І. Везунчик
... Олег, задорно прищурившись, пригладил перед зеркалом рыжие волосы. Стройный, высокий, статный, мужественный... очень симпатичный парень, и даже веснушки на лице не портят общего впечатления. Не зря все девки группы по нему сохнут.
Легко подхватил сумку, рассеянно накинул свой новый щегольской плащ на плечи – на улице неуклонно холодало, и заторопился к входной двери – опаздывать в университет он не любил. Безалаберность еще простительна сопливому первокурснику, но никак не ему – двадцатидвухлетнему магистранту-отличнику, главе студенческого совета Олегу Петровичу Полянчуку.
Прошлым вечером звонила мать – Олегу было приятно слышать ее деловитый, заботливый голос, и только вчера он по-настоящему осознал, как отчаянно соскучился по ней за прошедший месяц. Ну, ничего - уже в конце ноября мама вернется домой из долгосрочной командировки... Олег, несмотря на сознательный возраст, был очень сильно привязан к родителям.
Выскочил из подъезда, держа сумку подмышкой, с наслаждением вдохнул свежий осенний воздух, холодный ветер растрепал волосы. Огляделся, еще издалека заметил неторопливо подъезжающую к остановке маршрутку, заспешил – побежал, чтобы успеть... Энергично впрыгивая в транспортное средство, мельком рассеянно взглянул на остановку – под синей крышей, несмотря на "час пик" оказалось на редкость мало людей – лишь один молодой мужчина, судя по всему, ровесник Олега, задумчиво улыбаясь чему-то своему, сидел на скамейке.
При виде его Олегу отчего-то внезапно стало не по себе, в груди тревожно, противно закололо, приподнятое настроение безнадежно испортилось. Что за...
Самый обычный паренек, ничего особенного. Худой, небритый, в старой, видавшей виды куртке и потрепанных джинсах. Прямые русые волосы развеваются на ветру.
Но... было в нем что-то смутно знакомое...
Олег поспешил отогнать от себя неуместные, ненужные мысли, странные, пугающие ощущения. К чему это бессмысленное самокопание? Он спешит в университет, у него скоро защита диплома, и вообще – много дел... Не до рефлексии своих чувств.
Спустя несколько минут неухоженный знакомый незнакомец начисто вылетел у него из головы – атмосфера маршрутки: трясущие мобилками размалеванные девицы, деловые, словоохотливые дедки в кепочках, озабоченные толстые громогласные мужики, громко хохочущие и матерящиеся пацаны, суетящиеся и толкающиеся тетки с увесистыми баулами – способствовала этому.
***
... – Как насчет пивка? – весело подмигнул ему Толик, как только они вышли из теплого, по-домашнему уютного помещения красного корпуса на ветренную, неприветливую, гудящую, крикливую улицу.
- Я – только "за", - беззаботно улыбнулся Олег. На душе - безоблачно, спокойно, радостно. Все же, повезло ему в жизни: учеба дается легко, без усилий, девушки обожают и боготворят (выбирай любую и клади в коечку), друзья верные, добрые, понимающие, квартира и достаток – предмет зависти большинства "рядовых" украинцев, родители – мечта каждого, ВУЗ в тройке лидеров страны по качеству образования, внешность... – В "Доминусе", между прочим, сейчас...
Неожиданно слова застряли в горле, Олег остановился, как вкопанный, не сводя глаз с одной, только ему видимой точки. Глаза широко раскрылись от неприятного изумления.
- Черт подери... – пробормотал испуганно, досадливо сплюнул, старательно растер плевок ногой.
- Эй, чувак, с тобой все в порядке? – осторожно, обеспокоенно тронул его за плечо Вадик. – Ты, кажется, побледнел...
- Да-да, все хорошо, - рассеянно откликнулся Олег. Виновато улыбнулся. – Извините, ребят, с вами сегодня пойти не смогу...
