчас.
И что-то редеет толпа. Шумно захлопываются ставни. Неприятные воспоминания оставил Робин Гуд у зажиточных горожан. Да и бедняки, чего-то опасаясь, потихоньку разбредутся кто куда.
АКТЕР. Неужели в старой веселой Англии все рабы, и не осталось свободных людей?
ГОРОЖАНИН С СУРОВЫМ ЛИЦОМ (из окна). Бандит! (Захлопывает ставню).
МОНАХ. Безбожник!
АКТЕР. Старик! А ты куда? Ты-то чего боишься?
СТАРИК. Хоть и хороший был парень Робин Гуд, уважительный, а все ж таки разбойник. И потом, вишь, власти не любят. Попадет. И вам и мне… А веселый был парень. (Махнув рукой) А-а, давайте! (Показывая на зрителей). Вон и молодые послушают.
АКТЕР (товарищам). Друзья! Начинаем! ( Объявляет). Баллады о Робин Гуде!
Актер поет зачин из баллады о Робин Гуде, а товарищи его быстро достают костюмы из сундуков, одеваются, гримируются, подпевая ему.
Когда леса блестят в росе
И длинен каждый лист,
Так весело бродить в лесу
И слушать птичий свист!
Щебечет дрозд, найдя себе
Среди ветвей приют,
Так громко, что в своем лесу
Проснулся Робин Гуд.
«Клянусь, - он весело сказал,
- Мне снился славный бой;
Мне снились сильных два стрелка,
Дерущихся со мной.
Они осилили меня
И отняли мой лук.
Не будь я Робин, здесь, в лесу
Коль пощажу их двух.
Все актеры готовы и скрываются до поры до времени. Остаются двое и начинают игру.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
I.
В яркий веселый день, у дороги, ведущей сквозь лес в Ноттингем, сидят за трапезой два монаха и ведут оживленную благочестивую беседу.
1-й МОНАХ. Диковинная рыба также камбала. Вы знаете, брат, это рыба великомученицы Агафьи.
2-й МОНАХ. Почему же вдруг святой Агафьи, брат? Я слыхал, что камбала - это рыба Богоматери.
1-й МОНАХ. Не верьте, брат. Такие басни выдумывают люди, которые не видели света и всю жизнь просидели в своем приходе. Я знаю совершенно точно, что камбала - это рыба святой Агафьи.
2-й МОНАХ. Вы не правы, брат. Наш настоятель, царство ему небесное. рассказывал, что пречистая дева Мария. . .
1-й МОНАХ. Постойте, брат. Подайте-ка бутылочку и выпьем еще разок во
славу святой девы Марии и Господа нашего.
(И тут тихонько подсаживается к ним Робин Гуд, переодетый в монаха)
2-й МОНАХ (разливая). Вы правы, брат. Возблагодарим Господа Бога и Пресвятую Богородицу за хлеб наш насущный и вино. . .
1-й МОНАХ. Аминь. (Закусывая) Воистину говорит пословица: из всех рыб лучше всего крылышко куропатки. (Смеются)
2-й МОНАХ. А я все-таки верю отцу настоятелю, царство ему небесное. Когда Пресвятая дева Мария пришла к рыбакам, они вкушали от рыбы камбалы. Вот она им и…
1-й МОНАХ. Что с вами, брат? Уж не застряла ли косточка у вас в горле?
2-й МОНАХ. Тсс . . . Тихо, брат. Поговаривают, что где-то в этих лесах бесчинствует разбойник Робин Гуд.
1-й МОНАХ. Тсс. . . Тихо, брат. Вдруг он где-то неподалеку, услышит. А вы - "разбойник", "бесчинствует" - обидится. Он и так не жалует наследных беззащитных служителей церкви. Надо вот так: (громко) да, брат, именно здесь, в этих лесах, скрывается благородный вольный стрелок Робин Гуд.
2-й МОНАХ. Ох, брат! Боюсь, не донесем мы денежки до монастыря.
1-й МОНАХ. Ну, я-то донесу. Смотри, какой пояс. (Позвякивая деньгами в поясе). Никакой Робин Гуд не догадается, где золото.
2-й МОНАХ. Суну-ка я мешочек поглубже за пазуху.
1-й МОНАХ (отхлебывая вина) . И да поможет нам Господь.
2-й МОНАХ (выпив). Аминь. С вашего позволения я продолжу, брат. Пречистая рыбакам и говорит: "Накормите меня, ибо я - матерь Божия. . . "
1-й МОНАХ. Тсс. . . Тихо, брат! Все-таки у меня предчувствие, что Робин Гуд где-то неподалеку. (Оглядываются в сторону леса. )
2-й МОНАХ. Нет, не видать.
(Вдруг заметили, наконец, что рядом с ними незнакомый монах. Переглянулись. Перекрестились. Отмахнулись).
2-й МОНАХ. Знаешь, брат, что-то у меня последнее время с глазами не то. Видно, святость моя увеличилась, и сатана посылает мне искушения, как святому Антонию.
1-й МОНАХ. Я тоже, брат, чувствую себя сегодня святым Антонием. Выпьем по такому случаю. Вино не только промывает желудок, но и прочищает зрение.
РОБИН ГУД (тоже отхлебнув вина). Святые отцы Антонии, подайте нищему брату вашему во Христе. Сторицею воздастся тому, кто нищему подает.
1-й МОНАХ. Что вы, брат. Мы сами бедны, как черт знает что.
2-й МОНАХ (Робину Гуду). Выпейте вина, закусите куропаткой, и ступайте с Богом, ибо у нас нет ничего, что бы мы могли предложить вам кроме этого.
РОБИН ГУД. Ай-ай-ай, бедные мы, несчастные служители Христовы! Неужели мы не заслужили у Господа Бога нескольких монет! Братие! Преклоним колена! (Ставит их на колени). Воззовем к милосердию Божию! Может быть, Господь услышит нашу молитву и ниспошлет нам от щедрот своих на пропитание!
Повторяйте за мной: "Господи Боже, внемли смиренным рабам твоим. . . (монахи повторяют) . . . ниспошли нам на пропитание. . . (повторяют) . . . золота. . . (повторяют). . . елико возможно больше! Аминь! (повторяют). О, святые отцы! Как вы замечательно молились Искренне! От чистого сердца!
2-й МОНАХ (скромно). Да-да, сын мой. Только чистота помыслов,
искренность и бескорыстие могут донести молитву до слуха Всевышнего.
РОБИН ГУД. В таком случае я не сомневаюсь, что Господь услышал нашу молитву. Давайте же, братие, осмотрим карманы наши и поделим по-братски все, что послал нам Всевышний. (Ощупывает свои карманы). Эге, видно, я грешен перед Господом Богом: у меня ничего не прибавилось.
2-й МОНАХ. И у меня ничего не приба. . .
РОБИН ГУД (доставая мешочек из-за пазухи монаха). Чудо!
Чудо! Воистину, вы святой! Смотрите! Раньше у вас ничего не было. Ведь не было?
2-й МОНАХ (неуверенно). Не было.
РОБИН ГУД. А теперь есть. Значит, ваша молитва дошла до Бога. Вы святой!
1-й МОНАХ. Да, да, брат. Согласитесь - это так. (Сокрушенно). А я грешен. О! Как я грешен! У меня ничего не появилось.
РОБИН ГУД. Ну, ну. Не скромничайте так. Вы просто плохо поискали. Мне святой Дунстан подсказывает посмотреть вот этот пояс (берет пояс, исследует его). Пути Господни неисповедимы, и деньги могут появиться где угодно. Ну, что я говорил! Вы тоже святой. Разрешите мне, святые отцы, эти деньги, по уговору, поделить по-братски. (Делит). Это - вам, это - вам, а это - мне, рабу Божию Робину Гуду. Возблагодарим же Господа нашего за милосердие Его! (Монахи убегают). Куда же вы? А благодарственную молитву? Да бегите же спокойнее, братие не доводите себя до одышки. Клянусь святым Дунстаном, эти молодцы потягаются в беге с любым оленем! Сейчас слетят с обрыва в ручей. (Всплеск). Ну вот, так я и думал. (Допивая из бутылки). Конечно, можно было и все отобрать, но уж больно славные ребята.
2.
И пошел дальше Робин Гуд по веселому майскому лесу. Увидел молоденький дуб, насквозь пронзенный стрелой много-много лет назад. И воспоминания детства нахлынули на него.
РОБИН ГУД. Эге! А вот и моя стрела! Подивился бы старый бедный Генрих, если бы увидел, как вырос дубок за эти годы. И лука давно уже нет, который он подарил мне тогда за хороший выстрел, а стрела все цела. Эх! Лес мой зеленый, брат мой, мой дом тенистый, где так вольно дышится, где течет хрустальный ручей, над которым цветут лилии, где бродят красавцы олени, где нет ни рабов, ни лордов. Впрочем, никого нет. Неужели в старой веселой Англии одни рабы, и нет больше свободных людей? (Встряхнул головой, отгоняя печальные мысли, и запел песню).
Где мой лорд? И где его кнут?
Вовек меня в лесу не найдут,
И воля моя - мне закон, и она мне мила.
Пища моя - королевский олень,
Но бегать за ним мне просто лень,
Догонит его летящая вслед стрела.
Мой дом у тебя в дупле,
Старый дуб, мой верный друг,
И здесь же рядом висят на ветле
Рваный плащ
И надежный мой лук.
Мне дорого имя птичье мое,
Птица свободно летит и поет.
Мне дороги птичьи права лететь и свистеть,
Пока чужая чья-то стрела,
Злая стрела не догнала.
Ну, что ж, придется когда-нибудь и умереть.
Пока же весело пой
Со мной, мой зеленый друг,
Пока висит у меня за спиной
Бьющий в цель без промаха лук.
Подошел Робин Гуд к небольшой речке, и вдруг увидел толстенного монаха, отца Тука.
РОБИН ГУД. Э, да мне сегодня удача. Еще один монах. Хотел бы я знать, святой отец, много ли смирения помещается в таком здоровенном теле?
ОТЕЦ ТУК. Смирение - мать всех добродетелей. Будьте смиренны, яко агнцы, - так заповедал нам всеблагой Господь.
РОБИН ГУД. Ну что ж, если ты и вправду смиренная овечка Христова, перенеси меня на тот берег.
Отец Тук смиренно переносит его.
Но, но, осторожней, святой отец! Мне сегодня что-то неохота купаться! Небось, вода холодна?
ОТЕЦ ТУК. Господи, мой Боже, укрепи мой дух, избави от лукавого, не допусти до греха.
РОБИН ГУД. А право, смирение великая добродетель!
