1
Решенье смелое конечно,
Иначе как же отпуск взять.
А что до сути, то беспечно
Герой мечтает сочетать
Работу и учёбу. Бесконечно
Себе, конечно, можно врать.
И всё ж себе заданье составлял
И матрицы родные шпуровал.
2
Вот близится командировка
В Алжире детям знанья дать.
На водных лыжах тренировка,
Трамплин на базу возвращать.
Теперь нужна ещё сноровка
Его за катер привязать.
Буксировать, огнём мигая,
Ночные транспорты встречая.
3
От тяжкой ночи отсыпаясь,
Ему несёт привет судьба.
Звонить он должен. И, справляясь,
Узнал, что ждут его в ЦК.
В чужие страны отправляясь,
Прощупан должен быть в ЧК.
Костюм напяливает он
И едет в центр, хоть смущён.
4
Встречает милый человечек.
Улыбка. Видит вас насквозь:
«Как интерес к науке вечной,
И вдруг учителем пришлось?
Возможно, в чём-то есть беспечность,
Продумайте ещё вопрос.»
Дотошен был в ЦК народ,
Насквозь просвечен Дон-Кихот.
5
Вопрос, конечно, интересен.
Контроль железный всей страны.
И композиторы тех песен
Блюдут всё то, что мы должны.
Кому ж костюмчик этот тесен,
Закройте дверь с той стороны.
Герой к порядку приучён
И «мягким рабством» не смущён.
6
Примерно лет так через десять,
Привыкнув к рабству, будет удивлён
Проверкой сходной в другом месте,
Когда пойдёт он кораблём.
Проверка будет меньше весить,
Пройдет лишь в ведомстве своём.
Весьма он будет потрясён,
Хотел пред центром быть рабом.
7
Порой ему тогда казалось,
Что всё присмотрено кругом.
Чего бы в жизни не касалось,
Уже прописано пером.
И смертным только оставалось
Найти местечко в мире том.
Чем тяжелей потом прозренье
И к жадности людской презренье.
8
Как теоретик, будет удручён,
Что смысл жизни в присвоенье.
Простейший властвует закон:
Схватить, пока в недоуменье
Собрат в раздумье углублён.
И в этом жизни всей уменье.
Сойдет при этом любой грех,
Когда б победный был успех.
9
Но тем приятней исключенье,
Когда законов этих раб
К небесной красоте вдруг испытал влеченье.
От счастья наслажденья так ослаб,
Готов всё заменить одним стремленьем,
Безумству трепетных желаний рад
На миг мгновение остановить,
Чтоб ей рабом прилежным быть.
10
Но что-то я весьма отвлёкся.
Уж не с героя ль взял пример?
От философии отрёкся,
Зачем-то поменял стихов размер.
Глядь, как бы замысел не спёкся.
Сам автор прям, как кавалер,
В одной руке журавль, в другой – синица.
Но вспомним, нам пора с ним за границу.
11
Вот первый раз граница под замком
Чудесно отпирается Сим-Симом.
Теперь никто с тем чувством не знаком,
Как если б вдруг ворота ада зримо
Захлопнулись. И в свете ты порхаешь мотыльком,
И дух свободы тянет ощутимо,
Но ты всегда на дивном поводке,
А поводок тот в опытной руке.
12
Несёшь ты смело дух страны великой
В мир недоразвитый, слепой,
Заложник тот свободы дикой,
Что обойдён истории судьбой,
Иль правится надменной кликой
И жребий выбрал роковой.
Ты труд готов вложить посильный,
Как мира нового посыльный.
13
Ты дух несёшь коллективизма,
Везде ты – мы и не один.
Порой заметен след примитивизма,
Но то в других, а ты-то господин,
Купаешься ты в лаврах большевизма,
Волшебной лампы будущего Аладин.
На всё по молодости дать готов ответ,
И труд родит успех, сомнений нет.
14
Арабской жизни и французской
Сплав хитрый сильно удивил.
И в прежней мира схеме узкой
Противоречья находил.
Но все же он, мыслитель русский,
От критики России уходил.
В марксистскую религию влюблён
И пропагандой доброй покорён.
15
И потому не видел дьявола трудов,
Лишь дух добра повсюду отмечая,
К фантазиям добра всегда готов,
И горечь преднамеренно не замечая,
Когда отведывал реальности плодов,
Всё ж пел победу будущего рая.