- А что слу... – начал было Толик, но Олег не дослушал его – уверенно понесся через оживленный, шумный перекресток к парку Шевченка. Машинально с удивлением отметил, что пот градом катится по лбу, а пальцы нервно, судорожно теребят ручку сумки.
...Он сидел на тоненькой деревянной лавочке и с грустью всматривался в пожелтевшие, смятые, грязные листья на асфальте. Он, тот самый подозрительный парень, которого утром Олег уже видел на остановке.
Олег принципиально не верил в банальные совпадения.
Значит, за ним следили. Но кому это нужно? И зачем?..
Он ведь не всенародно известная знаменитость, не сын политика, не криминальный авторитет, самый обыкновенный пятикурсник... Красивый, правда, чего уж греха таить... и в престижном учебном заведении всеми любимый, уважаемый, но все же...
Олег обжигал молодого человека, удобно раскинувшегося на скамейке недоверчивым, злобным взглядом. Подойти к нему, и... все выяснить. По возможности, мирно, но, если вдруг вздумает выдрючиваться...
Решительно, без колебаний уселся слева от подозрительного элемента, настороженно, но в то же время, с некоторым любопытством взглянул на парня.
- Ждете кого-нибудь? – не выдержав напряженного молчания, насмешливо спросил.
Незнакомец кивнул, даже не соизволив глянуть на собеседника. Судя по отстраненной задумчивости взгляда в мыслях он был где-то очень далеко от Олега.
- Девушку, наверное? – нервно хихикнул Олег, чтобы скрыть свое смущение и непонятный, необъяснимый страх,медленно, но верно охватывающий его. С недовольством ощутил, как по спине побежали муражки. Странно, трусостью и беспокойностью он никогда не отличался, наоборот, еще с детского садика его смелое, решительное поведение всегда ставили в пример другим малышам, как "нрав настоящего мужчины".
Русоволосый юноша лениво повернулся к нему.
- Тебя, - на губах играла легкая, рассеянная, мимолетная улыбка, в блестящих голубых глазах – печаль и жалость, сожаление и вина.
Олег опешил, секунд десять тупо глядел на своего собеседника, не в силах выдавить из себя ни слова.
- Ты, ***, кто такой? – наконец, медленно, угрожающе отчеканил. Руки невольно сжались в кулаки, Олег готов был в любую секунду в ярости наброситься на странного типа.
Хмырь скорбно покачал головой, печально улыбнулся.
- Ты не помнишь меня? – неожиданно мягко, сочувственно спросил. – Олег... – теплая, приятная рука успокоительно легла на плечо.
- Кто ты, нахрен, такой?! – надрывно завопил Олег, гневно сбрасывая руку человека. Ситуация сильно раздражала, ублюдок, невесть откуда знавший его, выводил из равновесия. Олег уже и не помнил, когда в последний раз ему доводилось ощущать это неуютное, разрушительное чувство - беспомощную, иступленную злобу.
Причина столь бурной реакции на этого унылого, тоскливого фрукта была парню ясна, но неутешительна.
Страх. Олег интуитивно, по неизвестной причине, до дрожи в голосе боялся этого тощего козла.
И... на самом деле, он не хотел знать, кто этот задохлик. Подсознательно - совсем не хотел.
Внезапно Олег порывисто вскочил со скамейки, резко развернувшись, помчался по широкой асфальтированной, сырой дорожке прочь от незнакомца. "Бежать" – светилась красным паническим светом в голове одна-единственная алогичная мысль.
Убегая, Олег явственно ощущал пристальный, внимательный взгляд на себе.
Он не стал анализировать, отчего поступил столь опрометчиво, глупо, нелепо, трусливо. Чутье подсказывало – так надо. Бессознательные инстинкты, рефлекторные порывы были сильнее его, он даже не пытался противиться интуиции – знал, она не врет.
И еще, с тоской осознавал – несмотря на его усилия, ему уже не удастся уйти, скрыться. Его сегодняшние действия бессмысленны, безнадежны, тщетны, они продиктованы лишь паникой.
