Предисловие. Кратко о сути проблемы.
В современной аналитической философии существует, так называемая, трудная проблема сознания (hard problem of consciousness). Которая, похоже, настолько трудна, что никто до сих пор не смог сказать, в чем она заключается, не говоря уже о внятном варианте решения. Нет, конечно, существует много вариантов ее формулировки, но вот границу между легкой и трудной проблемой, все они оставляют за собой весьма размытой. Собственно, разделять легкие и трудную проблемы, предложил австралийский философ Дэвид Чалмерс в 94ом, кажется, году. Сами эти проблемы известны еще со времен Декарта, а в более общем виде, я уверен, гораздо раньше. Что же это? Поясню на примерах:
Легкие проблемы: как устроена наша память, как продуцируются сознательные действия, что такое бессознательное, почему мы видим сны…
Трудные проблемы: почему все это сопровождается субъективной стороной нашего опыта, почему вообще существует субъективность?
Ощущение красного цвета не выводится из физического описания – не следует оно из того, что определенная длина волны видимого света, активирует определенные клетки на сетчатке глаза, которые в свою очередь активируют группы клеток-нейронов в головном мозгу, которые в свою очередь активируют другие клетки, которые... (долгая-долгая цепочка)…которые активируют мышцы, ответственные за речь, и человек произносит: “я вижу нечто красное”. Это типичный пример квалиа – некого субъективного свойства чувственного опыта.
Для наглядности, представьте, что у вас есть некий механизм, автомат (нечто в стим(клок)-панковском стиле, это нужно, чтобы избавиться от навязчивой метафоры влажности, которая якобы необходима для субстрата сознания), который, к тому же, обладает полноценным сознанием. То есть это копия биологического человека, просто каждая клетка в нем заменена механическим устройством, весь его мозг - часовой механизм, нейроны, следовательно, тоже также имеют функционально идентичный механический дубликат. Вы можете отключить это устройство, разобрать его, выложить на стол его механический мозг, в котором, как и в вашем, есть сознание. И разобрать его на детали. Сознание, очевидно, пропадет. Будет множество простых деталей, шестерен и так далее, их можно будет повертеть в руках, но никакой волшебной детали, содержащей сознание, там не будет. По-отдельности это просто обычные вещи. Теперь представьте, что это все ощущало себя неким центром мироздания, ощущало свою жизнь, также как и вы. И если собрать его обратно – то все вернется на свои места.
Возникает вопрос – почему все эти сознательные процессы, все это, на какое-то время согласованное, вращение огромного множества зубчатых колес, не может идти в темноте? Почему в мертвой физической системе, на каком-то ее эмерджентном(?) уровне, вспыхивает сознание?
Трудную проблему можно формулировать по-разному, но все формулировки неполны, и описывают лишь легкие проблемы. Лично я сформулировал ее в относительно раннем возрасте, следующим детским вопросом: почему я – центр вселенной?. Немного эгоцентрично, но я тогда, будучи ребенком, еще не мог понять, почему например другой человек расстроен, или ему больно… Я же этого не чувствовал. Что мешает представить другого человека (если отвлечься от концепта души), как исключительно механическую систему?
Решение трудной проблемы
Сразу скажу, что предлагаемое мною здесь решение не является решением в обычном понимании, то есть строгим определением, что такое квалиа и каковы причинно-следственные связи, вызывающие их (что обычно сопровождается объяснительным разрывом). Это будет скорее размышление над основами механизмов абстракции, чувства времени, появления причинно-следственных связей. Это попытка решения в несколько ином смысле, включающая в себя пересмотр некоторых классических онтологических концепций. Я также не совершаю редукцию сознания, к какой либо физической функции, т.е. не подменяю трудную проблему легкой.
Путь решения трудной проблемы можно начать, как обычно, с описания материалистического подхода к объяснению сознания. Привести примеры с симуляцией сознания (китайская комната), заменой нейронов на кремневые чипы и т.д. Определить возможное существование нейронных паттернов, ответственных за образование иллюзии отдельного субъекта, отдельных квалиа, также должны присутствовать паттерны ответственные за появление квалиа. И наконец, задать вопрос, почему это не идет в темноте, почему озаряется светом сознания? Далее иногда описывается, что возможно есть нейронные паттерны, которые есть мысли о свете сознания и квалиа. Иногда, это принимается за разрешение проблемы сознания. Мол, все иллюзия и никакой проблемы нет. Иногда обрисовывается концепт зомби, рассуждающего об квалиа. Обсуждается их мыслимость и соответственно правомерность такого описания.
Но в таком ключе проблему уже не сформировать. Метафора процессов идущих в темноте затрагивает более сложные и глубокие проблемы, которые теряются при ограничивании всей проблемы только контекстом философии сознания, независимо и отдельно от остальной метафизики. Я уверен, что одной даже аналитической метафизикой тут не обойтись. Но обо всем по порядку.
Итак, трудная проблема, в каком-то своем аспекте или смысле, сводится к проблеме других умов (эпистемологическая проблема: откуда мы можем знать, что окружающие нас люди являются не зомби?). Спрашивая, почему сознательные процессы не идут в темноте, мы собственно спрашиваем также и то, почему именно у нас они не идут в темноте? Для субъекта любой процесс вне его сознания, всегда происходит в темноте. Как и любое представление о них – мы не можем представить себе более одного сознания одновременно, в воображаемом возможном мире. Лишь как бы “переселяясь” из тела в тело. И “землю зомби” без парящего сознания над ней, мы также представить не сможем. Мы понимаем, что другие также обладают квалиа и всеми остальными атрибутами, но лишь путем аналогии. Но и все же, в каком-то смысле продолжаем спрашивать себя: “почему сейчас именно я, с моей точки зрения – центр этого мира, относительно которого все происходит?” Возможны два ответа на этот вопрос: от всех остальных меня отличает нефизическая душа и моя память (здесь и далее, память понимается в основном как определенное состояние подсистем какой-либо системы), либо только лишь память. Нетрудно догадаться, что первый вариант предполагает некий дуализм, в то время как второй ведет к материализму и панпсихизму.
И для начала, мы разберемся с тем, что можно понимать под термином, или просто словом “квалиа”.
1. Квалиа.
Квалиа – качественное свойство чувственного опыта. Это лишняя сущность, не выводящаяся из физического. Квалиа субъективно, оно – элемент субъективной реальности. Попробуем разобраться, что есть квалиа красности, используя понятия знака и референта.
Допустим, знак – слово “красный”, набор звуков, воспоминания о красных предметах. Референт – возбуждение определенных участков визуальной коры, отвечающей за восприятие цвета. Но каким образом оно интегрируется со всеми остальными компонентами сознания? Что будет, если временно дезактивировать соответствующие участки зрительной коры? Как показывает множество описанных случаев (например, в “Антропологе на Марсе” Оливера Сакса), при повреждении соответствующей области, человек первое время ничего не замечает. Все воспоминания также лишаются своего богатства цветов. Но когда же человек начинает подозревать, что что-то не так? В основном, когда становятся ощутимы функциональные аспекты работы сознания. Например, когда такой человек не может различить цвета светофора и проезжает на красный свет. Соответственно и для Мэри из известного мысленного эксперимента, все будет как раньше – первое время она не заметит ничего необычного, разве что, может быть, новые оттенки серого. Лишь затем она приобретет некоторые новые навыки… (хотя следует заметить, что чисто физически данный эксперимент невозможен – зрительная кора развивается в первые несколько месяцев жизни, и если в это время глаза, например, перевязаны, то животное на всю жизнь остается слепым. С восприятием цвета, я думаю, будет тоже самое).
