СЮЖЕТ НЕОПУБЛИКОВАННОГО РОМАНА
Что ни говори, а паблисити, приобретенное в результате скандальчиков и мало вразумительной возни, чаще всего бывает более действенным и эффективным, чем, после официального «Русского Букера», «Триумфа», «Книги Года» и «Национального бестселлера». Наша старая знакомая писательница после разгромных статей в прессе, наоборот, в качестве протеста официозу, получила стойкий вотум доверия широкой читательской аудитории.
Из суеверных побуждений, не расстающаяся с изделиями из обезьяннего меха, она пошила из трех горжеток, присланных Бангкокским отелем у знакомого скорняка жилетку на холодное время года, два напульсника и головной ободок для лета.
Тем временем, издательство, благословляющее Мамону и Тельца, сразу отреагировало адекватным образом, запустив второй тираж «Охоты на стюардесс» в двести тысяч экземпляров, и не просчиталось. Книги в недельный срок были слизаны коллективным липким читательским языком со всех магазинных прилавков. Кроме этого и медиа-флибустьеры не зевали. Было выпущено несметное количество «электрично-автобусных» вариантов на газетной бумаге с отвратительными расфокусированными обложками и наскоро наговоренных аудиокниг для прослойки, передвигающейся на собственных автомобилях.
Безусловно, все это пиратское непотребство не добавило ни рубля в довольно тощий писательский кошелек, но прибавило славы – ускользающей категории, ласкающей нежное творческое нутро, и, являющейся, по сути, потенциальной энергией, из которой, имея определенные навыки можно изготовить некоторые блага, деньги, и даже власть.
Держась на гребне маркетинговой волны, издательство извлекло из литературного забвения «Селекционера». Его обрядили в новые идеологические и полиграфические одежды и выпустили в свет в количестве трехсот тысяч. И снова попали не в яблочко, а в целый арбуз!
Тираж за кратчайший временной промежуток исчез с магазинных полок! Книжные корсары и тут оперативно среагировали, выбросив на лотки свою недожаренную продукцию. У мало-мальски интеллектуальной публики «Охота..» и «Селекционер» не сходили с языка.
Теперь от писательницы, как от несушки золотых яичек все, включая деда, бабку, сына, внучку, кошку, мышку, и даже лисичку, волка, сойку и медведя ждали нового золоченого эмбриона.
Месяц назад до читательского бума, наша литработница была увлечена некоей лже идеей. Суть ее заключалась в следующем. Всех людей, имеющих головную растительность, она разбила на три градации: на людей, зачесывающих волосы вверх, вбок и вперед.
Соответственно, она полагала, что люди первой категории все должны быть творческими личностями, второй – аккуратными, деятельными, двигающими науку и производство, третей же – людьми со средне выраженной балластной функцией. Собственно, ярким прообразом творческой личности для нее был Бетховен и Чайковский, бюстики которых стояли на дореволюционном ларингитном фортепиано фирмы Якова Бейкера. Как раз у них наличествовали зачесанные назад волосы. Помнилось, что Модест Мусоргский тоже нашивал волосы назад.
Жалко, что все средневековые стариканы, типа Баха, Гайдна, Генделя, включая моложавого Моцарта, скрывали свои шевелюры под пышными париками. Потом она узнала, что ее любимый Рихард Вагнер зачесывал волосы на бочок. Это делали также Сибелиус, Кандинский, Гессе, Гоголь, а Пушкин, с его завитушечной растительностью, вообще выбивался из категорированного списка.
Когда же она вспомнила дворника и ЖЭКовского сантехника, зачесывающего свои несвежие волосы назад, то разом поняла, что ее стройная система разбилась о суровую действительность. Кроме этого в ранжирные ряды никак не помещался Аристарх Лентулов и Льюис Кэрролл с прической на прямой пробор.
Последней каплей была изящная зарисовка компании вселенских душегубов. Итак, Наполеон Бонапарт зачесывал волосы вперед, Адольф Гитлер – на левый бок, Иосиф Сталин – наверх, а Владимир Ленин, вообще был лысоватым гражданином.
Нечего было и думать, чтобы всю эту ахинею брать за основу будущего произведения. Когда до нее дошли отзвуки коллективного вселенского нетерпения по поводу ожидания еще ненаписанного романа, то она, не готовая к такому прессингу ощутимо заволновалась. Шутка ли сказать, издательство торопит, по телефону звонят незнакомые люди, и все щипают, подгоняют, рекомендуют, ждут и надеются. Два дня ходила, словно пустая страница, изрешеченная дыроколом.
