При использовании схемы необходимо увеличить изображение до размера, удобного для подробного изучения. Один из способов увеличения - активизация опции "Открыть изображение" после нажатия правой клавиши компьютерной мыши.
Игорь АБРОСИМОВ
ПОРАЖЕНИЕ ИЛИ ПОБЕДА?
Наступательная операция Южного фронта в июле - августе 1943 г. на реке Миусс
Содержание:
I. Предисловие: Ответа найти не удается... – см. http://www.proza.ru/2012/10/02/580
II а. Южный фронт накануне летней кампании (1, 2) – см. http://www.proza.ru/2012/11/13/1840
II б. Южный фронт накануне летней кампании (3, 4, 5, 6) – см. http://www.proza.ru/2012/11/13/1853
III. Вермахт на «Миусс-фронте» - см. http://www.proza.ru/2012/12/12/1354
IV. Операция началась... – см. http://www.proza.ru/2012/12/27/1365
V. Контрудар – см. http://www.proza.ru/2012/12/27/1372
VI а. Противостояние в воздухе (1, 2, 3) - см. http://www.proza.ru/2012/09/17/1355
VI б. Противостояние в воздухе (4, 5) – см. http://www.proza.ru/2012/09/17/1349
VII. Послесловие: военные события в культурно-историческом аспекте – см. http://www.proza.ru/2012/12/27/1387
Примечания и приложения - Литература
Примечания и приложения
[I-1] Под управлением 1-ой танковой армии Вермахта находилось девять пехотных дивизий, входивших в состав трех корпусов, а также 23-я и 17-я танковые дивизии и танково-гренадерская дивизия СС «Викинг» 24-го танкового корпуса. Подвижные соединения составляли резерв группы армий «Юг», причем они не могли быть введены в боевые действия без особого разрешения Гитлера. Такого разрешения, несмотря на обращения Э.Манштейна, не последовало даже в самые напряженные дни операции «Цитадель». 24-й танковый корпус оставался единственным резервом на всем южном крыле Восточного фронта и должен был использоваться в качестве «пожарной команды» при осложнениях ситуации на том или ином участке, в первую очередь, в случае возможного наступления Красной Армии на Северском Донце и на Миуссе.
[I-2] В полосе операций Юго-Западного и Южного фронтов были дислоцированы танковые и танково-гренадерские дивизии, подвижные соединения, которые являлись эффективным средством, с помощью которых противник мог ликвидировать кризисы, возникшие в оборонительных порядках своих войск, - 17-я и 23-я танковые дивизии и танково-гренадерская дивизия СС «Викинг» из состава 24-го танкового корпуса и 16-я танково-гренадерская дивизия 6-й полевой армии. В качестве подвижного резерва также использовались оперативные группы, усиленные дивизионами штурмовых орудий имевшие на вооружении по 29 - 31 штурмовому орудию Stu.G.III с 75-мм и 105-мм орудиями в каждом трехбатарейном дивизионе. 6-й полевой армии были приданы пять отдельных дивизионов штурмовых орудий - 209-й, 210-й, 236-й, 243-й и 277-й.
[I-3] Для сравнения боевых возможностей соединений Красной Армии и Вермахта в середине 1943 г. сравним численность их личного состава и количество тяжелого вооружения. При штатной численности личного состава стрелковой дивизии Красной Армии, равной 9,4 тыс. (гвардейской 10,7 тыс.), фактическая численность к началу операций даже в гвардии не превышала, как правило, 7 – 8 тыс. В пехотной дивизии Вермахта полагалось иметь по штатам около 17 тыс. чел. Фактическая укомплектованность дивизий группы армий «Юг» к началу летних операции доводилась до уровня, близкого к штатному. Стрелковая дивизия Красной Армии имела на вооружении 92 орудия, в гвардейской - 96, и 77 минометов, в гвардейской 82, (без ротных 50-мм минометов), причем уровень укомплектованности артиллерией был вполне удовлетворительный. Пехотная дивизия Вермахта имела более сильное артиллерийское вооружение – 146 орудий и 64 миномета. Качественный состав отличался повышенным количеством гаубичных артсистем калибром 105 мм и 150 мм, их количество в пехотной дивизии составляло 35%, тогда как в стрелковой дивизии Красной Армии гаубиц калибром 122 мм - только 13%.
Фактическая численность личного состава и бронетехники советских танковых корпусов в начале 1943 г. чаще всего к началу операций приближалось к штатной - 7,8 тыс. чел. и 168 танков, а механизированных корпусов - 15 тыс. чел. и 204 танка. К середине года количество бронетехники увеличилось за счет введения в состав корпусов самоходно-артиллерийского полка (21 САУ) и штатного резерва танков (40 танков). В танковых дивизиях Вермахта и войск СС полагалось иметь по штатам 16 – 16,9 тыс. личного состава при 147 – 209 танков и штурмовых орудий. При численности личного состава, близкой к штатной, количество боевых машин почти во всех случаях удавалось довести только до 60 – 70% от штатного. Танково-гренадерские дивизии, особенно дивизии войск СС, по своей фактической укомлектованности к середине 1943 г. оказывались примерно соответствующими танковым. По количеству артиллерийского вооружения и его качественному составу танковые и механизированный корпуса Красной Армии значительно уступали танковым дивизиям Вермахта. С учетом усиления истребительно-противотанковым и зенитным артиллерийскими полками, в танковом корпусе числилось по штатам 72 орудия и 54 миномета (в ряде корпусов за счет усиления минометным полком – 90 минометов). Более многочисленной являлась артиллерия механизированного корпуса – 112 орудий и 150 минометов (при усилении минометным полком). При этом 122-мм гаубиц, которыми вооружались артиллерийские полки стрелковых дивизий, в танковых и механизированных корпусах не было, а большинство артиллерийских орудий оставляли 45-мм пушки. Танковая дивизия Вермахта имела на вооружении 143 орудия (в ряде дивизий на 40 – 60 ед. больше за счет противотанковой и зенитной артиллерии) и 44 миномета, среди орудий до 40% - гаубичные артсистемы калибром 105 мм и 150-мм и 105-мм пушки.
Учитывая, что относительная слабость войсковой артиллерии частей и соединений Красной Армии в определенной степени компенсировалась количественным и качественным усилением, которое обеспечивала артиллерия РВГК, а также имея в виду малочисленности артиллерии РГК Вермахта, сравнение боевого состава сторон в июле 1943 г., с учетом наращивания его в ходе операции, позволяет констатировать значительное численное превосходство войск Юго-Западного и Южного фронтов над противостоящим противником. В личном составе соотношение сил оценивается как примерно 1 : 2, в танках, САУ и штурмовых орудиях – 1 : 1,3, в артиллерийских орудиях и минометах - 1 : 4 в нашу пользу.
[I-4] По поводу намерений и последующих оценок июльского наступления на «Миусс-фронте» характерно свидетельство участника тех событий командира-артиллериста И.Г.Кобылянского из его воспоминаний «Прямой наводкой по врагу», изданных в 2005 г.: «Настроение было скверное: с таким трудом потеснили немцев, столько понесли потерь, и вот пришлось все отвоеванное оставить врагу. Обидно было также, что никого за эти бои не наградили, так как «сверху» разъяснили, что за неудачные операции наград не дают... Правда, вскоре произошла «переоценка ценностей»: было объявлено, что наша операция способствовала исторической победе советских войск на Курской дуге, так как немцам пришлось оттянуть на нас несколько дивизий и большую часть их 6-го воздушного флота.»
[II-1] Стрелковая дивизия по декабрьским штатам 1942 г. насчитывала 9435 чел. личного состава. В стрелковую дивизию входили:
- три стрелковых полка численностью по 2443 чел. каждый; в полку - три стрелковых батальона (в батальоне 3 стрелковых роты – в каждой роте 1 станковый пулемет и 2 ротных 50-мм миномета, пулеметная рота – 9 станковых пулеметов, минометная рота – 9 батальонных 82-мм минометов, противотанковый взвод – 2 противотанковые 45-мм пушки, взвод ПТР – 9 противотанковых ружей), рота автоматчиков, артиллерийская батарея (4 полковых 76-мм пушки), противотанковая батарея (6 противотанковых 45-мм пушек), минометная батарея (7 полковых 120-мм минометов);
- артиллерийский полк численностью 923 чел., в состав которого два трехбатарейных дивизиона (в каждом две 4-х орудийные батареи дивизионных 76-мм пушек ЗиС-3 и одна батарея 122-мм гаубиц) и один двухбатарейный дивизион (батарея 76-мм пушек ЗиС-3 и батарея 122-мм гаубиц) – итого 76-мм пушек ЗиС-3 – 20, 122-мм гаубиц – 12;
- истребительно-противотанковый дивизион трехбатарейного состава численностью 204 чел., вооруженный 12 противотанковыми 45-мм пушками;
- саперный батальон численностью 163 чел.;
- рота связи численностью 153 чел.;
- разведывательная рота численностью 78 чел.;
- рота химзащтты численностью 34 чел.;
- учебная стрелковая рота численностью 98 чел, а также подразделения и части тыла.
Всего на вооружении стрелковой дивизии - 111 станковых и 494 ручных пулеметов, 212 противотанковых ружей, 131 миномет (54 – 50-мм, 56 – 82-мм, 21 – 120-мм), 48 противотанковых 45-мм, 12 полковых 76-мм и 20 дивизионных 76-мм пушек и 12 122-мм гаубиц.
