Свой путь

               

Светлана стояла на остановке, ждала автобус. Рядом, под куполом стеклянного навеса, на железном стульчике сидела грузная старуха с палкой и поглядывала по сторонам. В сумочке у Светланы зазвонил мобильный телефон.
-Я скоро приеду, мама, - Светлана прижала серебристую трубку к уху. – Ладно, не беспокойся, забегу в магазин и куплю.
Она положила телефон назад в сумочку и оглянулась. Старуха с радостной улыбкой воскликнула:
-Э –э, девка, да ты, я смотрю, из наших будешь? Давно вы приехали? Что-то я тебя не знаю, ты чья будешь?
Светлане понравился приветливый тон старухи, она коротко рассказала, что их  семья переехала в этот район недавно, муж устроился работать «хаусмайстером» в частную фирму, ребенок пошел в деткий садик, а сама работает в магазине.
-Оно и видно, что приличная женщина. Кофточка у тебя нарядная, и юбка похоже, дорогая.
-Да что вы, бабушка, живем как все.
-Мать-то уже в годах? Не болеет?
Светлана вздохнула:
-Болеет. Вот еду помочь по хозяйству.
Мимо остановки проносились автомобили, медленно прошел оранжевый мусоросборник.
-Та –а –к... Значит, мать болеет, а вы ухаживаете. А за мной вот никто не ухаживает! Мама-то видно, у тебя еще молодая. А мне вот уже семьдесят пятый годок пошел. Присмотреть некому: и в магазин сама и всю работу по дому – все сама. А сил-то нет! Никому я не нужна! 
-Одна! – ахнула Светлана.- А где же ваши дети? Где муж?
-Детей не было, не судьба, а муж подох, пьяница был, добрым словом вспомнить не могу. – Старуха сжала тонкие губы. - Вот такие дела, девонька!
Светлана живо представила себе, что это она сидит тут старая одна-одинешенька на остановке, и никому до нее дела нет. Ее охватил ужас.
-Бабушка, что же у вас и родственников нет, чтоб помочь вам? – Женщина всплеснула руками. -Это же и в аптеку сходить надо за медикаментами, и ко врачам по ступенькам подняться! Хотите, я буду приходить к вам? Что-нибудь помочь сделать всегда найдется!
Старуха радостно закивала:
-Добрая ты, голубка. Приходи, я вот тут напротив остановки живу в доме для пенсионеров. На лавочке всегда кто-нибудь сидит. Спросишь тетю Машу Шредер. Канцлера бывшего знаешь? Так я ему родная тетка.- Она засмеялась.- Это я шучу так.
Подошел автобус, тетя Маша тяжело поднялась, показала водителю карточку инвалида и, крепко опираясь на палку, прошла в салон. У Светланы был проездной билет – ей приходилось часто пользоваться общественным транспортом. Обе женщины уселись рядышком на мягкие синие сиденья.
-А ты, девка, случаем на Свидетельница Иеговы? Если Свидетельница, то и не думай приходить, я тебя в дом не пущу! –Старуха сдвинула светлые брови.
-Нет, тетя Маша, я к ним никакого отношения не имею. Мы в собрание с мужем ходим. А что они вам сделали, почему вы так сердиты на них?
Светлана каждый день видела Свидетелей Иеговы с трактатами в руках на площади города, но никогда не подходила к ним.
-Замучили они меня. Приходи вечером, я тебе все по-порядку расскажу про одну змею подколодную.
Первой из автобуса вышла Светлана, а затем, в центре города, тетя Маша. Она хотела походить по магазинам, прицениться к вещам и продуктам. Покупала тетя Маша только уцененные товары, времени у нее было много, а денег мало.
Погода стояла пасмурная, собирался дождик, да так и не пролился на дворы и дома рабочего города.

