- Это что ещё такое! – возмутилась сестра, увидев, как Аркаша, её девятилетний братец курит.
Из небольшого участка леса с немолодыми высокими соснами и густыми зарослями ольхи, что начинался сразу за городским стадионом, на дорогу вышли три подростка: Аркаша со своими товарищами братьями Кудиновыми. Младший Борис был ровесником, а Виктор на целых два года старше.
Длинный, тощий со странно иссохшей, потрескавшейся кожей по всему телу. Он ничего и никого не боялся. Его кожа, казалось, не чувствовала боли. В него на спор стреляли с близкого расстояния из рогатки, а он даже не морщился. Закалённый, на всё готовый парень. Все считали и называли Витьку хулиганом, а он словно гордился этим и постоянно что-нибудь вытворял, чтобы подтвердить полученное звание.
Во всех мальчишеских проказах и проделках он был главным организатором и исполнителем. Авторитет его среди мелюзги был непререкаем. И, конечно, он курил. Денег у пацанов в те годы на курево не было. Подбирали бычки, так именовали окурки. Взрослые сплошь и рядом небрежно бросали на землю возле урны недокуренные папиросы и сигареты. Некоторые можно так было докуривать.
Из остальных собирали табак и сворачивали самокрутки. Аркаша бычки не собирал. Но Витька, демонстрируя свою взрослость и превосходство над пацанами, охотно делился имеющимся у него в достатке куревом, приобщая и поощряя младшую братию. «Пацанами» называли старшие ребята маленьких, тех, кто моложе. Называли с пренебрежением. Так и говорили: «Ты ещё пацан!»
Куда денешься? Подрастут, будут старше, сами младших будут величать пацанами. Но, как бы не называли старшие младших, друг без друга не обходились. Вместе играли. В лесу, как в этот раз, обычно играли в войну. Партизанили по кустам, отбивали атаки невидимых немцев, жгли костёр. В этот раз по возвращении Витька вручил всем по самокрутке, помог прикурить.
Аркаша не первый раз присутствовал при курении подростков. Чаще отнекивался, заявляя, что не курит. Но под давлением привередливого ребячьего мнения, чтобы избежать подтрунивания бойких товарищей, несколько раз курил вместе со всеми. Рос без отца, и потому панически боялся прослыть маменькиным сынком. Изо всех сил старался.
Потому несколько раз демонстративно закуривал вместе со всеми. Курил не в себя. Наберёт в рот дыма, а потом медленно выпускает. Даже через нос получалось. Курить в себя не пытался. Вот и сейчас выходят из леса, дымят самокрутками, а навстречу сестра Аркаши. Она уже совсем взрослая, старше старшего Кудинова. В восьмой класс перешла, её и в комсомол уже приняли.
Аркашу в этом году приняли в пионеры. Только во втором полугодии. Ребята в классе по окончании войны все были переростками. Один Аркаша вовремя пошёл в школу. Потому был самым младшим. Кудинову старшему одиннадцать лет, а он только в третьем классе. Младший - ровесник Аркаше в том году первый класс окончил.
В пионеры принимать стали в самом начале учебного года. Кто по возрасту подходил. Аркаша очень просился, чтобы его приняли вместе со всеми. Но Вероника Андреевна, директор только что открытой школы для русских детей, которая вела все уроки во втором-четвёртом классах, сказала, что ещё рано, исполнится девять лет, тогда примем. У Аркаши день рождения только в конце января. Это сколько же надо ждать! Но Вероника Андреевна была непреклонна. Как Аркаша завидовал ребятам. Они перед строем давали пионерскую клятву. Потом на них надевали пионерский галстук.
Галстуки в виде треугольной косынки с длинными концами надевались под воротник и закреплялись специальным блестящим зажимом, на котором на фоне серпа и молота костёр и надпись «Всегда готов!» Пять поленьев костра – пять континентов. Три языка пламени обозначают III-й Интернационал. Костёр символизирует пламя революции на всех пяти континентах. У галстука три угла: указывают на связь трёх поколений – коммунистов, комсомольцев и пионеров. Это ребятам всё объяснила и рассказала Вероника Андреевна.