[II-2] Стрелковые бригады формировались во второй половине 1941 – 1942 гг. для быстрейшего развертывания Красной Армии и ввиду недостатка времени, обученного личного состава и вооружения. Стрелковая бригада включала по штатам 3, позднее 4 стрелковых батальона, роту, позднее батальон автоматчиков, артиллерийский, противотанковый и минометный дивизионы, позднее роту противотанковых ружей. Численность личного состава по разным штатам составляла от 4356 до 6000 чел. В начале 1943 г. только в Действующей армии, не считая Резерва Ставки, тыловых округов и недействующих фронтов, состояло 139 стрелковых бригад и 22 лыжные бригады. В 1943 г., бригады переформировывались в стрелковые дивизии, к концу года количество бригад сократилось до 29 стрелковых и 3 лыжных,
[II-3] По поводу боевых качеств и стойкости воинов азербайджанской 416-й стрелковой дивизии, как и других национальных дивизий, укомплектованных кавказцами, можно встретить самые разные оценки и заключения, в большинстве негативные. Нельзя, конечно, отрицать проблем с адаптацией в воинский коллектив и трудностей в процессе формирования и сколачивания национальных воинских частей, особенно ощутимых при острой нехватке национальных командных кадров всех уровней, который покрывался за счет командиров славянского происхождения. Приведение дивизий в боеспособное состояние оказалось делом очень сложным, командованию и политорганам, проводившим воспитательную работу, приходилось преодолевать серьезные препятствия.
Несомненно, большинство красноармейцев и командиров азербайджанских дивизий, особенно сельские жители, не блиставшие общей образованностью, наскоро обученные и, к тому же, плохо владевшие русским языком, что затрудняло не только овладение военной специальностью, но и понимание конкретной боевой задачи, не были первоклассными солдатами. Однако, неудачи соединений были во многом связаны с общим состоянием Красной Армии, крупными ошибками и недоработками, допущенными при подготовке дивизий к боевым действиям и, конечно, положением на фронте. Что касается упомянутых резко негативных оценок, связанных с национальным происхождением личного состава, то их следует отнести в большей степени за счет предвзятого отношения тех, кто высказывал и высказывает подобные претензии и упускает из вида объективные обстоятельства и особенности, присущие этим соединениям.
В кровопролитных боях на р. Терек в декабре 1942 г. 416-я дивизия потеряла до 80% личного состава, что было связано с низким уровнем подготовки соединения, проявившегося в экстремальных условиях сражения. Но опыт и закалка, которые приобретались воинами-азербайджанцами, уже в 1943 г. поставили 416-ю дивизию в один ряд по своим боевым качествам с соединениями, укомплектованным по-преимуществу военнослужащими славянского происхождения. Кстати, и среди последних отнюдь не все были первоклассными солдатами и боевой потенциал многих дивизий не отвечал предъявляемым к ним требованиям в части боевых качеств и стойкости.
Представители закавказских народов, в том числе азербайджанцы, явились одним из важнейших источников комплектования частей Красной Армии во фронтовых объединениях, составлявших южное крыло советско-германского фронта. Не только национальные дивизии, азербайджанские, грузинские и армянские, но и целый ряд других соединений имели в своих рядах значительное количество местного населения. Так 271-я стрелковая дивизия, входившая в состав 28-й армии Южного фронта, летом и осенью 1942 г., после разгрома в Крыму, доукомплектовывалась в г.Агдаме Азербайджанской ССР за счет призыва местного населения.
Использование людских ресурсов Закавказья резко усилилось именно в 1942 г., когда с началом битвы за Кавказ он оказался изолированным от других регионов страны. В результате, как показали позднейшие исследования, коренные народы испытали значительную демографическую перегрузку, связанную с призывом, и понесли повышенные потери населения. К 1943 г. был исчерпан мобилизационный контингент молодых возрастов 1917 – 1923 гг. рожд., обладавших более высоким образовательным уровнем, среди которого процент, не владевших русским языком и не понимавших русскую разговорную речь, составлял менее половины. Среди данного контингента было также немало военнообязанных, прошедших срочную службу до войны и получивших определенную военную подготовку. Кроме того оказалось призвано значтительное количество военнообязанных в возрасте до 46 лет. Дальнейшая мобилизация проходила за счет чрезвычайных организационных мероприятий, а качественные характеристики пополнений резко понизились. Образовательный, культурный, физический уровень оставшихся к тому времени вне призыва, не позволял надеяться на соответствие их требованиям военной службы.
Именно указанными обстоятельствами, а не якобы имманентной неспособностью к военной службе, политической неблагонадежностью и прочими подобными причинами, объясняется приостановка призыва в армию представителей закавказских народов. Такая директива была издана начальником Главупроформа НКО СССР генерал-полковником Е.А.Щаденко в октябре 1943 г., уже после того, как преодолев в значительной степени начальные трудности становления, многие национальные дивизии успешно воевали на решающих участках фронта. К примеру, еще весной 1942 г. в Крыму отличились воины азербайджанской 77-й стрелковой дивизии, опровергая тем самым господствующие штампы в части низкой боеспособности национальных формирований. Позднее этой дивизии за успехи при освобождении Крыма было присвоено почетное наименование «Симферопольская». Однако, потери, которые несли национальные дивизии, в том числе азербайджанские, и приостановка призыва коренного населения Закавказья постепенно, на последних этапах военных действий, превращали их в обычные по своему составу многонациональные соединения Красной Армии.
[II-4] Танковые бригады формировались по различным штатам, но затем при переформировании приводились, как и вновь формируемые, к действующему. К началу летней кампании 1943 г. большинство частей содержались по единым штатам, который распространялся как на бригады, предназначенные для формирования танковых и механизированных корпусов, так и на отдельные танковые бригады. В них состояло 1116 чел. при 53 танках (32 средних Т-34 и 21 легкий Т-70). Организационно в бригаду входили рота управления, два танковых батальона (средних танков и смешанный), мотострелковый батальон (танко-десантная рота и две роты автоматчиков, рота ПТР – 18 противотанковых ружей, минометная батарея - 6 батальонных 82-мм минометов), противотанковая батарея (4 противотанковые 45-мм или дивизионные 76-мм пушки), тыловые службы. По таким штатам содержались 32-я гв. и 33-я гв. отдельные танковые бригады Южного фронта. В 1943 г. танковые бригады при сохранении общего количества танков, начали комплектоваться только средними танками Т-34. В некоторых отдельных танковых бригадах, как в 6-й гв. и 140-й танковых бригадах Южного фронта, наряду с легкими и средними танками, имелись тяжелые КВ-1с, которые состояли в этих частях в соответствии с более ранними штатами 1942 г.
[II-5] Отдельный танковый полк формировался по штатам, включавшим в свой состав две роты средних и одну роту легких танков, всего 39 танков, (23 средних Т-34 и 16 легких Т-70), и также тыловые службы. Численность личного состава – 339 чел. Полк такого состава включался также в состав механизированной бригады механизированного корпуса. Отдельный танковый полк прорыва имел по штату 4 роты – по 5 танков в роте и 1 командирская машина (всего 21 тяжелый танк КВ-1с или английский тяжелый танк MK.VI «Черчилль»), взвод автоматчиков и тыловые службы. Численность личного состава – 247 чел. В составе Южного фронта состояли сформированные по этому штату 1-й гв. и 7-й гв. отдельные тяжелые танковые полки.
[II-6] В состав 1-й гв. истребительной бригады - общевойскового стрелково-артиллерийского соединения входили: истребительно-противотанковый артиллерийский полк (16 дивизионных 76-мм пушек, 12 противотанковых 45-мм пушек), два батальона противотанковых ружей (всего 218 ПТР), минометный дивизион (8 батальонных 82-мм минометов и 4 полковых 120-мм миномета), инженерно-минный батальон и рота автоматчиков. Численность личного состава – около 1,3 тыс. чел. В 1943 г. большинство истребительных бригад Действующей армии были переформированы в истребительно-противотанковые артиллерийские бригады.
[II-7] Механизированный корпус в соответствии со штатами в середине 1943 г. насчитывал 15740 чел. и организационно включал:
- три механизированные бригады численностью по 3726 чел. каждая; в бригаде танковый полк (состав – см. [II-5]]), три мотострелковых батальона (в батальоне 3 мотострелковые роты – в каждой роте 2 станковых пулемета, пулеметная рота – 9 станковых пулеметов, рота ПТР – 18 противотанковых ружей; минометная батарея – 6 батальонных 82-мм минометов, противотанковая батарея 4 противотанковые 45-мм пушки,) рота автоматчиков, рота ПТР - 27 противотанковых ружей, артиллерийский дивизион - 12 дивизионных 76-мм пушек, минометный дивизион – 12 батальонных 82-мм и 6 полковых 120-мм минометов;
- танковую бригаду (состав – см. [II-4]);
- самоходно-артиллерийский полк смешанного состава – 17 САУ Су-76 и 8 САУ Су-122;
- истребительно-противотанковый артиллерийский полк – 20 противотанковых 45-мм пушек;
- отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион - 12 зенитных 85-мм орудий;
- зенитный артиллерийский полк - 16 зенитных 37-мм пушек и 16 зенитных пулеметов ДШК;
- минометный полк – 36 полковых 120-мм минометов;
- отдельный дивизион гв. минометов реактивных минометов – 8 боевых машин БМ-13;
- мотоциклетный батальон;
- саперный батальон;
- батальон связи.