“Красность” отличается от “зелености” только связанным с ней каскадом воспоминаний и локализацией ощущения в зрительной коре. По существу, это лишь различные оттенки одного восприятия. Ситуация “пляшущих квалиа” или инвертированного спектра, мыслима лишь с позиции субъекта, относительно него. Функциональное различие – есть источник квалиа. Сколько человек способен различать цветов – столько для него и будет. Новые цвета будут представляться лишь оттенками старых, пока достаточно не закрепятся в памяти.
Цвет – наиболее очевидный пример квалиа. Но можно ли назвать “квалиа” – другие компоненты чувственного опыта, проявляющие себя в визуальной коре?
Как известно, цвет, движение и форму объектов, мы воспринимаем отдельно. В визуальной коре, например, есть отдельные специализированные колонки нейронов, распознающих ориентацию линий в зрительном поле. Эти клетки реагируют на изменение контраста. В общем, существует множество параллельных путей в зрительной коре, для обработки цвета, расположения в пространстве и пр. Тогда движение – это квалиа? Распознавание направления движения есть функция психики, не менее важная, чем распознавание цвета. Но движение – это квалиа? А вертикальные линии? Вертикальность – квалиа? Мы различаем количество предметов. Различение предметов – квалиа? Разумеется, на все это находится неочевидный, но утвердительный ответ, хотя именно квалиа цвета, нам почему-то более всего понятны и осознаваемы.
Понятия цвета нам проще всего формализировать, ввиду их семантически-субъективного богатства (сколько разновидностей боли или направлений движения вы сможете назвать не задумываясь? а разновидностей цвета?), а также потому, что они не так важны для выживания, как, скажем, восприятие движения, но важны для более семантически-сложных функций (подтверждается тем фактом, что многое в восприятии движения бессознательно и инстинктивно).
Однако о способности различать количество объектов, в контексте наших проблем, философы обычно забывают. Если существуют квалиа способности различать цвета, существуют ли квалиа у способности различать количество объектов? Если у человека нет потребности в такой функции, то для него, например, может быть, всего четыре таких квалиа: один, два, три, много. Хотя, различить “много, но меньше” от “много, но больше”, он может. Как и оттенки цвета, названия которых он не знает. Однако чем больше эти оттенки закрепляются в памяти, с определенными знаками, референтами которых они являются, тем более они отчетливы.
Математика, логика, механизмы абстракции – это те квалиа, посредством которых, мы рассуждаем над другими квалиа. Привилегированность определенных источников опыта – иллюзия. Все что мы испытываем, обладает квалиа. Все есть субъективная реальность.
Не мы воспринимаем квалиа, мы – и есть квалиа. Логические операции различения, такие как язык, математика, ощущение эго, самость – это все квалиа, с помощью которых создаются утверждения о квалиа.
Числа – это квалиа.
Числа – это различия памяти об опыте, в некотором смысле, это бессознательные квалиа, потому как сама память (источник сознательного в привычном для нас смысле), подвергается расщеплению. Способность считать в некотором смысле мало отличается от способности различать цвета. Просто это более широкий и функциональный навык, тесно связанный с языком, и направленный на работу с другими, уже осознанными квалиа. В результате, можно оперировать другими квалиа так, словно они оторваны от своего носителя. На самом деле, различие в том, что квалиа чисел основаны в большей степени на интуиции времени, в то время как квалиа цвета – в основном, на интуиции пространства (одновременности). Позднее я опишу все это подробнее.
Попытка решить трудную проблему – это попытка получить новое знание, избегая его линейности, образно говоря. Но мысль о квалиа – линейный процесс. Квалиа цвета не может подумать о самом себе. А квалиа мысли вообще отделены друг от друга слоем времени. И так как понятие квалиа – есть продукт мышления, оно не может замкнуться на себе самом. Мысль о квалиа – не есть это квалиа. Землю зомби представить нельзя, так как мысль всегда появляется относительно другой мысли.
Проблему зомби я представляю следующим образом: мозг просто прикручивает к представимости мира зомби, одну лишнюю сущность - самого себя. Поэтому чистого “мира зомби” представить нельзя, его нельзя помыслить, всегда будет твое сознание в нем. Если же помыслить безотносительно… Невозможно – это уже не будет моделью в сознании, не будет мысленностью, а будет реальным миром. Любая мысль появляется относительно другой мысли. Следовательно, мир зомби немыслим, так как в таком случае, придется избавиться от любого проявления сознания в нем.
Итак, различение – это главная характеристика квалиа. Они связаны с необходимостью данного процесса, и поэтому, говорить о том, что квалиа существуют вне структуры опыта – бессмысленно. Не могут они быть оторваны от него. Оттенков квалиа ровно столько, сколько оттенков чувственного опыта и того, как на него реагирует мозг. Если у мозга нет потребности различать компоненты опыта, то и квалиа для них будет общим. В некотором смысле, это все попадает под функционализм.
Некоторые выводы, из этой и последующих глав, касающихся феномена квалиа:
1. Необходимость различения – то, из чего проистекает квалиа.
2. Все есть квалиа. Каждый компонент опыта, не важно, с какой стороны индуцированного – все есть элементы субъективной реальности.
3. Лишь посредством квалиа, мы можем рассуждать о квалиа. Уверенность в существовании объективного мира, обосновывается упорядоченностью квалиа – загадочной эффективностью математики.
4. Существуют два аспекта проблемы квалиа: глубина (относится к легким проблемам) и существование (трудная проблема). Большинство претензий на решение ТПС, на самом деле, описывают только глубину квалиа. Аргументация и описание проблемы существования, будут чуть позже (по существу, это вывод из другой части статьи, но мне будет лучше озвучить его быстрее).
1.2 Сознательное и бессознательное.
Что такое бессознательное? Насколько мы знаем, бессознательно могут протекать довольно сложные процессы, иногда полностью аналогичные сознательным. На мой взгляд, бессознательные процессы отличаются от сознательных тем, что, в определенном смысле, первые не связанны с памятью.
Бессознательное – то, что мгновенно забывается, точнее, происходит вообще в обход памяти, либо не откладывается в памяти долговременной. Это один из аспектов данного явления. Второй, который бессознательным называть еще более парадоксально – когда отсутствует способность к семантическо-речевой формализации переживаний. Здесь можно вспомнить о феномене слепого видения: известен случай с пациентом, обладающим серьезными повреждениями зрительной коры.
de Gelder, B., Tamietto, M., & van Boxtel, G. (2008). Intact navigation skills after bilateral loss of striate cortex. Current Biology, 18th(24th), doi: 10.1016/j.cub.2008.11.002
http://www.youtube.com/watch?v=nFJvXNGJsws
Зрительные тесты и МРТ показали, что пациент полностью ослеп. Через пять лет после травмы провели эксперимент: без помощи трости, он должен был пройти по якобы пустому коридору. Втайне от него, коридор заполнили различными препятствиями. Догадка о наличии у него слепого зрения подтвердилась – пациент ни разу не столкнулся ни с одним препятствием, иногда даже прижимаясь к стене, когда это было необходимо. Скорее всего, у него сохранились некоторые участки визуальной коры, отвечающие, например, за контраст и ориентацию объектов. Но представить он ничего не мог – перед глазами стояла темнота. В ответ на последовавшие вопросы, он сказал, что просто хотел пройти именно по такому пути.