Вечером, накормив семью ужином, Светлана пошла к тете Маше. Дом для пенсионеров был похож на советское общежитие: вдоль длинного кородора рядком располагались двери жильцов, только было очень чисто,  на окнах стояли цветы и фарфоровые фигурки.
Тетя Маша ждала гостью и с порога прокричала:
-Пришла, девонька? Садись за стол, чаем напою.
Светлана обрадовалась такому приему: не секрет ведь, что есть люди, которые и стакана воды не подадут, не только чаю.
-Да что рассиживаться, давайте я что-нибудь сделаю,- она обратила внимание на ковер, засыпанный крошками. -Я пылесосом пройдусь везде.
Тетя Маша махнула рукой:
-Ах, это все ерунда! Уберешься играючи, ты молодая, сильная, а я наклоняться не могу - падаю. Главное - чтобы нам хорошо было! Расскажу я тебе девонька, как меня Свидетели Иеговы к себе заманивали! Полгода, веришь ли, полгода за мной ходили! Есть у них одна такая Лиля, она ко мне с разными напарницами приходила. Так она то салатика, то отбивных принесет – подлизывалась, значит. А на поверку змеюка подколодная оказалась!
Светлана удобно уселась за маленький столик. Перед ней стояла цветастая чашка с чаем и печенье.
-Пей чай, он травой заварен. Полезная штука для всего организма,- с гордостью угощала тетя Маша.- У меня сахарный диабет, так я сахар водкой снимаю. Как выпью стаканчик, так весь сахар как рукой снимет! –Лицо ее расплылось в широкой улыбке.- Может выпьешь со мной?
-Нет, что вы! –замахала руками Светлана.- Если вам по болезни надо, то пейте, а я не пью водку.
Светлане не пришло в голову, что старуха, видимо, и без сахарного диабета изрядно прикладывалась к рюмке. «Ну что ж, подумала она, каждый лечится, чем может».
Быстро выпив чашку чая, Светлана зашла в кладовку, взяла тряпку, ведро и начала убирать в квартире.
-Ты пока убирай, девонька, а я тебе про эту змеюку всю правду выложу.
 Тетя Маша была рада новому слушателю и с воодушевлением ругала прежнюю знакомую. Квартирка у тети Маши была малюсенькая, расчитанная на одного человека: комната с нишей для кровати и шифонера, узкая кухня и такая же узная прихожая, ванная комната с душем. Одно было действительно хорошо – дверь из комнаты вела в полисадник. Садик порадовал Светлану пестрыми красками июньских цветов, по краям его росли молодые кипарисы. Светлана не особенно прислушивалась к лопотанью старухи, она знай себе махала тряпкой - торопилась, ведь дома ее ждали муж и четырехлетний сынишка. Но вдруг, после очередного проклятия «змеюки», смысл сказанного дошел до нее.
-Так значит, они, эти Свидетели Иеговы, все для вас дома делали, помогали, возили вас на машине в свои собрания, а когда попросили стать членом их организации, то вы их выгнали? А что же вы раньше думали? Зачем привечали их? Понятно, что они хотели бы видеть вас в своих рядах, вот и старались. Если у вас другие убеждения, то надо было сразу сказать!
Тетя Маша замолчала. Она выкатила светлые глаза из-под тяжелых век и уставилась на Светлану. Та стояла с тряпкой в руках посреди комнаты.
-Молода еще мне указывать! Знаешь что? Помоги-ка мне еще немного с огородиком. Травой заросло все! Как эту змеюку выгнала, так никто и не пропалывал.
Светлана вышла на свежий водух. Вечер клонился к ночи, но было еще светло. Черный дрозд сидел под кустом розы и глядел на женщину внимательно, будто  понимал что-то важное.
Травы действительно было много, и Светлана решила отложить прополку на завтрашний вечер.

Климат в Германии влажный, даже лето не обходится без обильных и частых дождей. На следующий вечер поливало так, что с улиц исчезли все прохожие, и только машины сновали туда-сюда, обмываемые теплыми дождевыми потоками .
Светлана забрала сына из детского сада, усадила его к игрушкам, а сама пошла на кухню готовить ужин. Когда все было уже готово, в комнате зазвонил телефон, и в трубке раздался низкий голос тети Маши:
-Ты, девонька, не сомневайся, приходи. Не гляди, что дождина такой хлещет. Он теплый, дождь-то. Тебе идти недалеко, не за горами живем. Приходи, красавица, посидим, чаю попьем. Я тебе сегодня кекс купила. Мне кекса этого нельзя, я же диабетчица, а ты поешь, для тебя старалась. Мне одной-то вечер коротать больно не охота. Человеческого слова сказать некому, один только телевизор болтает. . 
-Как только поужинаем, так и прибегу,- отозвалась Светлана в трубку.
-А чем сегодня вечеряете?- полюбопытствовала тетя Маша.
Светлана, между тем, зашла снова на кухню, она оглядела стол и осталась довольна.
-Котлетки с картошкой, да компот из клубники. У клубники сейчас сезон, она на полях вызревает, мы ездим собирать, это отдельное удовольствие – спелую ягоду срывать. В июне я почти каждый день компоты варю, а еще варенье делаю, муссы всякие.
-Да, клубника полезная... А котлетки зажаренные? –уточнила старая.
-Ой, тетя Маша, я сейчас в дозочку положу и вам принесу. Сами попробуете. Будет вам угощение от нас, – спохватилась Светлана.

