Сергей Васильевич Иванов

У него нет красивой лжи, у него
есть то, что много дороже: он кра-
сив в своей правде.
                Л.Н.Толстой


Сергей Васильевич Иванов – русский живописец, автор многих картин и рисунков на темы народной жизни.

Иванов родился 16(4) июня 1864 года в городе Рузе Московской губернии, где его отец служил надзирателем четвёртого округа Московского акцизного управления.

Иванов ещё ребёнком полюбил рисование и не расставался с карандашом. Он решил стать художником после выхода из уездного училища, но столкнулся с отцом, который категорически был против, потому что готовил сыну карьеру чиновника.

Уступая сыну, отец устраивает его не в гимназию, а в Межевой институт, где наряду с другими предметами обучали  и черчению. План отца не осуществился, через год Иванов бросает институт и поступает в Училище живописи. Решение грозило полным разрывом с отцом. Но рисунки одобрил знаменитый художник Перов, отец, пророчествуя сыну будущность маляра, всё же дал своё согласие.

В Московском училище живописи, ваяния и зодчества Иванов пробыл два года (1880-1882), занимаясь у Е.С.Сорокина и И.М.Прянишникова. Своим учителем Сергей Васильевич считал Прянишникова, которого любил как педагога и художника.

В это же время Иванов знакомится с И.Репиным, жившим тогда в Москве. Репин проявил интерес к начинающему художнику, поручил ему скопировать портрет Рубинштейна и сам руководил работой. На всю жизнь сохранил Иванов восторженное отношение к Репину, к его таланту и работоспособности. Репин всегда был для него примером, ободряющим Иванова в дни разочарований, сомнений, упадка творческих сил.

Осенью 1882 года Иванов едет в Петербург в Академию художеств. В те годы воспитанники Московского училища редко уживались в Академии. Увлечённые демократическими идеями Перова, Прянишникова и других художников-реалистов, рано начавшие участвовать своими картинами на темы народной жизни в ученических выставках, они не могли примириться с академическим преподаванием, оторванным от живого развития русского искусства. Поработав два-три года в Академии, они возвращались обратно в Москву, в училище, где и завершали своё художественное образование. Так было с А.Е.Архиповым, М.В.Нестеровым, также было и с Ивановым.

Весной 1884 года, «не желая больше продолжать образование» в Академии, он вернулся в Московское училище и в 1885 году закончил его. К этому времени он уже имел известность у ценителей живописи.

Ещё в 1882 году на IV ученической выставке Иванов представил два этюда – «Крестьянин» и «Солдат». А на VII ученическую выставку он дал две небольшие по размерам картины – «Больная» и «У острога», каждая из которых была достойна Большой серебряной медали училища, которую Иванов так и не получил.

В картине «У острога», а также в написанных ещё в годы учения работах «Утро помещицы» и эскизе «Агитатор в вагоне» впервые проявились общественные интересы молодого художника. Он с первых же шагов обнаружил свои демократические устремления, интерес и сочувствие к трудящимся.

Избрав путь, по которому шли лучшие русские художники, Иванов без длительных поисков и колебаний начал профессиональную деятельность, твердо зная, что ему надо делать.

Мировоззрение Иванова формировалось под воздействием идей революционеров-демократов и самостоятельного изучения самой жизни. Он не принадлежал к какой-либо политической партии, но отличался революционной непримиримостью взглядов, ненавидел самодержавие, помещиков и купцов, терпеть не мог царских бюрократов-чиновников, называл их по Щедрину «помпадурами». Он был широко образованным. Читал произведения А.И.Герцена, В.Г.Белинского, Н.А.Добролюбова, Н.Г.Чернышевского и М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ч.Дарвина и Г.Бокля, исторические хроники, мемуары и сочинения по русской истории, любил  А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, Г.И.Успенского и Г.Сенкевича. Из писателей на первом месте у художника был Л.Н.Толстой. Его философские статьи мало трогали художника, а вот художественные произведения он любил и знал их до тонкости.

Изучение жизни влияло на развитие Иванова ничуть не меньше чтения книг. Половину своей жизни он провёл в путешествиях по России. Не один раз был в Крыму, на Кавказе, Украине. Но самыми любимыми местами Иванова были приволжские города и деревни, где можно было видеть самых разных людей на пароходах, на пристанях и базарах. Любил он и Оренбургскую губернию, калмыцкие и киргизские степи. Постоянные путешествия давали Сергею Васильевичу возможность жить среди тех, кого он хотел знать и изображать.