Некое чувство, желание, позволило ему угадать верный путь. Правильно ли будет говорить, что оно было бессознательно? Казалось бы, что да. Но хотеть прижаться к стене – это тоже сознательное чувство. Пациент не мог выразить причины такого желания, просто потому, что участки мозга, которые обычно в этом участвуют (восприятия цвета, например), были деактивированы. Были трудности создать семантическо-языковой знак опасности. Но почему желание само по себе, не может быть знаком опасности?
Бессознательным мы очень часто называем лишь то, что мы не можем выразить в языке, тексте, разве что лишь как “беспричинное желание” или интуиция. То, чему просто нет нейронного коррелята в области, аспекте явления, поддающимся формальному анализу, то есть ассоциированным с символьными, семантическими референтами из нашего языка. Мы склонны не видеть ничего за системой нашей богатой речевой семантики. Но нечто может обладать иной семантикой. Либо это то, что выходит за пределы эго-паттерна. Который (определенная интеграция опыта, чувство себя во времени), как я думаю, есть у всех существ с более-менее развитым мозгом, если не вообще у всех, так как это довольно простая вещь, сама по себе.
Эго-паттерн. Что это? Что мы есть здесь и сейчас? Какой нейронный паттерн отвечает за ощущение эго? Есть основания полагать, что это, образно говоря, паттерн интеграции опыта и памяти. Но если интегрируются, очевидно, не все работающие паттерны, тогда представляют ли эти другие части мозга для нас другое сознание (но не эго)? Может быть каждый из нас, в определенном смысле, множественная личность? Обладают ли эти прото-личности, прото-эго, своим набором квалиа? Я думаю, что да, но этот вопрос мы рассмотрим чуть позже, на конкретных примерах, когда участок мозга, ответственный за ощущение эго во времени, частично дезактивируется. Пока лишь скажу, что ощущение эго и интуиция времени (а также истоки возможности логического мышления) тесно взаимосвязаны, если не сказать – одно и то же.
Очевидно, что логические выражения не могут быть бессознательны. Или могут? Может ли человек запомнить математическое уравнение, заняться своим делом или попросту отрубиться, а через пару минут подсознание принесет ему готовый ответ? Исключаем из этого клиническую картину множественного расстройства личности – другие личности в таком случае по-своему полноценно сознательны. Итак, язык сознателен. Но и не только он – также по-своему сознательно и многое из того, что языком невыразимо.
Сознательное от бессознательного, например, в зрительных образах, отличается тем, что осознанны, прежде всего, только те образы, которые обладают достаточным весом, для некоторых взаимоотношений с нашей памятью. Существуют бессознательные квалиа, как другое, вне эго-паттерна.
Вывод: Бессознательное может пониматься в двух смыслах – как невыразимое в языке, но выразимое в пространстве чувств и инстинктов, и как некие паттерны, изолированные от паттерна эго. Разумеется, что эти две категории бессознательного могут пересекаться. Здесь следовало бы еще рассмотреть феномен сна, для наглядности, но, пожалуй, сделаю это позже, в главе, посвященной измененным состояниям сознания, во второй части этой работы.
2. Что есть сознание?
Здесь я кратко и тезисно отвечу на этот вопрос. Без полноценной аргументации, она будет позже. Это, своего рода, небольшой FAQ.
1. Что есть сознание (в контексте трудной проблемы, что есть прото-сознание)?
Это: 1) Различение. 2) Отношение (информация, как и у раннего Чалмерса). 3) Существование (экзистенция). В более общем смысле – эмерджентный эпифеномен. Который есть ноумен, сокрытый во всем.
2. Что насчет философских зомби?
Метафизика: Статус их существования относителен. Относительно субъекта – все окружающие существа, объективно для него – зомби (хотя при желании могут быть и зомби и не-зомби одновременно, но вы можете выбрать что-то одно). Единственный способ прикоснуться к душе другого – эмпатия. Поставить себя на место него и почувствовать. Это и будет в действительности душа другого. Объективно относительно меня – только я обладаю сознанием. Субъективно относительно меня – то, к чему я испытываю эмпатию. Статус объективности и субъективности в моих концепциях может пониматься неоднозначно, на двух уровнях. Все это звучит немного эклектично, но основывается на модальном релятивизме (моей трактовке модального реализма) целиком и полностью. Подробнее – в главе о метафизических основаниях.
Отчасти из всего этого, я вывел некоторые этические идеи, которые также будут рассмотрены, скорее всего, в заключении или последней части статьи.
Мыслимость: И да и нет. Само понятие мыслимости необходимо конкретизировать, это разобрано в тексте.
3. Метафизические основания? Что существует?
Существует все, мереологическая сумма всего. За основу, для иллюстрации моей позиции, можно взять модальный реализм Д. Льюиса. С несколькими отличиями: логическая возможность – это лишь частный случай более широкой – метафизической. Обычно, по отношению к М.Р., говорят, что логическая возможность шире физической, но это не так – во-первых физические утверждения логике обычно не противоречат, во-вторых, любая формализация ограничивает. Я предпочитаю называть такую позицию модальным релятивизмом.
Но это все частности. Необходимы новые онтологические основания, которые я пытаюсь представить на основе базе попыток синтеза идей модального реализма, интерпретаций квантовой механики, философии пространства-времени и философии математики.
4. Позиция в отношении сознания?
В каком-то смысле, релятивизм. Немного похоже на двухаспектную теорию Чалмерса, но физическое, например, в моем понимании, не обязательно, и следовательно далеко не всегда зависит от ментального, а зомби могут существовать и существуют, хотя статус существования их относителен. Иными словами, реальность далеко не дуалистична, хотя может быть и такой, все зависит от того, относительно чего ее определять.
5. Преодолен ли объяснительный разрыв?
Не знаю. Надеюсь и думаю, что хотя-бы отчасти. Я попытался показать то, что не подвергается формализации. Скорее, разрыв в объяснении, заменен разрывом в представимости.
Далее я попытаюсь выделить ту первичную проблему, тот аспект мышления, который, по-моему, находится в корне многих философских проблем сознания. Для этого придется рассмотреть основные концепции современной метафизики и обратиться к теоремам Геделя.
3. Современная метафизика.
Кто, что сегодня изучает мир на границе бытия?
Есть два типа метафизики. Во-первых, это та философия, которая находится на острие физики как науки. В первую очередь, это квантовая механика, так как именно она столкнулась со многими вещами, интерпретация которых выходит за рамки попперовских критериев научности.
В аналитической философии в 60-х годах произошел так называемый метафизический поворот, и сравнительно недавно начали говорить об аналитической метафизике. В основном, это философия сознания и вопросы семантики возможных миров. Одной из наиболее проработанных метафизических систем нашего времени, можно назвать модальный реализм Дэвида Льюиса. По интересному стечению обстоятельств, он говорит о том же, о чем говорит и наиболее “метафизичная” теория в философии квантовой механики.
