Загадка Казановы
Всех своих женщин Казанова любил
искренно и нежно.
Всё это случилось летом, этим летом. в тихом поселке на берегу Черного моря. Вечером, когда немного стихал летний зной и приезжие отдыхали,то есть, попросту говоря, валялись на диванах, смотрели телевизоры и читали детективы, мы собирались на нашей улице, где нибудь в тени старого дерева. Разговоры всегда шли о наболевшем:, кто то из квартирантов забыл выключить свет или перекрыть воду, какие высокие цены на рынке, кто к кому приехал, когда станет не так жарко… Вдруг, это вечное вдруг, из-за поворота вылетело шевроле цвета мокрого асфальта и лихо затормозило недалеко от нас. Из двери высунулась, чья -то вихрастая голова и громко заорала:
- Привет молодым и красивым. Мне бы Фролю.
- Нет у нас никакой Фроли, наверное Фая?
- Ну дак я и говорю, нужна Фая, парень на мгновение сверкнул белозубой, голливудской улыбкой. Из нашей группы вышла молодая армянка, у которой был небольшой домик.
- Насчет Вас мне звонили, ведь Вы Эдик ?
- Он самый и есть, садитесь в машину…
- Да нет тут совсем рядом.- Они зашли в дом и сели за стол покрытый новенькой клеенкой.
- Будем знакомиться- и он протянул большую коробку конфет известной шоколадной фабрики «Коркунов». Затем взял мою руку и неожиданно поцеловал, почему то в ладошку.
-Эдик я замужем,- и зачем то добавила, - муж приедет через неделю,- Давайте сразу договоримся, денег мне платить не надо, просто поможете по хозяйству. Вечером истопим баню, а Вы наносите дров и воды, растопите печку. Вас это устраивает?
- Прекрасно, а если Вам на базар или еще куда, мой Шурик всегда в Вашем распоряжении.- Эд умчался купаться, я сварила праздничный обед, гость достал бутылку хорошего коньяка, мы с ним выпили по паре рюмочек и он пошел мыться.
- Тьфу ты, дура, забыла дать банное полотенце .- Я тихонько постучала в предбанник .
- Эдик, возьмите полотенце…
- Да Вы входите, я одет.- Я вошла, и стараясь не глядеть на него, протянула полотенце. Он тихонько скрипнул зубами.
- Что нибудь болит?
- Да у Вас дно, сплошные камни, палец зашиб.
- Что же Вы сразу не сказали. Я принесла большой таз, мы налили туда горячую воду, я взяла новую губку и стала тихонько мыть ему больной палец, а затем и все остальные пальчики. Во многих армянских семьях принято мыть мужчинам ноги. Правда молодежь таких обычаев уже не придерживается. Нога у него была изящная, ухоженная, как говорила бабушка «генеральская». Мне до боли захотелось поцеловать эти пальчики, такие беспомощные, бедная моя головушка закружилась и я не понимая, что делаю, стала целовать его больной пальчик и все остальные.
- Что я делаю, от коньяка совсем потеряла голову.
- Ну, что Вы, я безумно счастлив.- Мы поцеловались долгим поцелуем, его горячий язык раздвинул мои послушные зубы, и мы медленно легли на чистый теплый пол. Я вся растворилась в этом мареве, хотелось что бы это длилось бесконечно.Всё было так медленно, постепенно, все частички моего тела просыпались, что бы соединившись вместе, раствориться в этом неземном блаженстве ,где всё было прежде всего для меня.
В ласках и любви нежная летняя ночь пролетела очень быстро. Я встала, напоила его горячим кофе, смотрела как он ест, пьет, ласково смотрит.
- Эдик, прости меня, эта была такая ночь, я не забуду её никогда. Найди себе другую хозяйку, приедет Арик, всё поймет и моя жизнь закончится…Он молчал, всё было понятно без слов.
Вечером мы опять собрались вместе и разговоры были только об одном:
- Эх, девчонки, заполучить бы такого воробушка в мое гнездышко, было бы о чем вспомнить.
- Ничего себе воробушек, его Иван Иванович небось до печенки достаёт. Говорят, что может всю ночь волохать. Да уж как влындит и пошел и пошел.- Цыганка Аза громко захохотала, наша невеста Ленок густо покраснела.
- Ну что Вы, Аза Никитична, это что, самое главное в жизни?
- Главное, не главное, а без этого дела никуда.