Уверен, что не вечно в мире зло,
Что правде в мире больше повезло.
16
На фоне социальных рассуждений
Забыт субтропиков прелестнейший пейзаж.
И небо синее. Прибой. Он грезит наслажденьем.
Ведь как никак он времени типаж,
И амплитуда в смене настроенья
Его приводит тут же в раж.
Спешит он плавки покупать,
Вдохнуть волн моря благодать.
17
Синь волн с барашков окаймленьем
Встречает грудью молодой,
И мысли крутятся в волненье,
Что те же волны стан крутой
Ласкали в прошлых поколеньях
Богинь арабских, красотой
Затмивших европейских дев,
Жуанов северных пригрев.
18
О, волны южной неги моря.
Ласкали вы, тушили жар,
И сколько видели вы горя,
Когда душевных мук пожар
Несли отвергнутые, споря
Бессилием любовных чар
С жестоким роком непризнанья
Любви непризнанных желаний.
19
И сколько вы следов скрывали
Злодейств, предательства и ссор,
Красавиц шахов принимали,
Когда вершился приговор
Интриг сплетенья, что в скрижалях
Даёт поэтов древних хор,
Что сказкой чудною манит,
Забыть о прошлом не велит.
20
Но миг фантазий быстротечен,
Реальность держит нас всегда.
Герой достаточно беспечен,
Серьёзных дум его вода
Смывает грустный говор вечный.
Он снова весел. Снова да
Заботам дня он говорит
И в жизнь обычную спешит.
21
Учить он должен арапчат,
Как избежать трудов дедукций,
Которыми, увы, пестрят
Les manuels Francais. Он без инструкций
Готов построить новый ряд,
Ряд знаний с помощью индукций,
Чтоб каждый новое открыть
Мог с помощью, счастливым быть.
22
Нельзя сказать, чтобы успешно
Его нововведенье шло.
Да и в методике он грешен.
А школьник чует ремесло.
Как он заметит, что поспешен
Учитель, или его вдруг понесло,
Дар знаний тут же он отвергнет,
В вражду учителя он ввергнет.
23
И не дай бог сорваться в раздраженье,
Тогда отмечен каждый миг
Тяжёлым встречным обвиненьем,
Теперь уж точно не до книг.
И тягостное властвует влеченье
На шалость вдруг сорваться в крик.
Тогда без пользы тянется урок,
Старанья мэтра все не в прок.
24
Неплохо выучил французский,
Но в планах смелых он не сильно преуспел.
Откуда ж фантазёры земли русской?
И что ваш выбор неразумно смел?
Идёте вы тропинкой узкой.
И не завиден ваш удел.
Умнеете, когда осталось жить немного,
Жалеете, не ту вы выбрали дорогу.
25
Экзотика и жизнь на побережье,
Когда французский быт с культурой рядом.
Поверить можно в рай в сравненье с жизнью прежней.
Километровый пляж, гуляешь без наряда,
И пенистый прибой, прибой безбрежный,
И глаз блуждает в поисках Наяды.
Гулять бы так до самого утра,
Не верить, лени розовой закончится пора.
26
Читатель, ты забыл о том,
Откуда баловень свободы.
С страной великой ты знаком,
Где всех свободнее народы,
Но это в целом, а в одном
Здесь остеречься надо моды
Свободным странам подражать,
Иначе место не под солнцем могут указать.
27
Для этой цели мощный аппарат,
Хоть чаще он работает впустую,
Но будешь очень сам не рад,
Коли захочешь волю проявить крутую.
Да, да, за каждым есть догляд.
Вот почему герой наш не рискует
От правил сильно отойти
И кару вольности найти.
28
И потому, читатель, удивись,
Не выброшу из песни слова.
Что делать, коли это жизнь
И равновесие в те годы – прочная основа.
Уж если ты в седле, держись
И следуй правилам не новым.
Герою выпал жребий старшим быть
И глупости другого старшего на месте проводить.
29
Подспудно главною заботой было,
Чтобы никто не убежал.
Хотя ЦК работу проводило,
Но вдруг из них какой-то не дожал.
Из логики подобной выходило,
Что главный недоверия кинжал
Над каждым ежечасно занесён
И часто по ошибке может быть вонзён.
30
Естественно, читатель, лучше знать
Тех дней нелепый домострой,
Иначе будет не понять,
Как глупость в упаковке столь простой
Способна правду разрушать
И исковеркать жизни строй.
