Встать на рассвете
Матерого разведчика-диверсанта Курта срочно вызвали к Шефу. Чеканя шаг, разведчик вошел в кабинет. Шеф был глубоко опечален плачевным состоянием демократии в одной, весьма немаленькой стране. „Бомбить, взрывать и поджигать!“ – успел обрадоваться, уже засидевшийся без дела, Курт. „Нет, к сожалению обычные методы достижения мира и согласия здесь не подходят…“ – еще больше загрустил Шеф – „ При нашей, очень щедрой помощи, они сбросили своего главного чугунного монстра и еще целый пантеон божков поменьше. Но видишь ли, вместо того, чтобы влиться в русло нашей цивилизации и робко барахтаться в ее бурном потоке зелено-долларовых ценностей!“ …И они насвистывают песню „Зеленая река“ группы „Криденс“. Потом Курт затягивает „Мани“ из „Пинк Флойда“, но Шеф уже спохватился и строго продолжил – „Они создали себе нового кумира! Установили памятник некоему Попову и 7 мая, полностью автономно, стали праздновать „День радио“! Организовывать массовые шествия с хоругвями, плакатами и стихийным пением! Криками „Попов воскресе!“ и не менее кощунственным отзывом – „Воистину Попов!!!“
„Все ясно, типичная „Черная месса“! Столь популярная в средневековье! – тут мне сразу припоминаются стихи, влез еще не отошедший от пения разведчик:
Творцы
Мы постоянно говорим:
„Не сотвори себе кумира!“
Но вопреки словам творим
И с радостью сгибаем спины.
Кстати, а кто это Попов? И, интересно, на каком слоге у него ударение?!“ – продолжал профессионально взвешивать полученную информацию Курт.
„Они почему-то считают его изобретателем радио и всего, что с ним связано!“ – пояснил Шеф.
„А как же Николо Тесла в Америке и Гильельмо Маркони у нас в Европе? Их куда девать прикажете?! – опять сверкнул своей осведомленность Курт, уже в технических вопросах и продолжил сверкать ее гранями дальше – „Насколько я помню их земляк, изобретатель вертолетов Сикорский и тем более их уроженец, по сути изобретатель электронного телевидения – Владимир Зворыкин! Было бы более логичным поклоняться им, почитаемым во всем мире, а не...“
„Молодец Курт, ты сам подошел к теме своего нового секретного задания“ – перебил разведчика Шеф – „ В том то и наша злодейская хитрость! Мы изготовили чугунную голову Маркони! А лично тебе оказана большая честь, в ночь на 7 мая, тайком пробраться в самый эпицентр мероприятия - на площадь перед институтом! И умело используя темноту и пилу по металлу - отпилить их идолу голову напрочь! Затем, не привлекая лишнего внимания, выкинуть ее куда подальше и водрузить на ее место голову настоящего изобретателя радио! Так сказать, на свое законное место! И закрепить ее там супер-прочным клеем! На века… А когда одурманенная идолом толпа соберется вокруг памятника, для ежегодных славословий и поклонений, то тут им и явится настоящее чудо! А они, поверь мне, безмерно уважают чудо! И все сразу возликуют от открывшийся им истины! – „Урааа! Вот подлинные ценности демократии! Вот ее настоящий герой!“
„Шеф! Скажу прямо, словами простого солдата! План просто гениальный! Эффективный и весьма малозатратный!“ – скромно восхитился Курт, закладывая фундамент для своей будущей награды.
„Вот и реализуешь его! Карты и необходимые документы получишь в канцелярии. Инструменты на складе.“ – подытожил разговор Шеф. Курт понятливо щелкнул каблуками и вышел из кабинета.
Парашют раскрылся , как шкатулка с драгоценностями. Внизу, на бархатной подушке ночи, самоцветами играли, переливались огни большого города. Умело управляя стропами Курт полетел прямо на манящие огоньки. „Ничего, скоро все богатства будут наши, все соберем и положим себе в карман!“ – самодовольно раскатывал губу разведчик, жадно глотая встречный ветер.
Приземление прошло без проблем. Опыт есть опыт! По радио-пеленгу он быстро отыскал голову Маркони, севшую неподалеку, на отдельном парашюте. И, грохоча колесиками от вместительной сумки – „Мечта оккупанта“, стал выдвигаться к заданной цели. Навигатор и электронная карта не подводили. Вскоре он вышел на площадь. Идол мрачно выглядывал из темноты и грозно хмурил брови. Словно улавливал подлые и коварные замыслы диверсанта. Подсвечивая себе фонариком, разведчик совершил дежурный обход. Удостоверился, что все вокруг тихо и спокойно. Затем вынул из сумки складную стремянку. Еще раз осмотревшись, взобрался на постамент и без раскачки принялся пилить. Вскоре он так разошелся, так виртуозно и вдохновенно водил пилой, как гениальный скрипач смычком по струнам скрипки, что идол не выдержал и запел в такт взмахам. Резкие, противные звуки тяжело поползли по окрестностям. „В Ла-Скалу, на сольные партии нас с тобой точно не возьмут!“ – огорчился Курт и вытер со лба обильно выступивший пот.
Вдруг кто-то громко произнес – „Эй! Мужик! Кончай греметь! Спать мешаешь!“ Стальной волей, тренированной годами, разведчик подавил в себе возникшую было панику и на чистом местном языке четко отрапортовал – „Я есть работай! Я иметь твердый заданий!“ – и сдерживая себя, не торопясь обернулся. Два замызганных бродяги копошились в кустах, за скамейкой. Цвет их одежды полностью сливался с окружающим пейзажем. Было не мудрено пропустить их в потемках, даже такому опытному профессионалу. Курт полностью успокоился. И снова взялся за пилу. Опять зазвучала музыка на весьма редкого любителя.