ОТЕЦ ТУК (на другом берегу крепко держа за руку). Брат мой! Теперь твоя очередь. Не откажи, будь добр, перевези меня на тот берег.
РОБИН ГУД (пытаясь освободиться). Какого черта!
ОТЕЦ ТУК. Вода больно холодна, да и поток очень бурный. Я боюсь. . .
РОБИН ГУД. Ого! Ты, я вижу, тоже любишь хорошую шутку. Ну, что ж, долг платежом красен. Садись.
Теперь Отец Тук взбирается на Робина Гуда, и тот несет его обратно через ручей.
Ох, и многовато в тебе добродетелей, святой отец, и каждая весом с хорошего кабана.
ОТЕЦ ТУК. На все воля Божия. О чрево, чрево! Вместилище греха! Сколь ни умерщвляю плоть и молитвой, и постом, а все же…
РОБИН ГУД (опять вскакивая на отца Тука). Прокати меня еще разок,
приятель! Ты забыл, что мне надо на ту сторону? (Пауза). Ну-ка, вспомни, что нам заповедал Господь?
Отец Тук, вздохнув, понес Робина Гуда обратно.
ОТЕЦ ТУК. Господи, ты мой Боже! Или я не смирял сердце свое, или не подставлял плеча свои для ноши сей? Господи, прости прегрешение мое, ибо велико оно!
Сбрасывает Робина Гуда в воду, выходит на берег.
Э, а где же парень? Никак, утонул? Господи милостивый, упокой душу раба Твоего!
С другой стороны незамеченным подходит Робин Гуд, вымокший с головы до пят.
РОБИН ГУД. Это так-то ты, святоша, исполняешь заповедь смирения?
(Съездил Туку в правое ухо).
ОТЕЦ ТУК (прочищая ухо). Нет, кажется, не утонул, слава Богу.
РОБИН ГУД. Сказано: получил в правое ухо, подставь левое.
(Отец Тук подставляет, Робин Гуд бьет в левое ухо).
ОТЕЦ ТУК. Клянусь звоном в ушах, точно, жив и даже проповедь читает. (Робину Гуду). Господь также учил платить долги свои. (Размахивается и дает Робину Гуду такую затрещину, что тот кувырком летит на землю). Эту заповедь я чту более всех иных. Господи, ты же видел, он первый начал.
РОБИН ГУД (приходя в себя). Ай да монах! Да за такой удар я, пожалуй,
прощу тебе рясу. (Вскакивает). Но не откажу себе в удовольствии выдубить твою обширную шкуру, чтобы не промокала!
И начинается рукопашный бой, переходящий в драку на дубинах. В ловкости, силе и хитрости противники не уступают друг другу. Отец Тук во время потасовки отчаянно орет старинную застольную:
Эх, давай-ка чашу,
Начнем веселье наше,
Милый мой, милый мой!
Ты, Дженкин, пьешь неплохо -
Ты плут и выпивоха,
Милый мой, милый мой!
Эх, давай-ка чашу,
Начнем веселье наше!
В какой-то момент от мощной сшибки разлетаются в разные стороны. Робин Гуд мгновенно хватает с земли ранее оставленный лук, прицеливается - а отца Тука нет.
РОБИН ГУД. Никак он провалился сквозь землю. А-а, наш монашек оказался трусом.
ОТЕЦ ТУК (появляясь из-за дерева с мечом). Вот этого греха никогда не было. (Увидев нацеленную на него стрелу). Э-э, если ты тот самый славный стрелок, о котором я слышал, то мне что-то не хочется изображать из себя ежа с твоими стрелами вместо иголок. В эту игру я не играю. Смирение, смирение, смирение…
РОБИН ГУД (смеясь). Ну, а если ты тот самый монах, который, говорят, в монастырском подвале все бочки со дна пробил и ни одной капле не дал на землю упасть, то я готов простить тебе и тонзуру, и тумаки, полученные от тебя. И вот моя рука! Добро пожаловать в мой зеленый лес. Здесь не будет ни в чем недостатка. По земле бродит мясо, которым мы должны поужинать и которое быстро бегает на своих ногах; в небе гусь, которого достанет стрела; есть и вино, которые оставили мне славные, но немного пугливые монахи.
И, отныне друзья, они крепко обнялись.
ОТЕЦ ТУК (притворно сокрушенно). Нет, видно, не судьба мне избавиться от греха чревоугодия. На все воля Господня. Что ж, давай свое рогатое мясо, которое быстро бегает. (Пауза). Кушать хочется.
РОБИН ГУД (смеясь). Ну, его еще выследить надо. Ладно. Пошли. Тут шагах в трехстах, недалеко от мосточка, водопой. Сядем в засаде, дождемся оленя, и будет у нас хороший ужин.
ОТЕЦ ТУК. Пошли!
РОБИН ГУД (поучая на ходу). Олень – зверь осторожный и чуткий. Увидишь – не суетись. Плавно натягиваешь тетиву… Да, а ты стрелять-то кмеешь?
ОТЕЦ ТУК. Не знаю. Не пробовал. (Лукаво). А ты?
РОБИН ГУД. Ладно. Увидишь оленя – вообще не шевелись и к луку, ради всех святых, не прикасайся.
ОТЕЦ ТУК. А ты попадешь? (Робин Гуд выразительно на него посмотрел). (Оправдываясь). Очень кушать хочется!
3.
Тут они подошли к шаткому мосточку через речку и увидели на той стороне Маленького Джона.
РОБИН ГУД. Вот это детина, так детина!
ОТЕЦ ТУК. Добрый медведь!
РОБИН ГУД. Интересно, а как у него со смирением?
ОТЕЦ ТУК. Клянусь святым Кесбертом, ЭТОГО тебе не одолеть!
РОБИН ГУД. Спорим на бочку пива из харчевни «Золотой бык»!
ОТЕЦ ТУК (лукаво). Эх, видно, это судьба: мне – пить не просыхая, а тебе – купаться не просыхая.
РОБИН ГУД. Молчи. Сиди здесь, и не встревай. (Маленькому Джону). Эй, дружок! Не лезь пока на мост, дай мне пройти. Стой, говорю! Ты что, глухой? Давай, возвращайся. Сначала я пройду.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Возвращаться - дурная примета. Пути не будет. Так что поворачивай сам, а я вперед пойду.
РОБИН ГУД. Э-э, да ты нахал! Ну, тогда тебе больше никогда и никуда возвращаться не придется. (Снял лук, прицелился). Давай, быстренько читай молитву и быстренько пойдешь ко дну.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (усмехнувшись). Ну, это дело нехитрое - одолеть с луком и стрелами человека, у которого и оружия-то всего лишь вот эта палка (показывая дубинку). Если б не лук, посмотрел бы я, как ты поплясал бы с моей палочкой на пару.
РОБИН ГУД (откладывая лук). Ладно, у меня тоже есть палочка под стать твоей. Уговор такой: кто одежды не замочит, тот и выиграл
И начался отчаянный бой на шатком мостике. Отец Тук с азартом наблюдает за битвой. Он и сам бы не прочь встрять, да нельзя.
ОТЕЦ ТУК (с завистью) Эх! Какая веселая перепалка на палках! Веселье в разгаре, а меня не позвали.
РОБИН ГУД. Не лезь!
ОТЕЦ ТУК А я и не лезу. Была нужда. (В азарте отчаянно поет).
Видишь в келье чернеца?
Он не стоит и яйца.
Повстречай его в пути -
Сразу стоит десяти.
Эх! Хороший удар! За него парочку грехов можно отпустить. А вот это никуда не годится. Ну, что ты, что ты делаешь?! Креста на тебе нет! Господи, прости ему, ибо он не ведает, что творит.
От хорошего удара Робин Гуд валится с моста в воду.
Эй, куда же ты? Нет, так дело не пойдет! (Хватает свою дубинку). Мне тоже пришла охота порезвиться! (Робину Гуду). Сейчас я пришлю его к тебе помочь ловить рыбу.
РОБИН ГУД (из воды). Не надо! Он честно победил! Он хороший парень.
ОТЕЦ ТУК. Хороший, так хороший. Ну, и слава тебе, Господи. Как тебя зовут, хороший парень?
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (улыбаясь) Маленький Джон.
ОТЕЦ ТУК (хохоча). Робин! У нас с тобой появился Маленький Джон! Маленький такой Джон!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (обидчиво). Ну, ты!
ОТЕЦ ТУК. Тихо, тихо. (Вдруг вспомнив). Ой! Маленький Джон, мы же с тобой выиграли бочку пива у этого рыбака! Ура! Выиграли! Выиграли! Бочку пива!
От шутливых толчков и тумаков Маленькому Джону, и от радостных его прыжков все валятся в воду
Ну, вот. Я вовсе не собирался сегодня купаться.
Друзья смеются и резвятся в воде, как малые дети.
Вновь выходят все актеры, поют песню и меняют декорации.
АКТЕРЫ. Друзья в лесах стреляют дичь,
Вино и пиво пьют,
И на дорогах богачам
Проезда не дают.
А власти их хотят поймать
И ставят им силки,
Но ловко прячутся в лесу
Веселые стрелки.
Шериф без сна проводит ночь
И днем не правит суд
Ему покоя не дает
Разбойник Робин Гуд.
4.
В мрачном зале в полутьме сидят рыцарь сэр Гай Гисборн и шериф сэр Ральф Мурдах. Раздраженные лица их подсвечиваются свечами в канделябре. Голоса гулко раздаются под сводами зала.
ШЕРИФ. И долго будут продолжаться эти бесчинства?
ГАЙ ГИНСБОРН. Клянусь…
ШЕРИФ. Сэр Гай, король очень недоволен. Боюсь, Вы не понимаете, чем все это может кончиться.
ГАЙ ГИНСБОРН. Клянусь…
ШЕРИФ. Да хватит клясться! Дело надо делать! Сколько их?
ГАЙ ГИНСБОРН. Трое. Вот сведения, собранные моими людьми.
ШЕРИФ. Читайте.
ГАЙ ГИНСБОРН (читает). «Отец Тук - бывший монах монастыря в Риптоне. Разграбил монастырские подвалы. Ударил настоятеля монастыря мраморной чернильницей по голове. Был посажен в подвал на
хлеб и воду, откуда сбежал, повредив охранявшего его монаха в уме. Присвоил священнический сан и справляет богомерзкие службы в Шервудском лесу. Коварен и хитер. Пьяница. Джон Литлл - беглый виллан сэра Стефена. Кличка - Маленький Джон. Обладает необычайной силой. (От себя) Чуть было не унес на себе целый стог сена. Сэр Стефен хотел его остановить, так он обрушил на своего лорда стог, разбросал людей сэра Стефена и ушел, как ни в чем не бывало. Сэр Стефен, бедняга, до сих пор немного подергивает головой. Груб, но простодушен».
