Девятое, десятое, одиннадцатое
Девятое мая
Погода на праздники как обычно подгадила - зарядил мелкий холодный дождик. Но Андрей всё равно пребывал в прекрасном расположении духа. Они с женой только что пришли от тестя с тёщей, где отмечали праздник Победы. По телевизору показывали любимый с детства военный фильм, Андрей с удовольствием растянулся на диване.
Долго поблаженствовать не получилось – в комнату вошла Герда. Чистокровная немецкая овчарка была по-немецки же пунктуальной. Ровно в восемь вечера, вне зависимости от времени года и погоды, её должны были вывести на прогулку.
Собака ткнулась носом в руку хозяина. Андрей сделал вид, что не понял намёка. Герда положила морду на диван, хозяин смотрел на экран, не отрываясь. Тогда умная овчарка применила надёжное и проверенное средство: дважды громко гавкнула, подзывая хозяйку. Та явилась незамедлительно, держа на весу испачканные мукой руки.
- Андрюш, ну, сколько можно над собакой издеваться? Ей уже гулять пора. Я бы сама сходила, но надо тесто ставить.
- Пусть Витька сходит, - попытался перевести стрелки на сына Андрей.
- О, - растерянно произнесла жена Таня, - ты же сам его отпустил с ночёвкой к другу, у них там какая-то новая стрелялка.
За время разговора Герда сбегала в коридор и вернулась с поводком в зубах.
- Сговорились, значит, - возмутился Андрей, но с дивана встал.
Когда вышли из подъезда, дождик стих. Андрей решил обойти вокруг общежития, за которым находился пустырь. До середины пустыря Герда вела себя как обычно, а затем насторожилась и внезапно метнулась к кустам, вырвав поводок из рук хозяина. Андрею ничего не оставалось, как последовать за вредным животным.
Когда он забежал за кусты, то от того, что там увидел, замер и моментально протрезвел. На мокрой траве лежал крошечный ребёнок, одетый в одну распашонку. Собака сидела рядом. Ребёнок шевельнул ножками, и Андрей отмер. Подхватив и прижав одной рукой к себе малыша, он судорожно снимал с себя ветровку, чтобы завернуть найдёныша.
- Господи, господи, господи, - шептал Андрей, руки его дрожали.
Дежурство в отделении полиции протекало вполне прогнозируемо. Утром и в обед обеспечивали порядок на демонстрации, пьяные драки ожидались попозже, к ночи – народ до кондиции ещё не дошёл. Ребята перекусили и устроились перед телевизором в комнате отдыха. Тут раздался звонок. У взявшего трубку дежурного вытянулось лицо.
- Подкидыш, - объяснял он готовящейся на выезд группе, - мужик с собакой гулял и нашёл.
- Третий за весну, - мрачно сказал кто-то.
- Нет, этот пока живой, - возразил дежурный и неожиданно разразился целой речью о том, что он думает о матерях таких детей и как он бы с этими матерями поступил. Первая часть его речи была сплошь нецензурной, вторая с явным садистским уклоном. Но присутствующие были с дежурным согласны. Третий случай за три месяца, это ни в какие ворота не лезло.
В марте вездесущие подростки наткнулись в овраге на труп новорождённого с целлофановым пакетом на голове. Патологоанатом дал заключение, что родился ребёнок живым, а смерть наступила от асфиксии. Говоря по-простому – удушили младенца. Мамашу найти не удалось, видимо, на учёте по беременности нигде не стояла и рожала дома.
В апреле уже другая мамашка, допившись до одурения, выкинула двухнедельного сына с восьмого этажа. Эту нашли сразу. Женщину, обнаружившую труп ребёнка, увезли с сердечным приступом.
Май только начался и нате, заполучите. Дежурный подошёл к старшему группы и спросил:
- Ангелине позвонить? Она просила, чтобы в подобных случаях ей сразу сообщали.
- Звони, пусть по адресу выезжает, - кивнул старший.