В январе 1943 г. в штаты мехкорпусов был введен резерв – до 40 танков (33 - Т-34 и 7 - Т-70). Всего в составе мехкорпуса 210 танков, из них 134 средних и 76 легких. Многие корпуса не имели всех положенных им частей.
[II-8] Гвардейская стрелковая дивизия насчитывала по декабрьским штатам 1943 г. 10670 чел. личного состава, на 1235 чел. больше, чем обычная стрелковая дивизия – см. [II-1]. В каждом из трех стрелковых полков имелась не одна, а две роты автоматчиков, пулеметная рота в стрелковых батальонах этих полков вооружалась не 9, а 12 станковыми пулеметами и стрелковая рота - не одним станковым пулеметом, а двумя. Вместо взвода ПТР, входившей с состав каждого стрелкового батальона, в гвардейской дивизии была рота ПТР (16 противотанковых ружей вместо 9). Артиллерийский полк гвардейской дивизии имел по штатам дополнительную 4-х орудийную батарею 76-мм дивизионных пушек, а минометная батарея каждого стрелкового полка вооружалась не 7, а 8 полковыми 120-мм минометами. Существенно, что вместо дивизионной учебной стрелковой роты, в гвардии разворачивался учебный батальон. Как и дополнительная рота автоматчиков, учебный батальон выполнял функции резерва командира дивизии, но кроме того, в период, когда активные боевые действия не велись, создавал возможности для более широкого обучения пополнения, а также повышения боевой выучки и подготовки сержантского состава. Даже недельное пребывание бойца или младшего командира в «учебке» приносило в тех условиях немало пользы.
[II-9] Кавалерийская дивизия по январским штатам 1943 г. насчитывала 5350 чел. личного состава. В дивизию организационно входили:
- три кавалерийских полка численностью по 1138 человек и 1294 лошадей каждый, в полку - 4 сабельных эскадрона (в эскадроне 4 сабельных взвода, пулеметный взвод – 4 станковых пулемета, взвод ПТР - 6 противотанковых ружей), артиллерийская батарея - 4 полковых 76-мм пушек, противотанковая батарея- 4 противотанковых 45-мм пушек, минометная батарея - 12 батальонных 82-мм минометов;
- артиллерийско-минометный полк численностью 700 чел. и 820 лошадей в составе двухбатарейного (8 дивизионных 76-мм пушек ЗиС-3) и трехбатарейного (18 полковых 120-мм минометов) дивизионов;
- танковый полк численностью 352 чел. (39 танков, в т.ч. Т-34 – 23 и Т-70 – 16);
- отдельный дивизион ПВО численностью 250 чел. и 184 лошади (6 малокалиберных 37-мм или 20-мм зенитных автоматов на механической тяге и 27 пулеметов ДШК);
- эскадрон связи численностью 86 человек и 83 лошади;
- саперный эскадрон численностью 85 человек и 75 лошадей;
- взвод химзащиты численностью 32 человека и 34 лошади.
Всего на вооружении кавалерийской дивизии - 48 станковых и 113 ручных пулеметов, 72 противотанковых ружья, 54 миномета (36 – 82-мм, 18 – 120-мм), 12 противотанковых 45-мм, 12 полковых 76-мм и 8 дивизионных 76-мм пушек, 37 пулеметов ДШК, 23 средних танка Т-34 и 16 легких Т-70.
[II-10] Полевой УР состоял из семи и более отдельных пулеметно-артиллерийских батальонов, усиленных одиним-двумя саперными батальонами и одиним-двумя батальонами ПТР. Пулеметно-артиллерийский батальон численностью личного состава до 1 тыс. чел. вооружался 48 - 64 станковыми пулеметами, 16 противотанковыми 45-мм и полковыми 76-мм пушками, 36 ПТРами, 24 ротными 50-мм и батальонными 82-мм минометами. Полевые УРы могли занять участок фронта, создав плотную оборону.
[II-11] Отдельный дивизион бронепоездов состоял из двух бронепоездов, в боевую часть каждого из которых чаще всего входило по две артиллерийские крытые и две открытые четырехосные бронеплощадки и бронепаровоз с командирской рубкой на тендере. Крытая бронеплощадка ПЛ-2 вооружалась двумя 76-мм пушками со спаренными 7,62-мм пулеметами во вращающихся башнях или в башнях танка Т-34, а также четырьмя пулеметами «Максим» в шаровых опорах по обоим бортам. Открытая бронеплощадка предусматривала установку в двух отсеках 25-мм или 37-мм зенитных пушек, а в центральном отсеке – пусковой установки реактивных снарядов М-8 или минометов. Толщина бортовой брони – 45 мм, верхней брони крытых бронеплощадок – 30 мм. Численность личного состава, включая приданную десантно-минометную роту и тыловые службы, - до 350 чел.
В боевых действиях принимали участие бронепоезда различных конструкций. Использовались, например, бронеплощадки типа ОБ-3, которые строились на основе двухосных вагонов. Вооружение – одна 76-мм пушка со спаренным пулеметом во вращающейся башне и четыре пулемета по бортам. Толщина бронезащиты – 30 – 80 мм. Бронепоезд состоял из четырех бронеплощадок ОБ-3 и бронепаровоза, на тедндере которого, наряду с комадирской рубкой, располагалась башня ПВО с пулеметами ДШК и «Максим». Кроме того в состав бронепоезда этого типа вводилась бронеплощадка ПВО.
[II-12] Артиллерийские дивизии начали формироваться в 1942 г. с целью обеспечения управления многочисленными артиллерийскими частями РВГК на главных направлениях. К июлю 1943 г. было сформировано 10 артиллерийских дивизий и 11 артиллерийских дивизий прорыва. В состав артиллерийской дивизии входили четыре бригады:
- легкая артиллерийская бригада (три легких артиллерийских полка) – 72 ед. 76-мм пушек;
- гаубичная артиллерийская бригада (два – три гаубичных артиллерийских полка) – 56 - 84 ед. 122-мм гаубиц;
- пушечная (тяжелая пушечная) артиллерийская бригада (два полка либо три дивизиона) – 36 ед. 122-мм пушек (152-мм гаубиц-пушек);
- минометная бригада (три минометных полка) – 108 ед. 120-мм минометов.
Всего в артиллерийской дивизии прорыва по штатам - 356 орудий и минометов.
В артиллерийскую дивизию прорыва дополнительно включались:
- тяжелая гаубичная артиллерийская бригада разрушения (два полка либо четыре дивизиона) – 32 ед. 152-мм гаубиц либо 152-мм пушек-гаубиц или тяжелая пушечная артиллерийская бригада (состав – см выше) ;
- гаубичная артиллерийская бригада БМ (четыре дивизиона - 24 ед. 203-мм гаубиц).
[II-13] Отдельный пушечный (тяжелый пушечный) артиллерийский полк (три дивизиона) –18 ед. 122-мм пушек или 152-мм гаубиц-пушек.
[II-14] Отдельный гаубичный артиллерийский полк (два дивизиона) –24 ед. 122-мм гаубиц.
[II-15] Истребительно-противотанковая артиллерийская бригада –три полка, один из которых вооружался 20 противотанковыми 45-мм пушками и два полка 20 дивизионными 76-мм пушками каждый. Отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский полк (пять батарей) – 20 противотанковых 45-мм пушек или 76-мм дивизионных пушек. Ряд отдельных истребительно-противотанковый артиллерийский полков имели по штатам 24 ед. 76-мм пушек. Бригады призваны были стать мощным высокоманевренным средством борьбы с бронетехникой противника и составляли обычно подвижный противотанковый резерв командующего армией. 8-я и 15 истребительно-противотанковые артиллерийские бригады РВГК были сформированы в апреле 1943 г. в числе первых десяти подобных соединений, в состав которых были включены шесть истребительно-противотанковых артиллерийских полков Южного фронта.
[II-16] Минометная бригада (три минометных полка) – 108 полковых 120-мм минометов. Отдельный минометный полк (пять батарей или три дивизиона) – 20 или 36 полковых 120-мм минометов.
[II-17] Гв. минометная бригада (три дивизиона) – 288 пусковых рам для стрельбы реактивными 300-мм снарядами; на каждую раму устанавливалось по 4 снаряда М-30 в специальной укупорке. Гв. минометный полк (два дивизиона) - 24 боевые машины БМ-13; на каждой машине имелись направляющие для запуска 16 реактивных 132-мм снарядов М-13.
[II-18] Зенитная артиллерийская дивизия (три полка малокалиберной зенитной артиллерии и один полк орудий среднего калибра) – 48 - 37-мм автоматических зенитных пушек, 16 - 85-мм зенитных пушек и 52 - 12,7-мм пулеметных установок ДШК. Отдельный зенитно-артиллерийский полк )три батареи и зенитно-пулеметная рота) – 12 - 37-мм автоматических зенитных пушек и 16 крупнокалиберных 12,7-мм пулеметных установок ДШК.