Герой накушался отравы той сполна,
Последствия дошли и в наши времена.
31
Вот, год прошел. Читатель, удивись.
Судьба людей подвластна плану.
А ты, герой, не торопись.
Забывчивость чиновницы сродни обману:
“Езжай на год второй, крепись.
В план будущий я вставлю, врать не стану”.
Так, нарушенье плана стоило герою
Отсрочкой от науки и судьбой другою.
32
И то ведь верно год второй
Отсрочил возвращение в науку.
Соблазны жизни молодой
В кругу девиц. Здесь не до скуки.
И вот уж думает герой,
Не предложить ли деве руку
И сердце пылкое в придачу,
А как же быть могло иначе?
33
Но тайна этого решенья
Всего деньков-то лишь на пять
Способна прям Шекспира тренья
В кругу столь узком завязать.
Девицы в ревности мученьях
Спешат в посольство написать,
Что старший их совсем не прав,
Приличья аморалкою поправ.
34
Читатель, стоило давно
Единство времени внести в поэму.
Шесть душ участвуют в кино.
Четыре-два, такая схема.
Два парня, остальные... Но,
Парни хороши, с девицами проблема.
Две стервы вдруг объединились
И в старшего, как фурии, вцепились.
35
Ура, в субботу пир назначен,
Приехал люд из Маскары,
Однако дух не однозначен,
Как будто тень какой игры.
Иль дух сомненья обозначен.
Две фурии, как две сестры,
Какой-то тайною дышали,
Со страхом разрешенья тайны ждали.
36
Вот грянул час, и что явилось?
Два пиджака, посольства не последние чины...
Достоинство их будто подмочилось,
И ясно, им не до войны.
Не думаю, чтоб часто приходилось
Быть в дураках и как бы без вины.
Система глупая всех в подлости равняет,
В тупик невинных даже загоняет.
37
Так к радости примешан яд
Системы той тотального дилетантизма.
Теперь уж не исправит блеск наяд
Тот дух, что явлен тленом изма.
И хоть жених, конечно, очень рад,
Ему едва ль до формализма.
Но выпил явной он отравы.
Хоть действовал и в рамках правил.
38
Но молодость не держит зла,
Давно обиды позабыты.
Тогда теория в ходу была,
И ей, как козырем, любая карта бита.
Проблема каждая тогда слыла
Как жизни старой пережиток,
А наше общество почти что идеал,
И только пессимист на это наплевал.
39
Прошло два года заграницы.
В науку трудно возвращенье.
Журавль в небе, а синицы –
Не так большое утешенье.
Успех теперь ему лишь снится,
А впереди распределенье.
Коль хочешь связи сохранить,
Прописки яд изволь испить.
40
Здесь скажем, повезло герою.
Хоть и пришлось иную сферу
Искать. Он не мельчил ценою:
Частицы заменил ионосферой.
Совсем не было б то бедою,
Когда бы хоть идейкой серой
Был к прежней сфере прикреплен
И старым мыслям верен он.
41
Без слёз Олимпа высоту покинул,
Ему казалось, лишь на время.
Идеи милые отринул,
Взвалил практическое бремя.
Как жир, излишки интеллекта скинул,
В другой проблемы ногу стремя,
Как Дон-Кихот, опять вставляет,
Потери смутно представляет.
42
Но мушка интеллекта сбита,
На смену глубине вхожденья в тему
Приходит результат, хоть истина сокрыта.
Со всех сторон готов анализировать проблему.
А где же точных знаний сито?
Герою в пору уж решать дилемму:
Иль быть хорошим теоретиком, как прежде,
Иль широты познанья ввериться надежде.
43
Вначале так оно и было.
Едва к проблеме приступал,
Как новые идеи приходили,
Как если б долго он проблему изучал.
Бывало, как из рога изобилья,
Задач решенья извлекал.
И потому идеи не ценил
И ими с лёгкостью сорил.
44
А есть похуже неразумности пример:
Он вдруг встревает в шахмат в городе волну.
И это строгой мысли кавалер,
По горло занят, “без защиты”, ну и ну!
Он детства вспомнил шахматных химер,
Фигурок полюбил войну.
И, первый выполнив разряд,
Как мальчик, был ужасно рад.
45
Но смутно понимал порою,
Что нет приличных результатов,
Что глупой занят он игрою
И так далёк от юности трактатов.