В этой главе я вкратце расскажу о соотношении многомировой интерпретации (ММИ) и модального реализма, а также перечислю некоторые особенности предстающей картины мира. Не буду описывать концептуальные проблемы квантовой механики, если читатель с ними не знаком, то на эту тему написано очень много всего, в том числе и мною.
ММИ и модальный реализм
Можно выделить две распространенных формулировки эвереттической онтологии: 1)с помощью понятия квантового соотнесенного состояния, или же 2)с использованием терминологии возможных миров, образа ветвящегося дерева и т.п. В первом случае, ММИ постулирует существование одного мира, квантового, по своей природе. Вселенная обладает волновой функцией. У волновой функции есть память. Каждое состояние определенной системы можно адекватно описать только относительно состояний других систем. Это основные идеи оригинальной статьи Эверетта – формулировки квантовой механики через относительность состояний.
Другая же формулировка оперирует понятиями возможных миров. В аналитической метафизике, аналогичная ММИ позиция о существовании возможных миров, представлена модальным реализмом Дэвида Льюиса. Модальный реализм представляет собой интерпретацию модальной логики и альтернативу семантике Сола Крипке. Основное отличие его от ММИ, заключается в природе естественной и логической возможности. Также интерпретация через соотнесенные состояния, на мой взгляд, гораздо более ясно указывает на необходимость пересмотра классических онтологических воззрений.
Модальный реализм основывается на трех утверждениях: 1)каждый конечный путь, каким мир мог бы становиться - есть мир, который представляет собой именно такой путь 2) актуальные и неактуальные миры являются конкретными объектами - это максимальные мереологические суммы пространственно-временно связанных индивидуальностей 3) статус актуальности - исключительно индексный. Данный мир актуален только потому, что мы в нем находимся. Напомню также, что в модальной логике, помимо стандартных операций логики высказываний (И, ИЛИ, НЕТ) есть также модальные операторы ВОЗМОЖНО и НЕОБХОДИМО.
Но чем же отличается многомирие модального реализма, от многомирия квантовой механики? Во-первых, это различное понимание природы возможности. Распространенно утверждение, что не все, что возможно логически, может быть возможно физически. Например, логически возможен мир, в котором соль не растворяется в воде и т.п., словом, любой мыслимый мир. Но здесь есть место одному но: мы можем помыслить мир, в котором соль не растворяется в воде, если мыслимый мир отличается лишь семантикой, то есть, если солью мы называем вещество с совершенно другим молекулярным строением. Мы без проблем представляем себе такой мир, так как мы не продумываем в своем воображении каждую атомную связь. Точно также мы можем логически непротиворечиво представить мир, в котором нарушаются законы физики – иллюзия вполне может быть логически непротиворечивой. Мы представляем, что это соль, но на самом деле это не может быть ею (все это описывается в дискурсе про воду и H2O). Можем ли мы помыслить мир, на молекулярной глубине описания, в котором вещество, во всем аналогичное соли, не растворяется в воде? Логически непротиворечиво – нет, так как это требует нарушения физических законов. Эти и другие аспекты ММИ и модального реализма подверглись подробному анализу, к примеру, в статье «Модальная метафизика и интерпретация Эверетта» Алистера Уилсона (Alastair Wilson, Modal Metaphysics and the Everett Interpretation (BA Thesis). Dissertation, Oxford (2005)).
Лично я считаю, что во вселенной есть все миры, в том числе и все невозможные с точки зрения нашей логики и физических законов (но, безусловно, таковые неописуемы в рамках ММИ или модального реализма). Несмотря на различие между естественной и логической возможностью, модальный реализм, по сути, повторяет идеи ММИ на более абстрактном уровне. В последние годы участились попытки сопоставления и синтеза этих двух направлений, об одной из которых мы уже упомянули. В подобных источниках мы видим первые попытки синтеза натуралистической метафизики и аналитической философии. По мнению Алистера Уилсона, натуралистическая версия модального реализма в лице многомировой интерпретации, решает также многочисленные проблемы и парадоксы традиционного модального реализма. На мой взгляд, синтез квантовой онтологии с аналитической метафизикой и философией сознания, сейчас необходим более всего.
Итак, можно сказать, что ММИ и модальный реализм – в сущности лишь два различных способа описания. Необходим их синтез, чтобы представить науралистический модальный реализм, но не зависимый от квантовой механики.
Отличия моей концепции
Во-первых, на мой взгляд, к ММИ нужно относиться с разумной долей скептицизма – она слишком зависима от науки, и вполне вероятно, когда-нибудь станет фальсифицируемой гипотезой, ведь есть разделы физики более фундаментальные, чем квантовая механика. Но ничто не мешает нам экстраполировать ее философские идеи, принципы, на более глубокий и фундаментальный уровень.
Итак, что касается отличий. На мой взгляд, категория, квантор необходимости, также относителен. Я считаю, что для нас возможны (а не необходимы) объекты, существующие с точки зрения каждого мира, так как их мнимая необходимость, детерминирована особенностями нашего мышления. С помощью законов логики мы можем объяснить все – они не могут нарушаться. Представить то, что это просто наш способ восприятия мира, мешает тот факт, что в мире нет ничего, что выбивалось бы из них, что невозможно было бы объяснить математикой. Само наше мышление основано на этих законах. Если мы принимаем эту позицию, то мы оказываемся спасены от математического платонизма.
Квантовое сознание
В философии квантовой механики существует множество теорий сознания, никак не связанных, однако, с аналитической философией, и не выдерживающих никакой критики с ее позиции.
Часть квантовых теорий сознания лишь добавляют некий волшебный процесс в человеческом мозгу, который является квантовым и непонятно как, через процесс редукции, вызывает сознание. Все остальные вытаскивают сознание из материи, словно бога из машины, который должен объяснить все, хотя и без него процессы прекрасно идут в темноте. Как писал Чалмерс, этот путь может объяснить лишь динамику и структуру физических процессов, но никак не сознание. К квантовым теориям сознания, моя концепция не относится, несмотря на использование некоторых схожих идей.
Философия пространства-времени
Современная философия пространства и времени делится на два основных направления: презентизм (А-теории) и этернализм (B-теории). Первый, как следует из названия, утверждает, что есть только настоящее (прошлого уже нет, будущего еще нет…). Б-теория утверждает, что есть и прошлое и будущее. И что немаловажно, она подтверждается выводами специальной теории относительности. Согласно которой, напомню, понятие одновременности относительно – два события, которые одновременны для одного наблюдателя, могут следовать друг за другом, для другого наблюдателя. Этот факт плохо согласуется с предположением презентистов, которое гласит, что для всей вселенной есть единое настоящее, а если прошлого не существует для меня, то его не существует и для любого существа во вселенной. Доказано, что такого не может быть.
Этернализм, в свою очередь, разделяется на эндурантизм (endurantism) и пердурантизм (perdurantism). Согласно первому, объекты в каждом моменте времени изолированы друг от друга. Согласно пердурантизму, они каким-то образом связаны.