Выдохнувшись после бега, перешел на быстрый шаг. Решил прогуляться – дойти до дома пешком.
Он был так захвачен своим мыслями и переживаниями, что не заметил весьма любопытного и примечательного факта – за все время дороги ему не встретилось ни одного человека. А ведь он проходил совсем неподалеку от центра Киева – Хрещатика.
***
... Вечерело. Солнце освещало комнату кроваво-красным, тревожным светом.
Слегка подрагивающая рука Олега невольно потянулась к телефону. Отчего-то отчаянно захотелось услышать голоса близких – родителей, рассудительного Валика, отзывчивого Костика, надоедливой Ларки, веселой Катюши, оптимистичного Виталика, обезбашенного Антона...
"Абонент не може прийняти ваш дзвінок" – упорно повторял механический, лишенный эмоций женский голос. "Хрень какая-то" – промелькнула в голове унылая мысль. После дневных странных знакомств он уже почти перестал чему-либо удивляться, но это...
Он ощущал себя одиноким, брошенным, несчастным, оторванным невидимым, неизвестным, необъяснимым барьером от всего мира. Хотелось рвать и метать.
Тяжело встал из-за стола, медленно подошел к окну, мрачно выглянул во двор. На детской площадке не было ни души. В лучах закатного, уходящего солнца она выглядела неуютной, даже угрожающей, пугающей. Некогда веселый клоун, изображенный на горке, скалился бессмысленной, беспощадной ухмылкой маньяка-убийцы, у качели-черепахи были абсолютно безумные, дикие глаза, лошадка....
Олег напряженно усмехнулся. Кажется, он потихоньку сходит с ума.
Отвернувшись от окна, почувствовал неимоверное облегчение. Отправился на кухню – желудок возмущенно урчал, требуя пищи.
...После еды в голове как будто бы прояснилось, и... ему внезапно удалось вспомнить кое-какие факты о русоволосом хмыре. Они без всяких усилий, сами по себе, всплыли в сознании Олега.
Типчика звали Андрей Гречинский, он был некогда одним из самых известных блоггеров украинского интернет-пространства. Он писал краткие заметки – дельные советы по различным жизненным ситуациям. Поговаривали, будто бы его блоги действительно помогали юзерам решать их мелкие и крупные проблемы.
Сколько лет назад блог Андрея Гречинского был на пике популярности? Кажется, Олегу тогда только исполнилось шестнадцать.
Но... откуда ему известна вся эта информация о Гречинском? Когда, как они познакомились? Олег не помнил.
И... почему он начисто забыл о существовании этого человека? Отчего не узнал его, когда обнаружил утром на остановке? Память на лица и имена у Олега была отличная.
Олег горько вздохнул. Вопросы... Вопросы без ответов. Ясно было лишь одно – что-то странное, неестественное сегодня начало происходить вокруг него. И непонятно – то ли весь мир обезумел, то ли всего лишь он сам...
А может, все дело в банальном переутомлении?
Олег механически бросил взгляд в окно – стемнело. Непроглядная, аномально густая, затягивающая тьма. Ни намека на свет.
Очнулся, вздрогнул всем телом, глаза расширились от ужаса. Напротив его дома – кооперативная многоэтажка, время еще не позднее, значит, окна обязательно должны бы светиться... Новенькие фонари во дворе включают с наступлением темноты.... И еще... луна и звезды....
В большом городе, пусть даже и ночном, никогда не бывает абсолютной темени.
А тут... Словно бы он в пустом вакуумном пространстве.
Олег смачно выругался, бабахнул кулаком по столу. Помогло – резкая боль на пару мгновений лишила панику возможности захлестнуть его. Когда руку отпустило, парень уже успокоился, лицо приобрело отрешенное выражение.
Будь что будет... Завтра неизменно придет новый день, возможно, паранормальная атмосфера бесследно улетучится... и Гречинский его больше не потревожит.