Наступил и для Аркадия торжественный момент. Вместе с ним было несколько девочек того же возраста. В классе в рамочке без стекла висело «Торжественное обещание юного пионера». На красном фоне, окаймлённом с четырёх сторон золотой каймой под заголовком слова обещания: «Я, юный пионер Союза Советских Социалистических Республик, перед лицом своих товарищей обещаю, что буду твёрдо стоять за дело Ленина – Сталина, за победу коммунизма. Обещаю жить и учиться так, чтобы стать достойным гражданином своей социалистической Родины».
Все переписали себе текст пионерской клятвы и выучили наизусть. В первый послевоенный год в городе русских ребятишек оказалось мало. Укомплектовали только начальную школу, да и в той классы объединили: первый занимался совместно с третьим, второй с четвёртым. Даже парт не удалось достать. До конца года занимались, сидя за разнокалиберными столами на скамейках и стульях. Занятия проходили в двух классных комнатах на первом этаже. Одна дверь из класса вела в квартиру директора школы. Но в эту дверь никто из школьников никогда не входил.
Второй этаж был перекрыт, пояснили, там будет производиться ремонт. В здании до войны находилось техническое училище, о чём свидетельствовала невысокая чугунная ограда перед фасадом, выходящим на улицу. На ограде красовались кольца с выполненными в профиль разными слесарными инструментами и приспособлениями.
В школе поначалу не было пионерской дружины, а только пионерский отряд. Построился отряд. Вызывали по одному. Когда очередь дошла до Аркадия, он, сдерживая волнение, без запинки громко произнёс слова торжественного обещания. Вероника Андреевна надела на принятого в пионеры галстук и громко пред строем сказала: «Пионер Титов Аркадий! В борьбе за дело Ленина – Сталина будь готов!» На что Аркадий громко и чётко ответил: «Всегда готов!»
Дома Аркаша всем показывал галстук и подробно рассказывал, как его принимали в пионеры. Он был горд, что вместе со своими одноклассниками теперь будет называться пионером. Теперь, как все давать слово, говорить: «Честное пионерское!»
Вообще-то, ребята в совместных играх и общении чаще требовали сказать «честное слово!» Иногда говорили: «Поклянись!» Но когда стали пионерами, нет-нет, да и объявят, скажи «Честное пионерское!» Чаще это случалось, когда надо было подтвердить, что человек не врёт, правду говорит. Поэтому дать пионерское слово не составляло труда. Часто произносилось. Вошло в привычку. Особой ответственности дающий слово не испытывал.
А вот когда сестра увидела Аркашу курящим, произошло непредвиденное.
- Не хватало, чтобы пионер курил! – повысив голос, продолжала сестра. – Это же безобразие! Мало того, что вредно для здоровья, какой пример ты можешь дать другим школьникам?
На товарищей Аркаши возмущённая девочка не обращала внимания, она разговаривала только с братом, на него вылился весь её гнев. Тем не менее, братья Кудиновы загасили и быстро выбросили свои окурки. Не то, чтобы испугались, но почувствовали себя неловко. Пожаловаться на них она не может. Да и кому. Время летнее, каникулы. К родителям не пойдёт, живут на другом краю города. Отца нет, а матери они не очень боялись.
А вот Аркаша перетрусил. Что же теперь будет? Расскажет тёте с дядей, и те долго будут по очереди разъяснять, что это непозволительно, как это вообще можно. Дядя Эрнест войну прошёл и не курит. Шпингалет, от стола два вершка, а туда же, взрослым подражать, табачным дымом себя травить. Как представил себе такие разговоры, худо стало Аркаше, мерзко от одной мысли, что придётся выслушивать всякие обидные слова, осуждение за недостойные дела.
Про маму и говорить нечего. Ругать не будет. Наказывать тоже. Как тут накажешь за то, что курил? Мама, скорее всего, повяжет голову полотенцем, ляжет на кровать, будет стонать и говорить: « Ты меня уморить захотел? У меня и так здоровья нет. А ты ещё такое вытворяешь!»
Аркаша догадывался, что мать притворяется, что ей не так уж совсем плохо. Но время от времени мать прибегала к такой мере воздействия на малолетнего сына, чтобы пробудить жалость к себе, чтобы глубже почувствовал свою вину перед матерью.
