Автор Улиц разбитых фонарей Андрей Кивинов интервь

Леонид Словин
               

         Леонид Словин: Представляю своего собеседника:

          Настоящая фамилия Пименов. Родился 25 ноября 1961 года в Ленинграде. Отец – водитель, работает им до сих пор. Мама – работник торговли, сейчас на пенсии. Пытался поступить на литературный факультет пединститута, но не добрал баллов. После окончания Кораблестроительного института, получив  диплом инженера-кораблестроителя, по комсомольской путевке пошел на работу в милицию, на должность оперуполномоченного уголовного розыска. В 1986 году, после Высших курсов МВД попал в 64 отделение милиции Кировского РУВД, где и познакомился с героями своих будущих произведений ( менты с «Улиц разбитых фонарей»). Там же в свободное от службы время написал первую повесть «Кошмар на улице Стачек». Повесть не предназначалась для издания, а лишь для чтения в узком кругу. Тем не менее она в 1994 году она вышла в свет. Тогда же возглавил созданное в районе отделение по раскрытию умышленных убийств, где и работал до 1998 года. В 1995 году был принят в Союз писателей Санкт-Петербурга. В 1999 году награжден премией МВД за лучшее произведение о деятельности органов внутренних дел. С 1998 по 1999 году работал в Агентстве журналистких расследований. С 1999 по 2005 г.г. писал сценарии для сериала "Убойная сила", за который получил телевизионную премию "ТЭФИ". В 2005 году восстановился на службу в органы внутренних дел в должности преподавателя-методиста Средней специальной школы милиции. В 2007 году вышел на пенсию в звании подполковника милиции. Женат вторым браком. От первого есть сын Кирилл, от второго приемная дочь Алиса. Увлечения – хоккей, играет в любительском клубе.

         - Андрей!  Думаю, не ошибусь, если скажу, что писатель Андрей Кивинов стал известен большинству своих читателей, в первую очередь, как автор телевизионного сериала, покорившего  многомиллионную аудиторию. Я говорю об   "Улице разбитых фонарей".  О том, что до этого представляло собой «милицейское кино» не могло быть двух мнений. «...Фильмы о милиции, - заметил  в свое время писатель Юрий Нагибин, - настолько приелись своим бездарным однообразием, безмыслием, гладкими, сытыми лицами старшего комсостава и юношески готовыми к любому подвигу (с непременным кряком какого-нибудь ветерана в спину удальца-лейтенанта: «ах, и хорошее же мы вырастили поколение!»), что писать о милицейском фильме почти стыдно...»  Как Тебе удалось заинтересовать своими произведениями «телевизионщиков»? Ведь, насколько я понимаю, у руководителя «убойного отдела» нет времени бегать по редакциям!..
      
      - Я и не бегал. Мне просто позвонил продюсер и предложил экранизировать, точнее, снять сериал. Первый блок сериала «Улицы разбитых фонарей» состоит из 31 серии, 23 серии сняты с моим участием, по моим оригинальным сценариям. Но тот, кто приписывает мне успех сериала, совершает ошибку. Это труд огромной команды прекрасных режиссеров, редакторов и талантливых актеров. Мало кто знает, что той неповторимой атмосферой, которой наделен весь фильм, мы обязаны Рогожкину, который снял первую серию под названием «Кошмар». Этот режиссер известен по фильму «Особенности национальной охоты». Рогожкин удивительно прочувствовал атмосферу и с первой серии задал тон для всего сериала. Добрые начинания предложил прекрасный режиссерский состав: Виктор Бутурлин, Виктор Сергеев, Хамраев и Татарский.
      
- Заботились ли режиссеры о том, чтобы актеры, подобранные ими на главные роли, походили на прототипы своих персонажей – ментов отделения, о которых Ты писал?