... - Бомженок-бомженок-бомженок, – издевательски, злобно кричат дети, и хохочут. Они обступают его плотным кольцом, не давая прохода. Его синий потрепанный, истлевший портфельчик валяется в снегу, за окном. Иступленная ненависть, горькая ярость медленно, но верно охватывают его. Убить. Убить их всех, до последней скотины... И чтобы помучились... животные.
... Олег вздрогнул, пугающее, печальное видение исчезло так же неожиданно, легко и быстро, как и возникло.
Что это было? Не сцена из драматичного фильма о школьной травле – такой ерунды Олег сроду не смотрел. И, уж конечно, не воспоминание – с самого начала школьной жизни у Олега сложились прекрасные отношения как с детьми, так и с учителями.
Черт подери, похоже, у него и впрямь едет крыша.
Олег заварил себе кофе – простые, обыденные действия успокаивали, отвлекали от навязчивых, неприятных мыслей. Не успел положить в напиток сахар, как в дверь внезапно позвонили.
Долго, настойчиво, тревожно, устрашающе. Звук звонка резанул по ушам, Олег едва не выронил кружку из рук.
Кое-как совладав с первичным, рефлекторным испугом, уныло поплелся открывать. Он уже смутно догадывался о том, кто пожаловал к нему в гости.
Возясь с замком, ощутил необычайное безразличие и отрешенную апатию – страх почти исчез.
Открыв дверь, обнаружил, что в парадном свет, как и следовало ожидать, тоже отсутствовал, но настенная лампа в коридоре прекрасно, в подробностях освящала нежданного гостя.
Олег заулыбался, глаза лихорадочно поблескивали, щеки раскраснелись.
- Ну, здорова, Гречинский, - устало прислонился к дверному косяку, истерично расхохотался. – Ты уж извини, Андрюх, - на чай не приглашу...
Губы Андрея тронула легкая, почти незаметная улыбка, но глаза по-прежнему оставались серьезными и сосредоточенными.
- Пойдем, - по-дружески протянул Олегу руку.
Олег с изумлением переводил взгляд со спокойного лица Гречинского на его открытую в приятельственном жесте ладонь. Насмешливо фыркнул, пытаясь скрыть смущение, смешанное с напряжением.
- Пошел ты... – бросил презрительно, холодно глядя на некогда известного блоггера. – Катись отсюда, пока я добрый...
- Возьми меня за руку, - мирно и бесстрастно велел Андрей, но Олегу все же удалось уловить едва слышные металлические, безапелляционнные, властные нотки в его голосе.
- Да нафига?! – мгновенно теряя самообладание, закричал Олег.
- Потеряешься, - деловито объяснил Гречинский.
Олег удивленно заморгал, не зная, как реагировать на последнюю реплику хмыря. Наконец, досадливо сплюнул, безжалостно испортив идеально чистый, блестящий паркет.
- Козел... – беззлобно процедил сквозь зубы, неожиданно импульсивно, горячечно ухватился за теплую, уверенную руку Андрея. До последнего мгновения он был абсолютно уверен в том, что ни за какие коврижки не пойдет никуда с этим подозрительным ублюдком, и вдруг...
Снова интуиция сработала быстрее головы.
Андрей решительно нырнул в темноту, мягко увлекая Олега за собой. Олег покорно, тоскливо поплелся следом, судорожно, испуганно вцепившись в руку "короля интернетов".
До этого часа Олег даже представить себе не мог, каково это – брести в неизвестном направлении в кромешной тьме. Он, заносчивый и смелый, в детстве любил потешаться над трусишками, боящимися спать при выключенном ночнике... Как выяснилось, совершенно напрасно.
***
... Сколько времени они, не спеша, двигались в липкой, затягивающей, пустой, безнадежной темноте? Олег не знал. Возможно, две-три минуты, а может быть, и все двадцать. Время в этом странном месте как будто бы перестало существовать, в нем не было надобности, оно не имело значения и силы.
Олег с мучительной болью осознал одно – он ушел из своей родной "берлоги" не в знакомый подъезд, и он, скорее всего, выйдет из темноты далеко от близкого, любимого Киева.
