На снимке члены трупной команды 1005 у костемольной машины
уничтожение следов преступления
После разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом Гиммлер издал совершенно секретную директиву, согласно которой все следы массового уничтожения людей на востоке должны были быть срочно ликвидированы.
В августе—сентябре 1943 года заключённые лагеря должны были выкапывать тела убитых людей в близлежащем Бабьем Яру и сжигать в печах.
18 июня 1947 г. штандартенфюрер П. Блобель сделал официальное заявление, равносильное данному под присягой, о том, что в июле 1942 г. он получил задание уничтожить следы смертных казней, учиненных немецкими боевыми группами на Востоке. Протокол этого заявления был зачитан 8 апреля 1948 г. перед международным военным трибуналом в Нюрнберге. П. Блобель сформировал по специальному приказу «команду № 1005», личному составу которой вменялось в обязанность точно обнаружить захоронения массовых расстрелов, эксгумировать тела, сжигать их и пепел развеивать. В главном управлении имперской безопасности в Берлине акция значилась под номером 1005, она находилась в ведении 4-го отдела. «Команда «Тысяча пять» означала 1000 узников, занимавшихся эксгумацией и уничтожением останков жертв расстрелов и пятеро эсэсовцев, специалистов по заметанию следов в местах массового уничтожения. После окончания работ на конкретном участке тысяча узников этой зондеркоманды расстреливалась, на их место набирались новые исполнители из числа заключенных».
В августе 1943 г. штандартенфюрер СС П. Блобель со своей командой прибыли в Киев для проведения операции в Бабьем Яру. Проводить работы по откапыванию и сжиганию трупов принудили узников Сырецкого концлагеря. «В начале августа месяца 1943 г. из мужского лагеря было взято 100 человек и с женского 13 женщин-евреек, которые с лопатами, как мы видели, ушли в Бабий Яр. Мы думали, что их сразу же расстреляют, однако на следующий день мы видели, как в зону лагеря приезжали для них за обедом, из чего мы все заключили, что они работают в яру» (из показаний бывшей заключенной концлагеря Н. Белокриницкой). «Вокруг Бабьего Яра по всему периметру устанавливались маскировочные щиты. Всю окружающую территорию объявили запретной зоной. Кроме того, спешно высаживали привезенные откуда-то деревья, чтобы замаскировать это место от авиации».
Узники работали в ножных кандалах. Обращались с ними крайне жестоко. Жили заключенные в землянках непосредственно в Бабьем Яру.
«18 августа 1943 г. в лагерь прибыла группа эсэсовцев, они отобрали человек 100, еще пригодных для работы. Нас повели в Бабий Яр, — вспоминал Д. Будник, узник Сырецкого концлагеря, находившийся там восемь месяцев, — по пять человек подводили к крепкому коренастому мужчине (потом мы узнали, что это — кузнец). Нам надели на ноги кандалы — довольно примитивные железные хомуты с цепью (на такой обычно крепится колодезное ведро), — позволявшие только передвигаться и работать, но уже никак не сбежать. Потом отвели в землянку, где уже были заключенные, доставленные сюда раньше. Это было метрах в 100–150 от лагеря».
Заключенные, уже находившиеся в землянке, очевидно, были жителями Полтавской области, доставленными в Сырецкий концлагерь накануне. Д. Будник вспоминал: «17 августа 1943 г. прибыла большая партия из Полтавы — партизаны, коммунисты. Землянки уже были забиты, мест не хватало, и ночь они провели просто на улице, а ночи уже довольно холодные».
Об этом же эпизоде рассказывал и бывший заключенный Сырецкого концлагеря К. Каспарьян, строивший землянки в Бабьем Яру: «Как-то у нас был обеденный перерыв, и мы шли на обед в лагерь, а у ворот суматоха, шум, прибыл этап откуда-то из района, вроде бы с Полтавщины, нас вывели, а их загнали в Бабий Яр. Вот там эти люди и остались, землянки уже почти готовые были».
«... Нас повели ночевать в заранее подготовленную землянку, в которой не было окон, а в дверном проеме дверь-решетка, снятая с кладбищенской ограды, — рассказывал на допросе узник Сырецкого концлагеря Я. Стеюк. — На двери висел большой замок, а перед землянкой стояла вышка с установленным на ней пулеметом».
Отчаянную попытку побега совершил военнопленный Ф. Завертанный, освободившись от кандалов, он сумел бежать. За это немцы расстреляли двенадцать заключенных и эсэсовца из охраны, который наблюдал за группой, в составе которой был бежавший.
странный и черный жирный дым
Анатолий Кузнецов был свидетелем не только расстрелов. Он стал свидетелем и того, как нацисты пытались замести следы своих преступлений, сжигая перед отступлением из Киева труппы убитых.
В 1943 году «…Над Бабьим Яром поднялся странный черный и жирный дым».
«Работа закипела. – пишет Анатолий Кузнецов. – Чтобы ее не было видно, немцы спешно строили щиты вокруг оврага и маскировали их ветками, в других местах делали искусственные насаждения... Так начался заключительный этап Бабьего Яра, первая попытка вычеркнуть его из истории».
Читать эти главы без содрогания невозможно. 300 заключенных из Сырецкого лагеря (100 из них были евреями), закованных в цепи, разрывали рвы, вытаскивали трупы и сжигали их в специальных печах. Печи были наскоро сделаны из могильных плит старого еврейского кладбища.
Нацисты хотели скрыть следы преступлений, поэтому заключенные были обречены, – их должны были расстрелять. Понимая неизбежность своей гибели, они подготовили бунт, зная, что многие при этом погибнут. Так и произошло. Вырвалось всего 14 человек. Они и рассказали о рвах, трупах и печах. О нелюдях, которые возглавляли команды по сокрытию преступлений.
Продолжение следует: http://proza.ru/2012/08/14/1749