Мемуары
********
Таким отец запомнился мне в 8 часов утра понедельника 23 июня 1941 года. Мама и я провожали папу на войну. Мы медленно шли от нашего дома № 12 по 12-й Красноармейской в сторону Лермонтовского проспекта. Я был между ними. Они крепко держали меня за руки, и я, время от времени, отрывал ноги от земли, летал по воздуху. На этот раз родители не смеялись. Дорога была короткой.
****
Сборный пункт военнообязанных запаса самостоятельного призыва (при публичном объявлении войны) находился за углом нашей 12-той улицы - в старинном здании Николаевского кавалерийского училища. Неявка в военкомат приравнивалась к дезертирству.
****
В само здание «Лермонтовского дома под номером 45» пропустили только отца. Возле ограждения толпилась масса провожающих. Было удивительно тихо. С отцами, сыновьями, уходящими на войну родные, близкие, друзья разговаривали почти шёпотом. У многих по щекам текли молчаливые слёзы. Мама и я быстро вернулись домой. Со времени замужества мама оставила всякую работу и отдала себя всю себя семейной жизни. Во вторник мы опять были у «Дома Лермонтова». Отец вышел к нам уже переодетый, в красноармейскую форму. Маме он сказал, что завтра он отправляется к месту дальней службы с Балтийского вокзала и попросил нас проводить его до поезда.
В среду к папе мы шли очень торопливо. Почти бежали бегом. Я семенил рядом. У мамы в руках была сумка с едой для папы. До самого моста через Обводный канал он нёс меня на руках, а на привокзальной площади, переложив пирожки и термос с чаем в свой вещевой мешок, на перрон пригородных поездов пошли медленно. Я в последний раз в жизни висел на их родных руках между ним. Мои глаза находились не высоко над землёй, и я разглядел на асфальте, потерянное кем-то, грязное золотое колечко:
- Вот видишь, Инна, в церкви мы не венчались, а Женя нас обвенчал!
Мама заплакала:
- Возвращайся скорей, мы будем тебя ждать. Не плачь, Инна! Сделай так, как мы договорились. Война с немцами будет тяжёлой и долгой. Думаю, Гитлер будет бомбить Ленинград, как - Мадрид. Побыстрей с Женей уезжайте из города в наш дом на Осиевщене. В Усланке у брата Дмитрия переждёте войну. Война окончится, и я обязательно вернусь к вам, и всё будет хорошо!..
****
До сих пор фотографически помню, стоящего на открытой площадке последнего вагона старинного пригородного поезда, отца, и машущего на прощание
пилоткой с красной звездочкой…
****
Мама получила от Пети только одно письмо. Вскоре мы уехали его родину, спасаясь от врагов, но в Усланку на Свири враги пришли уже в июле. Последние четыре письма отца с войны, чудом сохранившиеся в блокадном Ленинграде, адресованы сестре Анне, которую он обычно звал Нюрой. Мы прочли эти письма только в 45-м году. Все они были написаны карандашом на маленьких блокнотных листках.
****
Письмо первое без точной даты написания. Конверт утрачен. Отправлено жене Харитине:
- Здравствуйте, мои любимые! Инна, извини, что я долго не писал тебе. Мы так заняты военными занятиями, что у меня не остаётся время для письма. Живём в лесу под
Петергофом. Кормят нас хорошо. Свежий воздух вокруг, но тучи комаров не дают нам покоя. Комаров очень много. Поговаривают, что скоро нас перебросят в другое место. Как только переедем на новое место службы, то я сразу же постараюсь написать вам весточку. В нашей роте все служивые. Отношения самые дружеские. Все друг другу постоянно рассказывают о семье и о работе. О войне не говорим. Передай всем привет в квартире – Шуре, Розе, Александру Ивановичу Дадкину, все, кто меня помнит. Зайди на фабрику и получи, причитающую мне заработную плату. Этих денег хватит, чтобы купить билет до Подпорожья. Там вас встретит Дмитрий и отвезёт вас домой. Дорога эта тебе хорошо знакома. Скучаю без вас. Целую, Петя.
****
Письмо второе. Направлено сестре Анне 20-го июля:
- Здравствуй, дорогая сестрица Нюра! Шлёт тебе братский привет Петя! Успехов в работе, а главное – здоровья. За эти дни два дня я получил от тебя два письма. Шлю тебе большую благодарность за твоё чуткое внимание ко мне и моей семье. Я сейчас нахожусь на старом месте. Адрес старый, но в дальнейшем не знаю, где буду находиться. Возможно, мы будем на прежнем месте – пиши по старому адресу. Здоровье – пока ещё ничего, а вперёд сказать не могу. Передай привет всем родным, а так же - всем в квартире. Как дела у Шуры? Он находится дома или его призвали в армию? Про него плохого я ничего не знаю. Вчера получил письмецо из деревни и сегодня собираюсь дать ответ. Я доволен, что Женя находится среди родных. Инна написала, что чувствует себя хорошо. Немного загорела. Мама тоже чувствует себя хорошо, бодро. Этим я очень рад. Надеюсь, что скоро мы увидимся, и подробности о моей службе я расскажу. Скоро уже будет месяц, как я выехал из Ленинграда. С приветом, твой брат Петя. 20/VII-41 г.