Иванов никогда не ограничивался только поверхностным наблюдением жизни, вникал в сущность отношений людей, пытливо изучал историю и этнографию края, по которому путешествовал. Обычно за летние месяцы он накапливал много впечатлений, зарисовывал в альбомы народные типы, делал эскизы композиций, фотографировал то, что не удавалось зарисовать, а зимой в Москве или в близком к ней городе писал картины на основе добытых впечатлений и материалов.

В первых же своих путешествиях по России Иванов нашёл тему, отвечающую его понятиям о цели искусства и общественном долге художника. На приволжских степных дорогах он видел тысячи крестьян-переселенцев, направляющихся в Сибирь в погоне за счастьем. В крестьянской одежде, под дождём и палящим солнцем Иванов прошёл с переселенцами десятки километров, «…много ночлегов провёл с ними, заполняя свои альбомы рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами, и в голове его сложился ряд картин, действительно способных показать эпопею русских переселений». Иванов видел, как неопытность людей, часто не бывавших даже за пределами ближайшего села, их наивность и доверчивость к вымышленным рассказам о привольном житье в Сибири, скудность материальных средств, вырученных от продажи жалкого хозяйства на родине, приводили к тому, что многие переселенцы, испытав в дороге нечеловеческие лишения, грабёж и произвол царских чиновников, добирались до места нищими, больными и принуждены были идти в кабалу к новым хозяевам – кулакам. Другая часть переселенцев, потеряв в трудной дороге не только средства, но и членов своих семей, в отчаянии возвращались назад, где у них уже ничего не было, и где их ждала судьба батрака и нищета. Иванов первым из художников показал в образах живописи трагедию переселенцев в царской России во всей её страшной правде.

Ещё в 1886 году в альбоме «Первый периодический выпуск рисунков русских художников» художник поместил свою литографию «Переселенцы» (1885) – переселенческий обоз на первом этапе пути. Здоровые мужчины, женщины и дети идут пешком, а в повозках везут стариков и домашний скарб. Видно, что дорога не легка, но крестьяне шагают бодро, они полны энергии и уверенности, надежды на будущее.

В конце 80-х годов Иванов задумал серию из многих картин, последовательно освещающих основные этапы переселенчества. Первая картина должна была называться «Русь идёт» и представлять сильных и, воодушевлённых крестьян, двинувшихся в далёкий край. Затем в нескольких картинах художник предполагал показать переселенцев на втором этапе их пути – в незнакомых местах, среди неведомого народа. Заключить свою серию Иванов решил драматическими картинами жестоких страданий переселенцев.

Свой грандиозный замысел Иванов полностью не осуществил, но широту его творческого плана Можно почувствовать в многочисленных рисунках, этюдах, эскизах. Некоторые эскизы тщательно закончены и могут быть названы картинами: «Переселенцы» 9Минский музей), Переселенцы (Частное собрание), «Переселенцы. Ходоки»» (Уфимский музей). В последней из названных работ художник изобразил переселенческих разведчиков, посланных узнать дорогу в «счастливый край», посмотреть землю, условия жизни, чтобы затем, вернувшись, вести своих односельчан на найденные места. Ходоки идут в лаптях по сибирской земле, оценивая её зорким крестьянским взглядом.

Особенно остро, убедительно трагедия переселенцев раскрывается в картинах «Переселенка в вагоне», «Обратные переселенцы» и «В дороге. Смерть переселенца», которые появились одна за другой с 1887 по 1889 год на очередных художественных выставках товарищества передвижников.

Небольшое полотно «Переселенка в дороге» было первым произведением, с которым молодой Иванов выступил, и вполне успешно, на передвижной выставке. Картина привлекла жизненной простотой и непосредственностью содержания, новизной и оригинальностью художественного решения. Иванов смело заполнил всю плоскость холста стенкой красного, ярко освещенного летним солнцем товарного вагона, с отодвинутой наполовину дверью. У двери видна сидящая на полу старуха переселенка, с любопытством смотрящая наружу. Солнечный свет освещает её белую одежду, загорелые руки и нижнюю часть морщинистого лица, а за ней выступают из мрака освещённые части кибитки и другого скарба. Сцена так безыскусственна и так жизненна, будто целиком списана с натуры.

Знойный накал солнечного света, так сильно и естественно переданный Ивановым в красках этой картины, был предметом восхищения многих молодых художников, его современников. Но для него самого солнечный свет был лишь одним из средств достижения эмоциональной выразительности живописи.

