Кто я? Чем занимаюсь?
Когда мне приходится отвечать на этот вопрос, я думаю - какой, из имеющихся у меня в запасе вариантов самопрезентации, выбрать?
Есть разные, в зависимости от способности публики воспринять сказанное, и от моей способности ответить за сказанное. Один из них, относящийся к не самым простым, такой: «я профессионально занимаюсь любовью». Те, кто, знаком с работой практического психолога, не будет долго со мной спорить, остальным придется поверить на слово.
Итак, я занимающийся любовью профессионально, тоже оказался подвержен этому, причем, совсем запросто. И при этом долго и разнообразно говорил об этом. И только несколько месяцев спустя Я понял, что забыл, что являюсь профессионалом в этом, и совсем не использую свой профессиональный багаж, а участвую как-то обыкновенно …
В какой-то момент ясность в этом вопросе потребовала знаний нового уровня, и я вспомнил о своей профессии, и решил сам себя поддержать.
Итак, что собственно есть?
Просто, я вдруг встретился с таким чувством/опытом/состоянием внутри себя, который не то, чтобы как-то количественно изменил характеристики моего существования, а познакомил, как минимум, с такими областями жизни, которые были мне не просто приятны и милы, а воспринимались как когда-то потерянные и вновь найденные, где Я находил себя немного забытого и не раскрытого, где чушь обретала смысл, и где смысл не имел никакого смысла, если ты не был одним из двух. Это даже немного попугивало, потому что время проживания этой жизни нельзя было обосновать и как-то объяснить, отстоять!..
Получалось, что в те минуты над нами не оказывалось никого, кто мог бы нас оценить и проконтролировать! Мы были на самом верху смысла! Никто не мог наш смысл даже обсудить, не то что осудить!
Это, конечно, развязывало руки, но и добавляло ответственности.
При этом постоянно шёл то реальный, то виртуальный диалог со вторым, основным участником происходящего. Заметно было слегка конкурентное отношение по некоторым вопросам, и мы как будто мерялись своей компетенцией в вопросах любви и собственными возможностями. Как и всякий спор, он не был лишен травматических моментов. Иногда возникала бредовая ситуация, когда для того, чтоб доказать, что я люблю сильнее, я мог больно поранить своего любимого оппонента.
Травмы переживались и после каждой из них мы оказывались чуть ближе и чуть выше, но… Они, как некая память содержали в себе небольшой страх и каждый раз, когда происходило что-то близкое к тем событиям, страх вспоминался, обретал голос и начинал «отговаривать» от продолжения отношений.
Потом он опять переживался, мы становились ещё ближе, но груз травм становился больше и голос страха громче.
Возникала такая постоянная радость вперемежку со страхом. Страх тоже стал почти постоянным, и не ждал повода в виде мини травмы, а почти всегда внутри «бурчал»: то не делай, так не говори и пр…
Тем не менее, принятие этого и привычка к такому внутреннему «миксу» не формировалась, и это было мучительно, вызывало тревогу, усталость… Всё чаще хотелось как-то отдохнуть от этого.
Но как?
И я ещё и ещё раз возвращался к одной из основных мыслей буддизма: «все эмоции – страдание».
Владимир Волков http://drama.do.am