****
Письмо третье. Направлено сестре Анне 4-го августа:
Здравствуй сестрица! От тебя письмо получил сегодня и сразу же спешу дать ответ. Спасибо за твое внимание и заботу обо мне и о моей семье. Я получил письмо из Осиевщины. У мамы и Инны – всё хорошо. Я успокоился. Надеюсь, что скоро мы все увидимся. Я пишу на улице. Сейчас начинается дождь и бумага мокнет. Новостей у меня нет. Как у тебя идут дела? Сколько платишь за комнату в нашей квартире? Сейчас моя зарплата 10 рублей 50 копеек в месяц. Отправь мне квитанции квартплаты. Постараюсь сделать так, чтобы за твою комнату плату брали из моей зарплаты, так как лицевой счёт открыт на меня. Дождь усиливается. Письмо это намокает. Пиши письма на старый мой адрес. Если нас переведут, то сразу же тебе сообщу. До свидания, твой брат Петя. 4/VIII – 41
Стою на берегу Залива и вижу Кронштадт.
****
Письмо четвёртое. Направлено сестре Анне 18-го августа:
- Нюра, я вчера, то есть 17/VIII -41 г. прибыл сюда. Возможно, здесь пробудем только месяц. Нас будут учить на шофёров. Нам вчера объявили, что родные не должны знать, где мы находимся. Встречаться можно, но только чтобы не попасть на глаза командирам. Если будут хорошая погода, то приезжай сюда. Мы сходим в театр. Вчера мы были в театре вместе с воскресной публикой, общаться с которой безопасно. Но нас предупредили, что если увидят кого с родными в саду, то будут считать это, как самовольная отлучка. Так что постараемся через несколько дней встретиться. Напиши Инне, что адрес мой прежний, но изменился литер «В» Сегодня или завтра ей напишу. Хочу отпроситься домой на несколько часов и сходить на фабрику. Нюра, может быть, ты найдёшь для меня самое тёплое нижнее бельё, то приготовь. Возможно, я зайду домой или ты, при возможности, привезёшь.
Брат Петя. 18/VIII – 41 г.
****
Письмо пятое. Написано зелёными чернилами. Направлено сестре Анне 5-го сентября:
- Здравствуй сестрица, Нюра! После того, как мы виделись, я нахожусь на зимних квартирах. Был в командировке. Вчера только вернулся и сообщаю – я жив, здоров. Нахожусь по улице Радищева 32. Нового пока ничего нет. От Инны давно не получал писем. Надеюсь, что в деревне все здоровы. Попрошу тебя - позвони в трест Полухину. Я тебе давал его телефон. Скажи, что я прошу его написать сюда, чтобы отпустили меня на несколько дней на производство получить деньги. От меня письмо в трест будет. Если будут возможность, то я сам позвоню, если у тебя не будет свободного времени позвонить Полухину. Спасибо за заботу о моей семье! Как там Женя? Скучаю.
Привет всем родным и передай от меня приветы всем соседям по квартире.
Петя.
*****
Были и другие письма, но они не сохранились. До нашего 21-го века дошло только два подлинных документа:
1.Докладная записка отца на имя командира роты от 17 сентября, написанная зелёными чернилами.
2. Завещание отца, если он погибнет.
****
Командиру 2 роты 388 О–А–т-15
От бойца 2 роты Ганина Петра Ивановича
ДОКЛАДНАЯ
Прошу Вашего ходатайства перед командованием батальона о переводе меня в парковую роту т-е 6 ввиду болезненного состояния здоровья – головная боль, сильное слезотечение и боль позвоночника, что не даёт возможным продолжать учёбу на вождение автомашины. Прошу не отказать в моей просьбе.
17/IX – 41.
****
Прямо на докладной написан ответ товарищу Ганину.
****
т. Ганину
Ввиду отсутствия в парковой роте свободных мест, перевести Вас туда нет возможности, то при первой возможности будете переведены в другую часть. 22.09. 41 г. Политрук 2-го ранга, Васильев.
****
Ни политрук Васильев, ни сам товарищ Сталин ещё не знали, что главнокомандующий наступления на Ленинград генерал-фельдмаршал Вермахта фон Манштейн уже отдал приказ своим войскам окружить и блокировать Ленинград. В конце сентября немцы начали тотальное танковое наступление со всех сторон света. Самый активный удар наносился вдоль берегов Невы. Ленинградская область уже была полностью оккупирована. Линия фронта вплотную подошла к устью реки Тосна. Красная Армия на этом участке фронта не имела достаточное количество танков, орудий, самолётов. Удержать немецкий прорыв было нечем. В бой были брошены все, кто мог стоять на ногах. Народное ополчение, рабочие заводов и фабрик, моряки, штабники, студенты вузов, старшеклассники, штрафники и даже заключенные. Телами людей заслонили падение Ленинграда, но блокада города состоялась.
Гитлер в своих «вечерних беседах за столом без протокола» в то время сказал:
«На покорение зародыша коммунизма мы не будем тратить жизни наших героических воинов. Мы просто задушим его голодом. Эти дикари постепенно пережрут друг друга. Колыбель русского коммунистического переворота сама падёт к нашим ногам»
****
В составе маршевого батальона боец Пётр Ганин прибыл 7 октября на маленький пятачок невского фронта, а девятого - уже был убит. Он лёг навечно на левом берегу реки Тосна в одну из многочисленных братской могил безымянных бойцов народного ополчения.
****
Завещание.
О моей гибели прошу сообщить:
- Сын Женя находится по адресу:
Ленинградская область, Подпорожский район,
Почтовое отделение: Усланка, деревня Осиевщина,
Ганина Харитина Андреевна,
Ганин Евгений Петрович.
*******
Сестра Ганина Анна Ивановна.
г. Ленинград, 12 Красноармейская,
дом № 12, кв.13.
*******
Деньги пошлите в Ленинград на адрес сестры.
Она вышлёт их моему сыну Ганину Евгению Петровичу.