От критики его я не укрою:
“Как мог покинуть он частиц пенаты?
Как в силу своего ума поверил
И с бегом времени его не сверил?”
46
Пора нам сделать отступленье.
К герою мы вернемся скоро.
Страна на пике восхожденья
В застой вступала очень споро.
Америка оправилась от пораженья,
И Аполлон на лунных горах.
Был генерал Де Голль силён,
Расколом НАТО увлечён.
47
Все ж космос мы открыли для народов,
Да и любовь к науке всем привили.
Но где ж плоды от этих всходов?
Зачем комчванстом их побили?
Зачем изобретательства природу
Бездумной скупостью убили?
Мы в век прогресса технологий
Плодили лишь обман убогий.
48
Но в годы те ещё не видно,
Какая ждет страну расплата.
До глубины души обидно,
Что крах придёт от бюрократа.
Элите нашей лишь не стыдно
Своих позорных результатов.
Пока ж разрядка на дворе,
Французы в политической игре.
49
Проект искусственных сияний
Под звучным именем АРАКС
Назло прошедшим противостояньям
Наш ИНТЕРКОСМОС всем припас.
Путь электронов колебаний
В магнитном поле мир потряс:
Два пункта Согра, Кергелен
Сияниям готовят плен.
50
И расшифровка букв заглавных
Анти Эзоповой мечты:
А – авантюра, что забавно,
Под Рукодством суеты
АК – академика, что славно,
Сагдеев Ролик, это ты?
Доволен физик молодой
Неординарною судьбой.
51
Как любопытно букв сплетенье.
Какие шифры есть в словах!
Научный Институт Химических (что?) Удобрений
И Ядохимикатов. Простите мне, но ах,
Как точно дьявол или гений
Суть ухватил. Иль в наших головах
Зашито бремя постоянных неудач:
Нет урожая, хоть ты плачь!
52
Здесь стоит рассказать подробно,
Как наш герой был потрясён,
Как волей Жулина путь водный
Ему с друзьями предрешён.
Возможно, и бюджет народный
Так лучше будет сохранён.
Вручен им паспорт моряка,
Идея логикой крепка.
53
Трём морякам на самолёте
В Маврикий следует лететь.
В том замечательном полёте
Чуть-чуть пришлось им потерпеть:
Чин офицерский по прилёту
Над паспортами стал корпеть.
Помог агент Аэрофлота
Трём как бы морякам из флота.
54
Затем Эр-Франс и стюардессы.
Герой с французским языком.
Улыбки тут и политессы.
Француженка дивит стихом.
Такой полёт дороже мессы,
Шампанским он сверкал хмельком.
Стих на французском сочинил герой,
Увлёкшись поэтической игрой.
55
Приятный был полёт и приземленье.
Матросы наши на земле.
И каково их было удивленье,
Туземцы здесь парлекают “allez”.
Совет им даден в облегченье:
Такси, посольство, там видней.
Вопрос в мгновенье был решён,
Коль моряки, то на «Патон».
56
«Боровичи», корабль родной,
Едва ль объявится так скоро.
Пока что спорит он с волной,
Гуляет в море на просторе.
С недельку на борт, как домой,
С весельем и не зная горя,
Приходят, радуясь судьбе,
Желая лучшего себе.
57
Корабль «Патон (и плюс) Евгений»,
Читатель пусть инверсию простит.
С командой спорой, не без лени,
А капитан-то – одессит.
Их развлекает местной феней
И даже свадьбой веселит.
Электрик вместе с поварихой
В посольстве выпивают лихо.
58
«Матросы» ждут себе, не тужат.
Прийти из Кении прибор
Давно уж должен. Да и дружбы
Слегка наскучил разговор.
Корабль их пока на службе,
Таранит он морской простор.
Он космонавтам связь готовит,
Их разговор с орбиты ловит.
59
Но вот конец всем ожиданьям,
Всё смелет время наконец,
И с домом старым расставанье
С известным ёканьем сердец,
И даже встречи обещаньем
В Одессе с пивом. И рыбец
Напомнит местный колорит
И вас мечтою заманит.
60
Но срок давно нас поджимает,
И вот корабль наш на волнах...
Ещё часок, и порт растает
В дрожащих световых лучах.
Увы, герой наш понимает,
Что не морской болезни страх,
А качка нудным повтореньем
Теперь грозит пищеваренью.