Пердурантизм также делится на две категории: worm-теории и теории стадий (эксдурантизм). Согласно первому варианту, трехмерный образ – лишь одна часть объекта, на самом деле объект представляет собой… ну, в общем, он похож на растянутого во времени червя. Согласно теории стадий, объекты вроде бы отдельны, но существуют некие каузальные связи между временными блоками. Разные временные части – есть различные двойники одного и того же объекта.
По-моему, теория стадий примерно является лишь доработанным вариантом эндурантизма. Объекты присутствуют полностью, без остатка, но что есть остаток в теории стадий? Это либо иное онтологическое бытие, а значит вариант worm-теории, либо исключительно семантические игры, иллюзии в мозгу наблюдателя, раз за разом вновь построенная связь каузальности. Поскольку логика есть супервенция физического, то эндурантизм включает в себя эксдурантизм. Может быть, эта мысль уже кем-то где-то обсуждалась, т.к. я не достаточно хорошо знаком с работами в области философии времени.
В дальнейшем, я попытаюсь показать, что каждая из данных теорий может быть верна или неверна, в зависимости от того, относительно чего мы строим свое рассуждение. На самом деле, все они оперируют понятием существования, но существование относительно.
4. Сознание и время
Еще раз о ситуации и предпосылках. Мы не воспринимаем ничего, кроме квалиа – это первично данная нам реальность. Но как мы узнаем, что за квалиа есть еще что-то? Путем применения логики, понятия детерминизма, причинности. Сущность формального мышления, в каком-то смысле, составляют бинарные оппозиции, дихотомии в форме различия существования и не-существования, и понятие отношения. Мы всегда должны себе представлять то, чего нет, поэтому существование-не-существование порождается понятием различия между истинным и ложным. Отсюда вытекает закон исключенного третьего, столь важный для математиков. Эти бинарные оппозиции могут быть не только бинарными, различие это скорее кривая линия, нежели что-то определенное. Это также деление на субъективность и внешний мир. Или, иначе говоря, разделение на определенность и внешний мир.
Все можно свести к различению. Различие того, что существует, и того, что могло бы существовать. Каждый миг жизни – это кадр существования, данный таким, каков он есть. Все остальное изменчиво со временем. Но даже один единственной момент жизни, взятый в отдельности, создает иллюзию течения времени. Это связанно с множественностью субъективных центров и с тем, что мы не можем переместиться в пространстве, не переместившись во времени. Также мы не можем с полной уверенностью утверждать, что вместе с нами сейчас, на самом деле находится то, что мы видим в сетях логических, причинно-следственных и математических структур.
Детерминизм – то, что порождает связь между секциями или моментами времени в B-теориях. Точнее, между их (секций) репрезентациями в сознании субъекта. Логика, математика, все проявления формального мышления – это различение квалиа опыта, которые в свою очередь различения, так сказать, бессознательного квалиа опыта, данного в первичных очагах интеграции внешних стимулов, то есть где-то в визуальной коре и т.д., которые также осуществляют синтез, соединяя стимулы от органов чувств, то есть это все – бесконечные уровни различения, во всю вселенную. Поток фотонов, отраженный от объекта – уже не этот объект, и т.д.
То есть логическое мышление – это квалиа квалиа. Или квалиа квалиа квалиа…, т.к. в мозгу находится много очагов синтеза информации. Сознательны те квалиа, которые связанны с памятью.
ТЕКУЩЕЕ пытается вывести себя из репрезентации некоторого определенного момента времени, из которого выводится-таки следующий момент времени, но уже без чего-то важного. Это что-то, в первую очередь – очевидные квалиа, например, квалиа цвета. Так как при такой репрезентации активируется зрительная кора, и квалиа испытываются сейчас, а не в той репрезентации, которая репрезентирует прошлое, из этого делается вывод, что там их и не может быть. Иначе говоря, нечто ассоциируется не с прошлым, а с настоящим. Это бесконечная погоня за настоящим, бесконечная череда различений по Дерриде, и есть источник некоторой части парадоксов. Когда мы пытаемся понять, как мы можем испытывать квалиа, мы думаем о себе, фактически, как о другом сознании. УЖЕ другом сознании. И соответственно, встречаемся с проблемой других умов.
Но это была глубина квалиа. Важно не то “как выводится ощущение квалиа из физического”, а то, как вообще возникает и существует субъективность или экзистенция. Из репрезентаций также не выводится существование, в целом, текущего момента. Допустим, человек знает правила вывода. Но обратиться к ним – значит сделать шаг вперед. Шаг, который не выводится этими правилами.
Почему вообще время движется? Разве только потому, что оно не может не двигаться?
Существование можно понимать как существование мира вообще, и как существование мира такого, каков он есть. Вопрос индивидуального сознания конкретизируется во втором смысле. Почему “я здесь и сейчас” не могу быть “другим здесь и сейчас”?
Проблема глубины и проблема существования взаимосвязаны. Иллюзия квалиа – иллюзия откладываемой сущности. Субъект не может объяснить свое существование, почему он не тот, который существовал мгновение назад. В этом суть квалиа. Предыдущий я – зомби. Которого вдобавок уже нет. Или есть? Каждый раз, мы держим на руках его труп. В таких случаях мы не можем найти самих себя, раз за разом ощупывая в руках бездыханное тело, сотканное из материалистического монизма. Это трагедия сознания, которое поняло всю лживость зеркальной материи, показывающей нам лишь предыдущее мгновение.
Но разум подсказывает нам, что наши чувства ограничены. А реальность всегда рядом с нами, прямо как этот ваш бог, из какой-то известной религиозной притчи. Там было еще что-то про следы на песке и “все это время господь нес тебя на руках”. В общем, предыдущий “я”, должен существовать.
И да, кстати, я часто употребляю термин различение. В зависимости от контекста, это может быть как различение по Дерриде, так и онтологическое различение Делеза, но чаще моя собственная идея, которую я так назвал еще до того, как ознакомился с идеями континентальной философии.
Гедель и демон Лапласа
Не знаю, насколько корректна такая иллюстрация следствий теорем Геделя, но думаю, что если она уместна, то отражает смысл, может быть, лучше парадокса лжеца. Эта иллюстрация отражает только, так сказать, корни парадокса и ничего не проясняет про саму формулировку ТГ. В ней есть также много неточностей, например, демон Лапласа просчитывает далеко не один алгоритм и работает далеко не с одной ФС. Но очевидно, что лишь определенные из них, сталкиваются с необходимостью неполноты. В целом, здесь нужен комментарий математика, поскольку я прекрасно знаком с проблемой бесконечных дилетантских трактовок теорем Геделя, одной из которых может являться нижеописанное. Впрочем, на применимость моих финальных доводов относительно сознания, это никак не повлияет, ТГ – лишь иллюстрация.
Демон Лапласа (если кто не знаком с этим мысленным экспериментом – ищите его в википедии или где-нибудь еще), конечно же, невозможен. Хотя бы даже из-за квантовой неопределенности, но и может быть, из-за вероятной бесконечности вселенной. Но на время допустим, что вселенная – это замкнутый часовой механизм – “world machine”, благо, что такое представление достаточно интуитивно. Демон Лапласа также не трансцендентен ей, то есть он, вместе со всей своей измерительной и вычислительной аппаратурой, заключен в этом механическом универсуме. Также уберем теорию относительности, допустив, что в каждый момент времени, все происходит одновременно.