Лучшим произведением переселенческой серии Иванова, резко взбудоражавшим общественное мнение, явилась картина «В дороге. Смерть переселенца» (1889). Иванов был не раз свидетелем смерти переселенцев. Он видел, как они умирали на дорогах, пристанях, параходах. Но решение этой страшной темы в картине пришло не сразу. Общий жёлтый тон картины Иванов нашёл с самого начала – его подсказала знойная сухая степь. Труднее далась ему напряжённая и предельно ясная композиция изображения. В эскизе картины художник наметил расположение основных фигур и повозки с поднятыми оглоблями. Однако трагическую сдержанность сюжет получил после того, как художник убрал изображённые в эскизе фигуры сочувствующих женщин и лишние детали: пасующуюся вдали лошадь, холщовый навес на оглоблях над головой покойника.

В законченном виде картина не оставляет ничего недосказанного. У дороги, в безлюдной выжженной степи видна семья переселенцев в безысходном горе. Умер хозяин, опора и глава семьи, муж и отец. Жена собрала его в последний путь и теперь без сил, в отчаянии упала ничком возле покойника, в судороге скребя землю скрюченными пальцами. Бессмысленный ужас застыл в глазах измученной, одичавшей девочки. Три человека – одна семья – были связаны вместе, подобно треножнику, на котором висел их походный котёл. Теперь узел развязался…

Содержание картины не исчерпывается сказанным. Всё в ней, даже оглобли телеги, как призывно простёртые руки, взывает о помощи. Художник показал оставленных на произвол судьбы обречённых людей – даже надежды нет на помощь.

Картина «В дороге» - завершение серии, её трагический финал, итог размышлений художника. Она воспринимается как художественное воплощение участи всего бедного крестьянства в царской России. «Вот так умирают бедняки на дорогах России, и нет никому до них никакого дела», - говорит художник языком живописи.

Во второй половине 80-х годов наряду с переселенческой серией Иванов выполнил много зарисовок и несколько картин из жизни «врем енных переселенцев» - крестьян, отправившихся на заработки, в том числе картину «В вагоне 4-го класса» (1888). В этой картине Иванов использовал композицию, уже найденную в «Переселенке», только вместо старухи с повозкой он поместил в вагоне группу крестьян. Неоднократно возвращался Иванов и к теме смерти. Жуткие сцены смерти и похорон он изобразил в рисунке чёрной акварелью «Смерть крестьянина от голода» и в эскизе «Баба роет могилу». Эти работы являются откликом художника на страшный голод и эпидемии 1889-1892 годов, опустошавшие русскую деревню.

Можно подумать, что Иванов был так подавлен тяжёлой судьбой крестьянства, что был способен лишь мрачно смотреть на жизнь, не замечая ничего, кроме жертвенной обречённости крестьян, не видя протеста крестьянских масс. Но это не так. Иванов наблюдал крестьянские волнения – «голодные бунты», запашки помещичьих земель, неподчинение начальству. Он написал картину «Бунт в деревне» (1889), которая была первым изображением крестьянского бунта в русской живописи. В небольшой по размерам работе Иванов не сумел дать глубокого решения темы, но картина трогает нас живой непосредственностью как произведение, написанное художником – очевидцем революционных выступлений русского крестьянства в конце XIX века.

В первых вариантах композиций Иванов собирался представить момент самого бунта. В эскизе картины он изобразил массу необычайно возбуждённых крестьян, вооружённых дрекольем. На первом плане выделяется стихийной силой фигура коренастого крестьянина. В самой же картине художник избрал момент, предшествующий подавлению бунта. В деревню усмирять бунтовщиков прибыл карательный отряд. Крестьяне столпились около своих хат, образуя пёструю людскую массу, которой противостоит серо-зелёная, застывшая по команде смирно шеренга солдат со штыками. В толпе сильное волнение, мелькают красные платки женщин, чёрные бороды мужчин. Все обсуждают создавшееся положение, спрашивают друг друга: «Что теперь будет? Ищут выхода. В толпе крестьян больше растерянности, чем сплочённой воли к сопротивлению. Старики в первом ряду как бы готовы принять крест на себя, но надеются, всё кончится миром. Бодрая свежесть раннего весеннего дня, прекрасно выраженная в картине, возбуждает оптимистическое настроение, как-то не верится, что здесь сейчас будет совершена жестокая расправа над крестьянами. Но об этом снова напоминают штыки и однообразные спины солдат. В картине невольно отразилась слабость стихийных выступлений крестьянства, их нестойкость и неорганизованность.