61
Купаясь в водяной пыли,
Герой, не чувствуя земли,
И в невесомости с волной качаясь,
Заметил, что на юг пошли,
Похоже, к Кергелену приближаясь.
Судьбе Колумба улыбались,
Индийские утюжа воды,
С большой волной они тягались,
На волю штормовой погоды
Отдались смело, прочь невзгоды.
62
Я должен вам, друзья, признаться,
Герой с трудом мог любоваться
Сине-зеленою волной,
Которая на борт прорваться,
Поспорив с борта высотой,
Могла, чтоб отобрать покой.
И мощным пенистым потоком,
Всё сокрушающей водой
Пред поражённым страхом оком
Вдруг пропадёт за мачтой-фоком.
63
Герой наш жив всего на треть
На то уже не мог смотреть,
И, лёжкой слабость умаляя,
Себе он ничего хотеть
В момент такой не позволяя,
Готов с сомнительным проститься раем,
И чуя тело корабля,
Удар волны предвосхищая,
За страх он не корит себя,
Далёкий берег так любя.
64
Не вечна качки дребедень.
Примерно так на пятый день
У ветра новые законы:
Похоже одолела лень,
Иль то проделки Посейдона,
А может надоели стоны,
Но ветер понемногу стих,
И можно посмотреть на волны.
А если заложить за воротник,
Считай, на палубе пикник.
65
Но сколько б в море не качаться,
Всегда есть времени предел.
Не всё же лени предаваться,
Учёным люб труда удел.
Да и уменья набираться
Терпенью не пришел предел.
Друзья то книги полистают,
То новый блок по-обсуждают.
66
Пока не поздно, стоит разъясненье
Про суть эксперимента дать.
Иначе быстрое скольженье
Лишь по волнам событий может стать
Весьма поверхностным ознакомленьем
С неординарным делом. А ведь, как знать,
Не стоит ли ценить по-боле
Проект, что воспротивится природы воле.
67
Проект таков: заставить электроны
По линиям магнитных сил успеть
От Кергелена, следуя законам,
К Архангельску на север долететь
И вспышкой света стать пред оком изумлённым…
Учёным всё ж придется по-потеть,
Чтоб видеть рукотворное сиянье:
Фантазий дерзких плод, идей сверканье.
68
Но как те электроны получить
С энергией, вполне определённой?
Здесь можно электронной пушкой бить,
Не здесь, а в космосе, не близком – удалённом .
Уместно ль нам кого учить
В наш век, довольно просвещённый?
Ракетой те решаются задачи,
И согласуются они с военным богом, значит.
69
Читатель видит, замысел велик.
Но чтобы повторить природы яркое явленье,
Нам надобно, чтоб Посейдон притих,
В двух полушариях нам дал соизволенье,
Или приказ, чтобы на севере циклон вдруг сник,
Тогда и наблюдателей терпенье
Оправдано, чтобы сиянье увидать
И мощь свою природе доказать.
70
Пройдя с трудом воды владенья,
Осколок суши вдруг встречают.
Отсчёт закончен продвиженью,
Гористый остров замечают
Их ждут друзья, и без сомненья,
Радушно встретят скоро чаем.
Им простоять здесь сотню дней,
Чтоб свет сияний был видней.
71
Два пуска сделать предстоит.
Друзья сидят на корабле.
Ракета «Ариан» направлена в зенит.
Дежурят ночью, как бойцы в седле.
Всё радио в округе сотен километров замолчит,
Чтоб «слышать» электронный «звук» в эфирной мгле.
Читатель, согласись, что это напряженье,
Как в сказках прошлого, достойно восхищенья.
72
И дважды в январе и феврале
Погода уступила долгому терпенью,
И приходилось матушке-Земле
Терпеть магнитных линий слабенькое возмущенье,
А физикам чуть быть навеселе,
Когда закончено ночное бденье.
Победа разума отмечена весельем и вином,
Французы, русские стоят в кругу одном.
73
Но занимательный пример,
Что нам разрядка предлагает:
Сторожевик спешит «ВИКТОР ШЕЛЬШЕР»,
Маневром ловким огибает,
Ну, прям петух тот – Шантэклер,
Визит начальству предлагает.
Гордится тем, что в местном океане
Его шеф-повар – прима в лучшем ресторане.
74
Ах, симпатичен капитан и мушкетёр,
Морской вояка так галантен.
Возможно, есть за пазухой топор,
Но сей исход едва ли вероятен.