      - Было очень просто! К нам в "убойный" отдел приехали продюсер и режисер по актерам. Они пообщались, посмотрели на наших ребят, то есть на опергруппу, и уехали. Затем, сделав пробы, коллегиально подобрали актеров на главные роли, а нам привезла уже готовые фотографии. Перед съемками нас познакомили с актерами. Мы имели возможность общаться друг с другом, беседовать на разные темы. Ребята-актеры выезжали с нами на места происшествий, присутствовали на допросах. Нам понравилось, что многие имеют с нами внешнее сходство. Дукул - Дукалис, Дудинцев - Соловец, Ларина подбирали под мой рост, такого же длинного.

      - Подбор актеров, похоже, всех устроил…

      - Несомненно! Мало того, мама у Дукула даже сказала сыну: «Когда тебя долго нет, включаю телевизор, я и вижу не актера, а исключительно тебя. Только, Толя, почему вы так много пьете на работе.

      - Но в какой-то момент телезрители не могли не заметить, что на сериале, интерес к которому держался на доверии к деталям, которые могли быть известны только менту, вдруг появились  явно привнесенные «завлекаловки», «оживляжи». Это объяняли тем, что Кивинов перестал быть сценаристом сериала. Так ли это?

       -Что касается «Улиц…», то я работал там только первый сезон. Большинство серий – экранизации моих ранних повестей. Разумеется, милицейская изнанка, быт брались режиссерами из книг. Притом, что сюжеты вымышлены, это создавало иллюзию реальности и узнаваемости. Отсюда и зрительский успех. Постепенно атмосфера и быт сошли на нет, либо высасывались из пальца, а на экране оставался голый сюжет, тоже зачастую весьма надуманный. И исключительно положительные герои, как в советском кино, да еще безо всякого развития…

      - Такое впечатление, что кто-то из сценаристов, вообще, имел слабое представление о милиции…

       - Один из авторов как-то принес мне сценарий для устранения неточностей. Прочитав, я поинтересовался, был ли автор в милиции? Да, - ответил он, - я получал там паспорт.

       - Какова же, интересно, судьба сценария…

        - Сценарий сняли. Самое обидное, что я до сих пор получаю упреки - вот первые серии хорошие, а потом пошла ерунда. И как объяснить, что это уже не мое творчество? Титры народ, как правило, не читает.   

        - К сожалению, не только титры. Авторов коммерческой литературы тоже мало кто помнит. В последние годы немало работников правоохранительных органов, действующих и бывших, обратились к полицейскому роману, который у нас принято называть детективом...

       - Издатели уже отреагировали, снизили обороты. Сейчас напечататься начинающему милицейскому автору без имени практически невозможно – заворачивают, не читая рукопись… 

       - С какими процессами, происходящими сейчас  в этом жанре, это связано? Читатели хотят чего-то иного, чем просто бытоописания ментовской жизни?!

       - Спрос на милицейскую прозу в России сейчас невелик. Мне кажется причина этому в «перекорме» читателя и зрителя. Когда эта жила была востребована, издатели активно бросились ее разрабатывать. Неважно, что под обложкой, внутри, лишь бы герой - милиционер, спецназовец или сотрудник ФСБ. Печатали все подряд. Многие авторы понятия не имели, как на самом деле работают органы. Хотели облагородить героя, а получалась карикатура. В результате жанр сильно «девальвировался», если можно так сказать. Плюс сыграло роль телевидение. Милицейские сериалы шли и идут один за другим, и многие низкого качества, где нет ни грамма достоверности. В итоге народ «наелся». Ну и вторая причина – все-таки, криминальная ситуация в стране немного изменилась, и тематика потеряла актуальность. Хотя детективный жанр в классическом понимании по-прежнему востребован.

      - Сейчас все чаще тиражи не превышают  3-5 тысяч. В девяностых были нередки тиражи в  300.000 экземпляров. Характерный для того времени бум, похоже, заканчивается…

      - Сравнивать с началом девяностых просто невозможно.