Хотелось плакать, тело время от времени пробирала дрожь от холода и тревоги.
Наконец, они вышли – Олег понял это не тогда, когда блоггер отпустил его дрожащую, вспотевшую руку, а несколькими мгновениями раньше. Просто... внезапно пространство посветлело.
Нет, вокруг по-прежнему была глубокая ночь, но... нормальная, обыкновенная земная ночь. Месяц в вышине светился таинственным бледным свечением, далекие, неизведанные звездочки загадочно подмигивали с неба, легкий ветерок трепал волосы.
Олег не сдержался – радостно, беззаботно рассмеялся. В последний раз он испытывал такое облегчение и счастье, разве что, когда... Нет, не было в его жизни подобного случая – слишком гладко и беспроблемно протекало его существование до этих удручающих событий.
Олег с любопытством огляделся – куда это их занесло? В неярком свете луны и звезд можно было неплохо разглядеть окружающую обстановку.
Хм... похоже на окраину города – какие-то непонятные, судя по всему, заброшенные гаражи вокруг, парочка переполненных контейнеров с перегнивающими разнообразными отходами, неровный асфальт под ногами... Да уж, картина не живописная, но по сравнению с абсолютной тьмой это – настоящий рай.
Внезапно взгляд случайно наткнулся на нечто большое, увесистое, лежащее прямо под одним из мусорников. Олег нахмурился. Очередной мешок с разлагающимися отходами? Не похоже...
Олег пригляделся, в следующую секунду замер от изумления и испуга – у "кулька" обнаружилась тонкая, бледная рука.
В сущности, ничего удивительного – в Киеве достаточно бездомных, надо же им где-то ночевать... Но что-то неуловимое в безвольно лежащем на спине человеке насторожило Олега.
Отчего-то бешено забилось сердце в груди, стало трудно дышать, лоб покрылся испариной. Олег, неслышно ступая, двинулся к бомжу.
Осень – температура воздуха не более пятнадцати градусов, ветер достаточно ощутимый, асфальт ночью холодный – бродяга запросто может получить воспаление легких, если будет вот так вот романтично дрыхнуть под открытым небом. Необходимо выполнить свой гражданский и человеческий долг – разбудить пьяного мужика, отослать высыпаться в теплое укрытие.
Олег подошел к человеку, морально готовясь вытащить его грубым пинком под зад из объятий Морфея, и... внезапно опешил, застыл от ужаса.
Луна и звезды немилосердно, в подробностях освещали бродягу – им оказался юный (лет семнадцати-восемнадцати) паренек, очень худой, низкий, хрупкий, бледный, изможденный. Одежда на нем была истрепанной, старой – хлипкая, потертая джинсовая курточка и узкие пыльные треники. Тонкое неумытое лицо еще совсем детское, наивное, доверчивое. Широко раскрытые остекленевшие, застывшие глаза беспризорника бессмысленно и спокойно взирали на луну, смертельная бледность заливала щеки, рот был слегка приоткрыт...
Мальчик мертв – это Олег с холодной ясностью понял сразу же, с первого взгляда на бездомного. Но больше всего его напугал даже не этот, без сомнения, ужасающий факт.
Он был знаком с этим пареньком. Знаком давно и близко.
Слипшиеся, не мытые, непричесанные волосы даже при блеклом лунном освещении явственно виделись рыжими, на бледных щеках мальчишки можно было с трудом различить россыпь веснушек, разглядеть цвет мертвых глаз оказалось непосильной задачей, но Олег мог бы поклясться, что они – серо-зеленые...
Беспризорник явно был на несколько лет младше Олега, но это ничего не значило. Олег все еще не мог поверить в происходящее, которое больше походило на дурной сон, чем на обыденную реальность.
Он приложил ладонь ко рту, чтобы сдержать рвущийся из груди вой отчаянной безысходности, тоскливой обреченности, иступленного горя.
http://www.proza.ru/2012/11/28/1037 - продолжение тут