[II-19] В 1943 г. значение ПТР как эффективного средства стрелковых подразделений для борьбы с бронетехникой в значительной степени уменьшилось, что связано с преобладанием на поле боя тяжелобронированных боевых машин. Однако, однозарядные ПТРД и самозарядные ПТРС калибром 14,5 мм, стоявшие на вооружении, отнюдь не потеряли своего значения. ПТР успешно вели огонь по бронетранспортерам, бронеавтомобилям, легкобронированным орудийным установкам на самоходных гусеничных лафетах, а также были способны, если не уничтожать, то наносить серьезные повреждения и выводить из строя даже тяжелобронированные танки прицельным огнем по приборам наблюдения, гусеницам и другим уязвимым местам. Кроме того ПТР поражали амбразуры огневых точек, расчеты артиллерийских орудий, уничтожали артиллерийские тягачи и транспортные машины. Этому способствовали дальность прицельного огня (до 1000 м) и высокая насыщенность боевых порядков данным видом оружия. В начале 1943 г. в действующей армии числилось 171 тыс. ПТР, а в конце года их количество возросло примерно до 289 тыс. Такой рост, несмотря на годовые потери почти 47 тыс. ружей, сам по себе указывает на значение, которое придавалось этому виду вооружения.
Отметим, что в этот период широко использовали противотанковые ружья и пехотные части Вермахта. Наш противник, имевший на вооружении однозарядные PzВ-39 с винтовочным калибром 7,92 мм, также не считал их бесполезным оружием. На базе данного ружья был разработан и поставлен на вооружение противотанковый гранатомет GzB-39 для поражения на расстоянии 75 - 150 м сильно бронированных целей кумулятивной гранатой, который не обладал, однако, достаточной точностью стрельбы.
[II-20] За шесть месяцев 1941 г. в войска было подано 2,2 тыс. танков Т-34, в 1942 г., несмотря на масштабную эвакуацию промышленных предприятий и необходимость налаживания производства, - 13,4 тыс., в 1943 г – 16,3 тыс. В то же время, ввиду больших потерь, количество средних танков в составе Красной Армии увеличилось в течение 1943 г. только на 1,6 тыс. Из приведенных цифр видно, насколько пагубно могло сказаться на состоянии бронетанковых войск снижение темпов производства.
[II-21] В январе – июне 1942 г. действующая армия потеряла 2 млн. 673 тыс. чел. личного состава, причем списочная численность за эти полгода возросла на 567 тыс., с 5 млн. 892 тыс. до 6 млн. 459 тыс. чел. Таким образом, на фронт дополнительно за этот период было направлено 3 млн. 240 чел., более половины наличного списочного состава частей и соединений.
[II-22] Всего за время военных действий в 1941 – 1945 гг. военными училищами и различными курсами было подготовлено более 1,2 млн. среднего комначсостава, получивших первичные воинские звания - лейтенантов и младших лейтенантов. При этом только безвозвратные потери среднего, старшего и высшего комначсоства превысили 900 тыс, Массовость в подготовке пополнений может быть продемонстрирована на примере бронетанковых войск, где уровню обученности личного состава уделялось особое внимание. В 1941 – 1945 гг. танковыми училищами было выпущено более 123 тыс. чел. среднего комначсостава. За этот же период запасные и учебные части подготовили более 391 тыс. младших специалистов.
[III-1] Пехотная дивизия Вермахта насчитывала по штатам 16860 чел. личного состава. По организации пехотные дивизии несколько отличались в зависимости от волны формирования и условий укомплектования.
В дивизию входили три пехотных полка, в каждом полку - три пехотных батальона (в батальоне 3 стрелковых роты – в каждой роте по 2 81-мм миномета, пулеметная рота или рота тяжелого оружия – 12 станковых пулеметов и 4 120-мм миномета), рота полковой артиллерии (6 легких 75-мм пехотных орудий leIG18 и 2 тяжелых 150-мм пехотных орудия sIG33), противотанковая рота (3 75-мм или 76-мм противотанковые пушки Pak40 или 76-мм Pak36(r) - Pak39(r) и 6 противотанковых 50-мм пушек Pak38).
Дивизионный артиллерийский полк включал три легких и один тяжелый гаубичные дивизионы – всего 36 легких 105-мм гаубиц leFH18 и 9 тяжелых 150-мм гаубиц sFH18.
Истребительно-противотанковый дивизион – рота противотанковых пушек (12 буксируемых - 75-мм Pak40 или 76-мм Pak36(r) - Pak39(r)), рота противотанковых САУ (14 75-мм или 76-мм орудий на самоходных лафетах «Мардер»; в некоторые дивизионы из-за отсутствия материальной части рота противотанковых САУ не вводилась), рота зенитных орудий (12 20-мм зенитных автоматов Flak 30/38).
Разведывательный (фузилерный) батальон являлся полноценной частью, предназначенной для выполнения самостоятельных боевых задач, поэтому комплектовался также тяжелым вооружением – 2 станковыми пулеметами, 2 легкими 75-мм пехотными орудиями leIG18, 4 противотанковыми 50-мм пушками Pak38, 4 120-мм минометами.
В составе дивизионных частей находились также саперный батальон, батальон связи и службы тыла. В ряде пехотных дивизий имелся полевой запасной батальон.
В ряде пехотных дивизий количество батальонов в пехотном полку в 1942 - 1943 гг. сокращалось до двух, сокращению подвергся также состав дивизионных частей. В результате численность личного состава дивизии уменьшалась до 13,2 тыс. чел. Как правило, в тыловых службах и для использования на вспомогательных работах в соединении состояло до 1,5 тыс. т.н. «добровольных помощников» - «хиви», которые вербовались в основном из числа советских военнопленных. К началу летней кампании 1943 г. командованию Вермахта удалось приблизить численность большинства пехотных дивизий на южном крыле советско-германского фронта к штатному. Единая организация пехотной дивизии для соединений Восточного фронта, была установлена в октябре 1943 г. и включала в свой состав шесть пехотных батальонов трех полков, фузилерный батальон, аналогичный по составу пехотному, полевой запасной батальон, а также другие части, входившие в состав дивизий прежней организации. Численность пехотной дивизии устанавливалась в 10708 чел. и 2005 «хиви», всего 12713 чел.
[III-2] Танково-гренадерские дивизии переформировывались в 1942 – 1943 гг. из моторизованных дивизий. Численность танково-гренадерской дивизии составляла более 14 тыс. чел.
В состав дивизии при переформировании вводился танковый батальон (42 Pz.IV и 22 Pz.III) или дивизион штурмовых орудий (31 StuG.III).
Основой дивизии оставалась ее пехотная составляющая - два танково-гренадерских (мотопехотных) полка двухбатальоннного состава (в каждом батальоне три мотопехотные роты и пулеметная рота или рота тяжелого оружия; состав тяжелого вооружения батальона соответствовал приведенному для пехотного батальона - см. [III-1]). Из-за недостатка бронетранспортеров батальоны оснащались только грузовыми автомобилями, в дальнейшем один из батальонов получил средние полугусеничные бронетранспортеры Sd.Kfz251 «Ганомаг». В составе каждого танково-гренадерского полка имелась рота полковой артиллерии (6 75-мм легких пехотных орудий leIG18 и 2 150-мм тяжелых пехотных орудия sIG33 или самоходных 150-мм пехотных орудия «Бизон»).
Моторизованный артиллерийский полк трехдивизионного состава включал два легких дивизиона – всего 24 легких 105-мм гаубиц leFH18 и тяжелый дивизион – 9 тяжелых 150-мм гаубиц sFH18.
Истребительно-противотанковый дивизион состоял из роты противотанковых орудий - 12 буксируемых 75-мм пушек Pak40 или 76-мм Pak36(r) - Pak39(r), двух рот самоходных противотанковых орудий - в каждой роте по 14 75-мм или 76-мм САУ «Мардер», роты зенитных орудий - 12 20-мм зенитных автоматов Flak 30/38.
Разведывательный батальон являлся полноценной частью, предназначенной для выполнения самостоятельных боевых задач, поэтому комплектовался также тяжелым вооружением. Во взводе противотанковые пушек состояло 3 75-мм пушки Pak40 или 76-мм Pak36(r) - Pak39(r), в минометном взводе - 4 120-мм миномета.
В составе дивизионных частей - саперный батальон, батальон связи, службы тыла.
[III-3] Дивизионы (батальоны) штурмовых орудий являлись частями РГК и включали по три батареи (роты). Количество машин в каждой роте в 1942 г. было увеличено с 7 до 10. Таким образом, в каждом дивизионе, с учетом командирской машины, насчитывалось по штатам 31 штурмовое орудие StuG.III. С марта 1943 г. некоторые батареи стали смешанными и укомплектовывались семью StuG.III (StuG.40) и тремя штурмовыми гаубицами StuH.42. Штурмовые орудия StuH 42, которые оснащались 105-мм гаубицами, начали поступать в войска в марте 1943 г. и являлись необходимым средством самоходной артиллерийской поддержки пехоты, так как StuG.III решали главным образом задачи противотанковой обороны. Всего на советско-германском фронте в июне действовало 26 дивизионов, в составе которых насчитывалось 762 - StuG.III (StuG.40) и 57 - StuH.42. Пять дивизионов, приданных 6-й полевой армии, а это составляло пятую часть от всех, находившихся на Восточном фронте, следует расценивать как значительное усиление его войск столь эффективной боевой техникой.