В гипермаркете у чайно-кофейного прилавка задержала взгляд на вывеске «Живой кофе». Ладно, понятно, живая рыба, с большой натяжкой – живое пиво, но живой кофе? Его, что после экстракции кофеина и обжарки можно посадить в землю, и он прорастет? Какую только чепуху не придумают для завлечения покупателя.
И тут в мозгу зашевелился первый червячок, подвигающий разум к формированию сюжетного зачатка. Писательница чуть не забыла корзинку с продуктами и кошелек на кассе. Всю дорогу пыталась соединить понятие живое с различными ситуациями, материальными и нематериальными объектами.
Через несколько месяцев новый роман увидел свет. Наберемся терпения и последуем за автором в дерзновенном путешествии по извивам его художественной мысли.
В столице крупной Евро-Азиатской страны в ближнем пригороде, куда уже было проведена ветка метро стали строить новый микрорайон. Ничем особенным он не отличался от своих собратьев, единственно, дома набирали, как детский конструктор из уже готовых комнат, которые привозили на длинномерах и тут же монтировали, не «отходя от кассы». Еще на многочисленных баннерах для повышения покупательского спроса особо подчеркивалось, что все конструктивные элементы выполняются из «живого бетона». Под словом «живой» подразумевалось, что бетон дышит, поддерживает постоянный влажностный режим и даже пропускает жизненно необходимые для человека тонкие энергии. Все с полуслова понимали сакральный смысл фразы. Кто-нибудь еще глубокомысленно добавлял «А-а, Фэн-Шуй».
За полгода дома-чемоданы, дома-посылочные ящики, правда, сдобренные архитектурными элементами эклектического ретроспективизма материализовались на двадцати гектарах слегка заболоченной местности. Непосредственная близость станции метро, какая-никакая инфраструктура, относительно чистый воздух, экономичное строительство сделали приобретение недвижимости в этом районе привлекательным по многим параметрам. Будущие жильцы с нетерпением ждали прокладку инженерных коммуникаций в специальных домовых шахтах и присоединение их к проведенным наружным сетям. Наконец началось заселение, а еще через год микрорайон с массовой подсадкой деревьев приобрел вполне обжитый вид.
В селитебном пятне, кроме школы, детских садов, торговой зоны с кинотеатром, имелся даже плавательный бассейн с пристегнутой бальнеологией. Одним словом, живи и радуйся дошедшему прогрессу. Но тут потихоньку в маленьком городе-спутнике стали происходить странные происшествия. Началось с того, что шестнадцатого сентября, где-то между тремя и четырьмя часами пополуночи приемное помещение мусоропровода в четвертом подъезде дома №37 попросту провалилось под землю. Аналогичный случай спустя три дня произошел в седьмом подъезде самой длинной шестнадцатиэтажки. Той же ночью таким же странным образом ухнул вниз подвальный блок ресторана со складом сыпучки, овощей и холодильными камерами.
По этим фактам были возбуждены уголовные дела. В образовавшиеся ямы лазили спелеологи, но они не могли сказать ничего определенного. По их мнению, провалы не были пещерными образованиями, тем более привлеченные геологи, делавшие изыскания утверждали, что изучаемые почвы до двадцати метров в глубину однородны и состоят из суглинка. Внутренние полости, карсты, разломы не зарегистрированы. Как, ни странно, но весь бытовой мусор, складская бакалея и содержимое холодильных камер исчезло. Сами холодильники, перекореженные и перекрученные, нашлись на глубине около пяти метров. Куда делось все остальное так, и осталась загадкой. На том ситуация как-то стабилизировалась. Провалы засыпали щебнем и забили под давлением бетонной смесью.
Наступила зима, которая в этом году была особенно холодной. Как раз в это время в жилых домах при загадочных обстоятельствах стали пропадать вещи, предметы, продукты питания и даже растения. В частности, из более, чем тридцати квартир неизвестными злоумышленниками были похищены корма для животных, содержимое аквариума с вуалехвостами, несколько натуральных шуб, сетка с картофелем, клетка с морскими свинками и очень большое количество комнатных растений. В одной квартире вообще пропала вся обувь, кроме резиновых тапочек. Вызванные полицейские с сыскными собаками не могли ничего понять, так, как овчарки крутились на одном месте и визжали, в некоторые квартиры собаки даже отказывались входить. К слову сказать, все домашние животные выказывали признаки беспокойства и паники. Они выли, царапались, лаяли и кусали своих хозяев.
