28 сентября 2012, дорога через Львов
Элегантное кафе напротив, нет – по диагонали от скромного «императорского» домика. Откуда-то – как под заказ – выскакивает кот-красавец, блеклый и с грязным затылком, и с абсолютно сознательными глазами, не дается, но руку нюхает охотно. Кот-красавец. Он удивительно идет по цвету обстановке – кованные стульчики с холодными ажурными спинками, изогнутая бледная спинка кота – он потягивается, идеально подходящие коту по цвету стены «императорского» домика – отличной стилизации охотничьего барокко, которое выглядывает из-за яркой зелени, отрезающей дворик кафешки от улицы Коновальца. Официантка не сильно приветливая но кот - !!! кот прячется от нее под моим столиком, приятно знать, что он там. Кафе с претензией на стиль. И он тут есть – не из-за высоких цен и посредственного кофе, а из-за кружевных скатертей, сочетания белого, светлого и темно-зеленого, трава на столах, из-за того, что красуется по диагонали, из-за кота. Кот немного хромой и ужасно любопытный, жалко, что уже ушел. Значит, и я уйду – от претензии на роскошь, от травы в вазончиках, от элегантной мебели – простоты бы сюда добавить, удивительной простоты – вышло бы очень аристократично (1).
Сегодня во Львове все рушится – я не нашел автостанцию, разбил телефон – при участии урчащей кошки, еле-еле собрал ручку (как она развалилась на мелкие запчасти у меня в портфеле?) – позвонить я уже никому не смогу, смогу хотя бы записать. А вот только что за соседним столом мужчина с кремовым платком вместо галстука произносит «за две пары разобрали (чего-то там) и философию». Забавно. А теперь говорят о б искусстве. Второй этаж «Украинских страв» интереснее нижнего – нет бездарнейшей позолоты, зато тут темный паркет, деленные на ромбы зеркала, фиолетовый цвет – светлый на стенах, вместе с кремовыми декорациями, и темный – на креслах и абажурах. Тут со вкусом все в порядке. А телефон... Кошка охотно подставилась погладиться. И я уронила телефон. На сколько кошку погладила? Выясниться при покупке нового. Очаровательно, кажется, товарищ с платком защищает диссертацию по хореографии. Лишенность телефона сделает меня еще внимательней к миру. Попытка уехать куда-нибудь, даже не знаю куда – закончилась тем, что я растерялась с автовокзалом.
Ни строчки о Гданске, этой прекрасной wycieczke (2), а тут – Львов пошел-поехал, закачался вокруг меня. Это потому что я абсолютно одна. В этом много острой необходимости: в том, чтобы время от времени было именно так, в том, чего резко не хватает, в качестве восприятия. Хорошая музыка, качественный звук, интересный подслушанный разговор, остывший чай – невкусный. Но есть какая-то официальная привязка к хорошему месту. В светлом дереве вместе с темно-фиолетовой тканью есть что-то очень привлекательное.
Нужно запомнить – у часов свои лица, хожу между этих лиц в овальном зале, с роскошной обивкой стен, и вспоминаю ночной разговор с кумом, о времени. А ведь время говорит с нами на разных языках. С некоторыми часами еще попробуй заговори – они карманно-солнечные, скажут тебе о времени так, что и не поймешь каким боком его поворачивать. А картины-часы? Самое мрачное «впечатление» от ночного пейзажа трансильванских руин, на башне которых маячит белое лицо циферблата. Это странно. Роскошь золоченых часов (тут и само слово хочется употребить как-то употребить в увеличительном значении) роскошно смотриться только издалека на синем полотне. Рухнувшие империи. Нужно будет запомнить – потертую ткань кресел, рассунувшиеся колеса кареты, треснутую тарелку – все следы их деятельности (3).
1. запись делалась в описываемой кафешке, с перемигиванием с котом, с прихлебыванием кофия..
2. польск., перевод - туристическая поездка, отдых, путешествие.
3. запись делалась торопливо, в любимом кафе, под запах кофе на песке, чтобы не забыть да еще и успеть на трамвай до вокзала. слава богу, у меня наручные часы - единственная ниточка к миру, если телефон уничтожен, это был прекрасный день наедине с городом.