Допустим, демон хочет вывести состояние вселенной в следующий момент. Для этого ему нужна информация о том, каким мир является сейчас. Каков мир сейчас? Для информации нужен носитель (например, доска, где можно писать нули и единицы или любой другой носитель информации), и демон также должен рассчитывать изменение этого носителя. Допустим, есть статичные правила вывода. Но демон все равно должен знать свое состояние в текущий момент. Допустим, что он действительно это знает – часовщик заложил. В блоке памяти закодирована модель вселенной, в которой есть модель демона с памятью, в которой есть модель демона с памятью тоже. То есть, у него в памяти должна храниться модель его модели… включающая в себя его модель, содержащую модель его модели его модели его модели… и так далее. Если же мы ограничиваем этот рекурсивный поток (разрывающий замкнутость, путем входа в дурную бесконечность), то демон описывает свою модель своей же моделью – той, которую описывает. В результате, он либо исключает блок памяти из описываемой вселенной, делая описание неполным, либо становится непонятно, какой момент времени описывался, ведь в результате, модель текущего момента из блока памяти оказывается, вполне возможно, противоречащей реальному положению дел. Более того, демон должен был записывать в память два различных паттерна одновременно. И в следующий момент, из-за этого расхождения, может быть описано все, что угодно. Это смешение моментов времени в замкнутой формальной системе. Как иногда говорят, математика описывает застывшие системы – особенно хорошо это описано в работах К. Подниекса (классическое - Вокруг теоремы Геделя).
Но это всего лишь симуляция двух моментов времени одновременно. На самом деле, противоречий в реальном мире не возникает, из-за непрерывного течения времени. Из-за того, что данный нам мир не единственный.
Но и течение времени – это выбор между противоречиями. Поэтому, наверное, мета-реальность, в которой отсутствует время – противоречива, антиномична для нас, так как совмещает в себе все взаимоисключающее – все возможное и не возможное. То есть, следовательно, мета-реальность существует всеми путями, которыми может существовать.
В реальном мире, из-за течения времени, замкнутые системы – абстракция, лишь изоморфная реальности – некой мыслимой, объективно невозможной ситуации, но возможной мета-объективно.
Какие следствия это все несет для сознания? Это означает, что мы не можем вывести существование следующего момента, из существования текущего. Время – это та самая фундаментальная неполнота, которая позволяет нам избавиться от противоречий застывшего мира. Можно вывести то, как должен измениться мир, но нельзя вывести то, зачем ему собственно меняться. Парадоксы и следствия теорем Геделя, появляются только от того, что мы можем симулировать ситуацию исчезновения времени, создавать эмуляцию застывших систем.
Время и движение в пространстве – одно и то же. Это смена субъективностей. Это изменение, безотносительно от логической структуры. Если “остановиться полностью”, то и времени не будет.
Полных формальных систем в объективной реальности нет. Все строится там, где есть субъект. Для него это искусственная иллюзия, построенная на изоморфизме, поэтому простые ФС не встречаются с парадоксами.
Любое формальное объяснение сознания (а это стратегия как физикализма, так и дуализма), будет либо неполно, либо противоречиво, так как для этого нужно будет объяснить существование реальности. Реальности, существование которой невозможно вывести даже из полного и непротиворечивого описания мира. Но по сути решить трудную проблему - значит доказать выводимость существования.
Свидетельства о существовании объективного мира за стеной квалиа, мы получаем при помощи логики, находя причинно-следственные связи, для объяснения существования которых, приходится вводить, по сути, новую, отдельную реальность.
Мы можем принять дуалистическую стратегию, тогда субъективная реальность квалиа предстает в виде некой системы, и мы не видим связи между ней и реальностью – возникает объяснительный разрыв.
В общем, мы предполагаем объяснение реальности, как формальной системы, видим в ней недоказуемость ее существования, того, что выводится из нее же самой, вводим новую систему, предположив, что все же квалиа реальны, но не можем доказать реальность реальности квалиа. Снова практически различение по Дерриде.
Итак, квалиа - это настоящее, настоящий момент.
Пытаясь понять, каким образом квалиа выводятся из физической реальности, мы пытаемся понять, как из текущего момента, выводится момент следующий. Квалиа (точнее, не-темнота) – такая же неуместная сущность, как и будущее. Время течет, переходит между мгновениями, но почему существует этот переход? Ведь реальность текущего не выводится из реальности предыдущего. Это некая фундаментальная неполнота. Одновременность относительна, относительна и любая точка субъективности, она существует как бы отдельно от всего мира.
Замкнув систему, мы обнаружим, что это застывшая система. Полная, замкнутая формальная теория – есть застывшая система мышления.
Как я уже говорил, если мы представим себе гипотетическую теорию всего, описывающую каждый атом во вселенной, то сможем ли мы объяснить сознание? Если формальная теория всего будет полной, то она будет противоречивой. В следующий момент времени будет выводиться все возможное. Источник неполноты заключен в субъекте, который изменчив и ощущает несуществующее течение существующего времени.
Парадокс Рассела.
Парадокс заключается в следующем: есть множество всех множеств, которые не содержат самих себя, в качестве своего элемента. Должно ли оно содержать себя само, в качестве своего элемента?
Исходя из этого парадокса, наивная теория множеств неизбежно противоречива, как и последующие ее переработки.
Допустим, если это множество содержит себя само, то получается, что оно не должно было содержать само себя. Если не содержит, то за его пределами остается множество, которое должно быть в нем.
Здесь уже наблюдается небольшой парадокс (если конечно понимать множество, как нечто реальное) – как множество может включать само себя? Множество – всегда некий символ, указывающий на свои референты. Он ассоциирован с ними, но не может быть среди них, так как является в отдельном моменте времени (см. мое представление математического и иерархического мышления). Если смешать моменты – возникнет парадокс. Можно отложить символ-репрезентацию в область элементов, но это будет уже другой символ, лишь ассоциированный с первым. По сути, об этом же говорит и теория типов, вводящая иерархию множеств. Для полного понимания разберем популярную формулировку парадокса и посмотрим, какие выводы из этого следуют.
Есть некий остров, на нем есть один и только один брадобрей. Ему отдают приказ обрить всех, кто не бреется сам. Брадобрей бреет всех, кто не бреется сам. Будет ли он брить сам себя?
Давайте посмотрим на этот парадокс с точки зрения того, что происходит при его формулировке в нашем мозге. Создается некий нейронный паттерн – множество “все кто не бреется сам”. А также субъект – брадобрей, он на вершине иерархии. Иерархия двухступенчатая. Субъект вызывает на втором этапе или цикле множество всех. Изначально парадокса нет, так как во множестве всех, кто не бреется сам, нет и не может быть субъекта, относительно которого все строится. Парадоксальность приходит тогда, когда свойства времени, мы перекладываем на пространство относительно субъекта.
Изначально, в парадоксе какое-либо понятие времени в принципе отсутствует. Допустим, брадобрей бреет всех одновременно. Брадобрей бреет всех, кто не бреется сам в следующий момент. Брадобрей бреется сам в данный момент. Он изначально обладает этим условием. А другие нет. Тогда парадокса не возникает. Но если этап один, то бреется, как и он, так и все остальные, одной, так сказать, большой бритвой. Но логическая, причинно-следственная цепочка, данная в условии, предполагает два этапа. Она задает конструкцию ЕСЛИ, ТО – причинно-следственную связь, условие и следствие. Мы же, в этом парадоксальном высказывании, сливаем эти два этапа в один.