Криминалисты обратили внимание на то, что в обворованных квартирах злоумышленники с особым остервенением портили и рвали обои, срывали гардины, корежили подоконники и дверные косяки, а на гладко оштукатуренных стенах оставляли каверны и глубокие царапины. Все это стало достоянием гласности. В средствах массовых коммуникаций разгорелись нешуточная полемика. Выдвигались гипотезы одна другой заковыристей. Одна газетенка даже предположила, что в северных широтах вследствие глобального потепления проснулся доисторический подземный кракен – монстр с тысячей всепроникающих щупалец, которыми он хватает неподвижные предметы и зазевавшуюся живность.
Наконец страсти понемногу улеглись. Беспокойное поселение целый месяц не попадало в горячие сводки происшествий. И тут разразился настоящий скандал. Это произошло в субботу одиннадцатого февраля. Все началось с того, что среди дня из квартиры в злополучном микрорайоне пропал мужчина. Он пришел из ночной смены, уставший и трезвый, хорошо позавтракал и пошел отсыпаться, так, как ему снова надо было в следующую ночь дежурить. Попросил жену не беспокоить его до вечера. Она около четырнадцати часов вышла из дому, чтобы купить продуктов для ужина. Встретила знакомую и проболтала с ней около часа в небольшой кафешке гипермаркета. Дома оставался пятнадцатилетний сын, который с наушниками осваивал новую компьютерную игру, подаренную ему в канун дня рождения. Вернувшаяся жена приготовила ужин и где-то ближе к вечеру заглянула в спальную комнату, но там никого не обнаружила. Их сын, находящийся все это время в своей комнате утверждал, что отец из спальни не выходил, так, как он бы его увидел, поскольку дверь в его комнату была постоянно открыта.
Мало того, с поверхности кровати, которая была придвинута к стене, исчезло одеяло и простыня. Испуганная женщина еще утверждала, что она своими глазами видела, что прямо из гладкой стенки свешивался кусок белой ткани.
Буквально, через несколько часов в дежурной части полиции раздался звонок. Истерично рыдающая женщина поведала дежурному, что минуту назад стенка их квартиры съела ее спящего мужа. Работающая по первому случаю в соседнем подъезде сыскная бригада срочно прибыла на место происшествия. Представителям следствия сразу бросился в глаза беспорядок в комнате и легкий гнилостный запах. На месте гипотетического исчезновения квартиросъемщика были обнаружены прорванные обои, через которые была видна глубокая борозда в обнажившейся бетонной стене с краями, запачканными подсохшей бурой жидкостью. Позднее выяснилось, что это человеческая кровь второй группы.
Вызванные специалисты эксплуатационного участка с помощью слесарных инструментов легко обрушили вовнутрь фрагмент стены, за которым открылся коммуникационный колодец. Один из специалистов впоследствии рассказывал - «..первым делом в нос ударил ужасный запах гниющей мертвечины. Преодолевая рвотные позывы, мы заглянули в дыру и увидели коммуникационную шахту с трубами и проводами. Все было измазано какими-то нечистотами коричневого цвета. На дне высвечивались обломки стекол, посуды, жестяные банки. Останков тел, костей мы не обнаружили».
А утром в воскресенье начался кошмар. В десять тридцать пять опускающийся лифт с четырьмя пассажирами вместе с лифтовой шахтой приблизительно, на двадцать метров ушел под землю. Одновременно с этим под дворовой детской площадкой образовалась внутренняя полость, диаметром в сорок метров, куда провалились несколько гуляющих детей с их родственниками. Минутой позже пятидесятиметровый бассейн с тридцатью восемью купающимися мановением руки был поглощен разверстым масштабным провалом.
Все это послужило невидимой командой для последующего ужаса. Почти во всех домах микрорайона, начиная с первых этажей стали обваливаться междуэтажные перекрытия. Они вместе с людьми, мебелью, домашней утварью беспрепятственно проваливались, как будто, в бездонную пропасть. Через пятнадцать минут все было кончено. В клубах не осевшей пыли стояли почти не поврежденные снаружи дома, в окнах которых можно было увидеть противоположные проемы с ярко синеющим небом.