Хранит значок герой наш до сих пор,
Французской дружбы след так внятен.
Гостям хозяин очень рад,
Marin francais de la Forcade*.
75
Успехом был эксперимент
И доброй дружбой завершён.
И долгожданный наступил момент,
Он был разрядкой предрешён.
И данными живой обмен
Спецслужбой был не запрещён.
Париж, Тулуза через год,
И новых встреч идет черёд.
76
Эксперимент был торжеством
Идеи смелой и глубокой,
Что с шефом наш герой вдвоём
Планировал давно и издалёка,
Чтоб информации объем
С эффектом вместе не прохлопать...
Французы спорили сначала,
Но информацию скачали.
77
Что любопытно, труд сей был
Почти по теме, что когда-то
Сам Игорь Тамм герою предложил...
Да, выбор рока небогатый.
Он как бы снова говорил,
Вернуться призывал к исходной дате.
Но глух к урокам в цвете лет,
Учёный наш – скорей, поэт.
78
Берётся снова за другое,
То распыленья явный грех.
Транжирит время золотое
И ставит под вопрос успех.
Ему бы зрелости, покоя,
Карьеры быстрой, как у всех.
Но время он не ощущает,
Остепениться не желает.
79
Отдав АРАКСовы плоды,
Теории соблазны принимает,
Не видит в том совсем беды,
Он коллектив себе меняет.
В науке новые ходы
Весьма отважно намечает.
Не мог он, оптимист, понять,
Как вредно всё всем отдавать.
80
Напомним, царствовал застой.
И Дон-Кихоты не ценились.
Для большинства закон простой:
Хоть капелюшечки добились,
Не жди идеи золотой,
Хоть мелочёвкой, но гордились.
Мечтателям была расплатой,
Конечно, низкая зарплата.
81
Герой, почувствовав обман,
Вдруг интерес к делам теряет.
Привёл к крушенью новый план,
Он так прозрачно понимает.
Теряет равновесье, словно пьян.
Себя раскаяньем терзает.
Не хочет длить страданья муку,
Сменить на ВУЗ решил науку.
82
То кризис был и непростой.
Он так неумно разрешился.
Ему под сорок. Возраст золотой.
Но почему герой поторопился?
Иль мэнээса*) жалкою судьбой
За двести рэ он так напился?
Теперь он сеет семя знаний,
На время кончились терзанья.
83
Вот год и два уже проходят,
Опять в сомнениях чело.
И мысли старые вновь бродят.
Всё складно, вроде бы везло.
Зав. кафедрой его подводит
Опять к карьере, как назло.
Он подведён опять к защите,
Без докторской все карты биты.
84
И тут случайно, на горе катаясь,
Приятеля далёких лет
Встречает.И тот, счастливо улыбаясь,
На новую проблему проливает свет.
Небрежно сути дел касаясь,
Спросил, поможешь, нет?
Герой соскучился. Всё интересно.
Он загорелся новой песней.
85
По счастью, он проходит ФПК.
Есть время. Новым он увлёкся,
И так зудит его рука.
Азартом новых дел зажёгся,
Оценки делает слегка.
И как-то быстро текст испёкся.
И важно то, что круг замкнулся,
К задачам юности вернулся.
86
И вот рождаются идеи,
Вопросы вечные решать.
На грани разума затеи
Ему так хочется рождать.
Кто может ложное отсеять?
Лишь опыт может показать.
И вот бросает вуз герой,
В науке снова непростой.
87
Опять все заново. Вопросов море.
С нуля он любит начинать.
С собой придется только спорить,
Арбитров неоткуда взять.
Но сколько радости во взоре,
Когда сумеет разгадать,
Решить пусть лёгкую задачу,
Но первым, это много значит.
88
Но есть проблема, шеф его
Не мог понять, что было ясно
Герою без анализа всего.
Он повторял ему напрасно
И объяснял, но что с того,
Раз тот упрям, упрям ужасно.
А если в знаньях недочёт,
То гонор лишь идет в зачёт.
89
Начальник копит раздраженье,
Героя в мелочах не прочь поймать
И нет дороже наслажденья,
Талант как боле наказать
И довести до униженья,
Ему с издевкою сказать:
"С тобой мне ясно всё теперь",
И указать ему на дверь.
90
Читатель мой, предугадать
Итог нетрудно. Очевидно,
Талант и зависть сочетать
Потеря времени. То видно.
