Автор САША ВЕСЕЛОВ http://www.proza.ru/2012/08/22/977
(печатается с разрешения автора)
И серые волки - не волки,
И зайцев опять полон лес,
Эх, рано на пыльные полки,
Пора к продолженью чудес.
И феи с драконами снова,
Принцесса, как водится, тут,
Ну, все к приключеньям готовы,
Вперед, вас читатели ждут))
Игорь Федькин
http://www.proza.ru/avtor/fedor35
Пред ВЧК уже много лет работал в этом кабинете. В его обязанности входило денно и нощно, покуривая вкусную пахитосу, щурить красные от бессонницы глаза, и поворачивать к присутствующим тонкое, холёное, шляхтетское ухо. Работа ему нравилась, было нескучно, особенно во время коллегии. А иных забот у портрета в общем-то и не было.
Прямо под ним в широкозадом кресле расположился Старший местоблюститель присутствия. Имя, которого должно было наводить ужас на врагов, поэтому друзьям его знать пока не обязательно. Аккуратно поместив на кончике носа, между собственной близорукостью и повесткой внеочередного совещания, золотую оправу, он откашлялся, и, не глядя на собравшихся, приступил к делу:
— Так… что там у нас… мероприятия по агентам влияния – подождёт… присвоение очередного звания господину Кравчуку – всегда успеем… а вот… совбез требует введение режима ЧС в связи с деятельностью нашего управления Ху…И!
Здесь Местоблюститель толи придавил окончание обидного слова, толи не закончил ломаного английского «кто есть», а сидевший напротив него генерал Шилкин уже, едва услышав о ком речь, хохотнул и радостно ткнул кулаком в бок своего соседа генерала Каравайко. Тот брезгливо поморщился и отстранился. Когда сидишь рядом с начальником отряда ликвидации, всегда следует держать ухо востро, а порох сухим.
Не обращая внимания на их возню, Старший продолжил:
— Должно вам знать, что после того, как сомалийские пираты запросили наш большой противолодочный корабль «Адмирал Чебаненко» о помощи из-за претиснений вконец распоясавшихся зайцев, неизвестные углем изменили название корабля, и теперь он возвращается из похода под именем «Адмирала Чубученко», вводя в заблуждение вероятных противников и союзников. А тем временем наша конспиративная явка на Рублево-Успенском шоссе, владение «Синие Горы», подверглась нападению звероящеров, действиями и телами которых нанесен значительный материальный ущерб и забита канализация. Но и это не всё, пропал некто Веселов, исполнительный директор фирмы «Ползунов и Уайт», именно его компания осуществляет подрядные работы по устройству тепло и водоотведения на режимных объектах категории «Б». Если сведения обо всех инженерных коммуникаций станут известны врагу, мы с вами уйдём на заслуженный отдых досрочно, а некоторые вперёд ногами. Я понятно выражаюсь?
Молчание не самый красноречивый ответ, но вполне понятный.
— В связи с напряженной обстановкой предлагаю высказываться коротко, но не матом, — закончил свое выступление Старший.
Первым высказался Шилкин:
— Слушай, Аристокесыч, могу тебе подогнать спецов, у меня есть парочка ребят, Гриша и Саша, найдут Веселова и уконтрапупят!
— Спасибо. У самих револьверы имеются, — поморщился Каравайко.
— Слушаю другие умные предложения, — Старший обвел взглядом присутствие.
Глава иностранного отдела встал, промокнул кончиком указательного пальца тонкие губы, и обратился к председателю собрания:
— Наш английский резидент просит санкцию на вступление в сношения с тамошним умельцем, Шерлоком Хо…
— Хорошо, но нам сейчас не до сношений, следующий.
— Хотелось бы знать примерную политическую окраску звероящеров, — от имени идеологического ведомства спросил генерал Бздеев.
— Примерно красно-зелёная…
— А президент в курсе?
— Не трогайте президента, Басмач Иванович, за себя отвечайте.
— Я – за!
…на этом мы могли бы и закончить своё повествование, ибо дальнейшая стенограмма заседания в интересах дела была прекращена, а русская орфография в целях конспирации изменена. Но когда зал заседаний опустел, Старший поднялся со своего места и обратился к портрету:
— Извините, я на минуточку…
Затем он прошел в комнату отдыха, миновал обеденный зал, библиотеку, запасной командный пункт и, наконец, в спальне остановился. Перед ним на стене красовался другой портрет. Большой, парадный, в полный рост, техотдел постарался, голограмма вышла как живая. Старший попросил мужчину улыбавшегося из массивной рамы на фоне туч плывущих по московскому небу:
— Дмитрий Анатольевич, подвиньтесь, пожалуйста!
И когда тот, нехотя посторонился, открывая проход, Старший выбрал на небе облако понадежней, прислонил к нему раздвижную лестницу и бесстрашно начал карабкаться вверх.