      - В течение последнего времени милицейский  роман  в России обходился без лидеров. В свое время ими становились последовательно Аркадий Адамов, Братья Вайнеры, Николай Леонов… ( Юлиана Семенова я не отношу к милицейским авторам, он, скорее, был писателем смежного ведомства, а его  «Петровка,38» и «Огарева,6» не выделялись на общем фоне. И не могу причислить Виктора Пронина. Я считаю его просто талантливым романистом) Другие авторы  имели  примерно одинаковые рейтинги. Сейчас, по общему признанию, лидером становится Андрей Кивинов с его «Ментами»...

      - Ну, насчет собственного лидерства я сомневаюсь. Уже с 2002 года я не пишу милицейскую прозу, и дело тут не только в конъюнктуре. На мой взгляд, чтобы достоверно писать на эту тему, надо постоянно держать руку на пульсе, я же уже давно не на практической работе. Да и захотелось попробовать себя в других жанрах, в том числе мелодрамы и фантастики. Даже думал сменить псевдоним, но издатели против…

      - Дальше за Тобой идут тоже «питерцы».  Нет ли особой «питерской» команды, которая пришла на смену «московской»?

      - Не думаю. Просто Питер второй по величине город, поэтому и авторов много. Съемки милицейских сериалов тоже начались здесь, и до сих пор Питер абсолютный лидер.   

      - У нас нет  почти нет  романов, написанных следователями.  Разве вот Елена Топильская, Станислав Родионов. Еще были Ольга и Александр Лавровы,  Александр Шпеер… Правда Лев Шейнин стоит сразу десятка авторов. И все же? Может просто ментов значительно больше количественно?


      - Оперативная работа с точки зрения жанра гораздо более благодатна, нежели следственная. Да и в жизни гораздо эмоциональней. Отсюда и количество авторов-оперативников. У того же Родионова в качестве главных героев присутствуют не только следователи, но и опера. Это только в кино следователь сидит в засадах, бегает за преступником и т.д. В жизни – на 99 процентов он работает с бумагами в кабинете. Просто, в отличие от американской системы, у нас разделены оперативная и следственная работа.

      -   Как Ты относишься к «дамским детективам», «ироническому детективу»? детективам с элементами мистики? К «феномену»Дарьи Донцовой?

      - В понятии «женский детектив» главное слово «женский». То есть рассчитанный на женскую аудиторию. И как таковой детектив там на втором месте. Главное – дамские страсти. Жанр пришел на смену поднадоевшей брутальной мужской прозе, поэтому оказался востребованным. Сейчас и он потихоньку сдает позиции, опять-таки по причине «перекорма». Вообще, есть мнение, что детектива, как жанра не существует вовсе. Это прием. С этим можно поспорить. Та же Агата Кристи – детектив, где главное – загадка, а не душевные переживания персонажей, как, например,  у Достоевского.

      - Читаешь ли Ты других милицейских авторов и кого именно? Кто, по-твоему, идет вслед за Тобой? Много разговоров в свое время вызвали произведения А.Марининой. Относишь Ты их к жанру «милицейского романа»? Как они повлияли на Тебя?

      - Из детективщиков читаю своих питерских коллег – Максима Есаулова, Александра Новикова, упомянутую Елену Топильскую, Сергея Майорова. Недавно появился неплохой автор Павел Орлов, действующий оперативник. А вообще сейчас предпочитаю не криминальную прозу. Книги Александры Марининой на меня никак не повлияли, просто потому, что я их не читал. Вернее, пытался прочитать одну, но так и не смог. Не потому что это плохо, а потому, что просто не мое. Как и книги Дарьи Донцовой. 

      - Какой из Твоих романов Тобою любим более других?

      - Любимая книга? Да они все любимые. Это ж твои дети. Просто есть более удачные, есть менее. Из последних удачной считаю «Каникулы строгого режима», написанный в соавторстве с Федором Крестовым, человеком проведшим в зоне 12 лет. Это не детектив, а комедия.