Все провожали его глазами, хотелось услышать, что скажет, как посмотрит. Одна походочка чего стоила, мощная и бесшумная, как у снежного барса.
-Ромалы,- снова вступила в разговор Аза – не дай бог влюбишься, всё кирдык, вся жизнь пойдет кувырком.
Она была из оседлых цыган, влюбилась в нашего Пахома и убежала из табора. Потом к нему приходили, хотели побить, требовали выкуп, но он был парень чудовищной силы, руками отвинчивал ржавые болты и таборные ушли ни с чем. Иногда, когда табор кочевал около нашего городка, Аза уходила к своим, пела и плясала всю ночь.
Софи , самая пожилая, слушала с любопытством, потом первая пошла домой, утром надо было ехать на рынок.
-Как важно само название автомобильной фирмы в его шевроле есть что-то от шевалье, - подумала она. Что -то такое старинное и загадочное.
Как всегда перед сном выпила капельку ликера, почитала книжку, пока глаза не стали сами закрываться.
- Ну когда эта жара закончится. –Утром я села в свой фиат, включила калорифер и поехала на рынок. Муж остался дома, только вдогонку крикнул, что бы я не забыла купить пару бутылочек Хенесси. Человечество довольно прожорливо и приходилось раз в неделю ездить на колхозный рынок, отовариваться. Продукты были свежие « с рынка» и стоили в два три раза дешевле, чем в Москве. Я помнила еще те времена, когда хорошие персики были по гривне за килограмм, а самые лучшие, королевские стоили четыре гривны. Койкоместо везде стоило 1 рубль, а теперь владельцы брали не менее 10 долларов. Времена, времена, что делать жизнь стала другая, я помню, как раньше можно было гулять по ночному городу, а коляску с ребенком ставить во дворе, изредка высовывая голову и впол уха слушать, не плачет ли любимое дитя.
Поворачивая на шоссе, я краем глаза увидела, что на автобусной остановке сидит “Эдик, затормозила:
- Вы что на автобус, а где же машина?
- Полетел карбюратор…
- Садитесь, подвезу.
Он сел рядом со мной и внезапно сказал…
- Скажите честно, Вам же хочется познакомиться со мной поближе.
- Мало ли чего мне хочется и потом я старенькая, не для Вас.
Он совсем не походил на многочисленных мачо, шатающихся по пляжу и всяким дискотекам. Что- то в нем было необыкновенно волнующее, хотелось прикоснуться, погрузиться в глубину этих синих глаз, залезть руками под рубашку, почувствовать всю эту стать, приникнуть, слиться.
- Ну Вы зря, любой женщине столько лет, сколько ее душе. И потом эта шелковистая аристократическая кожа.- Он тихонько дотронулся до моего плеча. Я невольно вздрогнула, меня как будто током пронзило. Мы с мужем были хорошими друзьями, но все наши любовные игры давно закончились.
- А Ваш божественный голос , это вибрато с хрипотцой.
Конечно, это были приятные, привычные слова, но всё равно какие- то искренние, тревожные. Когда мы ехали обратно Эдик попросил меня свернуть на боковую дорожку. Я всё понимала и была не в силах сопротивляться. руки сами повернули руль.
- Эдик, зачем, что Вы хотите, Вы бы лучше поухаживали за кем нибудь помоложе.- Его смелые руки ласкали меня всю, мне было совсем не стыдно, потом он подхватил меня на руки и перенес на заднее сиденье. Боже, какая бережная сила. Я уже ничего не соображала. Мне показалось, что мне всего двадцать, что я люблю и любима до умопомрачения. Всё мое существо рвалось к нему навстречу, в мире не было ничего и никого, только мы. Казалось, что лучше, чем сейчас быть не может, постепенно мы вместе шли дальше и дальше. Я всё время чувствовала, что это самое, самое было прежде всего для меня. У меня по жизни было несколько мужчин, все они любили меня, но такого не было никогда.
. Потом мы долго молчали, надо было ехать, возвращаться в нашу обычную жизнь. Я отвернулась, попудрила носик .
- Ты чего такая, как разварная рыба, и пиво опять забыла купить. Ладно, полежи, я кофе сварю, – муж неторопливо пошел на кухню. Всё, всё, об этом надо забыть .Это не для меня.
Вечером заливисто хохоча, Аза рассказывала:
- Этот голубоглазенький опять поглядывает, я ему говорю, не зыркай своими блудливыми глазенками, а он всё смеется.