Аркаше ничего не оставалось, как начать оправдываться.
- Да, я вообще первый раз в жизни закурил. Я только хотел попробовать. Это и курением нельзя назвать. А так я не курю. И ребята подтвердить могут.
Долговязый Витька и маленький Борька согласно кивали головами и невразумительно поддакивали.
Витька на правах старшего:
- Точно. Никогда Аркаша не курил. Сегодня первый раз. Попробовать уговорили. Он даже отказывался. Мы и сами не курим. Так иногда балуемся. Понарошку. Сами знаем, что курить вредно.
- Вот что! – сказала девочка, обращаясь в Аркаше. – Ты даёшь мне сейчас в присутствии своих товарищей честное пионерское слово, что курить больше не будешь, и я ничего не скажу дома. Не буду волновать и расстраивать маму. Но если ты не сдержишь слово, я приду в школу, расскажу, что ты не сдержал честное пионерское слово и пусть тебя исключат из пионеров. В пионерской организации не должно быть недостойных.
- Честное пионерское, не буду больше курить, - с радостным воодушевлением произнёс Аркаша, довольный, что гроза миновала, у него из-за этого злополучного курения не будет неприятностей. Вообще-то давать слово не хотелось. Аркаша не был уверен, что, оказавшись в кампании мальчишек, сумеет воздержаться, заявить, что курить отказывается. Но деваться было некуда. Положение безвыходное.
А тут ещё вспомнил, как они в прошедшем учебном году на уроке родной речи читали рассказ «Честное слово». На Аркашу рассказ произвёл сильное впечатление, он его ещё дома несколько раз перечитывал. Читал так, что сохранил в памяти эту историю на всю жизнь.
Кто автор рассказа, никто из школьников не запоминал, ни к чему. Ну, там Пушкин, Лермонтов или Толстой, куда ни шло. А на прочих авторов не обращали внимания, не пытались запомнить. Но сама история была потрясающей. Маленького мальчика во время игры в войну в городском парке старшие поставили часовым возле будки, объяснив, что это пороховой склад. А чтобы часовой не покинул пост, взяли с него «честное слово», что не уйдёт, пока не сменят.
Убежали мальчишки, заигрались и забыли про часового. Уже смеркаться начало, сторож ходил с колокольчиком и предупреждал, что сад закрывается. В это время автор увидел возле будки плачущего мальчика. Хотел увести с собой, но тот отказался: «Я честное слово сказал». Взрослый дядя с пониманием отнёсся к мальчику и придумал выход. На трамвайной остановке попросил случайного военного о помощи.
Военный оказался майором, спросил воинское звание у часового, тот ответил: «Сержант».
«Товарищ сержант, приказываю оставить вверенный вам пост»,- сказал военный. Вот собственно и вся история. В заключении автор размышляет: «А когда он вырастет… Ещё неизвестно, кем он будет, когда вырастет, но кем бы он ни был, можно ручаться, что это будет настоящий человек».
Когда Аркаша в первый раз слушал рассказ, он поначалу подивился несмышлености мальчика. «Глупый. Зачем надо было стоять на невзаправдешном посту, если ребята про него забыли. Я бы, не задумываясь, ушёл. Причём тут честное слово?» Но когда дочитал рассказ до конца, согласился, что мальчик поступил правильно, героически можно сказать, что человек должен держать данное слово.
Это так запало в душу Аркаше, что когда вынужден был дать «честное пионерское» сестре, понял, что обязан его сдержать. Конечно, сестра не могла проследить, держит братишка слово или нет. Ничего не стоило вдали от дома, когда никто из взрослых и тем более сестра не увидят, покурить с ребятами. Они несколько раз предлагали. Но Аркаша всякий раз объяснял, что дал «честное пионерское», и мальчишки не настаивали.
Мать, пожалуй, лучше других знала сына. Часто догадывалась, что сын врёт. А как было не соврать. Взрослые сами воспитывают у детей необходимость врать. Сознайся, говорят, тогда ничего не будет. И нередко так и поступают. Но сплошь и рядом по простоте душевной ребёнок сам рассказывает о содеянном, и его наказывают. Когда это происходит довольно часто, а у детей именно так и получается, что не сделаешь, по мнению взрослых так нельзя, куда деваться ребёнку? Всякий раз быть наказанным? Кому это понравится?