Давайте представим более наглядные примеры. Например, никто не бреется, потому что ни у кого, кроме брадобрея, нет рук. Тогда: Брадобрей бреет всех, у кого отсутствуют руки. У Брадобрея есть руки. Брадобрей не бреет себя. Или такое: брадобрей в четверг бреет всех, кто не умеет брить себя сам. Брадобрей умеет брить себя. Брадобрей не бреет себя. Он бреет себя в другой день, например в среду.
Но тут парадокса не возникает, так как отсутствие рук или некое дополнительное умение, не связанно с тем, бреют ли они себя или нет – это уже привлечение другой формальной системы, нарушение замкнутости. Поэтому давайте теперь сделаем так, что само бритье, сам факт бритья – причина того, что человек не может бриться сам. Если он не бреется сам – его бреет брадобрей.
Вводятся особые конструкции бритв, которые помимо бороды, срезают также верхние конечности. Может показаться, что сначала они должны делать либо то либо это, но мы соединяем эти две временных модальности, два мира, в один. Нарушая причину-следствие, они одновременно и сбривают человеку бороду, и ампутируют ему руки.
Далее, для удобства, только один брадобрей на острове умеет бриться (бреет себя сам), а все остальные его ждут.
Брадобрей бреет всех, кто не бреет себя сам. В процессе бритья инструмент отрезает им руки. Брадобрей бреет себя сам. Брадобрей бреет и не бреет себя, так как он бреется и отрезает себе руки одновременно.
В общем, как я уже сказал, в моем представлении, парадокс вызывается переводом каких-либо событий из плоскости интуиции времени, в плоскость интуиции пространства и единовременности, что является смешением моментов времени, или, точнее выражаясь, смешением различных возможных миров (иногда противоречащих друг другу, в случае парадоксов). Путь их решения, связанный с введением иерархичности (теория типов), косвенно подтверждает это.
И последний вопрос: как это все соотносится с мыслимостью зомби?
Можем ли мы представить себе не-зомби? Зомби представимы как объект в мысленном поле зрения мыслящего существа (т.е. вас). Земля зомби представима, но только с летающим над ней творцом. Мы бы могли представить зомби без квалиа, если бы мы знали, что это такое. Квалиа нет в логической схеме. Их нет также в наших рассуждениях, и у всякого слова о квалиа нет референта, так как референт понимается как нечто определенное и физическое, а не как некая другая логика… А этого физического (следующего момента времени), еще не произошло. Квалиа – предчувствие будущего. В общем, это бесконечный процесс различения и интерпретации. Ответить на вопрос о том, что такое квалиа, так же сложно, как и на то, что такое материя в сущности, как бытие, сокрытое за электронами и другими элементарными частицами, за стандартной моделью, за полями и неопределенностью.
Итак, мы не знаем что представлять, ибо не можем изменить свою сущность, поэтому не-зомби, отдельно от субъекта, который их представляет, непредставимы. А если когда и представимы, то субъект просто встает на место другого, представимого. Более одного комплекса квалиа, более одной сцены картезианского театра, мы представить не можем (одновременно).
Итак, Я, мыслящий, который представляет себе не-зомби, подобен брадобрею, соединяющему воедино разные моменты времени.
Множество всех множеств содержит в себе два момента времени. Независимых друг от друга. Это знак и его референты. Один нейронный паттерн, представляет собой понятие некоторого множества, второй содержит в себе понятие “все множества”. Эта конструкция опять же содержит в себе причинно следственную связь: ЕСЛИ есть множества, ТО есть множество множеств. Референт и знак. Важно понимать, что пространственная структура в каком-то смысле функционально идентична временной. Вообще, математическая структура в пространстве (точнее ее представление), и во времени – это одно и то же. Нет существенной разницы между моментами времени (разными мирами), для одного и того же субъекта, и мирами, с позиции двух разных субъектов, стоящих рядом (здесь под субъектом я понимаю любую физическую систему). Поэтому всякую математическую структуру можно, для удобства, представить как основанную на интуиции времени.
Важно также напомнить, что я не использую тут теорему Геделя (она применима только к строго определенным формальным теориям первого порядка), я пытаюсь понять и экстраполировать те принципы, которые вообще вызывают подобные парадоксы.
Квалиа и есть и нет. Либо непознаваемы. Если мы пытаемся сделать разрешимой трудную проблему, то мы используем, своего рода, формальную систему (для сознания и описания его отношения к материи, будь это в контексте дуализма, или эпифеноменализма, или…), предполагаем ее, представляем ее как описание мира. В смысле мы не описываем, конечно же, эту систему, так как мы не знаем какая она, но допускаем ее метафизическую возможность или необходимость. Сознание же предстает как ее неполнота или антиномия.
Сознание в модальном релятивизме и проблема “существования существования”
Существование существования.
Здесь будет попытка представления проблемы существования существования, как корня всех парадоксов. Существование существования – тавтологическая конструкция, как и парадокс лжеца например, но именно в этой формулировке, пожалуй, скрыта и его суть.
Это мое понимание натуралистического модального реализма, как единственного способа преодолеть объяснительный разрыв, обосновать существование более одной интенции, и более одной субъективной реальности.
Различение может мыслиться как различение и активация соответствующих паттернов в пределах формальной мыслительной деятельности, то есть логическое исключающее ИЛИ – этот процесс можно помыслить и у зомби. Другой уровень различения – это различие модальных состояний. Иначе говоря, мы различаем разные модальные состояния опыта, как в контексте времени, в виде субъективно связанной структуры (онтологически, моменты времени, стоящие рядом и разнесенные на тысячи лет равноценны, расстояния между ними субъективно воспринимаются только из-за степени схожести их внутренней структуры), так и объективно – на мета-уровне. Различение обычно мыслится как несоответствие, откладывание смысла в моментах времени, но мир же, который воспринимается как данность в целом, не от чего отличать, кроме его других состояний. Онтологически, состояние должно быть определено относительно других состояний.
И еще немного иначе говоря, в моем понимании модального релятивизма (это уже не реализм, да), кроме различения каузальных причин (какой длины волны свет, попавший на сетчатку, какие из множества клеток активировались), необходимо еще различение модальных состояний относительно субъективности. Сознание, его элементарная функция – то, как одна система соотносится с другими, со всей вселенной. Состояния, в отличие от миров, не являются пространственно-временно изолированными друг от друга, вернее, их концепт изолированности не определен, поэтому нужен принцип относительности, как источник необходимого механизма различения.
5. Выводы
Это основные выводы из моих размышлений, фрагменты которых здесь были.
1. Разделение глубины и экзистенции (проблема поверхности) квалиа.
