Редькин любил поговорить об искусстве. Но не о современном. И, надо сказать, много прочитал, послушал из музыки, увидел из живописи и на сцене. Правда, большинство из этого относилось к давно прошедшим годам. И любил он то, что ему привили для любви в средней школе. Потом, после школы, он полюбил то, что сопутствовало атмосфере поиска любви: песни в походах у костра, они же в застольных воспоминаниях об этих самых походах. Потом, во время вечеринок, –– песни запрещённых бардов.
А время неутомимо бежало, и появлялась новая архитектура, новая балетная хореография, новые современные спектакли, новая живопись, поэзия с новыми выкрутасами, фотоискусство со странными задачами…. Во всём этом не было резона разбираться, потому что подруги и друзья Редькина были не заинтересованными в этом людьми. Они были образованы, воспитаны, занимались умственной работой, ходили в театры, в кино, в музеи, на музыку, но… на классику. А если и попадали случайно на какой-либо авангард, то потом долго плевались и ругались.
С годами круг знакомых, которые вообще куда-нибудь ходили не бесплатно, совсем сузился. Все смотрели телевизор. Программы, которого рассчитаны на совершенно не взыскательную, консервативную публику, нравящейся всё хорошо понятное, знакомое, ординарное, не спорное, ну, иногда, в новой одежде «под современность».
А с кем было поговорить соседу Редькина, Неумывкину, о своих соображениях по поводу недавно виденного нового «безакцентного» изобразительного искусства. Или обсудить не впечатливший его концерт известного современного композитора из Голландии.
Хотелось бы ещё раз, уже не одному, а с кем-то, сходить на выставку современного фотоискусства в Музее фотографии. Пообсуждать, поспорить, проанализировать современные ценности…. Да, где они, эти люди? Как правило, те, кто что-то творит, хотят говорить только о своём творчестве. Как правило. А исключений что-то не встречается на пути Неумывкина. Есть у Неумывкина знакомый поэт с неконкретной внешностью классика русской литературы: седая бородка, очки, галстук, откинутая назад и чуть кверху голова….
«Вот осень снова наступила,
И птицы к югу улетели,
Дождями небо загрустило,
И яблоки в саду поспели….»
А ведь хочется повосхищаться с кем-то и стихами вот такими, случайно попавшимися на глаза:
«Вот ведь, - ряженым вышел суженый…
Сердце жмется моллюском раненым.
Не маните из створок: рано мне, -
Я рождаю свою жемчужину.»
Да, где этот человек, ахнувший от рифмы «раненный –– рано мне», где ахнувшие от «ряженым вышел суженый…», где чувствующие сердце, как раненного моллюска? А кто мечтает родить свою жемчужину, не ребёночка, а нечто другое?
Наверное, каждому дано своё восхищение в зависимости от веса, роста, от работы желудка, от качества секса, от усталости,… да много от чего!
2012