[III-4] Танковые дивизии Вермахта в середине 1943 г. насчитывали в зависимости от штатов до 16,9 тыс. чел. личного состава. Приводимая ниже организация танковой дивизии имеет ориентировочный характер, т.к. штаты различных соединений отличались довольно значительно. Фактическая укомплектованность личным составом танковых дивизий на южном крыле советско-германского фронта в начале летней кампании 1943 г. доходила до 17 тыс. чел.
Танковый полк дивизии, как правило, двухбатальонного состава, имел в каждом батальоне три роты – всего в полку шесть рот – три легкие, вооруженные Pz.III, и три средние, вооруженные Pz.IV, а также управления батальонов и штабная рота полка (итого 141 танк, не считая специальных, не имевших артиллерийского вооружения, в т.ч. Pz.III – 72; Pz.IV – 69; ряд полков комплектовались, исходя из штатного количества 133 танка, в т.ч. Pz.III – 74; Pz.IV – 59). Однобатальонный танковый полк имел, как правило, четыре танковые роты. В связи с недостатком бронетанковой техники, к началу летней кампании 1943 г. в танковых дивизиях Вермахта на южном крыле советско-германского фронта насчитывалось 80 - 110 танков. При этом Pz.IV было среди них существенно меньше штатного, в среднем менее половины положенного количества, а легкие танки Pz.II не были выведены из состава соединений, присутствуя в каждой дивизии в количестве 7 - 12 ед.
Основу боевого потенциала дивизии составляли два танково-гренадерских (мотопехотных) полка двухбатальонного состава. В каждом батальоне – три мотопехотные роты и рота тяжелого оружия. Один из четырех батальонов танково-гренадерских полков оснащался бронетранспортерами - 64 средних полугусеничных бронетранспортера Sd.Kfz251 «Ганомаг» различных модификаций, предназначенных для действий совместно с танками (бортовое вооружение бронетранспортеров – один - два пулемета MG34 или MG42, бронетранспортеров поддержки - 37-мм пушка Paк35/36 или 75-мм короткоствольная пушка KwK37), остальные батальоны – грузовыми автомашинами. В каждом танково-гренадерском полку состояли рота тяжелых пехотных орудий - шесть 150-мм самоходных тяжелых пехотных орудий «Бизон», противотанковый взвод - четыре 50-мм противотанковые пушки Pak38, зенитная рота - 12 20-мм зенитных автоматов Flak 30/38.
Дивизионный моторизованный артиллерийский полк включал три – четыре дивизиона. Один или два легких дивизиона вооружались 12 или 24 105-мм гаубицами leFH18, смешанный дивизион - 12 105-мм самоходными гаубицами «Веспе» и 6 150-мм самоходными гаубицами «Гуммель», тяжелый дивизион – 9 - 12 150-мм гаубицами sFH18.
В противотанковом дивизионе соединения одна рота вооружалась 14 75-мм или 76-мм противотанковыми САУ «Мардер», две роты – всего 24 противотанковыми 75-мм или 76-мм пушками Paк40 или Pak36(r) - Pak39(r), зенитная рота - 16 20-мм зенитными автоматами Flak 30/38.
Разведывательный батальон оснащался легкими полугусеничными бронетранспортерами Sd.Kfz.250 различных моделей, в т.ч. машинами поддержки с бортовым вооружением – автоматическая 20-мм пушка KwK38, 37-мм противотанковая пушка Paк35/36, короткоствольная 75-мм пушка KwK37. В составе батальона – взвод противотанковые пушек - 3 75-мм Pak40 или 76-мм Pak36(r) - Pak39(r) и минометный взвод - 4 120-мм миномета. Как это было принято в Вермахте, разведывательный батальон дивизии являлся полноценной частью, предназначенной для выполнения самостоятельных боевых задач.
Практически каждой танковой дивизии придавался моторизованный зенитный дивизион РГК (8 - 88-мм зенитных пушек Flak-18/36 и 12 - 20-мм зенитных автоматов Flak-30/38). При этом 88-мм пушки использовались для действий по наземным целям в качестве мощного противотанкового средства. Кроме того в тяжелый дивизион артиллерийского полка из состава артиллерии РГК вводилась четырехорудийная батарея тяжелых 105-мм пушек s.K.18 или s.K.35(t).
В составе дивизионных частей находились также саперный батальон, батальон связи и службы тыла.
[III-5] Танково-гренадерские дивизии СС, в том числе дивизии «Викинг» 24-го танкового корпуса Вермахта, «Рейх» и «Мертвая голова» 2-го танкового корпуса СС, которые были переброшены в полосу Южного фронта в конце июля, в ходе отражения наступления советских войск, комплектовались по особым штатам и являлись фактически танковыми дивизиями усиленного состава. Численность личного состава в этих соединений превышала 20 тыс. чел. Танково-гренадерский полк включал в свой состав не два, как в танковых дивизиях Вермахта (см. приложение [III-4]), а три батальона. В качестве штатных в дивизиях СС дополнительно состояли дивизион штурмовых орудий (см. приложение [III-3]) и рота тяжелых танков (14 Pz.VI «Тигр»). В истребительно-противотанковом дивизионе, как правило, все три роты вооружалась 75-мм или 76-мм противотанковыми САУ «Мардер». Танково-гренадерским дивизиям СС, как и танковым дивизиям, придавались моторизованные зенитные дивизионы РГК (8 - 12 ед. 88-мм зенитных пушек Flak-18/36 и 12ед. - 20-мм зенитных автоматов Flak 30/38). В тяжелый дивизион артиллерийского полка из состава артиллерии РГК вводилась четырехорудийная батарея тяжелых 105-мм пушек s.K.18 или s.K.35(t).
[III-6] 23-я танковая дивизия Вермахта имела в своем составе, не считая специальных машин, не имевших артиллерийского вооружения, 72 танка, из них только 11 устаревших типов (под устаревшими понимаются танки Pz.II, Pz.38(t), а также Pz.III и Pz.IV, если они имели на вооружении короткоствольные пушки).
[III-7] Противотанковая 76-мм пушка Pak36(r) - Pak39(r) представляла собой модернизированное исполнение трофейной советской дивизионной пушки Ф-22 обр. 1936 г. или Ф-22УСВ обр. 1939 г. соответственно. Переделке при модернизации подверглась зарядная камера, которая растачивалась под удлиненную гильзу, благодаря чему применялся специально налаженный в производстве более мощный выстрел с массой метательного заряда, увеличенной в 2,4 раза. Бронепробиваемость калиберного бронебойного снаряда, масса которого также была несколько увеличена, значительно повысилась. Если бронепробиваемость советских дивизионных пушек Ф-22, Ф-22УСВ и ЗИС-3 на дистанции 500 м составляла 55 – 70 мм (в зависимости от угла встречи брони и снаряда), то модернизированная Pak36(r) позволила повысить этот показатель в 1,7 раза. Заметим, что Pak40 превосходила по бронепробиваемости советские дивизионные пушки, использованные в 1942 - 1943 гг. как самое эффективное противотанковое орудие, в 1,9 раза, так что модернизированная система не намного уступала основному противотанковому орудию Вермахта. Для уменьшения возросшей силы отдачи Pak36(r) предусматривалось введение двухкамерного дульного тормоза, пушка снабжалась новым прицелом и усовершенствованным приводом наведения. Всего для использования в качестве буксируемых и самоходных противотанковых систем в 1942 – 1943 гг. было выпущено более 1400 орудий и налажен массовый выпуск боеприпасов, общее количество которых составило 4 млн. 100 тыс. бронебойных и осколочно-фугасных выстрелов.
[III-8] Полевым армиям и корпусам придавались артиллерийские дивизионы и отдельные батареи резерва Главнокомандования сухопутных войск – ОКН. Подавляющая часть артиллерии РГК действовала на Восточном фронте. В каждой армии и корпусе для управления приданными частями РГК создавались командования артиллерией – соответственно Huh.Arko и Arko, не имевшие постоянного состава. Летом 1943 г. основу артиллерии РГК составляли 20 пушечных дивизионов (12 105-мм пушек), 23 тяжелых гаубичных дивизиона (12 150-мм гаубиц), 12 смешенных дивизионов (6 150-мм гаубиц и 4 105-мм пушки), 21 тяжелый мортирный дивизион (9 210-мм мортир). Количественное усиление артиллерии пехотных и подвижных соединений обеспечивалось сформированными в 1942 г. 15 моторизованными легкими гаубичными дивизионами (18 105-мм гаубиц). С 1943 г. формировались смешанные дивизионы трофейных советских орудий (8 152-мм гаубиц-пушек и 3 122-мм пушки). Ряд дивизионов и отдельных батарей, по три-четыре артиллерийские части, сводились под управление штаба артиллерийского полка РГК.
Для усиления противотанковой обороны, в дополнение к 6 противотанковым дивизионам РГК, вооруженным 50-мм и 75-мм противотанковыми пушками (в каждом дивизионе по 36 орудий), с весны 1943 г. началось формирование тяжелых противотанковых дивизионов. На вооружение последних поступало по 36 новых 88-мм противотанковых пушек. До конца года было сформировано 8 таких дивизионов.