Большое место в творчестве Иванова занимают картины, рисунки, эскизы и этюды из жизни арестантов и  каторжан. В отличие от «переселенцев» работы на арестантскую тему не были задуманы Ивановым как целостная серия. Они возникали в разное время и отличаются друг от друга и своим художественным решением и отношением художника к самой теме. Первые работы об арестантах были написаны Сергеем Ивановым ещё в ученический период, последние картины были исполнены художником в последние годы жизни, но преимущественно над этой темой Иванов работал в начале 90-х годов.

Судьба арестантов настолько захватила его воображение в эти годы, что с ними он не расстаётся даже в цикле рисунков-иллюстраций к сочинениям М.Ю.Лермонтова, изданным в 1891 году в двух томах. Иванов выбрал для иллюстрирования такие произведения, как «Узник», «Сосед», «Соседка», «Желание», темы которых были созвучны его жизненным переживаниям, и трактовал романтические образы лермонтовских узников со свойственным ему острым реализмом как современных заключённых.

В 1890 году Иванов сделал несколько рисунков и эскизов, изображающих студенческие волнения в Московском университете 7-11 марта, в том числе интересный своей композицией эскиз «Ведут в Бутырки». Но он не стал писать картину на этот сюжет. Художник решил проникнуть за тюремные решётки и посмотреть, «что такое острог и что там делают с арестантами». Весной 1891 года Иванов уезжает в Саратов и всё лето работает в Саратовской пересыльной тюрьме, а осенью – в Аткарском остроге. Каждый день он ходил в острог, набирался, по его словам, «острожного духа». Пользуясь разрешением, он расспрашивал арестантов, делал наброски и этюды, записывал в дневник истории различных обитателей тюрьмы. То, что он увидел и узнал в остроге, глубоко потрясло и возмутило его. Он видел детей вместе с родителями, осуждёнными на поселение, крестьян, свершивших «свой суд» над извергом-чиновником, голодных женщин, осуждённых на каторгу за украденный хлеб, и пришёл к убеждению, что люди в остроге не так уж нравственно испорчены и не такие уж закоренелые преступники, как можно предполагать.

Из многих замыслов, возникших в его воображении в результате изучения арестантов, Иванов серьёзно увлекается одним и в январе 1892 года заканчивает большое полотно под названием «Этап». «В картине, - писал Иванов в письме к В.Д.Поленову, - я хотел передать именно то впечатление, какое имел, посещая тюрьму, когда вы видите целую кучу ног, рук, спин и не разбираете целых фигур и разве только кое-где углядите… глаза какого-нибудь слишком чуткого субъекта, устремленные на вас». Художник изобразил арестантов, спящих на полу тяжёлым сном измученных людей. Бросаются в глаза обёрнутые портянками и закованные в кандалы ноги, затем кое-где обнаруживаются обритые наполовину затылки. Лиц почти не видно, и только у верхнего края картины изображена голова не спящего арестанта, который неприязненно смотрит одним глазом. Всё это вызывает тяжёлое, пугающее впечатление.

В те годы реакции картина «Этап» могла бы вызвать общественный резонанс, но она не была принята на передвижную выставку. Отсутствие в картине лиц, необычная фрагментарность композиции явились формальными поводами отказа художнику. Подлинная причина отклонения «Этапа» заключалась в явно антиправительственной сущности картины. До наших дней картина не сохранилась, имеются её эскиз и вариант с большим количеством фигур, который Иванов всё же выставил на передвижной выставке восемью годами позже.

Неудача с «Этапом» чрезвычайно болезненно отозвалась в душе художника и явилась началом длительного и серьёзного кризиса в его творческой жизни. Она пробудила в Иванове, всегда неудовлетворённом результатами своего труда, горькие мысли, что «искусство изменило ему», что у него нет таланта. Был момент, когда художник хотел совсем оставить искусство и поступить куда-нибудь на службу.

После длительных размышлений, исканий и сомнений Иванов находит направление дальнейшего своего пути в искусстве, которое не отрицало предшествующего периода, а явилось продолжение его в новых условиях. Злобная критика его ранних вещей и случай с «Этапом» показали художнику, что в условиях полицейской цензуры он не может больше выставлять картины, обличающие деспотическое угнетение народа, подавление его человеческих прав. Но он не хотел писать «милых сценок и сентиментальных картинок».

Русская история, особенно XVI и XVII веков, давно интересовала Иванова. Он с увлечением читал исторические сочинения, хроники и мемуары. Ещё в 1891 году наряду с рисунками узников он дал ряд иллюстраций к лермонтовскому «Боярину Орше», а в 1895 году, вернувшись к живописи, начал картину «Гришка Отрепьев», появившуюся на очередной передвижной выставке в 1900 году под названием «Смута».