Завистник будет разрушать
С усердием до глупости завидным.
Упрямца сколько не учи,
Что бисер перед свиньями мечи.
91
Не скоро Дон-Кихот усвоит,
Что кто не может создавать,
Чтобы чужой продукт присвоить,
Усердно будет разрушать.
Но дорого обломки эти стоят.
Подлец не может то понять.
Когда же понял то герой,
Простился он со смелою мечтой.
92
О мир, к которому герой стремился
Отдать талант, порыв души.
Твоей отравы вдоволь он напился,
Твои уроки так жестоко хороши.
И всё ж герой еще крепился,
В уединение спешил,
Хоть часть проекта сохранить,
Основой будущему быть.
93
Герой лелеял все ж надежду,
Что время может исцелить.
Уроки преподнесть невежде
И неуспехом научить.
Конечно, думать надо прежде,
Чем глупо силы распылить.
Всё реже он теорию читал
И безнадёжно отставал.
94
Но шаг один он грандиозный
По претворению идей
Осилит, хоть и будет поздно,
И чашу горечи испей...
Успех не очень одиозный,
Но первый, он всегда нужней.
Читатель, ведь и в правду странно,
Идти повторно океаном.
95
Спешу загадки дать решенье.
В холодном Антарктиды льду
Волн радио ничтожно поглощенье,
Сулит то радость, не беду,
Когда имеешь намеренье
Поймать нейтрино за узду
Фотонов радио частот,
Когда б работал метод тот,
96
Что развивал герой так смело,
Все силы бросив наугад.
Четыре года тянет дело.
Бывает тяжко, что не рад,
Что опрометчиво хотел он
Создать из молодых отряд,
А шеф, как я уже сказал,
Усердно дело разрушал.
97
Теперь нам ясно, физики частиц,
Частиц не столь элементарных,
Забыв совет науки жриц,
В стране холодной, лучезарной
Сыграть решили явно в блиц
Попыткой быстрой, фрагментарной,
На чистом льду сыграть умело,
Природе бросить вызов смело.
98
Спешу, спешу, не объясняя,
Что радио приносит излученье
Частица, в теле пролетая,
И это путь к её плененью,
Хотя задача непростая,
Энергии возможно измеренье.
Если развить большую прыть,
Нейтринный спектр можно открыть.
99
Чтоб Антарктиды им достичь,
“Байкал” каюты предлагает.
Три океана переплыть,
Не скорый путь им обещает.
Вот вам и бешеная прыть,
Терпенье мудрость умножает.
Ну, что ж потерпят, то не горе.
День, два. И плещется уж море.
100
Веселье прочь. Идут Цусимой.
Бессмертный подвиг моряков.
Венок за борт напоминает зримо,
Покой хранивших берегов
Последнего в столетьях Рима,
Уставшего от древности оков.
Он тяжести несёт и ныне,
Как если бы один был и в пустыне.
101
Оставлена печаль воспоминаний.
Зачем же долго унывать.
Ещё сильны они сознаньем,
Что силу можно показать.
Хоть и не модно то признанье,
Ведь на дворе год восемьдесят пять.
Но и поныне в мире сила
Всем дивиденды приносила.
102
Неделя быстро пролетела.
Уже на рейде порта Сингапур.
Ещё вчера, казалось, сели,
А уж жара и тропики. Ажур.
Тоска и лень уж надоели.
Шерше ля фам, найдешь лямур.
В том городе видны следы преуспеванья,
Весёлых лиц счастливое мельканье.
103
Но время отойти от островов,
Торговли город провожая,
В команде вроде каждый был здоров.
И жаль немного электронов рая.
Но вот рискуешь на борту без докторов...
Когда к весёлой жизни привыкая,
Один матрос почувствовал микробов драки,
А те хирурга требуют решительной атаки.
104
Опять далёкий берег глаз ласкает,
Оттуда неизвестностью несет.
Но близко ship*не подпускает,
Хоть help in principle* даёт.
Вельбот к «Байкалу» подплывает,
Больного на борт свой берёт.
А всем уж надо торопиться,
Работать, думать и в трудах забыться.
105
Но, что такое, почему тоска?
Чужого порта небоскрёбы,
Могущества всемирного рука
Земли касается, где б ни был.
А разве ж наша мощь не велика?
А что же мы, где наше небо?
Что православный нас забыл пророк?
Иль завещал нам этот странный рок?