И это еще не все! На поезд метро, подходящий к конечной станции, буквально обрушилась кровля туннеля. Последнее, что услышали диспетчеры, были крики машиниста - «.. поезд резко замедлил движение, на нас падают тонны и тонны какого-то темного песка, он лезет через форточки, вентиляционные решетки, я задыхаюсь..».
Почти в это же время на самой станции, судя по транслирующимся записям камер наружного наблюдения, сбоку и сверху обрушились вовнутрь накладные мраморные панели и фрагменты кессонных потолков. Обширное помещение объемом более двадцати тысяч кубических метров мгновенно заполнилось темной массой, которая погребла под собой около ста пятидесяти ожидающих пассажиров.
В это время наверху продолжали уходить под землю стоящие автомобили, обрушивались этажи торгового центра, кафе, ресторанов. На улицах, тротуарах мельтешили обезумевшие люди. То и дело, асфальтное покрытие под ними проваливалось вниз. Такого мир еще не видел! В течение получаса в дьявольской мясорубке погибло население целого микрорайона, насчитывающее около пятидесяти тысяч человек!
Во всем мире началась паника. Журналисты всех стран соперничали в публикации шокирующих заголовков.
- ВОТ ОНА, ПРЕДТЕЧА КОНЦА СВЕТА!
- НАКОНЕЦ-ТО МЫ УЗНАЛИ, КАК ПОГИБНЕТ ВСЕ ЖИВОЕ НА ЗЕМЛЕ!
- СНАЧАЛА БЫЛ ПОТОП, ПОТОМ ПРОВАЛ!
- НА ЗЕМЛЮ ПРИШЛИ, ПОД ЗЕМЛЮ И УЙДЕМ!
Но все кликуши и паникеры находились далеко, а здесь, правительству, непосредственно на месте необходимо было предпринимать какие-то реальные действия. Национальный совет безопасности, министерство по чрезвычайным ситуациям круглосуточно заседало, пытаясь выработать какую-то стратегию и тактику.
Люди, оставшиеся в живых, были эвакуированы с места катастрофы. Сам очаг поражения был спешно огражден колючей проволокой. Его близкие окрестности получили статус зоны выморачивания. С поверхности земли исчезли все растения, на ней стаял снег. Со спутников пятно поражения представляло собой фигуру, напоминающую сплюснутую восьмерку с одной окружностью поменьше, в районе бывшей станции метро. Его максимальные размеры составляли 4,3 километра. Удалось взять пробы грунта и срочно отправить их на экспертизу.
Сразу было отмечено, что в бывшем болотном гумусе начисто отсутствовала органика. Грунт был однородным темно-коричневого цвета и состоял из плотных корпускул.
Форма и размеры их были до точности однообразны и представляли сферу с шестью-семью слегка вогнутыми гранями диаметром 0,5 мм. При пробном сканировании и последующем прецизионном лазерном вскрытии было выявлено, что каждая корпускула под плотной, но эластичной оболочкой содержала в себе рыхлую массу серого цвета со сложным структурированным ядром. Масса по своим физико-химическим свойствам напоминала пластифицированный аморфный тонкодисперсный мергель – этакий синтетический полуфабрикат цемента. Ее доля в общей массе составляла семьдесят процентов. Что касается ядра, то оно было слишком сложно для первичного мониторинга, и нуждалось в долгом и дотошном изучении.
Наличие псевдоцемента спровоцировало ученых на поиск путей прихода «Заразы XXI». Итак, стало понятным, что она пришла с новыми строительными материалами. Сразу вспомнились рекламные баннеры, расхваливающие живой бетон, готовые привозимые комнатные элементы. Выяснилось, что их производили на СпецЖБИ-76. В бетон марки 250 добавляли специальные присадки, привозимые фирмой, которая сотрудничала с генеральным застройщиком. Действительно опытные образцы обладали улучшенными свойствами. Они требовали гораздо меньшего армирования, были прочней, легче, хранили тепло и поддерживали постоянную влажность. Но вот беда, фирма, поставившая необходимые компоненты, попросту, исчезла из поля зрения фискальных органов. Новая неорганическая культура получила название «Шлам Заритовского» по фамилии директора генерального подрядчика.
Теперь с очевидностью встал вопрос о том, куда девалась вся органика? Что представляет собой корпускула? Она живая, или неживая? Она сама по себе, или частица коллективного существа, или осмысленного, или неосмысленного процесса? Если это субкультура, паразитирующая, или питающаяся органическими компонентами, то ее деятельность носит поработительный, или чисто гастрономический характер?