Вечером тетя Маша рассказывала гостье о своем детстве, о голоде и холоде страшных военных лет.
-Одним воровством на свете и продержались. Если бы не я, вся наша шредеровская семья вымерла бы. Я ведь старшая из детей была, мне восемь лет исполнилось зимой сорок второго года, один класс у меня всего образования. За мною четверо братишек мал-мала меньше да больная мать. Отца забрали в осенью сорок первого в трудовую армию на Урал. Вот сшила мать мешочек, обвязала меня им, а сверху пальтишечко одела и послала в поле. Там я мороженную брюкву набирала и домой таскала. Матери воровать нельзя было, ведь если бы поймали – сразу на десять лет посадили в тюрьму. А с нами что б тогда?.. Бывало, то ноги и руки пообмораживаю, то в ямку в темноте упаду... Только и смотрела, чтоб не попасться. Брюквы, как камни, к земле тянули. Домой вернусь, а мать мне: «Что ж так мало принесла, дочка? Нас ведь шесть ртов, всех кормить надо». Так и маршировала я всеми  ночами туда-сюда от страха чуть живая.
Светлана качала головой, ахала. Перед уходом она помолилась вслух, поблагодарила Господа за то, что шредеровская семья выжила в лихую годину, за то что сама она не испытала такого горя, за всех людей на земле, которые в настоящее время испытывают трудности военного режима.

Вечер за вечером приходила молодая женщина к больной старухе, посильно облегчала ее жизнь. Тетя Маша сама гостить дома у Светланы не могла - с больными ногами не подняться на третий этаж. Как-то съездили вместе к матери Светланиной, да незадача вышла – старухи не понравились друг другу, больше они не встречались. Иногда по выходным в хорошую погоду выбирались на природу. Светланин муж, Володя, энергичный веселый крепыш, возил семью и тетю Машу по всей округе на зеленоватой «Хонде». На замечания тети Маши, как лучше водить машину, он только усмехался - к бабушке относился с уважением. Сынишка привык к «бабе», посвящал ее в свои детсадовские дела.
Лето катилось к концу. В конце августа молодая семья слетала на неделю в Египет. Тетя Маша терпеливо ждала отпускников. А в сентябре у нее разболелись ноги - пришлось лечь в больницу. Володя брал отгулы на работе: привез и увез тетю Машу как родную. После больницы тетя Маша заметно поправилась, стала опять ездить на автобусе по магазинам, покупать уцененные продукты и вещи.
    