ШЕРИФ. Вполне достаточно, чтобы повесить. Дальше.
ГАЙ ГИНСБОРН. И, наконец, главарь. (Читает). «Робин Гуд - незаконнорожденный сын безродного лесника и благородной девицы из рода Гамвелл-Холл. С детства бродяжничает. Очень ловок, умен, язвителен. Отлично стреляет из лука». (От себя). Однако ж, я думаю, не лучше меня.
ШЕРИФ. А я думаю, что вы не о том думаете. Дальше.
ГАЙ ГИНСБОРН. Дальше здесь список их разбойных деяний за последнее время.
ШЕРИФ. Читайте.
ГАЙ ГИНСБОРН (читает). «Беззаконно уничтожают дичь в королевских лесах. Не дают прохода ни торговцам, ни монахам, ни лордам. Ограбили и оскорбили епископа, заставив читать всенощную в дупле дерева. Обобрали до нитки шеффилдского ростовщика и угрозой оружия принудили исповедываться отцу Туку. Споили хозяина харчевни "Золотой бык", запечатали его в бочку, где он проспал два дня. А разбойники тем временем бесплатно скормили и споили разным бродягам все запасы пищи и вина. Помешали наказанию виллана, принадлежащего лорду Солби. Освободили виллана и высекли вместо него двух стражников и палача, проводившего наказание».
ШЕРИФ. Что?!!
ГАЙ ГИНСБОРН. Высекли стражу и палача.
ШЕРИФ. Дальше.
ГАЙ ГИНСБОРН (усмехнувшись). Купца из Данкастера загнали на дерево и заставили куковать; тот с испугу накуковал им по 400 лет».
ШЕРИФ. Что Вы смеетесь? Ну, что Вы смеетесь?!! Это вам не шуточки! Это все очень серьезно! Они баламутят вилланов, они издеваются над епископом, лордами, торговцами. Все это – преступления против порядка, положенного Богом и королем! А Вам смешно?!!
ГАЙ ГИНСБОРН. Простите, сэр. Просто купец в роли кукушки представился мне довольно забавным.
ШЕРИФ. Забавным? А сэр Гай Гисборн без головы вам не кажется забавным?
ГАЙ ГИНСБОРН. Простите, сэр.
ШЕРИФ. Я не понимаю, сэр Гай, как могло случиться, что три разбойника, творящие все эти беззакония, до сих пор не пойманы и не повешены? Чем Вы занимались? Достаточно было десятка хороших солдат, чтобы выловить этих бродяг. Почему это до сих пор не сделано? А?
ГАЙ ГИНСБОРН. Я сделал облаву в Шервудском лесу, но безуспешно. У них, говорят, там нора под каждым кустом.
ШЕРИФ. Я не желаю слушать Ваших оправданий! Робин Гуд должен быть схвачен и повешен! Это – Ваш рыцарский долг перед Богом и королем! Обо всех Ваших действиях докладывайте лично мне. Понятно, сэр Гай.
ГАЙ ГИНСБОРН. Понятно, сэр.
ШЕРИФ. И учтите, пока Вы не покончите с Робин Гудом и его шайкой, руки леди Мариам Вы не получите. Понятно, сэр?
ГАЙ ГИНСБОРН. Да, сэр. (Пауза). Сэр Ральф, а когда я увижу свою невесту?
ШЕРИФ. Я ее вызвал. Она сейчас едет в Ноттингем.
ГАЙ ГИНСБОРН (радостно). Сэр! Давайте устроим состязание лучников в честь приезда леди Мариам!
ШЕРИФ (едва сдерживая гнев). Вы неисправимы!!! Вам нужно думать не о развлечениях, а о том, как поймать Робин Гуда.
ГАЙ ГИНСБОРН. Об этом я и думаю, сэр! Робин Гуд слывет отличным стрелком. Он не упустит такого развлечения. И у него достанет наглости явиться на состязание. А как только соберутся все желающие принять участие в стрельбе, мы закроем ворота, и Робин Гуд – у нас в западне!
ШЕРИФ. Так-так… Интересно... А как мы его узнаем?
ГАЙ ГИНСБОРН. О! Это очень просто! Я напомню Вам, что Робин Гуда считают лучшим стрелком северного края. Значит, лучший стрелок, после меня, разумеется, и будет Робин Гуд.
ШЕРИФ. Ну что ж… Сэр Гай Гисборн, как только Робин Гуд и двое других разбойников будут повешены, на следующий же день мы назначим венчание. Рука леди Мариам будет Вам наградой!
ГАЙ ГИНСБОРН. Сэр Ральф Мурдах, благодарю за оказанную мне честь!
ШЕРИФ. Готовьте Ваших людей, а я разошлю герольдов по всем дорогам. Пусть объявят о состязании.
ГАЙ ГИНСБОРН. Хорошо, сэр.
Шериф уходит, а Гай Гисборн остается в мечтах о своей возлюбленной невесте леди Мариам.
ГАЙ ГИНСБОРН. О, прелестная Мариам! Скоро ли я тебя увижу?!! Ради тебя, моя возлюбленная, я готов совершить тысячу подвигов. Победить сотню, нет, тысячу разбойников, выловить всех Робин Гудов на свете, чтобы только повести тебя к венцу, моя прекрасная Мариам!!!
От переизбытка чувств поет старинную английскую песню "Возвращение крестоносца",
ГАЙ ГИНСБОРН (поет) Из Палестины прибыл он,
Военной славой осенен.
Он через вихри битв и гроз
Крест на плечах своих пронес.
В боях рубцами был покрыт
Его победоносный щит.
Когда темнеет небосвод,
Любимой песню он поет:
"Возлюбленная! Рыцарь твой
Вернулся из страны чужой.
Пусть воина вознаградят
Твоя улыбка и твой взгляд.
Возлюбленная! Я тобой
Подвигнут был на славный бой.
Ты будешь при дворе одна
Вниманием окружена;
Глашатай скажет и певец:
"Она - владычица сердец,
В турнирах билась за нее
Непобедимое копье. "
Гай Гисборн уходит, а на крыше повозки актеров появляются два герольда и со звуками фанфар возглашают о предстоящем состязании.
ГЕРОЛЬДЫ. Слушайте! Слушайте! Слушайте! Слушай, весь добрый народ, слушайте, охотники, воины и лесничие! Слушай всякий, кто носит лук и колчан! Этот крик кричит благородный шериф ноттингемский. На святого Петра мы призываем всех метких стрелков северной стороны на веселый спор в честь прекрасной леди Мариам. А кто лучше всех будет бить в мишени, тот получит в награду поцелуй прекрасной леди Мариам и стрелу чистого серебра. Наконечник и перья у стрелы - чистого золота! И будет назван тот стрелок первым лучником северного края. Боже, храни короля Ричарда и гроб Господень!
Выходят все актеры, поют песню и меняют костюмы и декорации.
Актеры. Друзья в лесах стреляют дичь,
Вино и пиво пьют,
И на дорогах богачам
Проезда не дают.
«А ну-ка, стой! – и кони стали.
Дрожат и стража и купцы.
Их кошельки вмиг опростали
С Большой Дороги Молодцы.
5.
Вечером, пока еще не сгустились сумерки, немного в стороне от дороги, пересекающей лес, тренируются в стрельбе Робин Гуд и Маленький Джон. Робин Гуд делится с другом секретами своего мастерства.
РОБИН ГУД. Все хорошо, Джон. Но бьешь ты только по чутью. Вот смотри (берет стрелу, взвешивает на руке, осматривает). Эх, стрела не очень хороша. Ну да ладно, других до завтра достать негде. (Продолжает объяснять). Если до мишени двести ярдов, то прицел берешь на дюйм выше мишени, чтобы стрела летела дугой. Так что прибавь маленький расчет, и не будет стрелка равного тебе.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (несколько хмуро). Расчет?
Появляется Тук с луком больше своего роста. Он чуть навеселе.
ОТЕЦ ТУК. Расчет? Если что считать надо, это не для него, голова треснет от натуги, прости, Господи.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Вот тресну по лысине - так твоя башка без натуги треснет.
РОБИН ГУД (удерживая Джона). Отец Тук, а зачем тебе лук?
ОТЕЦ ТУК. Вот те раз! Затем, что монах на молитву берет четки и молитвенник, а стрелок на состязание-лук и стрелы.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (еще не понимая). Ну да, вот мы и берем лук, а монаху-то зачем?
ОТЕЦ ТУК. Затем, что, если монах идет на состязание и берет лук, то он уже волей Божией не монах, а стрелок.
Робин Гуд едва сдерживает смех.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Ты что, идешь с нами на состязание?!
ОТЕЦ ТУК. Господи! Добавь мне толику малую терпения, чтобы спокойно разговаривать с олухами. А вы что? Хотели идти без меня?
РОБИН ГУД. Прости, отец Тук, но лучше тебе не ходить.
ОТЕЦ ТУК. Это еще почему?
РОБИН ГУД. Тебя узнают и схватят.
ОТЕЦ ТУК. А вас не узнают?
РОБИН ГУД. У тебя более заметная внешность.
Отец ТУК (показывает на Джона). А у него? В наших краях не так уж много таких медведей.
РОБИН ГУД. Но монах, стреляющий из лука более подозрителен.
ОТЕЦ ТУК. Почему же монах? Я сниму рясу. Переоденусь.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. А лысина?
ОТЕЦ ТУК. О Господи! Смирение, отец Тук, смирение! Во-первых, это не лысина, а тонзура, во-вторых, я ее закрою твоей шапкой, и в-третьих, не отговаривайте меня, ибо мне приснился святой Кесберт и сказал. . . Короче, я иду с вами, чтобы получить от шерифа с Божией помощью серебряную стрелу, и поцелуй от леди Мариам.
(Робин Гуд и Маленький Джон расхохотались).
ОТЕЦ ТУК. (высокомерно) Хватит ржать. Подвиньтесь-ка. (Встает на изготовку). Куда целиться?
РОБИН ГУД. Ты же до сих пор не умел стрелять.
ОТЕЦ ТУК. Ну и что? Я так долго наблюдал за вашей стрельбой, что теперь знаю, как это делается. Стреляю вон в тот нарост на дереве. (Целится).
РОБИН ГУД (Маленькому Джону). Джон, отойди от него. Когда у отца Тука лук, находиться рядом с ним опасно, того и гляди - либо луком треснет, либо стрела назад полетит.
ОТЕЦ ТУК. Посмотрим, посмотрим.
Стреляет. Стрела остается в руке; не замечая ее, отец Тук ищет, куда же она полетела. Робин Гуд и Джон хохочут.
