(продолжение. Начало http://proza.ru/2012/01/22/1121)
Солнечные лучи заглядывали под свод пещеры и начинали растапливать кристаллы инея на стенах. Они исчезали, превращаясь в тёмную влагу на каменных сосульках. Было холодно и тепло одновременно.
Айна чувствовала на лице солнечный свет, но за спиной холод пещеры зачаровывал и сковывал. Она передёрнула плечами и вышла через широкую арку на уступ. Воздух, наполненный мельчайшими кристалликами замёрзшего тумана, поглощал цвет, и вся долина внизу была нарисована различными оттенками серого. И вдалеке, там, где должно быть море, картинка уже стиралась совсем.
Айна поднесла руку к глазам. Браслет тоже был серым, словно в толще стекла остановился дым. Весь день будет таким, по крайней мере внизу, куда не достанет низкое солнце. Она уже давно не видела, чтобы браслет был прозрачным, как в тот, самый первый день.
Единственной чёткой фигурой была башня, стоящая на невысокой скале прямо посередине долины. И острые контуры стен - то, что осталось от школы.
Город, что лежал у её подножия тоже был укрыт серым инеем.
Айна навсегда запомнила его другим: солнечным, зелёным, шумным. Таким он был в первый раз, и таким он всегда будет в памяти. И скала снизу казалась другой - высокой, значительной, но не пугающей, а напротив, сказочной и доброй.
- - -
Тогда тоже был туман, но не такой - влажный и свежий, с запахом травы и летней ночи. Она
выглянула из крытой повозки и наблюдала, как он завихряется от движений лошади.
- Что, проснулась, беглянка? - Проворчал Кьяр, купец, который согласился подвезти её до Хагена, - прибыли уже. Вон ворота.
Кьяр упорно считал, что она убежала из дома, хотя она несколько раз говорила, что в Хагене у неё брат, и она едет к нему. Но Кьяр не унимался и всё время подшучивал над ней, хотя и не осуждал, словно у них был какой-то общий заговор.
Если не считать той мелочи, что Берт был ей совсем не брат, она всё же говорила правду.
С него всё и началось. Хозяйственные родители посчитали, что это непорядок, когда их сын, по здоровью неспособный к подземным работам, даром ест хлеб, уже став почти взрослым. И они отправили его к свому далёкому родственнику, который имел вещевую лавку в Хагене.
Так Берт ушёл из её жизни на долгие полгода. Он не пришёл прощаться, да и ей родители ничего не сказали, Просто он вдруг перестал появляться в деревне. Айна сначала думала, что ему нашли нетяжёлое занятие в рудниках, несколько раз она без результата приходила в посёлок, и только потом узнала от глухого Игната о его отъезде.
Айна сначала сама не осознала насколько тяжёлым ударом это стало для неё. Внешне ничего не изменилось: нехитрая жизнь рустов, сенокос, огород, товарищи по играм, долгие зимние вечера за рукоделием. Но на месте Берта теперь была пустота. Именно теперь она поняла, что только он один и был её единственным настоящим другом.
За тёмной зимой пришла весна, и Айна решила больше не обманывать себя. То жутковатое ночное приключение, тот вопрос, который она задала и тайна, которую она хранила от всех - тоже лишали её покоя, гнали её вперёд, к новому. И не важно чем могло оказаться это новое, нельзя больше оставаться на месте. Куда? Вопрос решался сам собой.
Повозка скрипнула и остановилась. Айна увидела контуры другой телеги впереди и тень какого-то строения. Приглушённые туманом голоса доносились от телеги.
- Досмотр товаров, чёрт бы их побрал, - проворчал Кьяр.
Айна поняла. Её пристутствие в повозке купца в общем не является противозаконным, но могло вызвать лишние вопросы. В конце концов Кьяр мог прикинуться её отцом, но Айна предпочла не создавать людям трудностей. Коротко поблагодарив и простившись, она подхватила свой мешок и выскользнула через задний полог.
Дорога, мощёная плоскими камнями, просматривалась назад до поворота, деревья по бокам тонули в тумане. Айна обогнула телегу и тихо двинулась по дальней обочине, вдоль череды телег, стараясь держаться ближе к деревьям. Тёмная громада впереди оказалась остроконечной башней, правее высилась ещё одна, образуя широкий проход, перегороженный натянутой цепью. С той стороны телег слышались голоса, а здесь никого не было. Айна поднырнула под цепь и, ускорив шаг, скрылась в тумане.
