Республика, 14 октября 1994 г.
... И длиннее, чем жизнь
Валерий ТАРАСОВ
Родина -- это Россия, где родился, Кавказ, где рос, Польша и Украина, город на волжском берегу, откуда корни, и пригородный поселок на юг от Минска, где квартира на первом этаже пятиэтажки, цветник и вишня под окном, грядка за домом.
Жить и умирать здесь, потому что это — Родина. Когда только за тридцать, то главное, конечно, жить: слабо еще держат головки три славных "подсолнуха" — дети.
От электрички до дома темная улица: безвластие и безденежье. Это раньше на неконвертируемые рубли здесь продавались творог и сметана, еще раньше на зарплату можно было купить большущий кусок мяса. Можно было, да не нужно... Теперь все чаще тянет взять бутылку и парочку конфет, посидеть-поговорить с "Черчиллем”, "Купи-Продай, "Уксусом”, "Пулей", "Чиком" /чик — и вылил сто граммов/, с "Канцлером”... О чем? Да о детях, которым негде и нечем заняться и которых сегодня не знаешь чему учить; о начальстве под общей кличкой "мафиози”; о работе; о "черном ящике", где бесконечно идут отупляющие мелодрамы, реклама собачьего корма, а в перерывах... Одни и те же лица то богохульствуют, то крестятся, то орут за демократию, то поливают ее из танков, кричат о беде Чернобыля и воруют у больных лекарства. Мелькают лица тех, кто дает разрешение эшелонами продавать медь, топливо и будущее моих и соседских детей.
Родина — это старики-родители, всю жизнь отдавшие профессии защищать Родину и учить детей. Им придется долго жить: хоронить-то не на что...
Это брат-офицер в воюющей армии на гражданской войне; это молодые здоровые люди, которым суждено стать безработными; это сказочники, которых не скоро начнут понимать, слушать и печатать; это дети, которых на погибель нации учат ценить только монеты...
Родина — это те, кто помнит, как пишется это слово в букваре и, садясь за стол с пустыми щами, ее не клянет. Родина -- то, что видим сердцем.
И это больше, чем слово, и длиннее, чем жизнь.