ОТЕЦ ТУК. Господи, чтоб им от смеха пузо надорвать, этим весельчакам.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Нет, отец Тук, все же стрелять ты не умеешь.
ОТЕЦ ТУК. Кто не умеет? Я не умею? Да вот смотри!
В раздражении стреляет, почти не глядя, и к общему удивлению, попадает в нарост. Больше всех удивлен сам Тук, но быстро приходит в себя.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (озадаченно). Однако.
ОТЕЦ ТУК (гордо). Так кто не умеет? Сам ты не умеешь!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (обидчиво). Я умею.
ОТЕЦ ТУК(дразнит) А вот и не умеешь.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Умею.
ОТЕЦ ТУК. Слыхал, что говорил Робин Гуд? Тут нужен расчет. А тебе и пяти кружек эля не сосчитать.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Ах, так? Сейчас я тебе так ребра пересчитаю, что ты их недосчитаешься!
РОБИН ГУД. Э, э, ребята, погодите.
Маленький Джон прет на отца Тука. Робин Гуд пытается его остановить, но Маленький Джон берет Робина Гуда под мышки и аккуратно переставляет в сторону.
ОТЕЦ ТУК (уворачиваясь). Господи, вразуми ты его, бедолагу! (Находится). Согласен! Ребра ты пересчитать можешь. А вот стрелять так, как я - не умеешь!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (нечленораздельно прорычав). Сейчас я тебе докажу. Сейчас я тебе покажу, как я умею стрелять. Я сейчас покажу. .
(На протяжении реплики, взяв Тука за плечи, относит к дереву, ставит спиной к нему, вынимает яблоко и кладет его на голову Тука, возвращается, берет лук и стрелу с железным наконечником).
РОБИН ГУД. Что ты делаешь, Джон! Остановись!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (в невменяемом состоянии). Сейчас я ему покажу, как я умею стрелять! (Робину Гуду). Отойди, не мешай!
ОТЕЦ ТУК (сняв яблоко). Это в такое маленькое? Нет, не попадешь!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (рычит). Попаду!
ОТЕЦ ТУК (хладнокровно). Попробуй.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. И попробую. (Натягивает тетиву).
РОБИН ГУД (кричит). Стой! (Дает ему тупую стрелу. Говорит мягко). Я знаю, что ты хорошо стреляешь, но все-таки, возьми, на всякий случай, тупую стрелу.
Маленький Джон, чуть подумав, берет ее. Натягивает тетиву.
ОТЕЦ ТУК (кричит). Стой!
Маленький Джон останавливается. Отец Тук подходит, внимательно осматривает тетиву, лук, стрелу, проверяет ее прямизну. Не вполне удовлетворенный, возвращается к дереву.
(Хладнокровно). Валяй.
Маленький Джон натягивает тетиву.
(Кричит). Стой! (Снова осматривает яблоко). Маловато все-таки.
(Достает из-под рясы большое яблоко, меняет. (Маленькому Джону).
Стреляй! Все равно не попадешь!
Маленький Джон, взрычав, спускает тетиву; стрела пронзает яблоко.
ОТЕЦ ТУК (взял нанизанное на стрелу яблоко и невозмутимо ест его). Ну, и что? Я тоже так умею.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (улыбаясь). Не умеешь.
ОТЕЦ ТУК (так же). Становись.
Маленький Джон берет у Тука маленькое яблоко, отходит, становится.
РОБИН ГУД (Туку). Отец Тук, будь благоразумен. Это опасно. Даже тупая стрела может повредить Маленькому Джону. Чего доброго, глаз выбьешь.
ОТЕЦ ТУК (целясь). Господь направит мою руку!
РОБИН ГУД (Джону). Джон! Повернись к нам спиной! (Отцу Туку) Ну, куда ты целишь! (Поправляет прицел). (Кричит). Стой! Чуть выше!
Но стрела уже полетела и ткнулась Маленькому Джону прямо в затылок. Он рухнул на землю.
РОБИН ГУД. Я так и думал . До добра это не доведет.
Робин Гуд и Тук подбежали к лежащему Маленькому Джону. Тот, рыча, вскакивает, хватает отца Тука, поднимает, размахивается им... Но тут Робин Гуд что-то услышал.
Тихо! (Прислушиваясь). Отец Тук, посмотри-ка, кто там на дороге? Тебе сверху видней.
ОТЕЦ ТУК. Темновато. Сумерки уже. И туман. Ого! Крытая повозка. Два стражника. Клянусь святым Кесбертом, к нам в руки едет славная добыча.
РОБИН ГУД. Спрячемся.
Все быстро, ловко и бесшумно прячутся в овраге. Получилось так, что отец Тук не успел слезть с плеч Джона, поэтому из оврага торчат головы Робина Гуда и отца Тука.
ОТЕЦ ТУК. Да ниже, ниже, Джон! Ради всего святого, ниже, меня видно.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Тогда мне не будет видно.
РОБИН ГУД. Да тише вы!!! Тук, слезь с Джона!
6.
Подъезжает крытая повозка. Передняя часть открыта. Впереди сидят два стражника, один из них правит лошадьми.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (разочарованно). Э-э, какие хиляки.
РОБИН ГУД. Вперед!
Разбойники выскакивают на дорогу и останавливают повозку.
РОБИН ГУД (учтиво). Стойте, люди добрые! Я рад приветствовать вас в своих владениях.
СТРАЖНИК. Проваливайте с дороги, бродяги! Нам некогда с вами болтать!
ОТЕЦ ТУК. Ай, как Вы невежливы, сын мой!
РОБИН ГУД. Прошу простить, но долг гостеприимства никак не позволяет нам отпустить вас на ночь глядя. Хотя мы люди бедные, у нас найдется чем накормить вас, однако, прошу вас заплатить вперед.
СТРАЖНИК. Пошли вон с дороги с вашим гостеприимством!
РОБИН ГУД. Джон! Тук! Помогите гостям сойти с повозки, они, видно очень устали.
Маленький Джон и отец Тук берут стражников за шкирки и ставят их на землю.
ОТЕЦ ТУК. Отдохните с дороги, сын мой!
СТРАЖНИК. Ах, мерзавцы! Ну, сейчас я вам покажу!
Стражники выхватывают мечи. Короткая схватка, и стражники, поняв, что им не одолеть разбойников, убегают.
ОТЕЦ ТУК. Эй, куда же вы? Чем вас не устраивает приют в нашей тихой обители?
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Отлично бегут. Однако не быстрей стрелы. (Натягивает тетиву). Сейчас я их остановлю.
РОБИН ГУД (смеясь). Не надо останавливать. Им полезно побегать на свежем воздухе перед сном.
ОТЕЦ ТУК. Ну-ка посмотрим, что нам Бог послал.
И отец Тук полез было на повозку, но по причине некоторой дородности это ему не удалось и он, поломав подножку, упал.
РОБИН ГУД (смеясь). Отец Тук, будь так добр, не ломай повозку, она еще может понадобиться нашим гостям, если они вернутся после пробежки.
Робин Гуд и Маленький Джон забираются на повозку и с двух сторон раздергивают занавеску крытой части повозки. И вдруг раздается короткий вскрик двух прелестных девушек, затаившихся за занавеской. Это – леди Мариам со своей служанкой Клориндой. Они, конечно, испуганы, но, не подавая виду, с решительностью сжимают в руках по кинжалу. От неожиданности, а больше, наверное, под влиянием красоты девушек Робин Гуд и Маленький Джон остолбенели, и с этой минуты не могут отвести взгляд, Робин Гуд от Мариам, а Маленький Джон от Клоринды.
ОТЕЦ ТУК. Эге, да тут славные молодые уточки.
МАРИАМ (Робин Гуду). Хам!
И даже может быть, неожиданно для себя самой Мариам влепила Робин Гуду звонкую пощечину. Клоринда, не желая отставать от своей хозяйки, выдала тот же подарок Маленькому Джону.
КЛОРИНДА (Маленькому Джону). Негодяй!
ОТЕЦ ТУК (захохотав). Ого! Да, это не уточки, а орлицы! Так их, прекрасные леди! Так их разбойников! А вы, братие, подставьте другую щеку, как завещал нам Господь.
МАРИАМ (отцу Туку). А тебе, монах, не пристало заниматься разбоем.
ОТЕЦ ТУК (восхищенно). Ах, дьявольски хороши! (Спохватываясь, крестится). Прости, Господи, мой язык грешный. Робин, Джон, давайте грабить. Что мы время теряем?
Но Робин Гуд и Маленький Джон настолько ошеломлены, что не обращают на отца Тука никакого внимания.
РОБИН ГУД (не отрывая взгляда от Мариам). Простите. Не бойтесь нас.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (так же Клоринде). Не бойтесь.
КЛОРИНДА. А мы и не боимся. Вот еще!
МАРИАМ. Кто вы такие, чтобы вас бояться?
РОБИН ГУД. Нет! Не подумайте… Мы не разбойники…
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Не… не разбойники.
ОТЕЦ ТУК. Как не разбойники! Робин! Джон! Что с вами? Мы грабим, или не грабим? (Девушкам). Дщери мои, для полной определенности мы должны представиться. Я – отец Тук. Это – Маленький Джон. А это – славный стрелок Робин Гуд! А вместе мы – разбойники здешних лесов и, да простит нам Господь, сейчас будем вас грабить.
МАРИАМ. Робин Гуд?! Ах…
Видимо, вконец перепугавшись того, что попала в лапы знаменитых разбойников, Мариам падает в обморок прямо в руки Робин Гуда. Клоринда, увидев это, опять-таки не желая отставать от хозяйки, падает на руки Маленькому Джону.
ОТЕЦ ТУК. Э-э-э, а это еще зачем?
Робин Гуд и Маленький Джон неумело пытаются привести девушек в чувство. Обмахивают лица девушек то руками, то шляпами. Маленький Джон даже попробовал трясти Клоринду. Ничего не получается.
РОБИН ГУД (отцу Туку). Отец Тук! Воды!
ОТЕЦ ТУК. Я не понимаю! Чем мы занимаемся?
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (рычит). Воды!
Отец Тук подает Робин Гуду флягу с водой. Робин гуд набрав воды в рот, прыскает на лицо Мариам. Мариам, очнувшись, награждает Робин Гуда еще одной пощечиной и отталкивает его. А Клоринда повторяет ее действия, не дожидаясь воды.
МАРИАМ (гневно). Не смейте прикасаться ко мне! Я – леди Мариам!
КЛОРИНДА (так же). Не распускай свои руки! Я служу благородной госпоже.
ОТЕЦ ТУК. Вот те на! Не знаю, как поцелуй, а оплеухи от леди Мариам мы уже заработали.