Стройная женщина сидела на полу в обнимку с племянницами и любовалась только что собранным домиком для Барби. Когда девчонки получили этот подарок от тёти, они визжали от восторга так сильно, что прибежала соседка, узнать, что случилось. Мама девочек только и произнесла:
- Лина, это же так дорого.
Но сестра махнула рукой. Она обожала племяшек и постоянно их баловала. Любящая и словно созданная для материнства женщина своих детей иметь не могла. Отпечаток на характер это обстоятельство наложило: старший инспектор по делам несовершеннолетних Ангелина Дмитриевна была нетерпима к родителям, издевающимся над детьми. Никакие пьяные слёзы раскаивающейся мамашки не могли её тронуть. Делом чести считала Ангелина не дать избежать наказания тем, кто выкидывал новорождённых детей. После звонка из дежурной части женщина попрощалась с сестрой и племянницами и немедленно выехала по указанному адресу. А вдруг получится найти преступницу по горячим следам. Ангелина очень тяжело переживала мартовскую неудачу и сейчас надеялась взять реванш.
С того момента, как Андрей появился на пороге с малышом на руках, время полетело стрелой. Звонок в полицию, звонок в «скорую». Ребёнка завернули в тёплое одеяло, осторожно растерев перед этим. Таня подогрела и развела молоко и начала кормить подкидыша с чайной ложечки. Мальчик глотал, морщился и слегка попискивал. Герда не отходила ни на шаг, вскидываясь при каждом писке малыша. Собака решила, что обязана защищать это маленькое беззащитное существо, что и продемонстрировала, когда приехала «скорая». Обычно добродушная Герда превратилась в ощетинившуюся, грозно рычащую фурию, всем своим видом показывая, что кроме хозяев к ребёнку никого не подпустит. Андрей с трудом уволок собаку в ванну и запер там, Герда билась о дверь и продолжала рычать.
- Ты посмотри, - поразился фельдшер, - как собака ребёнка защищает, а родная мать…
Тут на ум фельдшеру пришли те же эпитеты, что и дежурному в полиции. Вслух при женщинах он произнести их постеснялся. Хотя женщины – Таня и врач – думали то же самое.
Подъехала полиция. Из-за дверей ванны раздался протестующий лай. Очень нескоро все разъехались. Малыша забрали в детскую больницу. К счастью, никаких видимых повреждений у ребёнка не обнаружилось.
Выпущенная на волю Герда, пометавшись по комнатам и не увидев малыша, побрела на кухню заесть огорчение.
Андрей с Таней сидели, обнявшись на диване.
Ангелина уже дома набрасывала план действий.
В дежурную часть поступил звонок о пьяной драке.
День подходил к концу.
Десятое мая
- Чёрт бы побрал эту слякоть! Черти бы взяли тех, кто придумал дежурства в праздники! Чёрт меня дёрнул напялить новые сапоги! – помянув чёрта, участковый педиатр, топающая за медсестрой по самой грязной улице своего участка, немного взбодрилась. Но сапоги всё равно было жалко. Вокруг теснились дома-развалюшки. Образовавшиеся после вчерашнего дождя лужи превращали дорогу в жидкое месиво
Откровенно говоря, дело было не в грязи и не в дежурстве. Просто у каждого участкового врача есть адреса, по которым он не любит ходить. В данном случае это был домишко, который снимали то ли таджики, то ли цыгане. Там постоянно крутились подозрительные личности, по виду наркоманы. Врач подозревала, что глава семейства промышляет наркотиками.. Одна она по данному адресу на вызова не ходила – или выпрашивала у начальства машину, или брала с собой медсестру.
Когда восьмого мая врач обслуживала вызов к заболевшим девочкам-двойняшкам из этой семьи, её обеспокоило отсутствие трёхнедельного малыша. Мама ребёнка очень правдоподобно объяснила, что отвезла мальчика бабушке, чтобы не заразился от сестёр. Педиатра это объяснение устроило, а вот медсестру нет. Она запаниковала. Сошлись на том, что десятого надо зайти и проверить.