Теперь со всех сторон её окружали каменные дома, туман понемногу редел, и она различала узкие улицы, висящие на цепях вывески закрытых ещё лавок.
Она ощутила, что вышла на открытое пространство, подняла голову и разом увидела площадь, остатки тумана, пронзаемые наискось солнечными лучами, цветные торговые палатки, и позади них - скалу, на которую загзагами поднималась пологая каменная лестница. И чем выше скользил её взгляд, тем светлее, солнечнее... А на скале - башни с черепичными крышами и черные шпили с флюгерами.
На площади уже происходило движение. Сначала невидимое, скрытое пологами палаток, оно начинало выползать наружу. Торговцы раскрывали и укрепляли навесы, подтягивали верёвки, расставляли товары. Она остановилась перед большим полотнищем, на котором был изображён рыцарь с копьём, пронзающий дракона, сверху была нарисована башня, в которой, конечно же, сидела принцесса. По стандартному сказочному обыкновению, заплетённые волосы принцессы свисали из окна до самого рыцаря. Айна узнала все признаки сказки, бабка Хельга рассказывала их много, и в каждой, обязательно, был и рыцарь, и принцесса, и дракон. Но сама картинка показалась ей странной, особенно дракон.
Она видела мало драконов за свою жизнь. Тот, что обвивал ручку её любимой кружки, был больше похож на обычную змею, только с большой красивой головой, украшенной гребнем и не то усами, не то перьями. И у него было много коротких птичьих лап в самых разных частях змеиного туловища. Кажется, их было семь. Мама говорила, что это водяной дракон с юга и даже пыталась рассказать про него сказку, но расказчица из неё была плохая, она обычно даже не доходила до сюжета, убежав по домашним делам.
Ещё был дракон в старой книжке Хельги. Ей часто приходилось сидеть с детьми, и сказочные книжки у неё имелись. Тот стоял на задних лапах, как атакующий медведь, а передние со страшными когтями протянул к зрителю. И никакого намёка на крылья. В сказке же говорилось, что дракон прилетел...
На этом полотнище у дракона были крылья. Два крыла, растущие прямо из лопаток. И были четыре лапы. Что-то не сходилось. Загадка для ребёнка. У любого зверя - четыре лапы. У птицы две лапы и два крыла. Тоже всего четыре. У ящериц - тоже четыре. Даже у рыбы - четыре плавника. Да и у неё самой - тоже четыре конечности. Она подумала, что всегда была в этом уверена и даже не сомневалась - все мы далёкие родственники, раз устроены похоже. Другое дело, жуки, бабочки, стрекозы, гусеницы, пожалуй и речные раки тоже - это другой мир, они совсем другие, и тоже похожи друг на друга, но не на нас! Вот у них как раз бывает и шесть ног, и восемь, и сорок, как у сороконожки.
У дракона четыре лапы и два крыла - всего шесть, так кто он, зверь или насекомое?
В этот момент полотнище откинулось и кто-то почти сбил её с ног. Это было так неожиданно, что она даже сначала не разглядела, что это было. Это был невысокий парень с кудрявыми волосами. Он тоже потерял равновесие, но едва устояв, хотел броситься дальше, но вдруг поняв, что это невежливо, остановился и поднял на неё глаза.
- Прости, я очень тороплюсь. - Голос у него был такой, каким обычно говорят дети, старающиеся казаться взрослыми и солидными. - Если хочешь, приходи сегодня на представление, я займу для тебя лучшее место.
Айна кивнула.
- Спасибо. А что это за сказка?
- "Дочь единорога". И я буду играть одну из главных ролей. - Он серьёзно опустил глаза.
- Хорошо, я приду.
- Тогда до встречи.
Он повернулся и быстро пошёл, словно посчитав, что бежать теперь будет несолидно.
Какая же она глупая. Даже не спросила, когда будет представление. Айна улыбнулась. Всё это ей нравилось, оно было солнечным, ярким и свежим: раскрашенные палатки, народ, уже сновавший по площади, запах сена, ветра, лугов и ещё один какой-то незнакомый, резкий и волнующий. Может быть так пахло море, оно же здесь неподалёку.