Сюжет картины был взят художником из событий конца XVI – начала XVII века, периода польско-шведской интервенции и крестьянской войны. По письмам Сергея Иванова видно, что он хотел представить расправу с самозванцем. В картине мастерски написана народная толпа в состоянии стихийного гнева. На первом плане выделяется исполинская фигура народного мстителя с разорванным воротом рубахи, изо всех сил размахнувшегося для удара. За ним черноволосый мужик в лаптях ожесточённо топчет труп самозванца ногами. Вокруг них, толкаясь и налезая, друг на друга, бушует толпа. Каждый хочет сам, собственными руками выместить свою ненависть на том, кто для них олицетворяет причину непосильного гнёта. Ничто не указывает на конкретный исторический эпизод убийства Лжедмитрия I (как известно, он был убит боярами, после чего труп его был выставлен на площади). Художник представил не момент самого убийства, а сцену, последовавшую за ним. Иванову, видимо, важен был не сам исторический факт, ему было важно показать грозную мощь народного гнева, стихийную силу, бушевавшую в крестьянских восстаниях тех лет. Здесь он видел близкую аналогию с событиями, нараставшими в России в начале XX  века.

Подобное же преломление современной художнику действительности заключают в себе и иллюстрации Иванова к сочинениям А.С.Пушкина (1889). В иллюстрациях к «Капитанской дочке» Иванов даёт многозначительный рисунок «Суд Пугачёва». Увлечённый темой народных восстаний, художник одновременно выполнил яркий по краскам эскиз, в котором представил руководителя крестьянского бунта на коне как триумфатора и вождя, окружённого восторженно приветствующим его народом.

На передвижной выставке 1901 года Иванов показал большую картину «Приезд иностранцев (XVII век)» (1901). На этот раз художник выбрал бытовой исторический сюжет и убедительно, живо, с проникновением в образы и характеры людей той эпохи воспроизвёл конкретный эпизод. Изображён уголок Москвы с сугробами на улице, с заваленными снегом остроконечными крышами деревянных домов и церквушкой. На улице необычайное оживление народа, вызванное приездом иноземных «гостей». Из зимней кибитки только что вышел иностранец с подстриженной клинышком бородкой. Он высокомерно, с чувством удивления взирает на тех, кого он, в сущности, не знает. Жители Москвы охвачены любопытством, каждый спешит подивиться на чудного «гостя». Некоторые в спешке перелезают через забор, а один парень второпях зацепился длинным рукавом своей шубы и повис на заборе. Но подойти близко к иностранцу, кроме встречающих его бояр, решаются немногие. Особенно выразительно передано отношение к иностранцам старика со связкой баранок – на первом плане картины. Он спешит скорее увести свою молодую дочь от «дурного глаза», подозрительно озирается на приезжих чужих людей. Однако девушка вовсе не испугана, она не испытывает ничего, кроме боязливого любопытства.

«Приезд иностранцев» - одна из лучших картин Иванова на исторические темы. Все в ней написано с большим живописным мастерством. Убедительно переданы зима, обстановка жизни, отношение москвичей к иностранцам. Живость сцены во многом определяется своеобразным и неожиданным композиционным построением картины. Несмотря на большое количество подвижных разнохарактерных фигур, художник избежал тесноты, оставил свободным обширный второй план картины, благодаря чему создалось впечатление большого простора, глубины, воздушности пространства и одновременно – убедительности исторического своеобразия пейзажа Москвы XVII века.

Картину «Приезд иностранцев» реакционная критика встретила поощрительно. Она приветствовала художника, по её мнению , отказавшегося в своём творчестве от обличительных социальных тенденций, от «гражданской скорби» и «наконец-то нашедшего себя» в историческом жанре.

Но уже в следующем, 1902 году картина «Царь (XVI век)» на выставке «Общество 36 художников» вновь всполошила рецензентов реакционных газет своей ясной исторической аналогией.

«Московские ведомости» отмечали: «…но вот С.В.Иванов почувствовал потребность вернуться к этой отвратительной тенденции… он в карикатурном виде изображает русского царя!.. На белом коне едет в богатом царском одеянии какая-то толстая неуклюжая фигура с напыщенным идиотски-глупым лицом и самодовольно поднятым кверху носом, и эта бессмысленная туша – русский царь? В XVI веке на Руси было только два царя: Иван Грозный и Фёдор Ионович! Кого же хотел изобразить г.Иванов? Очевидно, ни того, ни другого: ему просто хотелось из-за грязно-либеральных побуждений нанести грубое оскорбление русскому народному чувству…» Эти строки, пропитанные злобой к художнику, написаны как полицейский донос теми, кто считал критику царя «оскорблением народного чувства». Они говорят о разоблачающей мысли, заключённой в картине.