Вот и плелись они в день своего дежурства пораньше, чтобы успеть до приёма.
Ангелина тоже встала пораньше. Инспектору нисколько не было жалко потратить выходной на поиски, и она засела за телефон. Женские консультации и детские поликлиники были оставлены на завтра – будний день, да и объём работы на весь отдел. А вот сегодня можно позвонить в больницу, куда отвезли найдёныша, и в роддом, благо он-то в городе один.
Дежурный врач в детской больнице сообщил, что малыша уже осмотрел неонатолог (специалист по новорождённым). Ребёнку около трёх недель. Родился он недоношенным, приблизительно на месяц раньше срока, не истощённый и, что самое главное – малышу пребывание на холодной земле не сильно повредило. Скорее всего, быстро нашли, да и потом действовали грамотно.
Дальше Ангелина, прикинув дату рождения ребёнка, позвонила в роддом. Результат не порадовал, оказалось - в эти дни отмечался пик рождаемости; список детей, появившихся на свет в нужный период, пообещали подготовить к завтрашнему дню. « Ну что же, - подумала Ангелина, - выходным пожертвовать не удалось».
- Ой, Тимурчик наш проснулся, сейчас мы его покормим, - заворковала над подкидышем медсестра Гуля.
- А почему Тимурчик? – удивился дежурный врач.
- Ну не Ванечка же, - резонно заметила Гуля, - вы посмотрите, какой он смуглый да чернявый – прям, как я, вот только не казах. Может, татарин, а может, цыганёнок.
- Вроде бы, цыгане своих не бросают, - засомневался врач.
- Может, раньше и не бросали, а вот полгода назад у нас цыганёнок лежал, - пояснила девушка.
Палата, в которой шла беседа, была организованна специально для подкидышей, отказников и детей, изъятых из неблагополучных семей. Последнее время она почти не пустовала.
Получивший с лёгкой руки Гули имя Тимурчик, подкидыш оказался в центре внимания. Посмотреть на него прибегали из других отделений, даже медсестрички из реанимации выкроили минутку. Весь персонал детской больницы считал, что малыш в «рубашке родился», и радовался его спасению.
К середине дня у Тимурчика уже было несколько костюмчиков, пара пачек памперсов и погремушки – это мамочки, находящиеся со своими детьми в больнице, поделились с обездоленным ребёнком.
- Ну, и скажете Вы, наконец, адрес бабушки? – начинала терять терпение педиатр.
- Да не знаю я адрес, мы на улицу не смотрели, а вот как доехать, скажу, - твердила мамашка.
- Ладно, давай по порядку, - вмешалась медсестра и стала задавать вопросы и записывать ответы на листке. – На какой маршрутке ехать? Какая остановка? Дом, где «Парикмахерская»? Какой подъезд, а этаж? Квартира направо или налево?
Сообразив, что большего здесь не добьёшься, врач с медсестрой отправились на приём. Из собранных с грехом пополам данных медики установили, в каком районе находится нужный дом, и какая детская поликлиника его обслуживает. Получалось – другой конец города.
Так как дежурство – для всех дежурство, позвонили в нужную поликлинику, и тут неожиданно повезло: работала медсестра, на чьём участке и находился предполагаемый адрес.
- А, общага, девятиэтажка, - протянула она, - там сейчас кильдым, кого только нет. Сегодня я зайти не смогу – очень большой приём, а вот завтра с утра забегу и сразу вам позвоню.
На этом конце города на приём тоже пришло много пациентов, врач и медсестра с головой погрузились в работу, оставив поиски на завтра.
Одиннадцатое мая
Телефон в поликлинике звонил, не переставая, всё утро, после праздников так обычно и бывало. Как выразилась участковый педиатр, славно погуляли родители: половина детей простывших, половина – объевшихся.