Усилению огневой поддержки войск способствовали сформированные в 1941 - 1942 г. 6 трехдивизионных полков реактивной артиллерии, вооруженных 150-мм шестиствольными и 210-мм пятиствольными буксируемыми реактивными минометами и 2 тяжелых полка, вооруженных в основном буксируемыми шестиствольными реактивными минометами для запуска снарядов калибром 280 мм и 300 мм (по 54 миномета в каждом полку). Интенсивное формирование новых полков, в т.ч. тяжелых, продолжалось в течение всего 1943 г., к концу года количество полков возросло до 18.
В 1942-1943 гг. были сформированы дивизионы штурмовых орудий и дивизионы САУ. В июне 1943 г. в действующей армии состояло 26 дивизионов штурмовых орудий (31 75-мм орудие StuG.III и StuH.42), 2 самоходных дивизиона (32 150-мм гаубичных САУ «Гуммель»), 3 тяжелых танкоистребительных дивизиона (45 88-мм противотанковых САУ «Насхорн») и ряд др. самоходных частей, что значительно повысило эффективность применения артиллерийского вооружения.
Усиление артиллерии полевых армий, действующих на главных направлениях, обеспечивалось частями, вооруженными артсистемами большой мощности. В артиллерии РГК состояло несколько десятков дивизионов и отдельных батарей 150-мм пушек (постепенно заменялись 173-мм пушками и 211-мм мортирами) и 173-мм пушек (9 150-мм или 173-мм пушек в каждом дивизионе), смешанных дивизионов (6 211-мм мортир и 3 173-мм пушки). На некоторых участках фронта действовала немногочисленная артиллерия особой мощности, в т.ч. железнодорожная артиллерия (210-мм, 240-мм и 280-мм пушки, 240-мм и 280-мм гаубицы, 305-мм, 420-мм и 600-мм мортиры и некоторые другие сверхтяжелые системы).
Относительная слабость артиллерии РГК очевидна в сравнении с артиллерией РВГК Красной Армии. В июне 1943 г. только артиллерия РВГК (без зенитной артиллерии) включала 25 артиллерийских дивизий 6-ти – 3-х бригадного состава, в т.ч. 10 артиллерийских дивизий прорыва 5-ти - 6-ти бригадного состава, 19 отдельных артиллерийских и 14 минометных бригад, 156 отдельных пушечных, в т.ч. армейских, и гаубичных полков, 42 отдельных артиллерийских полка большой мощности, 138 отдельных минометных полков, 19 отдельных дивизионов особой мощности, а также 27 истребительно-противотанковых бригад и 164 отдельных истребительно-противотанковых полка. Реактивная артиллерия РВГК насчитывала 10 гв. минометных бригад и 114 отдельных гв. минометных полков. Для примера напомним, что большинство из 10 артиллерийских дивизий прорыва были 6-ти бригадного состава и насчитывали по 248 орудий, в т.ч. 176 гаубиц и пушек калибром 122 мм и выше, а также 108 (бригаду) минометов калибром 120 мм.
[III-9] В качестве примера напомним, что войска 5-й ударной армии Южного фронта – 8 стрелковых дивизий, поддерживало в июле 1943 г., помимо войсковой артиллерии, два пушечных и гаубичный артиллерийские полки, минометный полк, две истребительно-противотанковые артиллерийские бригады и два истребительно-противотанковых артиллерийских полка. Кроме того в интересах 5-й ударной армии действовала часть артиллерии РВГК, приданная 2-й гв. армии, которая в начале наступления была развернута во втором фронтовом эшелоне. В составе артиллерии 2-й гв армии - артиллерийская дивизия прорыва (пять бригад - легкая, пушечная, гаубичная и гаубичная большой мощности артиллерийские бригады и минометная бригада), пушечный артиллерийский полк, минометная бригада и минометный полк, четыре истребительно-противотанковых артиллерийских полка. В ходе операции на поддержку армии была нацелена также часть сил фронтовой оперативной группы гвардейских минометных частей (реактивные минометы), в составе которой находилась гв. минометная бригада и семь гв. минометных полков.
[V-1] 37-я танковая бригада вышла из оперативного подчинения 2-го гв. механизированного корпуса после вывода соединения из боев утром 25 июля. При этом бригаде были переданы танки из состава танковых полков корпуса, находившиеся в строю. Из 88 танков, которые были приведены в боеспособное состояние к 28 июля, в состав бригады вошли 43 танка, в т.ч. 21 Т-34 и 22 Т-70.
[V-2] Известно, что войска Южного фронта потеряли с 1 по 10 августа 29,6 тыс. чел., в т.ч. 10,5 тыс. безвозвратно. Сведений о том, сколько людей было потеряно в ходе боев 4 – 6 августа, нет.
[V-3] Тяжесть безвозвратных потерь при наступлении на реке Миусс в июле – начале августа 1943 г. на уровне 11% от численности войск к началу операции может быть оценена в сравнении с потерями Красной Армии в некоторых других операций 1943 г. Так в ходе летне-осенней кампании 1943 г. в Курской стратегической оборонительной операции безвозвратные потери составили 5,5%, в Изюмо-Барвенковской наступательной операции – 5,1%, в Мгинской наступательной операции – 8,2%, в Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции «Румянцев» - 6,2%, в Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов» - 8,7%, в Смоленской стратегической наступательной операции «»Суворов» - 8,6%, в Донбасской стратегической наступательной операции – 6,5%, в Черниговско-Полтавской стратегической наступательной операции – также 6,5%. При этом повышенный процент безвозвратных потерь (более 8%) в некоторых из них можно объяснить не столько характером военных действий, но в первую очередь их продолжительностью в течении месяца и более, тогда как на Миуссе войска вели активные бои менее трех недель. Потерями на уровне Миусской операции отмечены Воронежско-Харьковская наступательная и Харьковская оборонительная операции в январе - марте 1943 г., в ходе которых Вермахт в последний раз добился стратегических успехов на Восточном фронте и где процент безвозвратных потерь советских войск достиг 11% и 13% соответственно. Такими же высокими потерями сопровождались известные своей ожесточенностью и большими жертвами боевые действия в начале 1943 г., когда в боях на Севском направлении безвозвратные потери составили 11,8%, а во время прорыва блокады Ленинграда, в ходе наступательной операции «Искра», - 11,2%. Даже принимая во внимание, что потери в некоторых из перечисленных случаев могли учитываться не полностью, находя отражение позднее, вне рамок данных операций, все равно очевидно - наступление на реке Миусс следует отнести к одному из сражений минувшей войны, сопряженным с самыми высокими потерями. Такими, как например, в известной Ржевско-Сычевской наступательной операции «Марс» в ноябре-декабре 1942 г., где процент безвозвратных потерь составил 12,9% от начальной численности войск.
[V-4] Сравнивать цифры общих потерь Красной Армии и Вермахта напрямую, принимая во внимание особенности их учета, не совсем корректно. По существовавшим правилам подсчета санитарных потерь в Вермахте и войсках СС в официальные сводки не включались те раненые и больные, у кого срок лечения прогнозировался длительностью менее восьми недель. Наряду с отпускниками, они входили в списочную численность как временно отсутствующие. После окончания лечения, которое проходило в армейских госпиталях, военнослужащий возвращался в свою часть, из списков которой не исключался, и продолжал службу. В числе раненых значились только те, кто эвакуировались в тыловые госпитали и зачислялись в армию резерва. Данное обстоятельство мешает точному выявлению общих потерь Вермахта и их сравнительной оценке. При этом в Красной Армии все военнослужащие, выбывшие из строя ввиду ранения или по болезни, включались в сводку потерь. Не вызывает сомнения поэтому, что потери соединений и частей 6-й полевой армии Вермахта с 10 июля по 10 августа превысили 23,7 тыс. и разрыв в потерях сторон был несколько меньшим чем 1 : 3,2.
[VI-1] Широко и хрестоматийно утверждаемое в советской историографии положение содержится, в частности, в книге маршала авиации Г.В.Зимина «Тактика в боевых примерах: истребительная авиационная дивизия», изданной в 1982 г.: «В воздушных боях и сражениях на Кубани и под Курском было завоевано стратегическое господство в воздухе, которое наша авиация сумела прочно удержать до Дня Победы над гитлеровской Германией».
[VI-2] Осенью 1942 г. в штаты истребительных полков авиации ВВС Красной Армии была введена третья эскадрилья и количество самолетов в полку возросло до 32. Летом 1943 г. штатное количество самолетов в истребительных полках увеличилось до 40, на этот штат в течение 1943 г. было переведено 36 полков. Таким образом, истребительный авиационный полк весной 1943 г. приблизился по численности и позднее сравнялся с авиагруппой истребительной эскадры, имевшей по штатам 39 машин, а авиационная истребительная дивизия трехполкового состава – с истребительной эскадрой (Jagdgeschwader – J.G.) Люфтвааффе, состоявшей обычно из трех авиагрупп I./J.G., II./J.G.и III./J.G.
[VI-3] Сведения о том, что истребительная авиация ВВС Северо-Кавказского фронта насчитывала к 20 апреля 370 машин, опубликованные в воспоминаниях командующего ВВС Северо-Кавказского фронта К.А.Вершинина, а затем повторенные многими авторами, тем более, 270 самолетов по данным в книге М.Н.Кожевникова «Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», даже исходя из перечня сконцентрированных на Кубани авиационных соединений и частей, не соответствуют действительности. Подобные цифры, преуменьшая количественное преимущество ВВС Северо-Кавказского фронта, способствуют искажению общей картины происходившего. Часто утверждается, подобная информация также содержится и в книге Кожевникова, что в боях принимала участие 51-я истребительная эскадра «Мельдерс» J.G.51, вооруженная новейшими истребителями Fw190А, в связи с чем общее количество самолетов-истребителей нашего противника превышало якобы 270 ед. Таким образом разрыв в численности истребительных сил сокращался до 1 : 1,4, т.е. более чем в 2 раза. По данным книги Кожевникова этот разрыв был доведен до минимума – 1 : 1,08.