По существу, в картине нет ничего карикатурного, никаких преувеличений. Её смысл раскрывается в сопоставлении пустого, самодовольного царя и лежащего ниц народа, среди которого стрельцы с поднятыми секирами словно прорубают дорогу царской процессии. Никаких портретных намёков в картине нет. Иванов воспользовался историческими костюмами для того, чтобы избежав преследований цензуры, высказать свой взгляд на самодержавие вообще и показать приниженность и темноту народа. Взаимоотношения царя и народа давно занимали Иванова. Ему рассказывали, как в 1893 году толпа народа легла на рельсы, чтобы остановить царский поезд и высказать царю, свои жалобы и притеснения, а в 1896 году Иванов был потрясён многочисленными жертвами коронации, погибшими на Ходынке, и тогда же сделал с них зарисовки. Картина «Царь» и явилась, вероятно, косвенным отражением этих впечатлений художника.

Основным героем творчества Сергея Иванова продолжает оставаться народ. Художник и в прошлом, в картинах исторического жанра, посвящённых быту давно прошедших эпох, показывает социальное бесправие, тяжёлую судьбу простого народа. Так, в картине «Холопы боярские» (1908) он изобразил крытый возок, в котором боярин отправился в далёкую поездку. На улице жестокий мороз, метель, и боярские слуги – «холопы» - мёрзнут на запятках, бегут за лошадьми, увязают в снегу, указывая дорогу.

Но картины Иванова свидетельствуют и о том, что художник считал народ движущей силой истории, оплотом государства, верил в огромные силы народа. Таким он показал народ в одной из своих крупных исторических картин. Сюжет картины «Поход московитян (XVI век)» (1903) взят художником из русской истории допетровской эпохи. Художник поместил князя и его конную дружину на заднем плане композиции так, что видны только их обобщённые силуэты, и заполнил почти весь холст многочисленными фигурами народных ополченцев на лыжах, вооружённых топорами и пиками, одетых как попало. Стремительное движение с горы ополченцев, их сила, выносливость и воодушевление больше всего занимали воображение художника, поэтому народ является героем всей картины.

Переход С.Иванова к историческим темам во второй периоде его творчества сопровождался изменением структуры художественного образа его картин, развитием новых художественного образа его картин, развитием новых художественных средств, которыми он воплощал в живописи свои замыслы. Эти изменения прежде всего заметны в композиционном построении. В картинах, посвящённых переселенцам и арестантам, Иванов чаще всего даёт целостное, замкнутое в себе изображение. В «Этапе» заметно явное стремление художника к принципу композиции фрагмента, то есть к изображению только какой-то одной части будто бы случайно увиденной ситуации или сцены; все остальные части этой сцены как бы выносятся за рамки картины. То же стремление видно и в композиции картины «Поход московитян».

Поиски новых композиционных решений были обусловлены стремлением Иванова добиться большей жизненности. На этом пути Иванов, начиная с картины «Приезд иностранцев», находит неожиданные, оригинальные композиционные решения, в которых впечатление жизненной случайности изображённой сцены сочетается с ясным и убедительным выражением всего идейного замысла произведения.

Одновременно с композицией изменяется колорит и манера письма картин Иванова. Большинство картин первого периода были написаны художником в условиях летнего, освещённого жарким солнцем пейзажа, тщательным мазком, подробно передающим форму до мельчайших деталей. В большинстве картин на исторические темы художник компонует свои сюжеты на фоне зимнего русского пейзажа, в условиях ровного рассеянного света.

Великолепный рисовальщик, о котором художники говорили, что он «схватит» карандашом промчавшегося мимо всадника, Иванов во втором периоде своего творчества, не порывая с точностью и определённостью рисунка, переходит к более обобщённой трактовке формы, к широкому свободному мазку. Это не мешает ему сильно и убедительно выявлять характеры людей, их взаимоотношения в картине.

Картины на исторические темы во втором периоде творчества Сергея Иванова не исчерпывали его интересов. То была лишь часть его деятельности 1900-х годов, предназначенная для публичных выставок. Значительную часть работ он писал для себя, зная, что в то время они не могли появиться на выставках. Это были эскизы, рисунки и картины, в которых Иванов непосредственно отражал события революционной борьбы накануне и в период революции 1905 года.

