мужчина и женщина

Елена Савранская
               
Мы – только тени. Нас уносит ветер.
И на песке наш размывает след.
Мы - две звезды. Нас просто не заметят -
Мы не вещаем поражений и побед.
Кто мы? Никто.
И голос еле слышный,
Поет не нам и плачет не о нас.
Мы -  тьма и свет.
Мы - водопад и пламя.
Мы - смерти час.
И возрожденья час.

Он сидел в машине и терпеливо ждал, что, в общем-то, было ему не свойственно. Просто он ЗНАЛ, что сейчас она выйдет из переулка, наткнется взглядом на его машину, запнется, повернется и быстро пойдет прочь не оглядываясь.
Она вышла. Увидела. Остановилась, как-то безнадежно взмахнула рукой, что, в общем-то, было ей не свойственно. Он открыл дверцу.  Она села, не глядя на него. Он терпеливо ждал. Она молчала и тогда он тронул машину.
- Мне надоела такая жизнь, - сказала она. – Жить с тобой или без тебя – одинаково плохо. Я больше так не могу.
- Я мог бы погибнуть без тебя, - подумал он.
- Я тоже, - сказала она. – Останови машину.
Он затормозил. Она вышла. Постояла немного. Открыла заднюю дверцу и свернулась клубочком на сидении. Он не видел ее в зеркальце, но знал, что она ЕСТЬ. И так было всегда. С того момента, как он придумал ее. С того момента, как он обозначит ее присутствие в своей жизни. Женщина, которая спит на заднем сидении его машины. Которая утомленно смотрит поверх голов тех, с кем он проводит вечера.   
- Знаешь, что такое быть твоей тенью? Быть с тобой везде и всюду, даже когда ты не замечаешь этого. Когда не хочешь замечать. Когда даже я этого не хочу.
- Тени зависят от людей и все же живут независимо от их желаний.
Когда она ушла от него? Не заметил. Просто однажды вернулся домой, а квартира опустела, и это было так ощутимо, что хотелось выть. С тех пор он заполнял эту пустоту многими женщинами, но все это было не то.
В какой-то момент он сам захотел быть один, да и ей надо было дать время подумать. Отпустить ее от себя настолько, чтобы она не просто пришла в себя, а поняла себя. Ощутила отдельно от него. Поняла, что ей нравится, на что она способна. На это уходит очень много времени. Он даже начал забывать ее. Стирались черты, забывался голос. Оставалось ОЩУЩЕНИЕ - это ощущение он искал в других, но безуспешно - провал, словно самолет падает в воздушную яму, а потом взмывает вверх. Падение и взлет. Ужас от того, что это – конец. Оглушительное счастье от того что пронесло. На этом контрасте хорошо жить. Мир обретает цвет. Жизнь обретает вкус.
- Послушай, чем ты занималась все это время?
- Чем занималась? Путешествовала. Фотографировала. Писала женские рассказы. Работала официанткой.
- Официанткой?
- Чем эта работа хуже других?
Он пожал плечами.
Они стояли в пробке. Он машинально постукивал по рулю. Она спала на заднем сидении. Мысленно, он мчался по пустым ночным улицам, машину заносило на поворотах и под ложечкой сосало от восторга и страха.
В жизни каждого обязательно должен быть самолет, уносящий от дождливых серых будней к солнцу. Ты садишься в кабину, подвигаешь рычаг на себя и на земле тебя нет. Парить, где хочешь, в восходящих воздушных потоках, приземляться, где хочешь. А твоя тень в это время скользит по земле, искажаясь ее возвышенностями и впадинами. Всего лишь иллюзия свободы, потому что тень накрепко привязывает тебя к земле, и ты без нее никуда, как воздушный змей без бечевки. Впрочем, нет. Веревка нужна воздушному змею, чтобы не упасть, а тень самолету для того, чтобы знать, куда приземлиться.
Он стоял на светофоре, представляя, как сейчас даст газ, вывернет руль и машина, проломив перила, вылетит с моста в темную холодную воду. Будет миг полета и миг падения, а потом - дай Боже - ничего.
Будет много шума, много машин и людской суеты. Их поднимут. Отправят в морг. Они будут лежать на ледяных столах, под бесстыдными взглядами. Может быть, он будет улыбаться. Она будет спать. Они наконец избавятся друг от друга и будут счастливы. Что такое любовь? Оборотная сторона ненависти? Что такое ненависть?
Светофор мигнул и загорелся зеленым. Он нажал на газ и повернул руль. Они поехали домой и занялись любовью.