РОБИН ГУД. Вы леди Мариам?!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (Клоринде). Вы леди Мариам?
КЛОРИНДА. Я - Клоринда!
МАРИАМ (запальчиво). Да! Я - леди Мариам. Меня ждут в замке, а я здесь с вами время теряю. Мой опекун — шериф Ноттингема сэр Ральф Мурдах, и он вас повесит!
РОБИН ГУД и МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (синхронно). Я рад.
МАРИАМ и КЛОРИНДА (удивленно). Чему?
РОБИН ГУД. То есть, нет, я сожалею...
МАРИАМ. Сожалеете?
РОБИН ГУД (вконец запутавшись). Нет!.. Да!.. То есть... Повесит. Как только поймает, сразу повесит.
МАРИАМ и КЛОРИНДА (уже с некоторой жалостью). Повесит?
РОБИН ГУД и МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Да.
МАРИАМ. Ну ладно, хватит! Берите, что хотите, и не задер¬живайте нас.
ОТЕЦ ТУК. Вот это дело! Да благословит вас Господь, леди Мариам! Ну-ка, посмотрим, что нам Бог послал...
РОБИН ГУД (быстро). Нет! Мы ничего брать не будем!
ОТЕЦ ТУК. Почему?
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Потому.
РОБИН ГУД. Отец Тук, найди этих несчастных трусов, они где-то там, в кустах дрожат, и притащи их сюда.
Недовольно ворча, отец Тук уходит на поиски. Мариам несколько обеспокоена.
МАРИАМ. Что вы собираетесь делать?
РОБИН ГУД. Ничего такого, что могло бы повредить вам.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Ничего такого!
РОБИН ГУД. Мы хотим вернуть вам ваших горе-защитников и пожелать вам счастливого пути.
МАРИАМ. Вы очень любезны.
КЛОРИНДА. Было бы еще любезнее, если бы вы нас вообще не останавливали.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (жалобно). Но мы бы тогда вас не увидели!
КЛОРИНДА (насмешливо Мариам). Ого, да они галантны!
РОБИН ГУД. Нам очень жаль, что мы вас напугали. Простите нам великодушно наше недостойное поведение.
МАРИАМ (насмешливо Клоринде). А как учтивы!
РОБИН ГУД. Леди Мариам! В моих жилах тоже течет благородная кровь. Моя мать из рода Гамвелл-Холл.
МАРИАМ. Что вы говорите?
РОБИН ГУД. Вы мне не верите?
МАРИАМ. Верю. Но причем здесь я?
РОБИН ГУД. Если когда-нибудь вам понадобится наша помощь, то знайте: стоит нас позвать, и смелее, вернее, надежнее защитников, чем мы, вы не найдете.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Да уж, мы защитим вас получше вот этих, будьте уверены. (Показывает на стражников, которых тащит отец Тук).
МАРИАМ. Благодарю Вас, не понадобится.
РОБИН ГУД (стражникам). Садитесь и поезжайте.
Робин Гуд и Маленький Джон слезают с повозки. (Мариам).
Надеюсь, мы еще увидимся.
МАРИАМ. Надеюсь, что нет. (Стражникам). Поехали.
Повозка тронулась. Маленький Джон робко поднял руку в прощальном жесте, Клоринда же, проезжая мимо, озорно показала ему язык на прощанье. Девушки уехали, а Робин Гуд и Маленький Джон в оцепенении долго смотрят им вслед.
ОТЕЦ ТУК (сокрушенно). Ну, и где же добыча? А все женщины! Чуть где появятся - так все наперекосяк! Ибо женщина - сосуд греха, и дьявол улавливает наши слабые мужские сердца на женскую красоту, аки на приманку. (Заметив, что Робин Гуд и Маленький Джон оцепенели в неопределенном мечтании, обеспокоился). Эй, Робин! Эй, Джон! Столбняк! (Машет руками перед глазами Джона, но тот не реагирует). Джон! (С размаху шлепнул его по спине, и Маленький Джон очнулся).
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Кажется, я потерял голову.
ОТЕЦ ТУК. Слава тебе, Господи! А чем же ты теперь будешь есть? (Робин Гуду). Робин, ведь нам, пожалуй, теперь нельзя идти на состязание.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Почему?
ОТЕЦ ТУК. Выдадут! Ей-Богу, выдадут!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (мечтательно улыбаясь). Не-е-ет.
ОТЕЦ ТУК (так же). Да-а-а.
РОБИН ГУД. Чтобы сказали, что Робин Гуд струсил?
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Если ты боишься, можешь не ходить.
ОТЕЦ ТУК. Кто боится? Я? Решено. Идем. Переоденемся, замаскируемся, и пойдем.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. А лысина? У тебя же лысина очень приметная.
ОТЕЦ ТУК. О Господи! Смирение, отец Тук, смирение... Во-первых, сколько раз тебе говорить, что это не лысина, а тонзура, во-вторых, я ее закрою твоей шляпой, а в-третьих, не отговаривайте меня, ибо мне приснился святой Кесберт и сказал... Короче, пошли, выпьем доброго винца за то, чтобы стрелы наши точнее летели в цель.
Рассмеявшись, друзья уходят. И предваряя следующую картину, поют актеры.
7.
АКТЕРЫ.. Свистит стрела, прищурен глаз –
Стрелки в мишени бьют.
И здесь не ведает никто,
Пришел ли Робин Гуд.
Шериф напрасно на толпу
Глядит из-под руки:
Не попадались на глаза
Мятежные стрелки.
Народ тихонько говорит.
Что Робина всегда,
Едва он выпустит стрелу,
Узнаешь без труда.
На площади Ноттингема шумный праздник - состязание лучников. На помосте в двух креслах возвышаются над площадью шериф и прекрасная леди Мариам. Рядом с ней стоит Клоринда. Шериф напряженно следит за ходом состязания.
ГЕР0ЛЬД. Последние две пары стрелков! Вызываются Уотс Тукинг и Рэйнольд Гринлиф! Просим приготовиться
сэра Гая Гисборна я Ричарда Локсли!
На линию стрельбы выходят отец Тук и Маленький Джон.Отец Тук со своим огромным луком,в нелепой одежде, на голове неимоверной величины шляпа с пером
МАРИАМ(насмешливо). Экий красавец! ШЕРИФ(мрачно). Чучело.
КЛОРИНДА(узнав разбойников,тихо Мариам). Ах,леди...
МАРИАМ. Сейчас кувыркнется через собственный лук.
И,действительно,отец Тук,споткнувшись о лук, чуть не упал; шляпа было слетела,но он успел ее придержать.
(Рассмеявшись). Ну вот.что я говорила!
ШЕРИФ. А второй-то, ну, прямо бык. Такой с десяток дюжих молодцов скрутит. Леди Мариам, смотрите внимательней. Не он?
КЛОРИНДА (умоляюще, Мариам). Ах, леди...
ШЕРИФ. Не Робин ГУД?
МАРИАМ. Нет, это - не Робин Гуд.
ШЕРИФ. Ладно. Посмотрим, как стреляет эта парочка.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (Туку). Не урони шляпу, а то раскроешь свою лыси... ладно, ладно... тонзуру.
ОТЕЦ ТУК. Не беспокойся.
Тут отец Тук лихо взмахивает своим луком. Одним концом чуть было не сшибает Маленького Джона, так что ему пришлось отпрыгнуть, а вторым все-таки сбивает свою шляпу, но Джон быстро подхватывает ее и нахлобучивает отцу Туку на голову. Мариам и Клоринда смеются.
ШЕРИФ (мрачно). Ну, этот-то вряд ли Робин Гуд. Шут какой-то. а не стрелок.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (отцу Туку). Ты что, со своей сноровкой все-таки надеешься попасть?
ОТЕЦ ТУК (самонадаянно). Святой Кесберт направит мою руку.
Отец Тук стреляет и стрела его вонзается довольно далеко от центра мишени.
(В раздражении), Эх! Этот ваш дурацкий лук! (Бьет им оземь, и лук ломается).
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (целясь). При чем здесь лук? (усмехнувшись).
Маленький Джон стреляет и попадает гораздо лучше отца Тука, однако все же не в центр.
ШЕРИФ (разочарованно). Слабый стрелок. КЛОРИНДА. Ну почему же?
ШЕРИФ (быстро). Клоринда хочет сказать, что это Робин Гуд?
КЛОРИНДА (испуганно). Нет-нет, что вы! Упаси Бог! ГЕРОЛЬД. Сэр Гай Гисборн и Ричард Локсли!
Выходят Гай Гисборн и Робин Гуд.
КЛОРИНДА (тихо Мариам). Ах, леди...
МАРИАМ (тихо, Клоринде). Прошу оставить мена в покое.
ШЕРИФ. Последний. Неужели он не пришел? Мариам! Смотрите! МАРИАМ (бесстрастно). Я смотрю.
ШЕРИФ. Это он?
МАРИАМ. Сэр Ральф, а что вы с ним сделаете?
ШЕРИФ. Повешу. И его, и всю его шайку.
МАРИАМ. И поделом.
Гай Гисборн стреляет. и попадает в край центрального круга.
РОБИН ГУД. Неплохо. Но вы не приняли в расчет ветра, сэр, а то попали бы еще лучше.
ГАЙ ГИСБОРН. Если я буду нуждаться в твоих советах, в чем я сомневаюсь, то я сам спрошу тебя.
РОБИН ГУД. Когда вы спросите, - захочу ли я отвечать, сэр?
ГАЙ ГИСБОРН. Стреляй!
ШЕРИФ. Ну! Ну! Ну! Стреляй же! Ну!
Робин Гуд стреляет я попадает в самый центр мишени.
(Облегченно), Центр! Это - он!
ГАЙ ГИСБОРН. Что я, должен признать, стрела твоя столь же резва, как и язык! (Делает знак страже, стража окружает Робин Гуда. Издеваясь). Однако ты перестарался, Робин Гуд. Всем известно, что именно ты лучший стрелок северного края. Лучше было бы тебе промахнуться. Ты победил в состязании, а я победил в другом. (Победно кричит на всю площадь). Я поймал Робин Гуда! (Мариам медленно приближается к Робин Гуду и Гаю Гисборну). Леди Мариам! Вы хорошо запомнили его?
МАРИАМ. Хорошо.
ГАЙ ГИСБОРН (уверенно). Смотрите! Это - он!
Глаза Мариам и Робин Гуда встретились, я долгие взгляды вели безмолвный разговор, понятный только влюбленным. Гай Гисборн даже начал нервничать.
МАРИАМ. Нет! Это - не он. Это - победитель.