Медсестра из другой поликлиники дозвонилась с трудом. Новости были тревожными. Бабушку она нашла легко, но ребёнка у неё не было. Соседи заверяли, что накануне праздников дочь с внуками точно приезжала. Сама бабушка ответить ничего не могла – то ли уже с утра напилась, то ли ещё со вчерашнего не протрезвела.
Врач тоже запаниковала и начала набирать инспекцию по делам несовершеннолетних. Неблагополучных семей на участке было достаточно для того, чтобы помнить номер наизусть.
Медсестра подсказала, что нужно позвонить и заведующей поликлиникой. Педиатр благодарно кивнула, сама она об этом просто не подумала.
Ангелина Дмитриевна просматривала список новорождённых, предоставленный роддомом. Её подчинённые звонили в женские консультации и детские поликлиники, ближе всего расположенные к месту находки.
Работа была в разгаре, когда раздался звонок из самой дальней детской поликлиники с сообщением о пропаже ребёнка.
Ангелина уточняла данные – возраст три недели, вес 2 800, родился недоношенным на 36-37 неделе, родители таджики, у ребёнка на спинке синеватое пигментное пятно, всё до мелочей совпало. Дальше пошёл обмен информацией. Ангелина сказала, где и как нашли подкидыша, а врач передала фамилии, адреса и всё, что знала об этой семье.
- Мы всё-таки нашли! – воскликнула Ангелина. Однако по мере расследования оптимизм угасал. Ребёнок действительно оказался из этой семьи, но стало понятно, что мать выкрутится. У старшего инспектора не было сомнений, что мать с бабкой сговорились, но и прямых доказательств тоже не было. Самое большее, что грозило этим нелюдям: бабке – условный срок, а мамашке – лишение родительских прав, да и то только в отношении подкидыша.
«Им всё сойдет с рук», - огорчённо думала Ангелина о родителях ребёнка. И тут шевельнулось воспоминание о звонке педиатра. Кажется, она упоминала, что об этих таджиках ходят слухи как о распространителях наркотиков.
«А мы пойдём другим путём», - решила Ангелина и взялась за телефон. Звонок был бывшему мужу – начальнику отдела по борьбе с наркотиками.
Медсестра Гуля, заступившая на дежурство вместо заболевшей подруги, всё свободное время проводила у своего любимца Тимурчика. Над ней подшучивали: «Забирай себе». Молоденькая незамужняя Гуля только смеялась, но желание забрать малыша у неё действительно возникало. Пеленая ребёнка, девушка разговаривала с ним:
- Ты у нас, оказывается, Рамиз. Но я всё равно буду называть моё солнышко Тимурчиком. О тебе все так беспокоятся, сегодня кто только не звонил! И из инспекции и из поликлиники, и мужчина, который тебя нашёл. Представляешь, даже папашка твой нарисовался – утверждает, что он тут не при чём. Вот так вот. А сейчас надо покушать, малыш, Тимурчик должен вырасти большим и красивым.
Эпилог
Ангелина оказалась права в своих предположениях: мамашке подкидыша удалось выкрутиться, однако родительских прав в отношении сына её лишили. После ареста мужа за распространение наркотиков она вообще уехала в неизвестном направлении.
Бабка, отделавшись условным сроком, окончательно спилась.
Маленького Рамиза уже готовили к отправке в Дом ребёнка, когда из Таджикистана приехали родители его отца. Они оказались приличными людьми. Очень переживали из-за сына, а история с внуком их просто шокировала. Нечего и говорить, что малыша они забрали с собой.
Медсестра Гуля готовится к поступлению в медицинскую академию.
В детской поликлинике, как и в инспекции по делам несовершеннолетних, работа идёт в обычном режиме, а именно: в режиме форс-мажора. Постоянные ЧП - большие или маленькие.
Ангелина собирается в отпуск на море, племянницы едут с ней.
Андрей с Таней ждут второго ребёнка.
Гуляя с собакой, Андрей с тревогой вглядывается в кусты.