106
Отдавши долг нерадостным сужденьям,
Герой, в каюте с другом заточась,
Обсудит будущих трудов решенья.
И грусть гоня, на палубу, смеясь,
Выходит. Девы там в движенье
Дивят вас грацией, резвясь.
В бассейн героя приглашают,
Глаза от радости вот-вот растают.
107
Коль кораблём до Антарктиды
Вам жребий выбросился тот,
Вас соблазняют нереиды,
И рядом, как всегда, Эрот.
И Лены, Тани, Зинаиды
Ваш украшают теплоход.
А если вы сумели устоять,
Не стоило о них вздыхать.
108
И всё ж одна была столь милой,
Огонь внутри него зажгла.
Платона сердце занозила
И соблазнительной была.
Под Новый Год всё это было,
Как птичка, пела, весела.
Но упорхнула вдруг синица,
И грустно стало веселиться.
109
Ещё пройдет немного дней,
Уже в бинокля перекрестье
(В бинокль штурманский видней)
Им океан дарит поместье
Страны Маврикий. Помним, в ней
Бывал герой назад тому лет десять,
Где танцовщицы волновали,
Истоки жизни обнажали.
110
И день за днем пересекает
Корабль Индийский океан.
Все ближе Африка, и дни все тают.
В борьбе с волной корабль рьян,
А волны качку обещают.
От качки сильной он уж пьян.
Он помнит прошлые года,
От качки так страдал тогда.
111
Но океан безмерный сник.
Глаза уж Африка ласкает.
Их ждет не столь приятный миг.
Им карантином мушка угрожает.
Без порта рейд – то неудачи пик.
Туризма замысел растает.
У всех слегка унылый вид
Надолго настроение определит.
112
Им скучно было без земли,
Привычно на волнах качаясь,
Южнее Африки прошли
И в Аргентину направлялись.
В Атлантику они вошли,
Погода явно улыбалась.
Ну а тогда смотри на небо
В широтах южных, где ты не был.
113
Второй по счету океан
Смиряет гнев свой, дарит милость.
Вот где терпения изъян
Так побороть им пригодилось.
Был точен плавания план,
Земля на горизонте появилась.
В бинокль уже понять могли,
Что к Аргентине подошли.
114
Большая часть команды знает.
Байреса*) порт давно знаком.
И глаз привычно замечает
На рейде дальнем за портом,
Вода стальную мощь качает.
Флот, что без пользы помахал клинком.
Хоть без потерь больших пришедший,
Мир лучше бойни сумасшедшей.
115
Герой наш с нынче знаменитым
Боярским время проводил.
И, жертвуя обедом сытным,
Пешком столицу исходил.
И со студентом, патриотом истым,
Корректно споры проводил.
Но только о победе бриттов заикались,
Глаза студента кровью наливались.
116
Для тех, кто здесь ни разу не был,
Различье в ценах велико.
Здесь мясо чуть дороже хлеба.
Вино сухое – по цене то ж молоко.
Осталось нам просить у неба
Пробыть здесь дольше. И легко
Создатель с этим согласился,
“Байкал” чрез месяц воротился.
117
Клубок судьбы, судьбы туманной
Как угадать? Желанье брось.
Но, согласитесь, очень странно,
В Георгию зайти им привелось
И побывать на поле брани
Недавней с бриттами пришлось,
И результат сражений оных
Почти что целый вертолёт из Альбиона.
118
И все ж пустынный остров сонный
Творцам “победы” недосуг.
Едва ли больше батальона
Солдат британских стерегут
Туманный остров, столь уединённый,
Холодных вод и льдов редут.
За что же гибли стран сыны,
Копили горести войны.
119
Холодный остров позади,
Не очень греет юга лето.
Веселый Байрес впереди,
Я говорил уже про это.
Опять по улицам пройди
И съешь дешёвую котлету.
Хоть воздух здесь не так хорош,
Загадку слова Байрес ты поймешь.
120
Теперь судьбою с планом решено:
Вперёд скорей: по курсу Антарктида.
И Белинсгаузен уже давно
Манит доступностью и видом.
Недаром круглый год туристы
Ледовый южный материк смотреть,
Увидеть яркий фирн искристый,
Готовы трудности пути терпеть,
Водою плыть, по воздуху лететь,
Чтоб глетчер сине-голубой
Своей подошвою тереть
Гордиться смелою судьбой,
Напиться снега белизной.