[VI-4] По сведениям, которые содержатся в воспоминаниях командующего ВВС Северо-Кавказского фронта К.А. Вершинина, в воздушных боях над станицей Крымской 29 мая, которые справедливо считаются одними из самых напряженных, вовлекших максимальные силы сторон, принимало участие 265 советских истребителей. Даже если предположить, что вся истребительная авиация ВВС Северо-Кавказского фронта была нацелена на данное направление, а также учесть, что на другие участки фронта убыли штаб 3-й истребительной эскадры и по одной авиагруппе из состава 3-й и 52-й истребительных эскадр Люфтваффе, а оставшиеся две авиагруппы и два отряда 52-й истребительной эскадры насчитывали не более 90 исправных самолетов, соотношение сил 3 : 1 в нашу пользу, имевшее место в начале операции, сохранялось. В случае использования некоторого количества истребителей ВВС Северо-Кавказского фронта на других участках, что в данной ситуации маловероятно, разрыв мог оказаться несколько большим.
При этом, если и на самом деле практически все боеготовные истребители ВВС Северо-Кавказского фронта были задействованы 29 мая в районе Крымской, то это свидетельствует о безвозвратной потере либо временной утрате боеспособности примерно половины машин, имевшихся на начальном этапе операции. Известно, что истребительная авиация в ходе сражения пополнялись. Так например, 25.04.1943 в состав 216-й смешанной авиационной дивизии был введен 57-й гв. истребительный авиационный полк. Поэтому безвозвратные потери и временная утрата боеспособности в истребительной авиации были значительно выше, чем половина первоначального состава. Сегодня, однако, затруднительно сделать на этот счет однозначный вывод, тем более, дать количественное заключение.
[VI-5] В сводках генерал-инспектора Люфтваффе приводятся общие потери, как боевые, которые составляли большинство, так и потери, имевшие место в результате летных происшествий и технических неисправностей, которые проявлялись в ходе интенсивного использования материальной части. Самолеты, поврежденные на 60% и более, подлежали по нормам, принятым в Люфтваффе, списанию, т.е. были потеряны безвозвратно. Повреждения на 40% и более требовали длительного ремонта, как правило, именно такие машины попадали в сводки потерь в качестве поврежденных.
[VI-6] В ходе воздушного сражения на Кубани, с целью сковать силы Люфтваффе на советско-германском фронте и ослабить бомбардировочную авиацию, которая перенацеливалась с других направлений для ударов по Тамани, командование ВВС Красной Армии организовало масштабные воздушные налеты на аэродромы в районах Сещи, Брянска, Орла, Харькова и Сталино. В первом же утреннем налете приняло участие более 400 машин. В результате трех налетов 29 апреля - 8 мая по данным советской стороны было уничтожено до 500 самолетов противника. Но немецкие источники не упоминают о сколько-нибудь значительных потерях на аэродромах. Напротив, в мае – июне возросла активность бомбардировочной авиации, которая действовала по железнодорожным узлам и промышленным объектам в глубоком тылу. 2 июня и в ночь на 3 июня в результате ударов нескольких сотен самолетов, действовавших волнами по 150 машин, был выведен из строя на 12 часов железнодорожный узел Курск. 5 июня 128 бомбардировщиков атаковали Горький, в последующие дни до 14 ударов было нанесено по Ярославлю, Саратову и другим городам Поволжья. Бомбардировки привели к значительному ущербу, нанесенному заводу ГАЗ и мощностям по переработке нефти. В ночь на 24 июня был разрушен авиационный завод №292 в Саратове, который вышел на нормальный режим работы только в ноябре. В результате Красная Армия недополучила порядка 800 истребителей Як-1.
[VI-7] Во второй половине мая 1943 г. 287-я истребительная авиационная дивизия, введенная 17.04.1943 в состав 4-й воздушной армии из резерва Ставки, была вновь отправлена в резерв; из состава армии отбыли также 84-й и 718-й отдельные истребительные авиационные полки. В 4-й воздушной армии оставались 201-я, 265-я, 278-я, 229-я, 236-я истребительные и 216-я смешанная авиационные дивизии, а также 269-й отдельный истребительный авиационный полк.
[VI-8] На основании подсчетов, проведенных в свое время по документам, хранящимся в архиве МО СССР, потери нашего противника с апреля по июнь 1943 г. составили 3,7 тыс. самолетов. Однако известно, что всего на Восточном фронте количество самолетов Люфтваффе и союзников Германии по состоянию на начало июля не превышало 2,3 тыс. (без транспортной авиации), несколько даже увеличившись по сравнению с предыдущими месяцами, ввиду подготовки к операции «Цитадель». В дальнейшем, в июле, в ходе оборонительной фазы сражения на Курском выступе, было уничтожено якобы 1400, а затем при контрнаступлении в июле – августе еще более 2100 самолетов противника, всего за июль – август 1943 г. более 3,5 тыс. Сравнение приведенных цифр однозначно свидетельствует о многократном завышении ущерба, причиненного противнику. (Все приведенные данные опубликованы в книге М.Н.Кожевникова «Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», изданной в 1977 г. В этой же книге содержится указание на то, что к июлю 1943 г. на Восточном фронте наш противник располагал примерно 3 тыс. самолетов, но не уточняется, что боевых самолетов в составе Люфтваффе было не около 2,1 тыс. – 450 разведчиков, 550 истребителей, 770 бомбардировщиков и 280 пикировщиков.) Неудивительно, что основываясь на подобных подсчетах, вполне резонно можно было сделать вывод о полном разгроме всех эскадр и авиагрупп Люфтваффе и окончательном завоевании стратегического господства в воздухе на советско-германском фронте.
[VI-9] Характерен следующий пример неправомерного подсчета итоговых безвозвратных потерь советской авиации, при котором используются источники противника. По данным, полученным из документов Люфтваффе, немецкие пилоты одержали в 1941 – 1945 гг. на Восточном фронте около 45 тыс. побед. В качестве обоснования достоверности этой цифры приводится тот факт, что у немцев действовала самая строгая система официального подтверждения побед и установленные жесткие правила «...практически исключали для пилотов возможность приписывать себе победы» (см. кн. М.Зефирова «Ассы Люфтваффе 1943-1945. М., 2003) При этом делается оговорка, что «процент действительности побед», т.е. побед, нашедших позднее подтверждение в документах противника, не мог быть равен 100%. Подбитый самолет, выйдя из боя, вполне мог совершить вынужденную посадку, но затем он восстанавливался и, таким образом, не входил в число безвозвратно потерянных. Однако, у пилотов Люфтваффе «процент действительности побед» оказался якобы очень высок, у некоторых до 100%, тогда как у советских истребителей и истребителей союзников он был почти всегда меньше 50%.
Известно однако, что советская авиация потеряла в результате воздействия противника 46,1 тыс. боевых, а также транспортных, учебных и др. вспомогательных самолетов. Если не принимать во внимание небольшой разницы между безвозвратно потерянными самолетами и количеством побед немецких пилотов и согласиться, что подавляющее большинство побед, как считают некоторые исследователи, приводили к безвозвратным потерям, то получается, будто все потерянные советские самолеты оказались уничтожены только в ходе воздушных боев. Однако, это далеко не так. В первый период войны значительное количество машин было уничтожено либо даже оставлено при отступлении на аэродромах, еще больше погибло за четыре года от огня зенитной артиллерии, некоторое количество самолетов сбили союзники Германии. Терялись самолеты и по невыясненным обстоятельствам, но были позднее учтены в качестве боевых потерь. Если суммировать количество побед в воздухе, зафиксированные в документах Люфтваффе, с перечисленными безвозвратными потерями по другим причинам, точно так же по данным нашего противника преувеличенными, можно получить в итоге значение в несколько раз большее реального. Как это, кстати, и происходит.
[VI-10] Часть истребителей Bf109G выпускались в серийных модификациях, снабженных тремя 20-мм пушками вместо одной, а также с 30-мм пушкой вместо 20-мм. С другой стороны, более сильное вооружение имели американские истребители Р-39 «Аэрокобра», которые стояли на вооружении некоторых авиационных полков. Они располагали пушкой калибром 37 мм и двумя 12,7-мм пулеметами. Однако, перечисленные машины, обладавшие повышенной огневой мощью, ввиду небольшой численности, не определяли состояния истребительной авиации сторон.
[VI-11] Применение Ил-2, вооруженных двумя 37-мм пушками, в качестве специальных танкоистребительных штурмовиков себя не оправдало. В апреле 1943 г. – январе 1944 г. было выпущено около 1 тыс. таких машин. Вероятность поражения бронетехники 37-мм снарядами оказалась слишком мала, а нагрузки в результате сильной отдачи при стрельбе снижали надежность планера и многих самолетных систем. Производство подобных штурмовиков было прекращено.