Робин Гуд благодарно стал на одно колено и склонил голову. Мариам наградила его поцелуем в лоб и серебряной стрелой. Робин Гуд, не выдержав, вскочил и сорвал еще один поцелуй - в губы.
ГАЙ ГИСБОРН. Э-э! Нахал! Стража!
МАРИАМ. Не трогайте его! Это - победитель!
Раздраженный шериф уходит. За ним Гай Гисборн и стража. Все, кроме исполнителей Робин Гуда и Мариам, выходят ИЗ ообраза и становятся просто актерами и с доброжелательным любопытством смотрят на влюбленных. Робин Гуд и Мариам поют песню.
ОНА. О рыцарь мой, все скрыто тьмой.
Мне так тревожно здесь одной.
Я жду тебя, любимый мой,
Мой милый рыцарь.
ОН. К любимой я пришел тайком,
Стою я под твоим окном,
Но ты уснула сладким сном;
Уже светает.
ОНА. Я ночи напролет не сплю,
Малейший звук в тиши ловлю,
Но где же тот, кого люблю,
Мой милый рыцарь?
ОН. Тебя не вижу я в окне.
И стража ходит по стене.
О, как тебя увидеть мне;
Уже светает.
ОНА. Наверное, не любишь ты,
И все мои мечты пусты.
А сердце ноет: где же ты,
Мой милый рыцарь?
ОН. Наверное, не любишь ты,
И все мои мечты пусты.
А сердце ноет: где же ты?
Уже светает.
К концу песни Мариам и Робин Гуд замирают в долгом поцелуе. Тихо, на цыпочках, чтобы не спугнуть, актеры закрывают их от зрителей занавесом, и шепотом объявляют. "Антракт".
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
8.
АКТЕРЫ. Еще не пойманы стрелки.
Не пойман Робин Гуд,
Еще в лесах стреляют дичь,
Вино и пиво пьют.
И на дорогах богачам
Проезда не дают
Все те же вольные стрелки.
И смелый Робин Гуд.
Шериф без сна проводит ночь
И днем не правит суд.
Разгневан он, он страшно зол
И, как индюк надут.
И опять тот же мрачный зал, что и в четвертой картине. Гай Гисборн получает выговор от шерифа.
ШЕРИФ. Ну, и что вы мне скажете теперь, сэр? Вы же уверяли меня, что он придет.
ГАЙ ГИСБОРН. Говорят, что он был.
ШЕРИФ. Был?!
ГАЙ ГИСБОРН. Да, и именно тот последний стрелок.
ШЕРИФ. Так что же вы проморгали? Почему не схватили?!
ГАЙ ГИСБОРН. Но, сэр, леди Мариам...
ШЕРИФ. Что леди Мариам? Что леди Мариам?! Вы полагаетесь на память испуганной девушки? Которая я видела-то его в сумерках?
ГАЙ ГИСБОРН. К сожалению, сэр, мне показалось.
ШЕРИФ. Вам показалось? Ему показалось! Вот к чему приводит ваша самонадеянность! Ну, надо же! Держать в руках — и упустить из-под самого носа!
ГАЙ ГИСБОРН (торжественно). Сэр Ральф Мурдах! Клянусь! Я сам пойду в лес и достану этого проклятого разбойника хоть из-под земли! Или погибну - иди уничтожу его!
ШЕРИФ. Вот-вот. Идите.
ГАЙ ГИСБОРН. Но с одним условием.
ШЕРИФ. Каким?
ГАЙ ГИСБОРН. Прежде обвенчайте нас с леди Мариам.
ШЕРИФ. Нет, сэр Гай. Мы с вами об этом уже говорили. Никаких венчаний, пока вы не покончите с Робин Гудом.
ГАЙ ГИСБОРН. Сэр Ральф! Я уйду, и вы меня не увидите да тех пор, пока я не вернусь с головой Робин Гуда.
ШЕРИФ. Прекрасно.
ГАЙ ГИСБОРН. Или не увидите никогда. Или я вернусь победителем, или погибну. Но, если мне суждено погибнуть, я хочу умереть мужем леди Мариам.
ШЕРИФ (подумав, стражнику). Позови сюда леди Мариам. (Гаю Гисборну). Хорошо, сэр Гай. Завтра вы обвенчаетесь.
ГАЙ ГИСБОРН. Благодарю вас, сэр.
ШЕРИФ. Надеюсь, это удвоит ваше стремление вернуться с головой Робин Гуда.
ГАЙ ГИСБОРН. Без сомнения.
Гай Гисборн с поклоном выходит из зала и у дверей встречает леди Мариам.
ГАЙ ГИСБОРН (поклонившись). О прекрасная леди Мариам! Я, ваш верный рыцарь, с нетерпением жду часа, когда наши руки соединятся перед алтарем, и с восторгом осознаю, что этот час уже недалек!
МАРИАМ (сухо). Ну, сэр Гай, этот час наступит еще не так скоро. И потом, я не тороплюсь.
ГАЙ ГИСБОРН. Вы ошибаетесь. Время идет, и время не ждет, милая леди.
МАРИАМ (с оттенком досады). Ах, вы правы, время не ждет,и я должна идти к сэру Ральфу. Простите.
Поклонившись Гаю Гисборну, входит в зал. Гай Гисборн уходит.
(Шерифу). Сэр Ральф, вы за мной посылали?
ШЕРИФ. Да, леди.
МАРИАМ. Я к вашим услугам.
ШЕРИФ(ласково). Милая Мариам, спешу вас обрадовать:на завтра назначено ваше венчание с сэром Гаем Гисборном.
МАРИАМ. Как на завтра?! Почему так скоро?
ШЕРИФ. Я посчитал, что незачем оттягивать.
МАРИАМ. Но... но я не готова.
ШЕРИФ (ласково, снисходительно). Да-да, я вас понимаю. Вы не успели хорошенько узнать его. Но можете поверить мне, я знаю его хорошо — смелый, благородный рыцарь. Понимаю, что вы не успели осознать, привыкнуть к мысли о будущем вашем положении, но ничего страшного — у вас на это впереди целая ночь.
МАРИАМ (чуть поразмыслив). Уверена, что это сэру Гаю Гисборну не терпится. Я поговорю с ним.
ШЕРИФ (сухо). Не трудитесь, леди Мариам. Это - мое решение.
МАРИАМ (гневно). Ах, так! Ваше решение! Не поговорив со мной! Не узнав моих желаний!
ШЕРИФ. А разве вы не знали, зачем вы едете сюда? Разве вы ехали не затем, чтобы я вас обвенчал с сэром Гаем Гисборном?
МАРИАМ. Вы распоряжаетесь мною, как вещью! Как служанкой! Мой отец вверил сироту вашей заботе, просил вас заботиться обо мне, как о родной дочери! Так-то вы выполняете обещание, данное моему бедному отцу! О, если бы он был жив!
ШЕРИФ. Полно! Полно, леди Мариам. Или я плохо забочусь о вас?! Ваш будущий муж - благородный рыцарь, лучший рыцарь Ноттингемшира! Богат, молод, красив, в конце концов! А вы еще говорите, что я о вас плохо забочусь? Побойтесь Бога!
Мариам плачет.
(Ласково). Ну-ну, не печальтесь, леди, право, зто прекрасная партия, согласитесь.
МАРИАМ. Но я не хочу!
ШЕРИФ (выйдя из себя). Хватят! Оставьте ваш капризы! Завтра венчание. Все! Идите к себе.
Мариам, сломленная, уходит в свою комнату. Там она упала в кресло и разрыдалась. Вбежала обеспокоенная Клоринда.
КЛОРИНДА. Что с вами, леди?
МАРИАМ. Ничего... уйди... Нет! Погоди. Нет-нет. Уйди... Клоринда!
КЛОРИНДА. Да, леди.
МАРИАМ (сквозь рыдания). Завтра... венчание... с Гаем... Гисборном.
КЛОРИНДА. Но это же хорошо, леди. МАРИАМ. Но я не хочу!
КЛОРИНДА. Но почему?
МАРИАМ. Уйди... Нет! Вернись! Беги сейчас же в лес... Ну. Боже мой! Нет-нет, не надо. Клоринда! Беги в лес... к этим...
КЛОРИНДА. К кому?
МАРИАМ. Боже мой! Ну, к этим.
КЛОРИНДА. Ага. поняла. И что сказать?
МАРИАМ. Ну, Боже мой, откуда же я знаю, что сказать! Скажи... Нет! Не надо ничего! Ничего не надо! Уйди! Нет, вернись! Скажи.., Скажи... что мне нужна его помощь.
КЛОРИНДА. И все?
МАРИАМ (успокаиваясь). И все. Даст Бог, поймет. (Вдруг взрываясь). Ну, что же ты стоишь?! Беги же, беги!
КЛОРИНДА. Бегу!
Клоринда убегает, а Мариам, нервничая, ходит из угла в угол, затем скрывается за ширмой.
Выходят актеры и, подготавливая следующую картину, поют песню.
АКТЕРЫ. Друзья в лесах стреляют дичь.
Вино и пиво пьют –
Джон Маленький, и толстый Тук,
И славный Робин Гуд.
Не унывают молодцы.
Веселые стрелки.
А коль на помощь позовут.
То на подъем легки.
Где силой можно одолеть,
Где острым языком.
И, если надо, толстый Тук
Проскачет рысаком.
9.
В яркий солнечный день на дереве, стоящем на обочине ноттингемской дороги, в полной беспомощности и сильнейшем беспокойстве висит отец Тук и пытается слезть.
ОТЕЦ ТУК. Что же делать? Что делать? Надоумь меня, Матерь Божия. Эх, высоковато. (Посмотрел вдаль). ОЙ, как быстро идут. Сейчас будут здесь, а я все вишу. (С ненавистью своему брюху). Бочка ненасытная! Вместилище греха! Ах, обжора! Ах ты, жирный кабан, только и годишься, чтоб перегонять пиво да вино, - перегонный котел. (Проигрывает вариант беседы). Спросят: "Что вы там делаете?" А я: "Да вот, братие, за каштанами полез". (Мрачно). Это тополь. Тьфу! И чего меня понесло на это чертово дерево. Сидел бы себе внизу я ждал спокойненько. Или пусть бы Робин лез и выглядывал этих монахов. Он ловкий. Ох, уже близко! (Бьет себя по голове). Думай, думай, думай... Только звенит пустой горшок, и хоть бы что. Пречистая Дева Мария, помоги спуститься на землю! А уж я с завтрашнего дня, коли жив буду, клянусь целую неделю не пить вина! Ой! (Поправляется). Больше двух кружек в день, я хотел сказать. А-а-а!.. (Это сук под тяжестью отца Тука подломился и он довольно быстро оказался на земле). Чудо! Хвала тебе, Матерь Божия!