То есть, homo sapiens, попросту, попал под «горячую руку», как естественный носитель «вкусных» белков, жиров и углеводов? Тем, не менее, это очень неприятный фактор, грозящий вылиться в тотальное уничтожение человечества. Надлежало в кратчайшие сроки выяснить, в каких средах не сможет проживать корпускулярный штамм? Чего он боится и что его убивает?
Для этого было необходимо понять, как функционирует каждая частица. Но на этот вопрос не было ответа, ибо весь сыпучий образец в объеме одного детского ведерка представлял собой абсолютно инертную массу. Стало понятным, что для достижения необходимого опосредованного функционирования надо набрать какую-то, пока еще не известную критическую массу искомого вещества.
Для забора большого количества метаморфированного грунта был снаряжен специальный вертолет с двухкубовым герметичным ковшом на пятидесятиметровом тросе. С борта было даже видно, как внизу двигалась и вздымалась земля, подобно водной поверхности в средний шторм, только с меньшей скоростью и амплитудой. Наблюдатели с земли также отмечали, что вследствие не останавливающихся ни на минуту миграций значительных земельных масс все уцелевшие остовы домов передвигались по хаотичным маршрутам, но, как ни странно, никогда не сталкивались друг с другом.
Вообще, сейчас вся оцепленная территория представляла собой зону с весьма зловещим и сюрреалистическим видом. Сразу приходили на ум гениальные «Натанычи» с их «Пикником на обочине». Но пока не было необходимости лезть к черту в пекло, поскольку в зоне еще отсутствовал «хабар».
Как ни странно, но он в скором времени появился. На увеличенных снимках со спутников стали видны ярко отсвечивающие золотом островки на грязно-коричневом фоне. Максимальное зуммирование показало, что на грунтовой поверхности в живописном беспорядке были разбросаны странные предметы прихотливых очертаний. Там были какие-то колесики, многогранники, линейные ломаные фигурки и тд.
«Надомники» тоже не зевали. Они проникали через заборный периметр и страшно рискуя, забирали грунтовые пробы. Безусловно, первым делом официоз и неформалы попробовали обработать культуру агрессивными средами: кислотами и щелочами. Грунт пенился, выделяя неведомый миазменный газ, и покрывался твердой коркой, похожей на струпья. Но это касалось только поверхности толщиной не более трех-пяти сантиметров. Штамм под коркой оставался жизнеспособным.
Тем временем, в исследовательском центре опытным путем установили, что культура оживает только тогда, когда в одном объеме скапливается около кубометра массы. В пересчете на количество корпускул это составляло цифру чуть больше семи миллиардов штук. Аналитики сразу сопоставили ее с количеством людей, проживающих на планете.
Это просочилось в прессу и вызвало новую волну истерии. Все разом заговорили о перенаселенности планеты, о тайном коде и эзотерических совпадениях, которых, как известно, не бывает. Опять кликушеские элементы завопили о «гладе и море в землях, водах и небесях», что, кстати, подвигло исследователей начать разрабатывать гипотезу о переселении человечества в водную стихию. Но подавляющее большинство все же ратовало за поиск методов, средств и оружия против изощренных оккупантов.
Нелишне сказать, что один маргинал вообще додумался поднести к неживому штамму кусок обоев, помеченный мочой с секреторными выделениями своего кота. Результат превзошел все ожидания! Обездвиженная масса вмиг ужалась до минимальных размеров и попыталась резко отпрянуть от источника запаха! Об этом он, как образцовый гражданин незамедлительно известил государственные службы.
Информацию оценили должным образом. Гражданина наградили только что учрежденной медалью «Спасителя Отечества». Опыты продолжались. Опробовали феромоны и маркеры многих животных, начиная со скунсов, львов, хомячков, заканчивая экзотическими тайрами, гризонами, зориллами, харзами, ильками, перевязками и хорьками. Но все-таки лучшие результаты показали кошачьи маркеры обычных сибирских кошек и вездесущих шаузи. От них подопытная масса шарахалась, как нечистый от росного ладана. При длительном воздействии культура впадала в своеобразную кому.