      - Кем Ты видишь своих читателей? Пишешь ли Ты для своих коллег? Как по-твоему, насколько популярна в ментовской среде книга о милиции? Не кажется ли Тебе, что пробиться к ним можно по большей части через телевизор?

      - Скажу, так, что хотел бы видеть среди своих читателей не только работников милиции. Пол и возраст не имеют значения. Хотелось бы, чтобы каждый мог найти в книгах что-то интересное для себя. Судя по отзывам, мои книги читают и школьники и пенсионеры. Что касается милицейской среды, то, опять-таки, судя по отзывам – правдивые книги об органах в ней востребованы. Да и мы в свое время с интересом читали «про себя». При условии, что писал профессионал.

      - В интернете есть письмо некоего работника прокуратуры, который сетует на то, что в художественных произведениях авторы раскрывают секретные способы раскрытия преступлений. В свое время защитой тайн такого рода занималось специальное подразделение МВД СССР и все произведения о милиции должны были получить его разрешение на печать. Как Ты относишься к раскрытию подобных тайн? К ведомственной цензуре?

      - Я думаю, что тайны, раскрываемые в книгах ни для кого уже давно не тайны. Я противник ведомственной цензуры, как правило, она направлена не на сохранения служебных секретов, а на создания исключительно положительных персонажей в погонах. Чего в жизни никогда быть не может, ибо людей без недостатков не существует. Да и никто из читателей или зрителей не поверит таким героям.   

      - Обычные вопросы «на закуску».  Как Ты начал писать? Я, например, прочитал книгу о раскрытии убийства своего коллеги, написанную начальником управления. Мне, знавшему это дело в деталях, «изнутри», показалось важным расставить все по местам. И я взялся за перо. А как было с Тобой?

      - Если брать истоки, то первый рассказ я написал в студенчестве, посмотрев сериал «ТАСС уполномочен заявить».  Это была пародия на работу спецслужб. А если говорить о первой «взрослой» книге, то толчком послужил один из полицейских романов Эда Макбейна. Я прочитал и подумал, что наши ментовские истории не хуже, особенно, если в них добавить юмора. На тот момент я уже проработал оперативником пять лет, историй хватало. И еще одним произведением, оказавшим на меня сильное влияние, был ваш, Леонид, роман «Бронированные жилеты».    

- Над чем Ты сейчас работаешь, каковы Твои творческие планы? Что у Тебя на выходе?
      
- В ноябре этого года должен выйти на экраны кинотеатров  фильм, снятый по роману «Каникулы строгого режима», о котором я  сказал выше, с Сергеем Безруковым и Дмитрием Дюжевым в главных ролях. А вообще последние пять книг экранизированы или еще продолжаются сниматься.  Три премьеры состоятся еще в этом году. Сейчас работаю над сценарием фильма «Любовь по долгу службы». Это экранизация повести «Одноклассница. ru», которая выходит на днях. По жанру - комедия положений, чем-то похожая на «Служебный роман». Одновременно вместе с рядом авторов принимаю участие в любопытном проекте в жанре фантастики, но пока информация о нем держится в секрете. Надеюсь, что к лету книга уже появится в продаже. Называться будет «Ночь накануне».

      -  Предусматривают  ли  Твои ближайшие планы посещение Израиля?

      - Поездки в Израиль пока в планах нет. Один раз я был в Иерусалиме и Хайфе как турист. С удовольствием побывал бы еще раз, но просто нет времени.

      - Что бы Ты хотел передать своим читателям в Израиле?

      - Читателям в Израиле хочу прежде всего пожелать  мира с соседями. Наверное, это сейчас главное. У вас удивительная страна, и  очень  не хочется, чтобы ее люди погибали. Живите дружно.

       - Думаю, что я в праве от имени Твоих многочисленных читателей в Израиле пожелать Тебе здоровья, дальнейших творческих успехов. Удачи!

       - Спасибо.

 Опубликовано в «Окнах» - приложении к русскоязычной израильской газете «Вести» ( Тель-Авив)