Ещё в раннем периоде творчества Иванов изучал типы рабочих и зарисовывал с натуры сцены найма рабочих, безработных. В 80-х годах он выполнил эскизы на тему «Бегство директора с фабрики во время стачки», сделав попытку показать первые стихийные выступления фабричных рабочих. В 1903 году Иванов написал картину «Забастовка». В ней художник запечатлел момент, когда к зданию завода, рабочие которого объявили забастовку, приближаются казаки. Уже дан залп, и те из бастующих, кто находился перед оградой фабрики, спасаясь от казаков, торопливо перелезают через забор на заводской двор. Но большая толпа рабочих, заполнивших двор и крыши построек, не устрашилась выстрелов и полна решимости не отступать. Некоторые хватаются за булыжники. Поваленные ворота забора, передок телеги, ящики и другие предметы указывают на начатую постройку баррикады. Только один из бастующих смалодушничал: в критический момент он убегает от товарищей.

Картина написана художником в его ранних солнечных красках. В ней передаётся напряжение революционной схватки, начало непримиримой борьбы пролетариата за своё освобождение. Впервые в русской живописи Иванов дал картину стачки, классовой борьбы пролетариата.

В октябрьские и декабрьские дни 1905 года Иванов всё время был на улицах Москвы, в самой гуще событий, среди восставших. В дневнике жены художника есть такие записи : «14 окт.1905 г. Сергей ходил на митинг в залах университета. Говорит, что изумительное зрелище: масса рабочего народа, в ожидании начала речей – все кучками жмутся к свечам, довольно скудно расставленным по лестницам и скамьям. Кто читает листовки, кто рассуждает свободно и убеждённо. Напряжение и ожидание решительных событий всеми». «!8 октября… одно слово твердилось на все лады:»Беритесь за оружие, давайте деньги на оружие, не верьте словам манифеста!»

20 октября 1905 года Иванов наблюдал грандиозную демонстрацию, сопровождавшую на кладбище тело убитого черносотенцами Н.Э. Баумана. В тот день Иванову как человеку, пользующемуся абсолютным доверием, революционные студенты поручили ключи от здания Московского университета и большую сумму денег, собранных на восстание. Сергей Васильевич весь день был в охране университета, а вечером стал свидетелем зверского расстрела демонстрантов, вернувшихся с похорон. Аудитории университета были превращены в перевязочные пункты. «Особенно запомнилось ему молодое лицо убитого наповал студента и на полу около него отчаянно рыдавшая молодая девушка…» (Из воспоминаний С.К.Ивановой).

В эти дни взволнованный Иванов сделал много зарисовок на улицах, в университете, а дома по горячим впечатлениям набрасывал эскизы картин.

В картине «1905 год. Митинг 18 октября» Иванов выразил скептическое отношение к царскому манифесту. Безудержному пылу выступающего оратора художник противопоставляет недоверчивые лица его слушателей и даже показывает жест руки одного из них, останавливающий лживый поток слов оратора по поводу манифеста, являвшегося демагогическим маневром самодержавия.

Переживания 20 октября, глубоко потрясшие Иванова, вылились в волнующие рисунки и эскизы. Вероятно, на другое же утро, вернувшись после кошмарной ночи, проведённой в университете, он начал картину «Аудитория Московского университета, превращённая в лазарет в ночь с 20 на 21 октября 1905 года» по рисунку, сделанному на месте событий. Картина не была закончена художником, но уже в намеченной композиции выразилось волнующее драматическое напряжение событий революции.

В ряде рисунков Иванов изобразил лагерь врагов – полицейских в манеже, пьянствующих и играющих в карты после совершённых убийств и одновременно нагло допрашивающих арестованных. Грандиозные похороны Баумана сильно захватили воображение Иванова. Он задумал картину на эту тему. Достал хорошую фотографию процессии, выполнил много зарисовок с различных типов студентов. Но вскоре трагические события подсказали ему новую тему для картины, в которой художник решил дать синтез всех своих переживаний, размышлений и наблюдений. Это в значительной мере удалось ему в небольшой по размерам, но огромной по силе вложенных в неё чувств какртине «Расстрел» (1905).