Вот и прибегает ребёнок к всякого рода уловкам. Рассказывает дома, что это не он, а его товарищ залез в чужой огород и наелся гороху. Аркаша такого себе не позволяет, осуждает такие поступки. Как тут не похвалить сына за достойное поведение?
В самом раннем детстве Аркаша никогда не врал. Приходит тётя Зина к ним проведать, она часто навещала своего отца и сестру, приносит целую сумку продуктов. И говорит, обращаясь к Аркаше, ему тогда ещё пяти не было: «Придёт дядя Эрнест, мой муж, ты не говори ему, что я вам продукты и гостинцы принесла. Он ничего не знает, я потихоньку от него подарок сделала». Она, оказывается, так шутила, Аркашу испытывала.
Аркаша ничего этого не знал. Как только в дом заходил дядя, с порога, он ещё не успел раздеться, Аркаша бежал навстречу и громко сообщал: «Дядя Эрнест, я не скажу тебе, что тётя Зина нам продукты и гостинцы принесла». Не мог ребёнок ещё соврать, не умел. А когда подрастать стал, усвоил, что, если соврёшь, можешь от этого только выгадать, неприятностей избежать, а то и похвалу заслужить.
Или такой примечательный случай был. Закончилась первая четверть. У второклассника Аркаши каникулы. Вся страна отмечает 28-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. В этот день мимо трибуны, что возвышалась против красивого с колоннами Дома культуры строем под звуки военного оркестра проходили солдаты. Красиво, как в кино. А потом была демонстрация. Жители города со своими организациями тоже проходили мимо трибуны. Начинали демонстрацию школьники. Проходила колонна учеников латышской гимназии, потом колонна русских школьников.
В руках у них были веточки, украшенные самодельными цветами, красные флажки, портреты Сталина и членов Правительства. Впереди колонны два ученика несли транспарант, красное полотнище, на котором белой краской написан лозунг в честь Октябрьской революции. С трибуны им кричат приветствия, на что дети отвечают радостным «Ура-а-а!»
После демонстрации Петька Минин и Витька Минско, они учились в четвёртом классе, были самые старшие в школе и считались главными, собрали команду человек двенадцать и повели к обрыву за школьным участком. Аркаша и раньше видел этот окоп. От обрыва шла широкая низина, на другой стороне которой начиналось возвышение. По этому возвышению по правую сторону было кладбище. С левой стороны вдали виднелась окраинная улица соседнего города с одноэтажными домиками. По низине проходила граница между городами двух соседних республик Латвии и Эстонии.
Минин объявил: «Сегодня будем воевать с эстонцами». Аркаша первый раз попал на эту войну. Оказывается, война ведется не в первый раз. Как договаривались о военных действиях Минин и Минско с эстонской стороной, Аркаша не знал. Сейчас он видел подготовку к бою. Окоп длинный, всем места хватило, чтобы укрыться.
В окопе оказались аккуратно спрятанный обрез из настоящей армейской винтовки, запас патронов и толовые шашки. Цилиндрики тола, извлечённые из обыкновенных ручных гранат. Послевоенные мальчишки знали, если куски тола бросить в костёр, он не взрывается, будет гореть, распространяя черный коптящий дым. Внутри цилиндриков канал для капсюля. Если в канал вставить бикфордов шнур и поджечь, тол взрывается. Но поскольку не заключён в рубашку гранаты, получается довольно сильная, но безопасная взрывная волна.
Только закончила приготовления к бою русская армия, как на противоположной стороне низины появилась большая группа эстонских мальчишек. Они были вооружены деревянными самодельными автоматами. На головах у всех, а было их человек тридцать, если не больше, настоящие немецкие каски. Противник изображал немецкую армию.
Увидев, приготовившихся к бою русских, эстонцы пошли в наступление. Место было неровное, поросло кустарником, много всяких рытвин и ям. Наступали умеренным шагом, заполнив неровными рядами всю низину. Когда приблизились на достаточно близкое расстояние, русские открыли огонь.