[VI-12] На вооружении Красной Армии находились также двухмоторные бомбардировщики ДБ-3, Ил-4 (ДБ-3Ф), Ли-2 (бомбардировочное исполнение), а также американские В-25С «Митчел» и четырехмоторные бомбардировщики Пе-8. Все они, сведенные в Авиацию дальнего действия (АДД) - всего более 700 боевых самолетов, использовались только в качестве ночных бомбардировщиков. Большинство бомбардировщиков АДД составляли Ил-4. В качестве как дневного, так и ночного бомбардировщика использовались также американские А-20 «Бостон», которые стояли на вооружении фронтовой авиации.
[VI-13] Бомбометание с пикирования с весны 1943 г. в числе первых начало внедряться в 1-м бомбардировочном авиакорпусе, во главе которого встал летчик-ас полковник И.С.Полбин. Он использовал этот метод бомбометания еще летом 1942 г., будучи командиром 150-го бомбардировочного авиационного полка 8-й воздушной армии Сталинградского фронта. На Южном фронте летом 1943 г. бомбардировочные полки, вооруженные Пе-2, наносили бомбовые удары только с горизонтального полета.
[VI-14] В воспоминаниях наркома авиационной промышленности А.И.Шахурина «Крылья победы» как вполне естественный и не вызывающий возражений у наркома приведен разговор, состоявшийся в 1942 г. в запасном авиаполку, откуда молодые летчики отправлялись во фронтовые части. «Лейтенантов среди летчиков не вижу, только сержанты, -пишет Шахурин. Спрашиваю: - Какой налет имеете на боевых самолетах? Отвечают: - Полтора - два часа, и то чаще всего на старых самолетах, редко кто летал на новых. Спрашиваю у командиров: - Как будет происходить освоение новой материальной части? - Теорию им объяснили во время учебы, познакомили и с особенностями самолетов, ну а здесь даем один - два полета и потом - на Сталинград. Время не ждет.» Приведенный разговор мемуарист заключает такой фразой: «Воевали молодые летчики беззаветно, помогая сталинградцам отстаивать город, уничтожая вражескую технику в воздухе и на земле.»
[VI-15] В составе 4-го воздушного флота Люфтваффе действовали пикировщики Ju87 («Штука») 2-й (St.G.2 «Иммельман») и 77-й (St.G.77) эскадр пикировщиков и одной группы из состава 3-й (St.G.3) эскадры (всего семь авиагрупп – общее количество 279 машин по штатам), которые могли поднять в воздух 182 боеготовных самолетов. Одна авиагруппа и эскадрилья 1-ой штурмовой эскадры (S.G.1) (по штатам 48 штурмовиков Fw190A и Hs123) насчитывали 34 боеспособных машин. Для ударов по фронтовым и тыловым объектам использовались бомбардировщики Ju88, которыми были вооружены 3-я (K.G.3) и 51-я (K.G.51 «Эдельвейс») бомбардировочные эскадры (всего четыре авиагруппы - общее количество 146 машин по штатам) имели 137 боеспособных самолетов. В 27-й (K.G.27 «Бельке»), 55-й (K.G.55 «Гриф») бомбардировочных эскадрах и авиагруппе 100-й бомбардировочной эскадры (K.G.100) (всего пять авиагрупп - общее количестве 195 самолетов по штатам) числилось 123 боеспособных бомбардировщиков Не111Н. Истребительная авиация была представлена 52-й истребительной эскадрой (J.G.52) (три авиагруппы, а также словацкая и хорватская эскадрильи - 136 истребителей Bf109G по штатам), вооруженной 77 боеспособными самолетами, двумя авиагруппами 51-й истребительной эскадры (J.G.51) (80 истребителей Fw190 по штатам), вооруженных 45 самолетами, а также двумя эскадрильями ночных истребителей (обшее количество 17 двухмоторных истребителей Bf110 по штатам), вооруженных 14 самолетами. Дальняя и ближняя разведывательная авиация насчитывала до 130 боеготовных самолетов различных типов - Ju88, Do217, Bf110. Кроме того в составе боевой группы ночных бомбардировщиков находилось до 70 легких одномоторных самолетов-бипланов - учебно-тренировочных машин и разведчиков Ar66, He46 и Go141.
[VI-16] Количественный состав авиационных частей IV авиакорпуса приводится по состоянию на 3 августа. 29 июля боеспособных самолетов было в наличии практически столько же, т.к. потери в последующие три дня оказались не столь велики и компенсировались за счет ремонта и подготовки к полетам неисправной техники.
Использованная литература
М. Б. Барятинский. Советские танки в бою. От Т-26 до ИС-2. М., 2006.
М.Б.Барятинский. Немецкие танки в бою. Panzer, vorwarts! М., 2007
М.Б.Барятинский. Штурмовые орудия Гитлера. «Штурмгешютце» в бою. М., 2009
А.Ю.Безугольный. Народы Кавказа и Красная армия. 1918 - 1945 годы. М., 2007 г.
.С.С.Бирюзов. Когда гремели пушки. М., 1961.
Боевой состав Советской Армии. Часть III. (Январь - декабрь 1943 г.). М., 1972.
А.М.Василевский. Дело всей жизни. М., 1974.
Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь. Авторский коллектив: Г.Ф.Кривошеев (руководитель), В.М.Андроников, П.Д.Буриков, В.В.Гуркин. М., 2010.
К.А.Вершинин. Четвертая воздушная. М., 1975.
Б.А.Губин, В.Д.Киселев. Восьмая воздушная. Военно-исторический очерк боевого пути 8-й воздушной армии в годы Великой Отечественной войны. М., 1980.
А.В.Драбкин. Я дрался на Т-34. М., 2005
Его же. Я дрался на Ил-2. М., 2005.
Его же. Я дрался на истребителе. Принявшие первый удар. 1941–1942. М.., 2006.
Его же. Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943-1945. М., 2006.
Его же. Я дрался на Пе-2. М., 2009.
М.А.Жирохов. Сражение за Донбасс. Миус-фронт 1941–1943. М., 2011.
Замечания по организации взаимодействия между авиацией и частями 4-го гв. механизированного корпуса на поле боя с 21 по 25.7.43 г. (31 июля 1943 г.) «Сборник боевых документов Великой Отечественной войны». Вып. 26. М, 1956.
А.В.Исаев. Прорыв «Миус-фронта» июль-август 1943 года. Серия «Фронтовая иллюстрация», №3, 2006.
Его же. 1943-й... От трагедии Харькова до Курского прорыва. М., 2009.
О. Каминский. Мессершмитты над Кубанью. «Авиация и время», 2005, №5.
М.Н.Кожевников. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. М., 1977.
Д.Краут. «Окопная правда» Вермахта. М., 2009
А.В.Лобанов. Войсковая артиллерия РККА в годы Великой Отечественной войны 1941—1945гг. «Военно-исторический журнал», 2005, №5.
Его же. Войсковая артиллерия Вермахта в 1941—1945 гг. «Военно-исторический журнал», 2005, №11.
Его же. Артиллерия резерва Верховного Главнокомандования в годы Великой Отечественной войны 1941—1945гг. «Военно-исторический журнал», 2006, №2.
Его же. Артиллерия резерва Главного командования: Вермахт против Красной Армии. «Военно-исторический журнал», 2006, №5.
Л. Н. Лопуховский. Прохоровка без грифа секретности. М., 2009.
Э.Манштейн. Утерянные победы. СПб., 1999.
Г.Г.Матишов, Е.Ф.Кринко. Миус-фронт в истории Великой Отечественной войны. «Вестник Российской академии наук», 2011, №5.
И.Б.Мощанский. Крупнейшие танковые сражения Второй мировой войны. Аналитический обзор. М., 2011.
Г.Е.Передельский и др. Артиллерия в бою и операции. (По опыту Великой Отечественной войны.) М., 1980.
В.Перов, О.Растренин. Штурмовик Ил-2. «Авиация и космонавтика», 2001, №5 - 6.
Развитие тактики сухопутных войск в Великой Отечественной войне. Под редакцией генерал-полковника П. В. Мельникова. М., 1981.
Русский архив: Великая Отечественная. Приказы Народного комиссара обороны СССР. 1943-1945 гг. Том 13 (2 - 3). М., 1997.
Русский архив: Великая Отечественная. Ставка Верховного Главнокомандования: Документы и материалы 1943 год. Том 16 (5 - 3). М., 1999.
Ф.А.Самсонов. Артиллерийское наступление. М., 1946.
А.Смирнов. Боевая работа немецкой и советской авиации в Великой Отечественной войне. М., 2006.
Ю.С.Степанов. Константы: Словарь русской культуры. М., 2004.
И.С.Стрельбицкий. Штурм. М., 1965.
Строительство и боевое применение советских танковых войск в годы Великой Отечественной войны. М., 1979.
К. Типпельскирх. История Второй мировой войны. СПб. - М.,1999.
А.И.Харук. Артиллерия Вермахта. М., 2010.
А.С.Якушевский. Особенности подготовки вермахта к нападению на СССР. «Военно-исторический журнал» №5, 1989.
Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Band 8: Die Ostfront 1943/44. Munchen, 2007.
A. Hillgruer, G. Hummelchen. Chronik des Zweiten Weltkrieges. Frankfurt am Mein, 1966.
Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht (Wehrmachtfuhrungsstab). Band III/6: 1. Januar 1943 – 31. Dezember 1943. Munchen, 1982.