Были в срочном порядке синтезированы двести декалитров секрета, который микродозами залили в шурфы, пробуренные по периметру зоны. Результаты превзошли все ожидания! До того штамм в сутки равномерно продвигался во всех направлениях со скоростью десять-двадцать сантиметров в сутки, что ввергало в обоснованную панику досужих наблюдателей. А теперь, территориальная аннексия популяции, вообще приостановилась. Это дало время на короткую передышку.
Зато неформалы, буквально, съехали с катушек. В народе появилось активное движение сталкеров. Они еще называли себя кислотниками и мыловарами, видимо, потому, что кислоты и щелочи были довольно действенным оружием против зонной заразы, которую субкультуристы начали называть массой, икрой, дробью, пастой, мазью и варом. Появились даже выдающиеся кислотники со звучными кличками: Кадило, Зуб, Сода, Штифт, Счастливый След, или попросту СС. Но самым знаменитым мыловаром был Асфальтоукладчик, он же А-У.
О его удали и сообразительности ходили легенды. Он первым ввел в обиход пятилитровые канистры из толстого полиэтилена с антикоррозийным позолоченным дозатором, которого хватало на одну ходку. Серная кислота из него ложилась на массу ровным тонким спреевым слоем. Этого было достаточно, чтобы обработанная культура покрывалась защитной коркой, выдерживающей вес человека. Правда, слой держался около семи-восьми минут, но можно было во время возвращения вторично обработать пасту. Впоследствии практика показала, что это было смертельно опасно. Оказывается, нельзя было возвращаться назад тем же маршрутом, поскольку ранее обработанная поверхность истончалась, но, при этом никак не реагировала на вторичное опрыскивание. Из-за этого погибло много неопытных сталкеров.
Конечно, были экстремалы, которые ввели в обиход горчичники, соду, сорокапроцентный уксус. Обычно у ходока, как у бойца элитного подразделения, в арсенале кроме основного убойного оружия, были локальные пугалки, типа ультразвуковых свистков и пачек сухой лимонной кислоты. Один новичок, когда у него закончились все виды оружия, в отчаянии помочился на вар. Очевидцы видели ужасную и отвратительную картину, когда выпрыгнувшая масса схватила героя за пенис и уволокла в свою сыпучую глубину.
Как будто, специально загадочная культура стала без устали продуцировать свои диковинные сувениры, выдавливая их на поверхность по нескольку десятков в час. Абсолютно все они были изготовлены из золота высшей пробы, которое могла разъесть только «царская водка», так, что риск был оправдан, поскольку барыги давали за любой принесенный из зоны предмет от пятисот до пяти тысяч долларов. Носилы знали, что каждая хабарная дробязга за горой стоила, как минимум полтарь штук.
В мире развилось повальное хобби коллекционировать дробязги, но это было очень дорогое удовольствие. Теперь уже никто не знает, откуда взялось это загадочное название, скорей всего из-за фамилии первопроходца Дробязго, который принес в мир зонный сувенир. Правительство так и не взяло этот выгодный промысел под свою опеку, поскольку в то время руки до этого явно не доходили. Так, что хабар тихонечко под шумок контрабандой уходил в Европу и даже Азию. Сначала золотые цацки внимательно исследовали на предмет их потенциальной опасности, составили почти полный реестр и, наконец, выдали заключение, что продукты жизнедеятельности «Шлама Заритовского» не представляют угрозу здоровью человека.
А теперь необходимо подробней остановиться на этих драгоценных безделушках. Дело в том, что основная ценность их заключалась все-таки не в том, что они были изготовлены из химически чистого золота, а в том, что каждая фенечка представляла собой маленький вечный двигатель. Самой распространенной моделью, бесспорно, был «Нервный молоток». Он представлял собой букву «Т» размерами 4,6 на 3,1 см. Но весь цимус был в то, что он через каждые 2,38469566 сек. сотрясался, как бы, в нервном ознобе.
Вторым часто встречающимся сувенирным представителем был образец под названием «Колеско Фортуны». Он был выполнен в виде обода диаметром 3,7 см со станинкой-параллелограммом, который через пустоту был связан с внешней стороной обода. Когда станина стояла на горизонтальной поверхности, то колесико, подпитываемое какой-то неведомой энергией безостановочно крутилось. Так же наличествовали «Дрыгалки», «Попрыгунчики», «Рулетки», «Юлы». Особым спросом пользовались утонченные «Пружинки», «Спирали», которые без видимых усилий самопроизвольно сжимались и разжимались. Нечего было и говорить, что частота их сжатий составляла, тоже 2,38469566 сек. Но особенно редкими и ценными были экспонаты под названием «Рукопись мертвых», «Мартен» и «Салют в аду».