Стрелял Минин, Минско подавал патроны, остальные открыли огонь из рогаток. Минин стрелял поверх голов. Стрелял для острастки, чтобы напугать противника, не подпустить к окопу. Из рогаток стреляли желудями, которых было в изобилии. Рядом с окопом росли два громадных развесистых дуба. Когда раздавались выстрелы, наступающая сторона останавливалась и даже отступала на почтительное расстояние.
Потом снова переходили в атаку. Один раз подошли так близко, что командующие Минин и Минско, помогая друг другу, запалили бикфордов шнур и бросили в сторону наступающих толовую шашку. Раздался взрыв, но так далеко от противника, что не мог травмировать, и это не входило в планы обеих сторон.
Тут Минско объявил, что патроны кончились, остались только шашки, и поручил оказавшемуся рядом Аркаше бежать к нему домой. «В нашем подъезде под лестницей, ведущей на второй этаж, спрятан запас патронов. Пошаришь рукой, найдешь. Надо быстро принести сюда»- распорядился командир. Аркаша бегом помчался выполнять приказ. Он торопился, надо успеть, чтобы отбить очередные атаки. Вернулся Аркаша вовремя. Но эстонская сторона начала заканчивать игру. Понемногу стали отходить на свою сторону, собрались вместе, посовещались и, не прощаясь с русскими, разошлись по домам.
Аркаша был в восторге от такой игры. И главное они выстояли, ушли с поля боя непобеждёнными. Дома стал с азартом рассказывать, как воевали с эстонцами. Рассказывал со всеми подробностями, и как стреляли из настоящего обреза настоящими патронами, и как взрывались толовые шашки, останавливая атакующих. Но почему-то взрослые не разделяли его восторгов. С испугом выслушали рассказ.
Аркаше ничего не сказали. Но когда через пару дней Аркаша пошёл к ребятам, они все сторонились его, молча, уходили, не хотели с ним играть. Аркаша понять ничего не мог, пока один из мальчишек вслух не произнёс: «Предатель!» Тогда понемногу он стал догадываться.
Его откровенность дома обернулась большими неприятностями для Минина и Минско. Никто из них и младших товарищей, участников войны, ничего Аркаше не пояснил и не рассказал, как пострадали командиры. Но мальчишки долго не умеют обижаться друг на друга. Некоторое время спустя, обиды были забыты.
Никто не вспоминал трагически для командиров закончившуюся историю, никто не напоминал и не попрекал Аркашу в предательстве. Они по-прежнему проводили всё свободное время вместе, играли в свои мальчишеские игры. Но в войну с эстонцами больше ни разу не играли.
Аркаша получил хороший урок. Усвоил, что не всё можно рассказывать взрослым. А иногда полезно и соврать.
Мать догадывалась, когда сынишка врёт, но не придавала особого значения, взрослые тоже часто по мелочам врут или говорят неправду. Но в серьёзных случаях, желая услышать правду, мать обращалась к проверенному средству: «Скажи: честное пионерское!» В таких случаях Аркаша всегда сознавался, какие бы последствия его не ожидали. Дать «честное пионерское», чтобы скрыть ложь, он никогда себе не позволил. Такой характер вырабатывался у человека.
Аркадий Львович не мог сказать определённо, что именно с этого происшедшего с ним случая, он стал ответственно относиться к обещанному слову, будь то «честное пионерское», «честное комсомльское» или просто «честное слово». Но он определённо помнил, что на протяжении всей последующей жизни выполнял обещанное, и, если давал слово, то непременно его соблюдал.
Иногда это ставило в затруднительное положение, иногда приходилось поступать во вред себе, приносить себе ущерб. Но все, кому приходилось общаться с Аркадием Львовичем, коллеги, друзья, просто знакомые, знали, слово его верное, такой человек никогда не подведёт.
И ещё одно качество проявилось в раннем возрасте у Аркаши – способность к самопожертвованию, готовность пострадать, чтобы выручить другого из беды, встать на защиту слабого, помочь нуждающемуся, подставить своё плечо даже в тех случаях, когда его об этом не просили. Он умел сострадать, сопереживать людям, а не просто проявлять сочувствие.
http://www.proza.ru/2011/09/19/912