Осенним вечером Светлана подошла к знакомому дому. На лавочке, как обычно, сидели на принесенных из дома подушечках пенсионерки. Местные немки и приезжие из бывшего Союза мирно беседовали о жизни.
-Здравствуйте бабушки,- приветливо поздоровалась женщина.
-Здравствуй Света, - все старушки узнавали ее и кивали головами при встрече.
-Везет Марии с тобой, не запаздываешь, как на работу ходишь,- улыбнулась опрятная сухонькая старушка.
-Надо старым людям помогать по-христиански. Господь завещал нам любить друг друга, - приостановилась Светлана.
-Друг друга –это конечно...А вот Марию любить трудно,- отозвалась пожилая черноглазая женщина со следами былой красоты на лице.
Старухи говорили что-то еще о тете Маше, но Светлана не стала их слушать: «Это все разговоры от нечего делать, читали бы лучше Библию, чем сидеть целыми днями на лавочке», -подумала она.
Светлана с порога заметила, что тетя Маша в плохом настроении.
-Что случилось? Расстроил кто?
-Родственница позвонила. Говорит, чтоб я к ним жить переезжала, ведь старость идет.Да зачем они мне сдались, бабтисты несчастные! Начнут бодягу разводить: покайся да покайся! Знаю я их - раньше времени в гроб вгонят своими нравоучениями.
Светлана вздохнула. Она привыкла к вечному недовольству старухи, но сегодня ей стало особенно обидно за свое собрание.
-Чем же бабтисты вам плохи, тетя Маша?- мягко двигаясь, Светлана выкладывала из дозы на тарелку фаршированные перчики. – Вам бы самим к ним пойти, да послушать что там говорят, может, и потянулись бы душой к Богу, ведь и действительно возраст у вас...- Светлана замолчала.
Тетя Маша сурово насупившись не проронила ни слова.
«Раз молчит, значит слушает, вникает. Скажу ей то, о чем давно хотела поговорить, да не решалась»,- рассудила Светлана.
-Хотите, мы с Володей будем вас по воскресеньям забирать в собрание? Может коснется вас Божья сила, встрепенется душа и запросится к отцу небесному. Впустите Иисуса Христа в свое сердце и будете с ним жить, как с другом, никогда у вас одиночества не будет, вечерять с ним станете. Эта вера – вам и смысл в жизни, и поддержка в болезни до самой смерти.- Светлана задумалась, подбирая подходящие слова. Она не сразу обратила внимание на щипящие звуки, исходящие из узкой полоски рта старухи.
-З-з-з, зараза! –Воскликнула тетя Маша. -Меня учить как жить? Это я-то не так свою жизнь прожила, без смысла значит? Ты вечерять со мной больше не хочешь, Бога вместо себя подставляешь? Чтобы он со мной ел, пил, разговаривал? - Лицо ее дрожало от возбуждения.- Поздно мне друга искать! Я сама себе хозяйка, никому не позволю мне указывать! –Она стукнула по столу тяжелой ладонью так, что терелка подскочила.-Ишь, ты девка! Думаешь, если ты мне кушать носишь, так ты мою честную душу купить можешь? Не можешь!- Она снова стукнула по столу.
Светлана стояла совершенно ошарашенная, не в силах возражать.
-Пошла вон отсюдова, чтобы духу твоего я больше не видела! – Глаза старухи грозно блестели, она поднялась со стула, ухватила палку, тяжело оперлась на нее. –Вон, я сказала!-Голос сорвался на визг.
Молодая женщина быстро обулась, натянула курточку и выскочила в дверь.
-Еще одна змеюка подколодная!- слышалось ей вслед.
Светлана выбежала на улицу. На лавочке никого не было, она со всего маха опустилась на жесткие доски, закрыла лицо руками и заплакала.За высокими елями по наезженной дороге проносились машины, прогудела сиреной скорая помощь, но Светлана ничего не слышала, она захлебывалась от слез.
Мягкая рука легла Светлане на голову:
-Не плачь, прошу тебя, она не стоит этого, - возле лавочки стояла знакомая старушка.- Мы, соседи, знаем Марию подольше тебя. - Старушкин ласковый голос и сочувствующий вид заставили прислушаться к негромким словам.- Заметь, никто в этом доме не ходит к ней в гости. Это ведь не случайно. Не ценит она ничего. Такой у нее характер. Такой путь по жизни она себе выбрала, оставь ее в покое...
Старушка гладила по голове Светлану словно маленькую девочку.
-А ведь ты из бабтистской церкви, что там, на горе?
Светлана перестала плакать, только всхлипывала. Старушка одернула рябую теплую кофточку, приготовилась сказать нечто важное:
- Я давно хотела туда пойти, да не решалась одна. А мне надо туда, я к Богу дорогу ищу. Так уж получилось, что за всю жизнь не нашла и теперь не получается. Вся в сомнениях я. Ты вот молодая, счастливая... Ты у Бога своя, я вижу по тебе. Я много видела, понимаю людей...
Светлана расправила плечи и посмотрела в лицо старушке: спокойные глаза, обрамленные многочисленными лучиками морщинок, светились добротой.
Октябрьский мелкий дождик напомнил о себе первыми холодными каплями. Ровная зелень широкого газона заблестела влагой.
-Значит, говорите, у тети Маши свой путь? А у вас какой путь, тоже свой? - с надрывом проговорила Светлана.
-А мой, дочка, путь к Богу. Я всегда чувствовала, что Бог есть. Все думаю, почему так много вероучений у людей? Человеку запутаться можно... Какой дорогой к нему идти? Слышала, что у вас живая вера, хочу узнать. 
Дождик уже вовсю стучал по асфальту, пригинал травинки, измочил лавку, а две женщины, старая и молодая, все никак не могли наговориться.