Есть две стороны проблемы квалиа: легкая (глубина квалиа) и трудная (то, чем квалиа являются “на поверхности”). Легкая проблема квалиа – это различие в репрезентации, условно говоря, когда мыслится прошлое, а квалиа прошлого предстает для нас как настоящее, вне концептуальной схемы, как элемент настоящего опыта. При представлении активируются те же участки зрительной коры, что и при непосредственном восприятии. Концептуальная схема, когда мы думаем о фотонах, нейронах, детерминистическом развитии системы, об отсутствии в этой схеме квалиа – это все размышление сопровождается возбуждением зрительной коры, которое одинаково как для воспринимаемого сейчас, так и для “схемы прошлого”. Возникает своеобразный дуализм и разрыв между его составляющими.
Вторая сторона проблемы – это проблема существования субъективности как таковой. Почему все существует относительно нас? Или почему существует существование относительно нас? Здесь я пытался обрисовать эстетически-приемлемое решение этого вопроса.
Есть квалиа и их интерпретационная глубина, а есть сам факт их существования. Я предложил разделить проблему квалиа на эти два аспекта. Между которыми, философы, зачастую не делают никакого различия. Глубина квалиа - это многочисленные парадоксы, возникающие от того, что мы говорим о квалиа при помощи других квалиа. Тут можно проводить много параллелей с Дерридой и его различением, например.
Существование квалиа - это то и только то, почему процессы не идут в темноте. Это то, чем квалиа являются на поверхности. Это и является той сущностью hard problem, которая позволяет уводить вопрос все дальше от решения, руководствуясь непонятным статусом мысленности и метафорой темноты, в которой могут идти некие процессы. Это вроде бы легко преодолевается, как может показаться на первый взгляд, но если только рассматривать легкий аспект проблемы – как в мозге образуется модель реальности, и пр. Точнее: как, почему мозг продуцирует сущность трудной проблемы? И возможный ответ: квалиа формального мышления одни, и могут смоделировать другое сознание, а квалиа цвета другие и не могут вписаться в логическую схему, без их непосредственного переживания. Переживания, которое порождает, супервенцирует проблему отсутствия причины перехода между моментами времени, субъективностями, возможными мирами (это и есть hard problem). Действительно, что дает причину, жизнь, статус актуальности возможным мирам?
Что дает причину существования всем возможным мирам (что отличает их от невозможных) и каждому по-отдельности (что их актуализирует для нас)?
Глубина квалиа – это то, как мозг продуцирует это понятие. То, почему куча философских зомби в каком-то возможном мире обсуждает парадокс о философских зомби, и каждый зомби уверен в том, что он полноценен и испытывает квалиа. Это можно объяснить, поняв принципы работы сознания, его нейронных цепей. Но это (в контексте претензий на решение hard problem) – попытка зарыться в глубину квалиа, аки страус в песок, в то время как на поверхности лежит нечто гораздо более трудное и непонятное.
Глубину квалиа можно условно разделить на два уровня – очевидных квалиа, сокрытых в разных участках мозга, вне структуры механизма семантическо-речевой формализации, путем ассоциаций и интуиции времени (который отвечает за формирование парадоксов), и неочевидных квалиа, например квалиа мышления (которое подразумевается в проблеме других умов), квалиа чисел, логических операций и т.д. Первый уровень, в смысле процессы, происходящие в мозге и формирующие этот уровень, обладают, с одной стороны, замкнутыми связями, которые связывают символы с другими символами. С другой же стороны, они же супервенцируют квалиа-референты нового опыта (индуцированного изнутри, и вызывающего новые связи, позволяющего моделировать и прогнозировать ситуации), то есть они связанны с визуальной, аудиальной корой, они же и вызывают ощущение квалиа. Так как, поскольку эти участки активируются и при непосредственном восприятии, тоже вызывающем квалиа, то все это функционально необходимо для возможности воспоминания о воспоминании, разделения их во времени. Воспоминание о воспоминании возможно, когда они каким-то образом разделены.
Очевидные квалиа – квалиа пространства, неочевидные – квалиа времени. Неочевидна иллюзорность течения времени, и его подобие пространству. Но сущность у них одна.
Понятие квалиа можно связать с необъяснимыми переходами между секциями времени в экстернализме.
Интуиция времени понимается мною как основа логического и математического формального мышления
Проблема второго уровня глубины квалиа имеет те же корни, что и следствия теорем Геделя. Они заключаются в том, что разум стремится к объяснению застывших систем. Переход между застывшими системами – и есть объяснительный разрыв и выход на экзистенцию квалиа.
Экзистенцию квалиа можно объяснить с позиции натуралистического модального релятивизма, как необходимость различения модальных состояний, точнее, возможных и актуально существующих для нас миров. Это и есть функция сознания в контексте трудной проблемы.
Обоснование подобности времени и пространства.
Итак, настоящий момент – это квалиа. За настоящим моментов находится то, благодаря чему мы строим гипотезы о квалиа. То есть, за квалиа находится структура и динамика. Казалось бы. Но настоящий момент = структура и динамика предыдущего. То есть, в такой трактовке, с такой стороны, не возникает дуализма. Число как структура в пространстве мозга невыводима. Квалиа чисел – квалиа трудной проблемы.
“Почему существуют квалиа?” = “Почему время движется?”
Только если все существует, такая динамика (смена субъективностей) становится необходимой. Так как, какая-то определенная структура – есть не выводимая сущность. Эта сущность есть настоящее, без прошлого и будущего. Любая структура – есть чье-то настоящее. Полнота достигается лишь при условии наличия всех структур, как и возможных с нашей точки зрения, так и не возможных (недоступных) для нас. Должна существовать обратная “изнаночная” сторона определенности и структуры всего. Которая придает ей определенную форму.
Мир есть все, чем он может и не может быть. Это расширенный модальный реализм, в котором статус необходимого тоже является индексным. Существует не только все возможное, но и все невозможное, и не следует забывать, что статус существования относителен.
Общий корень всех парадоксов – это изменчивость и относительность интерсубъективности. Время подобно пространству, потому как один и тот же объект, так же отличен от себя самого в разных моментах времени, как и от другого объекта, размещенного в пространстве от него. Различие физического для разных его состояний (центров), субъектов, предполагает существование всего.
Взгляд относительно. Я не вижу никаких препятствий к тому, чтобы поставить на место экстерналистского момента времени, понятие относительного состояния из ММИ. Определенного состояния волновой функции вселенной.
Последовательная метафизика, на мой взгляд, может развиваться только по одному сценарию – признанию уместности натуралистического модального реал(релятив)изма. Наука может открывать только еще больше динамики и структуры. Но все, что за ней… Без признания принципа относительности, тут на мой взгляд, не обойтись.
Субъект во времени и в пространстве.
Пространство частично изоморфно времени, так как основа одна, монизм. Субъект – это система, относительно которой определяется состояние другой системы.
Течение времени субъективно ощущается потому, что в каждый его момент существует структура, вернее много структур, много субъективных центров, поэтому течение времени так непостоянно. И в полной мере понимается и ощущается (как дискретная смена состояний), только на квантовом уровне.
Основные вопросы, которые следует задать, пытаясь понять сознание:
Почему идет постоянная смена структур, кто задал алгоритм и что было в его начале (каковы начальные условия?) и главное, почему алгоритм именно такой?
Неизбежно возникает и другой вопрос: почему пространство возможных, доступных нам миров ограничено именно такой структурой? Натуралистическая форма модального реализма позволяет лишить такой вопрос проблемного и парадоксального смысла. Ответ прост - потому, что мы такие, какие мы есть, и не более того.