Она бродила по площади уже достаточно долго, осмотрела почти все торговые ряды, где продавались свиные головы, овощи и зелень, заглянула в палатки, где было гораздо интереснее, прошла по краю площади, где выставили свои лотки булочники. Крендели пахли так сладко, что ей захотелось есть.
Она села у стены и развязала свой мешок. Конечно же, покупать крендели она не станет, ведь у неё было всего две монеты, хотя и большие. Именно столько ей позволила взять совесть. У матери за печкой был мешочек с монетами, Айна знала, да мать и не прятала его от домашних. Там их была всего пара десятков, и Айна подумала, что взять даже половину будет нехорошо, мама расстроится. А две монеты - самое то. Тогда она понятия не имела, что можно за них купить. Теперь она уже знала, что две монеты - это не так много, но на еду должно хватить до того, как она найдёт Берта. Что будет после - она не знала, но была уверена, что Берт что-нибудь придумает: или его дядя поможет найти какую-нибудь работу здесь, или она уйдёт куда-нибудь ещё дальше, в неведомые страны, которые манили её всё это время.
Какая же она глупая, снова подумала Айна. Ей казалось, что стоит приехать в Хаген, как она сразу же встретит Берта. Но она бродит уже полдня, но даже ещё не осмотрела до конца площадь. А народу здесь столько, что если бы она вздумала приветствовать каждого, то не смогла бы сдвинуться с места. И поэтому люди просто спешат по делам, им здесь нет дела друг до друга, даже обидно немного. Спросить бы кого-нибудь... да, похоже, что больше половины народу здесь приезжие: бродячий театр, русты из окрестных деревень.
Так размышляла она, жуя зачерствевший, но всё равно вкусный, кусок маминого пирога.
Она услышала, как скрипнула дверь, и кто-то вышел из лавки позади.
- Айна!
Ну конечно же, этот голос она не могла забыть!
- Берт!
- Откуда ты здесь?
Она хотела сказать про тайну, которая не давала ей покоя, и ещё как пусто ей было без него, но говорить уже ничего не надо было, он всё понял и обнял её за плечи.
- И что теперь с тобой делать? - Спросил он. Ей вдруг стало стыдно, этот вопрос был такой взрослый. А она совсем не думала о таких вещах, с беззаботностью ребёнка бросившись навстречу огромному новому миру, даже не подумав о своём лучшем друге. Наверное, это неприлично, просить у дяди помощи для неё, как она не подумала.
- Прости...
- Да ладно, не бойся, он вообще-то добрый. Я даже успел полюбить его за эти полгода. Ну, немного прижимистый, но, когда держишь лавку - иначе нельзя. Знаешь, сколько всего интересного продаётся в его лавке! И каждый покупатель хочет сторговать подешевле.
Айна понимающе кивнула.
- Дядя послал меня за овощами, давай пройдём по площади...
- Да я эту площадь уже три раза обошла, ну пойдём, я покажу тебе, где самые крупные овощи.
- Ну ты шустрая, да не всё так просто! Я беру их у кривого Яна, на третьем ряду. Может, они и не самые крупные, но зато вкуснее ты не найдёшь. Да и цена хорошая.
Айна пристыженно замолчала. Но радужное настроение снова бесповоротно вернулось к ней.
- А что ты делаешь у дяди? Всё время на рынок ходишь?
Берт загадочно помолчал.
- Не поверишь. Я теперь в школе учусь.
Айна даже остановилась.
- Но ведь за это надо платить!
- Дядя не только кормит меня, но и платит за обучение.
- А говорил, что он жадный...
- В этом рассчёт. Он хочет, чтобы я в будущем вёл его дела в лавке. Ведь своих детей у него нет.
- Наверное, тебе повезло. Будешь умный, богатый и солидный. - Но в голосе Айны было больше сомнения, чем зависти.
- Ну, и чему тебя там учат? - Айна взглянула вверх, где на скале золотились на солнце башни. И на этот раз зависти было всё же больше, чем сомнения.
- Читать, писать, считать... А некоторых даже возьмут на Старший Курс.
- А там что?
- Ну... там рассказывают, как устроен мир. - Неуверенно начал Берт. - А некоторых... самых лучших, берут к себе солы. Говорят, они показывают им свои небесные города, и тот, кто там побывал, уже не захочет возвращаться на землю.
(продолжение http://proza.ru/2014/06/15/96)