„Развелось вас как собак… Понаехали! Ладно гастарбайтер! Чем греметь, лучше давай-ка с нами выпей! За знакомство! За наступающий праздник!!!“ – Алкаши что-то разворачивали на скамейке. Курт глянул на часы, время позволяло. Чтоб не выходить из разработанной легенды - в доску своего рубахи-парня, разведчик решил поддержать компанию. Правда, в глубине души, у него родилось странное чувство, будто-бы он видел все это ранее и более того - это для него родное…
„Как идолище влияет на меня тлетворно! Видимо облучает по самому максимуму! Вероятно этим волновым воздействием на человека и обьясняется широкая популярность Попова в массах! Поэтому и прозван - изобретателем радио! Зря дозиметр не захватил! Вывел бы мракобеса на чистую воду!“ – поздно спохватился разведчик. Спускаясь с лестницы, он в сердцах огрел идолище пилой. Памятник грозно вскрикнул. Диверсант дернулся и рухнул с высоты не своего пьедестала, прямо на клумбу с цветами. Новые друзья сердобольно подтащили его к скамейке. Сразу сунули в руку граненный стакан. Курт залпом выпил налитую жидкость. С непривычки, у него сперло дыхание и покатились крупные слезы.
Храбрый разведчик пришел в себя от того, что выдает незнакомые ругательства в три этажа. „Да, вполне знакомые! Даже родные матюги!“ – решил он минуту спустя. И легко выдал в целых пять этажей! Товарищи сразу откликнулись и дали ему соленый огурец. Он пожевал, потом они повторили еще по одной. Бутылка кончилась, стало очень грустно. „Эх! Взять бы еще! Знатная самогонка“ - мечтательно произнес один из собутыльников. „А где деньги-то взять?“ – сказал он. „А в сумке твоей что? Металл что-ли собираешь?!“ – спросил другой, осторожно пиная сумку. „Наверное… Чтоб сдавать!“ – пьяно промычал он и расстегнул молнию. Из сумки пялилась чугунная голова незнакомого мужика. „Курт ты чего…“ – промелькнуло у него в мозгу и навсегда исчезло. „Конечно сдаю!“ – ответил он, удивляясь странному видению целого куска чужой жизни. „Так неподалеку же круглосуточный прием металла есть!“ – вмешался первый собутыльник и диалог друзей прервался грохотом укатываемой тележки.
Когда выпили третью пол-литру, пришла идея – „А не дать ли в морду! Просто так! Для совместного продолжения веселья!“ Но его друзья, на свое счастье, крепко спали, кто где. Он сел на скамейку. Резко похолодало. Ночь на глазах серела. Проступила узкая полоска зари…
Почему-то вспомнилось, что как-то на майские праздники, он основательно насосавшись различных вино-водочных изделий, едва приполз в родное общежитие. В воздухе стоял густой запах цветущей черемухи. Ласковый вечер щедро плескал его во все стороны! На этаже гремела музыка. В приятной полутьме кружились пары. Мероприятие только-только выходило на свой пик. Поэтому он решил немного прилечь на кровать, чтоб набраться сил для последующей демонстрации всего арсенала современного танца. Но когда протер глаза, его озадачила неприятная тишина вокруг. Не могли же все студенты скопом исчезнуть! Ведь в окне стояла та же самая полоска заката! Та же самая! Пока он одевался и прихорашивался - полоска подозрительно посветлела… И лишь тогда он прозрел… Что это совсем не закат!!!
Вдруг в голове сверкнула молния! Вероятно машинные мозги разведчика, привыкшие все раскладывать строго по полочкам, хоть и захвачены ложной памятью, инстинктивно продолжали искать некий здравый смысл и какую-нибудь логику в происходящих событиях! Есть ли вообще выход?! И вот оно озарение! Ему вдруг все стало предельно ясно. Он отыскал страшную ошибку!
„Мы же всё глупо перепутали! Вышли из студенческого общежития, думая что это вечер нашей юности! Когда можно посидеть, хорошо поболтать, крепко выпить. А уж потом… Чистым, солнечным утром взяться за дело! И работать! И творить!
И засиделись… А уже бежало наше время! Молодость, потом зрелость… Безвозвратно, день за днем, капля за каплей, они исчезали, как первач из кипящего самогонного аппарата. С мерным бульканьем, с кончика змеевика, падая в уже приготовленный котел! Всегда готовый гореть синим пламенем! Переваривая судьбы в нечто однообразное, без памяти, из судеб инженеров, врачей и экономистов! Где мы, сквозь донышко стакана, как в кривом зеркале, только созерцали пробегавшую мимо нас жизнь!
Нет, так нельзя! Нужно что-то делать! Возможно есть спасение?! Нужно поспешить в общежитие! Лечь на койку, укрыться с головой одеялом! И хотя бы малость поспать! И пригожим утром удивиться длинному и мрачному сну – „Нет, присниться же галиматья такая! Да, чтоб я песни пел с реваншистом!“ И все начать заново! Не забыть и товарищей предупредить, что пришло настоящее утро! И другого больше не будет!!!“
И он торопится в общежитие, чтоб встать на рассвете! Его шаги гулко разносятся в тишине. Чем черт не шутит… Глядишь и успеет…
У каждого бывают тяжелые сны и кошмары! А может это судьба дарует нам еще одну попытку?!