Верблюжьии университеты. Путевые заметки

 
 Ладно, хватит упрекать меня в  политнекорректности. Сейчас я расскажу тебе, как на самом деле нужно себя  вести. И кто, ты думаешь,  нам  преподал урок? Ни за что не догадаешься...
     Даже заядлые курильщики сделали уже по последней затяжке и вошли в автобус, давно готовый отправиться, а двоих экскурсантов все еще не было...
     Наш сопровождающий Аид  в очередной раз пересчитал пассажиров.
     –Ждем еще пять минут и уезжаем. Иначе, мы выбьемся из графика.
      И тут  появилась пара, которая  вразвалочку приближалась к автобусу.
     -Поторопитесь,  все вас ждут. –Сказал  Аид.
     -Ничего, подождут. –Ответил мужчина.
     -Как вас зовут? –Спросил Аид, заглядывая в список.
     -Николай Иванович. А  это моя жена. – Кивнул он через плечо и пошел к своему месту. Представить ее, плетущуюся следом, он не счел нужным. Он сразу всем не понравился. И своим важным видом, и кривоватой ухмылочкой, и  всем своим обликом. Ну, бывает же так! –вызывает человек неприязнь и ни чем это не объяснить.      
      На всем протяжении пути Николай Иванович коментировал рассказ Аида, перебивая его, вставлял скабрезные шуточки, в паузах рассказывал пошлые анекдоты. Некоторые пытались утихомирить его. Но большинство стыдливо отворачивалось к окну, стараясь не встречаться друг с другом взглядом, или  заискивающе подхихикивало.  Аид терпеливо сносил выходки развязного туриста, не делая ему замечаний.
       Наконец автобус остановился у Колодца Доброго Самаритянина.   Экскурсанты высыпали наружу и сгрудились вокруг гида, который уже ждал  на стоянке. Выложив сведения по древней истории и дав возможность заглянуть в колодец, гид  вернул нас под опеку сопровождающего.
      -Полчаса свободного времени. – Сказал Аид. – Желающие могут сфотографиро-
ваться  верхом на верблюде.
    Николай Иванович тут же сунул жене фотоаппарат и со словами –Сними меня!- направился к верблюду, которого держал погонщик. Но на верблюде уже сидел шустрый паренек, которого фотографировал отец.
     -Давай, пацан, слезай скорей. – Сказал Николай Иванович. – Я залезу.
Фотограф расплатился с погонщиком за возможность сфотографировать сына, и тот заставил верблюда лечь. Мальчуган покинул спину верблюда.
     Как только подошел Николай Иванович, верблюд тут же поднялся на ноги, хотя перед этим лежа ожидал следующего седока. Погонщик что-то говорил верблюду на своем языке, дергал за уздечку, кричал на него, но верблюд ревел и  ни за что не хотел опуститься на колени. Сотни раз он выполнял привычные команды, а тут закапризничал и не хотел подставлять спину под очередного седока. Наконец они с погонщиком поладили, и Николай Иванович смог взгромоздиться на верблюде. Верблюд косился на него злым глазом и стал подниматься на ноги. Вначале он встал на задние ноги, так что Николай Иванович еле удержался, чтобы не упасть вперед. Потом верблюд, как будто бы  нарочно, резко встал на передние, и Николай Иванович едва не упал назад.
     -Снимай скорее! –Закричал он жене. И тут же погонщику: -Опускай! – И стал показывать рукой вниз.
     Погонщик дал команду верблюду опуститься, что тот сделал довольно резво.
Враз опустился на передние ноги и тут же на задние, как будто хотел поскорее избавиться от седока. И когда Николай Иванович, несколько побледневший и слегка притихший, наконец почувствовал под ногами твердую землю, верблюд повернулся к нему, и густая пена залепила физиономию Николая Ивановича. Тут уж никто не смог удержаться. Стоял дикий хохот. Аид предложил Николаю Ивановичу воды и стал поливать ему на руки, чтобы тот смог умыться.
    Зато потом мы все были освобождены от необходимости слышать голос Николая Ивановича весь остаток пути.
    Вот так был преподан урок политкорректности.