Первый образец представлял собой тонкую слегка матовую пластинку размером с визитную карточку, на поверхности которой постоянно возникали оттиснутые изнутри блестящие непонятные значки, отдаленно напоминающие клинописные буквы.
«Мартен» был похож на сплюснутую каплю, которая через каждые девять минут, пятьдесят четыре секунды сама собой разогревалась до температуры кипения. Было очень занятно наблюдать, как золотая капля наливалась малиновым нутряным жаром и вдруг начинала кипеть, пуская мелкие пузыри. Правда, для этого нужен был специальный шкаф с керамической подставкой.
«Адский салют», вообще требовал большого прозрачного и несгораемого футляра, потому, что золотой конус, как небольшой, но очень активный вулканчик внезапно начинал плеваться расплавленными золотыми протуберанцами. Самое интересное заключалось в том, что брызги, хоть и разлетались весьма далеко, но, влекомые силой внутренней гравитации благополучно возвращались в «материнское лоно».
Один дотошный математик выявил связь между двумя цифрами. Оказывается, одно другого было больше ровно в двести сорок раз! Что это за число?
И еще возникал немаловажный вопрос - откуда шлам брал золото? Естественно, не из воздуха. По всей вероятности, золото было, но на очень большой глубине.
Еще ходилы априорным методом вычислили, что при атмосферном давлении меньше трехсот пятидесяти мм ртутного столба паста выталкивала из себя строительный мусор, перекореженные трубы, которые образовывали островки и дорожки для канифасного передвижения. Тогда не тратилась кислота и мыло, правда, в тех случаях было чересчур опасно подходить к «мигрантам» - остовам жилых домов, потому, что из окон первых этажей мог выстрелить «жабий язык», присосаться к мыловару и утащить вовнутрь дома.
Ранней весной вдруг выпал полноценный кислотный дождь. Вся поверхность покрылась коркой аж на целый час. Тогда счастливчики разжились хабаром в «большой луже».
А-У и СС тогда не пошли со всеми, и как всегда были правы. Это не прошло без последствий. Все несуны через пару дней покрылись псориазными струпьями, как паста после кислоты. Двое из них превратились в болотные коряги и спустя сутки умерли сугубо от отсутствия дыхательной легочной вентиляции. К остальным навечно приросла крокодилья кожа, но они не оставили свою профессию и приобрели звучные погоняла «башмаки».
В СМИ стали муссировать две гипотетические парадигмы. Одна из них предполагала возможность взаимоотношений человечества с субкультурой по модели: мы – аборигены, они колонизаторы, заманивающие нас зеркальцами, маникюрными ножницами и пинцетами для выщипывания растительности в носу и ушах. Второй вариант мало чем отличался от первого. Там наличествовал прямой бартер: мы им органику, они нам золотые перпетуум мобилы. Все довольны, все смеются. Единственно, произошла небольшая закавычка с пятидесятитысячным человеческим уроном, но ведь правда, лес рубят, щепки летят, и что такое – пятьдесят тысяч жертв по сравнению с семи миллиардами? Это всего лишь одна стапятидесятитысячная часть, что сравнимо в цифровом воплощении с тем, что в бадье объемом с туалетную комнату, заполненную под завязку сухим горохом, вы никогда не заметите отсутствие всего одной горошины.
Многие оппоненты были в ужасе от того, что бедному человечеству уготована роль безграмотного доверчивого аборигена, а то и деликатесного мяса, которое, конечно же, вкусней старой обуви и ношеных шуб с устойчивым противомолевым запахом.
Может быть и поэтому, исследовательское колесо закрутилось с новой силой. Массу травили химическим оружием, прививали болезнетворные бактерии, втайне надеясь, что она сдохнет, подобно Уэлсовским пришельцам с Марса. Но ничего не происходило. Единственно, что губило бетонную заразу – так это жесткое радиоактивное излучение.
Был разработан даже секретный проект о погружении в шлам торпеды с термоядерным зарядом, который подорвется тогда, когда она достигнет максимальной глубины.
Между тем с наступлением весеннего тепла субкультура заметно активизировалась. Двенадцатого апреля масса прорвала секреторную осаду и равномерно устремилась на все триста шестьдесят градусов. За сутки, несмотря на ухищрения санаторов и дезактиваторов, она стала продвигаться вглубь территории уже на пятьдесят-восемьдесят сантиметров. При таких темпах к концу лета она могла дойти до первого периметра столицы – оплота всей государственности.