Перед нами большая городская площадь и замыкающие её дома, освещённые косыми лучами заходящего солнца. На площадь вступает колонна демонстрантов с алыми знамёнами над головами. Слева от них – стена солдат и дым винтовочного залпа. На первом плане – фигура убитого или тяжело раненного рабочего, дальше фигура мёртвой женщины. А вдали, через площадь по направлению к демонстрантам мчится объятая страхом собачонка. Художник вывел на площадь и поставил друг против друга смертельных врагов, две силы: одну – олицетворяющую произвол и насилие самодержавия, другую – борцов за свободу. Их разделяет, как пропасть» мёртвое пространство пустой площади. Картина захватывает своей трагедийной силой. Происходит чудовищное массовое убийство безоружных людей. Жуткая тишина, дыхание смерти ощущается в картине. Людей почти не видно. Чугунно-серые тени домов, немых застывших свидетелей расстрела, своими жёсткими геометрическими изломами образуют ритм, усиливающий трагическую напряжённость картины. Вся её композиция построена на этом ритме.

В «Расстреле» Иванов запечатлел поражение революции 1905 года, но не поражение революции вообще. Удивительными по простоте и лаконизму живописными средствами он создал потрясающее, революционное по духу произведение. Благодаря своему большому историческому содержанию, оригинальности решения, мощной эмоциональной выразительности «Расстрел» принадлежит к лучшим вещам Сергея Иванова и является замечательным произведением русской живописи.

Поражение революции 1905 года, разнузданная политическая реакция и полицейский террор тяжело угнетали Иванова, но он не бросил кисти, рисовал и писал сцены расправ царских палачей над революционным народом. В рисунке тушью «Победили», в офорте «У стенки. Эпизод 1905 года» художник показал трагедию расстрела стариков, женщин и подростков.

В эскизе «Едут! Карательный отряд» представлен типичный для времени реакции эпизод – приезд карательного отряда в деревню. У околицы, утопая в снегу, стоят крестьяне с иконами в руках. С трепетом и тревогой ждут они приближающихся казаков. Ни иконы, ни изъявление покорности не смягчат жестокой расправы – это чувствует даже собака, испугавшаяся «непрошенных гостей». Заботясь только о правде изображения, художник показал неорганизованность крестьянства, ту слабость, которая явилась, как известно, одной из коренных причин поражения революции 1905 года.

В картине «Отправка арестантов» художник изобразил запорошенный снегом перрон вокзала и людей, провожающих своих близких, отправляемых в арестантском поезде на каторгу. Женщины плачут, мужчины хмуры, сурово сосредоточены. Горе разлуки, тяжесть судьбы выражены художником в колорите картины. Зимний серый день, туманный воздух, тёмно-зелёный арестантский поезд, серый рассеивающийся дым паровоза, грязно-жёлтая арка перрона, кирпичная стена вокзала, серые пятна людей – всё это вызывает ощущение промозглой сырости, чувство проникающего до костей озноба, соответствующее гнетущему настроению изображённой в картине сцены.

«Отпрака арестантов» - ещё одна картина Иванова из его серии волнующих произведений на темы арестантской жизни и революционной борьбы русского пролетариата и крестьянства, правдиво отразивших русскую действительность конца XIX века и периода русской революции 1905 года.

Участие Иванова в революционных событиях и содержание его работ, посвящённых этим событиям, не оставляют никаких сомнений по поводу отношения художника к революции. Он был всецело на стороне восставшего народа, на стороне тех, кому он посвятил всё своё творчество.

С 1907 по 1910 год Сергей Иванов снова и снова обращался к сюжетам далёкого прошлого, продолжал писать картины на исторические темы. В эти годы он выполнил большую серию из восемнадцати картин для школьного пособия, выпущенного издательством И.Н.Кнебеля под названием «Картины по русской истории».

Эти картины Иванова имели большую воспитательную ценность. Выполненные на высоком художественном уровне, на основе серьёзного изучения истории и её памятников, они проникновенно, убедительно воссоздают характерные моменты жизни, быта и истории нашей страны IX-XVII веков. Особенно выразительна социальной остротой трактовка картины «В Приказе московских времён», где художник исторически верно и интересно показал обстановку и деятельность государственных учреждений допетровуской Москвы, бесправие народа, чудовищное взяточничество и произвол чиновников – «приказных». Убеждающая правдивость и выразительность обстановки давно прошедшей жизни, проникновение в сущность общественных отношений прошлого сохранили художественно-познавательное значение картин этой серии до наших дней.

Почти всю жизнь Иванов жил на временных квартирах, часто менял их, «убегая от окружающего свинства». Только в 1903 году многолетние странствия Сергея Васильевича прекратились. Он обосновался с семьёй недалеко от города Дмитрова, на берегу речки Яхромы. 3 августа 1910 года Иванов скоропостижно умер.

Из статьи П.Суздалева к альбому репродукций С.Иванова