Сделав очень скорбное и почтенное лицо, отец Тук встал на колени, возвел очи горе и забормотал молитву. Появляются два монаха.
1-й МОНАХ. Нет, брат, вы не правы. У камбалы один бок как бы поджарен вовсе не потому, что Пресвятая Дева оживила ее у рыбаков на сковородке, а потому, что...
2-й МОНАХ. Простите, брат, давайте прервем наш благочестивый спор, подождем, пока этот почтенный святой отец закончит молитву, и спросим его
1-й МОНАХ. Верно, брат. Этот монах, судя по его виду, много повидал и наверняка знает, что камбала - рыба святой Агафьи.
2-й МОНАХ. Я думаю, он подтвердит, что это рыба Богоматери.
1-й МОНАХ. Вы, брат, во власти чудовищного заблуждения.
2-й МОНАХ. Нет, это вы, брат, поддались греховным сказкам.
1-й МОНАХ. Святая Агафья...
2-й МОНАХ. Пречистая Дева...
ОТЕЦ ТУК (сев на землю, дрожащим голосом). Мир вам, братие! Да будет благословен ваш путь.
1-й МОНАХ. Мир вам, святой отец.
2-й МОНАХ. Мир вам. Святой отец, вам, верно, ведомы многие истины, прошу вас, разрешите наш спор.
ОТЕЦ ТУК. Все истины ведомы токмо Господу нашему. (Все крестятся). Моему же слабому разумению доступны лишь немногие из них. В чем же ваш спор, братие? Даст Бог (крестятся), разрешу.
2-й МОНАХ. Вот брат говорит, что рыба камбала – рыба святой Агафьи, а я считаю, что пречистой девы Марии, пресвятой Богородицы. (Отец Тук тут же крестится, и монахи - за ним).
ОТЕЦ ТУК. Хвала Господу! (Все крестятся). На этот вопрос ответить моего разумения хватит. (2-му монаху). Вы, сын мой, совершенно правы. Это - рыба Пресвятой девы Марии (все крестятся).
1-й МОНАХ. Как же, святой отец? Я же точно знаю...
ОТЕЦ ТУК. И вы, сын мой, совершенно правы. Это – рыба святой Агафьи.
2-й МОНАХ. Но как же...
ОТЕЦ ТУК. А вот как. Взяла Пречистая матерь Господа нашего (крестятся) рыбу - камбалу, ожившую со сковородки, пришла к святой Агафье и говорит: "Посвящу я эту рыбу тебе. Пусть будут у служителей Христовых споры благочестивые о рыбе и о нас с тобой. Дабы были время от времени заняты благочестием и не были уловляемы сатаною, врагом рода человеческого" (все трепетно крестятся, плюют через левое плечо, сняв шапки, стучат по голове). Прости, Господи! Не к обеду будь помянут. Свят, свят, свят.
2-й МОНАХ. Благословен Господь (крестятся), что послал нам встречу с вами, святой отец!
ОТЕЦ ТУК. Воистину так. А не найдется ли у вас, братие, что-нибудь испить для подкрепления тела усталого раба Божия?
1-й МОНАХ (переглянувшись). Есть святая вода, святой отец. Захватили из монастыря на всякий случай.
ОТЕЦ ТУК (замахав руками). Что вы! Что вы! (Страдальчески). А вина нет?
2-й МОНАХ. Мы думали, что вы настолько святой, святой отец, что вина и не пьете. (С готовностью достает вино).
ОТЕЦ ТУК. Вы ошибаетесь, братие. Просто раньше я пил до дна, а теперь я пью все до капельки. (Рассмеялись. Выпили). А разве вы не знаете, что вино святее святой воды? Самое первое средство в борьбе с чертом.
1-й МОНАХ. Вы и черта видели, святой отец?
ОТЕЦ ТУК. А как же! Наливайте, сейчас расскажу. (Разливают, пьют, отец Тук рассказывает, время от времени отхлебывая из бутыли). Как-то заявился ко мне в келью черт. Сотворил я крестное знамение, а ему хоть бы что. Тогда я взял большой крест, и машу им, аки мечом, во славу Господа нашего (крестятся). А он рогами отбивается, и хоть бы что. Ну, тогда я его святой водой окропил, тут шкура его как зашипит, вонь пошла ужасная, а он все равно хоть бы что, стоит, посмеивается. Тут уж я не стерпел, размахнулся - и бутылью в него! Вино, конечно, по стенке растеклось, но уж больше черт не появлялся. А что святая вода? Только шкура шипит, а толку никакого.
2-й МОНАХ. Удивительны дела Твои, Господи (крестятся).
1-й МОНАХ (вдумчиво). Выходит, принимая сию влагу внутрь, мы изгоняем бесов из себя?
ОТЕЦ ТУК. Выходит, так.
2-й МОНАХ. Значит, это - благочестивое дело.
ОТЕЦ ТУК. Совершенно верно. Продолжим же сие дело с истинным благочестием и должным рвением.
Пьют. Отец Тук запевает песню, монахи подхватывают.
ВСЕ. Осла ты с привязи спустил,
Бутылку новую открыл, -
Копыто в землю звонко бьет,
Вино веселое течет.
Но самый жар и самый пыл -
Когда монах на воле пьет.
Вовек никто б не ощутил
Таких благочестивых сил!
(Монахи, опьянев, обнимают и целуют отца Тука).
1-й МОНАХ. Мы уж думали ты, брат, такой святоша, что и не подступись.
ОТЕЦ ТУК. Что вы! Я, как любой монах, мастак
с закуской пить, и просто так!
(Смеются).
2-й МОНАХ. Отчего же ты все время божишься?
ОТЕЦ ТУК. А это - для красоты слога.
(Смеются).
1-й МОНАХ. Ну, еще по глотку, и нам пора.
Выпивают. Монахи уже почти совсем дошли до кондиции.
ОТЕЦ ТУК. Куда же вы направляете стопы ваши, братие?
2-й МОНАХ. К шерифу Ноттингемскому.
1-й МОНАХ (важно). Нас позвали венчать рыцаря сэра Гая Гисборна и леди Мариам. Это, у которой сам шериф опекуном.
ОТЕЦ ТУК. О! да по такому поводу обязательно надо выпить еще.
2-й МОНАХ. Э, нет, святой отец! Нам больше нельзя. Не то службы перепутаем. (Запевает). Венчается раб Божий... Во! мы свою меру знаем.
ОТЕЦ ТУК. Э-э, брат. Ты не хочешь выпить на их счастье?
2-й МОНАХ. Нельзя.
ОТЕЦ ТУК. Это нельзя, когда отпевание, а когда венчание - нужно обязательно, а то навлечешь на них беду.
1-й МОНАХ (2-му монаху). Слушай его, брат. Святой отец все знает: когда пить, а когда... (икнул) еще выпить. (Выпивает).
ОТЕЦ ТУК. Желаешь им несчастья брат, - тогда не пей. Это верное дело.
2-й МОНАХ. Ни-ни-ни! Боже упаси! (Хватается на бутылку я допивает все).
Оба монаха готовы окончательно. Отец Тук с трудом поднимает их. Оба что-то нечленораздельно мычат.
ОТЕЦ ТУК. Пойдемте, братие, я вас провожу. (Тащит их к лесу),
2-й МОНАХ (Чуть приоткрыв один глаз). Это мы куда?
ОТЕЦ ТУК. Венчаться.
2-й МОНАХ (удовлетворенно кивнув). Ага. (И снова закрыл глаз).
Отец Тук свистит. Из леса выбегают Робин Гуд и Маленький Джон, помогают унести монахов.
АКТЕРЫ. Прекрасная дева идет к алтарю
И слезы горячие льет.
Мрачный черный рыцарь идет,
Ее под венец ведет.
Печальная дева идет к алтарю
И прячет кинжал на груди.
А черный лорд на невесту свою Пустыми очами глядит.
Ее как на казнь ведут к алтарю,
Меркнет вокруг белый свет.
"Согласна?" - спросят; мелькнет в ответ
Сталью кинжала "Нет!"
10.
В часовне шериф и Гай Гисборн ждут монахов, а Мариам с Клориндой - Робин Гуда.
ГАИ ГИСБОРН. Ну, где же эти проклятые монахи?
ШЕРИФ. Не волнуйтесь, я их вызвал. Должны быть с минуты на минуту.
ГАИ ГИСБОРН. Клянусь, после венчания я им намну бока за опоздание.
ШЕРИФ. После венчания вы пойдете в лес на Робин Гудом, как обещали. Так что приберегите силы для него.
ГАИ ГИСБОРН. Неужели вы могли подумать, что я отступлюсь от своего слова?
ШЕРИФ. Ни в коем случае. Просто я вам советую беречь силы.
МАРИАМ (тихо). Клоринда! Ну, где же он? Ты все рассказала? Все объяснила?
КЛОРИНДА (так же). Конечно, леди. Он обещал.
МАРИАМ (так же). Ну, что же так долго?!
КЛОРИНДА (жалея). Не знаю, леди.
МАРИАМ. Неужели опоздает! (Увидев входящих трех монахов, безнадежно). Опоздал.
ШЕРИФ. Ну, вот и монахи.
Со словами "Мир вам" проходят в часовню Робин Гуд, Маленький Джон и отец Тук. Все в рясах и капюшонах, почти закрывающих лицо.
(Отцу Туку). Что-то, монах, ты вроде у меня не был, а рожа твоя мне знакома.
ОТЕЦ ТУК. Оно и неудивительно. Ибо всех нас Господь сотворил по образу и подобию своему, вот у нас с вами рожи и похожи.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Воистину так.
ШЕРИФ (отшатнувшись от отца Тука) Фу! Как из винной бочки!
ОТЕЦ ТУК (невинно). Это у нас в монастыре святая вода такая.
ШЕРИФ. Знаем, какая там у вас вода. Ну, ладно. Хватит болтать. Приступайте.
Гай Гисборн берет за руку Мариам и ведет ее к алтарю. Отрешенная, она безвольно подчиняется. Робин Гуд имитирует обряд венчания, плохо представляя себе, что это такое. Маленький Джон и отец Тук ему прислуживают.
РОБИН ГУД. Сэр Гай Гисборн! Согласны ли вы...
ГАЙ ГИСБОРН (нетерпеливо). Да! Да!
РОБИН ГУД. А вы, леди Мариам...
МАРИАМ (резко). Нет!
ШЕРИФ (быстро). Не слушайте ее! Она согласна! Продолжайте!
РОБИН ГУД. Ну, уж нет! Если невеста не согласна, мы не будем принуждать ее силой.