И тут началась тотальная паника. Поговаривали, что в самое кратчайшее время город эвакуируют, а в центре увеличивающегося заразного пятна взорвут ядерную бомбу. И сердце страны на несколько столетий будет обезображено атомным лишаем, территориально соразмеримым с государством Македония.
И тут случилось то, чего никто не ждал и не мог даже предположить.
Шестнадцатого апреля в тринадцать часов, сорок три минуты, от солнца, которое зависло практически, в середине небосклона в сторону шламовой язвы под действием совершенно неведомых сил в атмосфере стал открываться цилиндрический колодец диаметром приблизительно в десять километров. В нем был космический вакуум с температурой близкой к абсолютному нулю по Кельвину. В это самое время до Земли дошло гамма-излучение невиданной силы и густой поток нейтрино, порожденный выбросом из Солнечной мантии самого крупного за всю новейшую историю протуберанца.
Уловленное гигантской энерговоронкой, не задержанное атмосферой, через коридор с идеальной проводимостью, оно безжалостно прошило толщу земли на десятки километров, поражая размножающуюся популяцию субкультуры, которой люди дали название «Шлама Заритовского».
Коммуникационный тубус просуществовал двенадцать наносекунд, но и этого было достаточно, чтобы абсолютно каждая корпускула, буквально взорвалась изнутри, высвобождая силикатно-кальциевое нутро, которое под действием внутреннего катализатора, функцию которого выполнило интеллектуальное ядро с переориентированной логистикой, мгновенно превратилось в кристаллическую структуру. Иными словами, в географическом месте с координатами 36;восточной долготы и 56; северной широты, как говорится, в одноминутье образовалась выпукло-вогнутая линза высококачественного бетона диаметром семь километров и девятьсот пятьдесят метров толщиной.
Немного позже пришедшее в себя человечество назовет цирк Заритовского, похожий на крупный Лунный кратер девятым чудом света. Бетон немного фонил, но все было в пределах допустимых норм.
Кстати Заритовский Степан Михайлович жив, его не поглотила машина экспресс смерти. Он на всякий случай подальше от греха уехал в Суринам и разводит там куриную породу карликовых лекгорнов.
А вот атмосферную аномалию зарегистрировал только один коммерческий спутник, но его информационные выкладки дежурный оператор прокомментировал, как не корректный сбой текущей программы. Никто так и не понял, что разумная Солнечная система сочла противоестественным и нецелесообразным агрессивное появление космического вируса в виде кремниевой селекции и эффективно деструктировала прогрессирующую популяцию в такой редкой для здешней галактики органической среде.
И все-таки один неугомонный журналист опубликовал в весьма влиятельной газете пространные рассуждения, о том, что, дескать, бетонная линза волею неведомых конструкторов изготовленная хоть и таким экзотическим образом, предназначена принять в свое гостеприимное лоно в ближайшем будущем НЕЧТО СХОЖЕЕ ПО ФОРМЕ И РАЗМЕРАМ, ЧТО БУДЕТ НЕСТИ В СЕБЕ НАСТОЯЩИЙ КОНЕЦ СВЕТА.
И золотые погремушки, разбросанные по всему миру, перестанут крутиться, сжиматься и дрожать, фактически, отсчитывая время в обратную сторону. Только когда это произойдет, увы, никто не знает…
Воистину, человеческому пессимизму нет предела!
После публикации воцарилось осторожное молчание, потом внезапно заговорили все разом. Один юморной критик сказал, что он молчал, поскольку был в коме, как шлам Заритовского после обработки кошачьим маркером. Его обругали циничным чистоплюем любители Ролланда Эммериха, которые обещали донести «Живой бетон» до внимания Голливудского мэтра.
Но опять отличился критик из Литературной газеты. Для начала он где-то узнал настоящее имя писательницы, которую звали Степанида. На этом он построил сюжет своего краткого литературного этюда.
Он писал – «Почему-то на Западе все Степаны любят навешивать на себя звучные фамилии: Стиви Уандер – красавчик, Стивен Джобс – работяга, Стивен Сигал – чайка. Я бы посоветовал нашей самой читаемой писательнице, подобно королю литературного ужаса Стивену Кингу взять псевдоним Степанида Королева».
А что? Звучит!