Разбойники откидывают капюшоны.
МАРИАМ. Ах! Благодарю! (Рванулась к Робин Гуду и взяла его за руку).
ГАЙ ГИСБОРН. Робин Гуд?
Гай Гисборн хотел было выхватить меч, но они с шерифом вошли в часовню без оружия.
ШЕРИФ. Измена?!
Шериф ринулся к выходу, но отец Тук и Маленький Джон, выхватив из—под ряс мечи, перекрыли ему дорогу.
РОБИН ГУД. Прошу вас, сэр. Не надо звать стражу. Вы не успеете.
ШЕРИФ(угрюмо). Чего ты хочешь?
РОБИН ГУД. Немногого. Меньше, чем надо было бы. Во-первых, защитить сироту от вашего произвола и увести ее отсюда, а во-вторых, просить вас поклясться на этом распятии не преследовать на леди Мариам, ни Клоринду, ни нас, и не вредить нам ни в городах, ни в лесах, ни на полях, ни на морском пути. Клянитесь!
ШЕРИФ (сквозь зубы). Клянусь!
ГАЙ ГИСБОРН (возмущенно). Сэр!
РОБИН ГУД (Гаю Гисборну). Клянитесь и вы.
ГАЙ ГИСБОРН (запальчиво). Клянусь! Клянусь убить тебя при первой возможности!
РОБИН ГУД. Пожалуй, лично вам, сэр, я предоставлю такую возможность. В лесу. А сейчас я прошу вас и вас отойти в той стене чтобы вам было удобнее с нами прощаться.
Шериф и Гай Гисборн отходят к дальней стене. Робин Гуд с Мариам, Маленький Джон с Клориндой и отец Тук, не спуская с них взгляда, медленно движутся к выходу. Все выходят. Последним в дверях немного задерживается Робин Гуд.
(Друзьям). Бегите! Я догоню. (Гаю Гисборну). Сэр Гай Гисборн. до встречи в лесу. (Шерифу) А с вами я прощаюсь, сэр. И помните вашу клятву. (Уходит).
ШЕРИФ (выскакивая на часовни). Стража!
Подбегает стражник. Шериф выхватывает у него лук.
Эх, уже далеко! уйдут!
Стреляет вслед и попадает в отца Тука. Отец Тук медленно падает. Робин Гуд и Маленький Джон подхватывают его под руки.
11.
Робин Гуд и Маленький Джон бережно опускают отца Тука уже на лесной поляне. Мариам и Клоринда стоят в некотором отдалении и с жалостью смотрят на них.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН(со слезами). Братец Тук... Братец Тук... Ну, скажи хоть что-нибудь. (Отец Тук вздохнул).
РОБИН ГУД (с надеждой). Жив!
ОТЕЦ ТУК. Слава Богу, жив... Я уж боялся - помру, не попрощавшись с друзьями.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (жалобно). Братец Тук, не умирай.
ОТЕЦ ТУК. Что там? Стрела? (Робин Гуд кивнул). Шериф? (Робин Гуд кивнул). Догнала-таки.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Мы отомстим за тебя!
ОТЕЦ ТУК. Не надо. Не мстите. Кровь влечет за собой кровь и усугубляет зло. Говорил Господь: "Мне отмщение и Аз воздам". Не берите на себя дело Божие. (Замолчал).
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Не умирай. Не умирай!
ОТЕЦ ТУК. Все в руках Божиих.
РОБИН ГУД. Прости меня, Тук, что я втянул тебя во все это. Я виноват.
ОТЕЦ ТУК. Не вини себя, Робин. Это не ты меня втянул, это я сам тогда к тебе шел. Я хотел свободы, а о том не знал, что свобода и насилие так же ходят рядом. Ох-хо-хо. . . Грех. Прости меня, Господи. Простите, друзья, мои шутки над вами, не всегда безобидные. Особенно ты, Маленький Джон.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (чуть не рыдая. Шути, Тук. Я никогда не буду обижаться! Шути, Тук. Шути, только не умирай, пожалуйста. . .
ОТЕЦ ТУК (умирая). Пить. . . Пить. . . Пить. . .
Робин Гуд и Маленький Джон бегом ринулись к ручью, набрали воды, дают Туку. Тот попробовал и выплюнул.
(Нормальным своим голосом). Вы что мне подсунули? Это когда отец Тук воду пил? Вина, что ли, нет? Или вы подумали, что я уже умер? (Смеясь). Ха! Здорово я вас надул! А они и поверили! Остолопы! Нюни распустили! А ну, давайте-ка вина и оленины на закуску! Будем пить, петь и плясать во здравие отца Тука!
Робин Гуд и Маленький Джон побежали к дуплу за вином и едой, отец Тук поет старинную застольную:
Эх, давай-ка чашу,
Начнем веселье наше
Милый мой, милый мой!
Ты, Дженкин пьешь неплохо -
Ты плут и выпивоха,
Милый мой, милый. . .
Умирает. Услышав, что отец Тук не допел песню, друзья подбежали. Медленно опустились рядом с отцом Туком. Маленький Джон зарыдал.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Я убью его! (Вскочил).
РОБИН ГУД (пытаясь удержать). Стой!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (вырываясь). Я задушу шерифа вот этими руками!
РОБИН ГУД. Тебя схватят!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Пусти!
РОБИН ГУД. Ты не справишься! Тебя схватят.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (рычит). Я задушу его, как собаку.
Маленький Джон вырывается и решительно идет к городу. И вдруг вскрикнули девушки. Шериф. неведомо откуда здесь взявшийся, крепко держит их За руки.
КЛОРИНДА. Джон!
В это время на Маленького Джона падает сеть.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. А-а! Собаки!
РОБИН ГУД. Джон! Держись! Я сейчас!
Сначала было побежал освободить девушек от крепкой хватки шерифа, но тут из-за дерева выступил Гай Гисборн.
ГАЙ ГИСБОРН. Подожди! Не спеши! Ты звал меня в лес, наглец. Я пришел, чтобы убить тебя.
РОБИН ГУД. Я готов принять дорогого гостя.
Робин Гуд и Гай Гисборн начинают бой.
ШЕРИФ (Стражникам, захватившим Маленького Джона) Тащите его на городскую площадь.
А сам шериф потащил за собой сопротивляющихся девушек.
(Гаю Гисборну) Сэр Гай, вы справитесь этим мерзавцем?
ГАЙ ГИСБОРН. Я один! Один! Уходите все!
И продолжается смертный бой.
ГАЙ ГИСБОРН ( с каждым ударом меча) Мерзавец! Раб! Ты нарушил закон положенный Богом и королем.
РОБИН ГУД. Нет! Я не раб! Мой закон – свобода!
Изловчившись, Робин Гуд наносит Гаю Гинсборну смертельный удар
ГАЙ ГИСБОРН (с последним вздохом). Мерзавец… Негодяй…
РОБИН ГУД. Отец Тук! Один уже поплатился.
Берет у Гая Гинсборна его меч, ножны, его плащ, шлем. Сейчас он одновременно и Робин Гуд и актер его играющий. И пока он произносит зачин к последней картине, остальные актеры в молчании готовят сцену.
Мой Джон, хочу проститься я,
Пока еще ты жив.
Мой Джон, мой друг, иду к тебе,
И пусть дрожит шериф.
Уходит.
I2.
Городская площадь. Два стражника ведут Маленького Джона, увязанного сетью, к виселице.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Трусы! Снимите с меня сеть! Дайте меч! Я хочу погибнуть в честном бою.
ШЕРИФ. Нет уж! Ты подохнешь в петле.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Развяжите! Я буду драться голыми руками! Трусы! Боитесь безоружного.
ШЕРИФ. Подохнешь в петле, собака.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (рыча, рванувшись к шерифу). Задушу!
ШЕРИФ (страже). Вешайте, вешайте, чего стоите!
Появляется Робин Гуд в плаще Гая Гинсборна.
РОБИН ГУД. Подождите, шериф! Дайте мне самому разделаться с ним, как я разделался с Робином Гудом!
ШЕРИФ. Что?! Робин Гуд мертв?! Сэр, вы совершили великий подвиг! Я ни в чем не могу вам отказать. Убейте его, убейте его и просите любой награды.
РОБИН ГУД (стражнику). Дай меч. Отойдите. (Разрезает сеть. Отдает меч Маленькому Джону, выхватывает свой, сбрасывает шлем, кричит). Спина к спине!
ШЕРИФ. Робин Гуд?! (Рычит). Стража! Взять их! Убейте! Убейте!
Робин Гуд и Маленький Джон бьются спина к спине со стражей. Видя, что они одолевают, шериф пятится, намереваясь сбежать.
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН. Куда?! Не уйдешь! (Срывается к шерифу и душит его. Один из стражников поражает Маленького Джона кинжалом в спину. Робин Гуд побеждает стражников. Шериф мертв. Маленький Джон еще на ногах).
РОБИН ГУД. Джон! Мы победили!
МАЛЕНЬКИЙ ДЖОН (Улыбаясь). Братец Тук! Я его задушил.
Маленький Джон делает несколько неуверенных шагов к Робину Гуду и падает к нему в объятия. Он мертв.
РОБИН ГУД. Джон! Джон! (Видит кинжал в спине. Бережно опускает Маленького Джона на землю).
Выбегают Мариам и Клоринда.
МАРИАМ (увидев лежащего шерифа). Сэр Ральф!
КЛОРИНДА. Джон! Джон! (Опускается рядом с ним. Вытирает
платком лицо Маленького Джона). Джон! Мой маленький Джон. Мой глупенький маленький Джон.
Лежат шериф и Маленький Джон, девушки их оплакивают. В сущности, смерть и плач девушек уравнивают их. Робин Гуд в тоске стоит поодаль.
РОБИН ГУД (к Мариам). Мариам. Пошли со мной. Уйдем отсюда. (Нет ответа). Мариам! (Нет ответа). Не я хотел крови! Я хотел свободы! (Нет ответа).
Робин Гуд медленно уходит.
Усталого путника лес безмятежный укрой
листвой,
Ветер мятежный, усталого путника ты
не буди,
Он забылся сном, беспокоен тот сон
под сосной,
Он спел свою жизнь, и букет незабудок лежит
на груди.
Усталого путника ждет на рассвете путь
вдоль реки.
Путь далек, и путник печальный так
одинок.
Так не буди его, ветер, дороги его
нелегки,
Вечно страны и земли плывут у него
из-под ног.
Пускай же будет сон безмятежен его
и глубок.
О лес вековечный, его осени, но не
осуди,
У изголовья гордый олень, пес верный
у ног.
Он спел свою жизнь, и букет незабудок лежит
на груди.
КОНЕЦ