Лена сидела у себя на скамейке.
Ну вот, скоро мы с Вадиком поженимся, еще две недели и всё -свадьба. Лет семь тому назад я уже была замужем. Сначала всё было хорошо, но потом муж стал потихоньку пить. Ненавижу, когда от мужчины пахнет водкой. Я терпела, терпела, но он стал поднимать на меня руку и мы расстались. Но он всё приставал ко мне, всё что то выяснял, и сегодня уговорил встретиться у мамы, в последний раз. Вадик пошел меня проводить до остановки маршрутки, ее долго не было. И тут подъехал Эдик.
- Ребята, садитесь, подброшу. - Вадим бережно усадил меня в машину…
- Доверяю Вам самое ценное, что у меня есть.- Настроение было поганое. Эдик безмолвно подвез меня во двор маминого дворика. Идти не хотелось и постепенно, я рассказала свою грустную историю.
- Да Вы, посидите, ничего, подождет. Хотите, давайте выпьем по рюмке коньяка, у меня с собой есть.. - Мы выпили и так хорошо стало на душе. Хотелось, что бы ни только мне, но и всем вокруг стало радостно.
- Спасибо Эдик можно мне Вас так называть, я ещё не встречала таких людей, теперь мне ничего не страшно. – Он наклонился ко мне и тихо так, робко, совсем как школьник, поцеловал меня.
- Подумаешь, ведь это по дружески, ничего такого в этом нет.- Но следующие поцелуи несли в себе разрушение и забвение всего того, что происходило вокруг. Я не допускала до себя Вадима, и плотина сдерживаемых чувств бурно вырвалась наружу. Что делать, это случилось. Давным давно, никто не баюкал меня так нежно. Во дворе было темно, стекла машины запотели и на короткое, такое малюсенькое время, мы отгородились от всего мира.
- Уезжай, обратно я возьму такси, я сама во всем виновата, что случилось, то случилось. Честное, честное, больше никогда ничего такого не будет, всё же я еще не замужем. - Усталой походкой я пошла к дому.
Ну девки, что то он к Натахе зачастил, всё ходит и ходит. А чего ходить, не он первый, ворота открыты…
- Мы жили с дочкой одни и, как это всегда бывает, в доме были всякие неисправности, которые легко устраняет мужчина.
-Кого бы позвать, может быть мужа Аси?
Ну и конечно, на пляже к нам подсел Эдик. С Мишкой они быстро подружились, тот катался на нем верхом, оба веселились и были страшно довольны друг другом.
Чего у Вас там сломалось, давайте я приду вечерком и всё сделаю. Мне это – одно удовольствие. Я подумала и согласилась.
- Вечером он пришел к нам поправил калитку, отремонтировал электро- чайник, наладил телевизор.
- Большое спасибо, не знаю, как я с Вами буду расплачиваться.
- Перестаньте, я просто по соседски, да и сынуля у Вас замечательный парняга. А можно я завтра приду.
- На следующий день он явился с подарком, тащил за собой детский двухколесный велосипед с небольшими боковыми колесиками, фонариком и звоночком.
- Не сердитесь, я купил по случаю, можно я Мишке подарю. Сын обрадовался, просто прыгнул ему на шею и вздохнув, мне пришлось смириться.
- Я Вам заплачу, я не могу так.- Но он так обезоруживающе стал хохотать, что мы с Мишкой с удовольствием тоже стали смеяться, так хорошо стало на душе. Так продолжалось три дня. Мы не торопили события, но я нутром чувствовала, что он у меня на крючке, а может быть он меня подцепил накрепко, какая разница.
В тот памятный вечер Эдик принес громадный букет свежих роз и весь дом наполнился их нежным и тревожным запахом.
Я любила дома ходить налегке, без трусиков, однажды даже Мишка сказал:
- Мама у тебя сегодня письку видно- излишне сообразительный ребенок, смотрит куда не надо.
Мне хотелось предстать перед очами моего Эдика в таком невинном, совсем вроде детском обличье, конечно, в сочетании с соблазнительным видом. Я одела летний короткий сарафанчик и пригласила его за стол. Поправляя скатерть я невольно и чуть намеренно выставила свою попку и тут он не выдержал, подошел сзади и обнял.
- Я хрипло пробормотала -Подожди, надо сына уложить. Он бережно взял на руки сонно посапывающего Мишку, отнес в спальню, снова вошел в беседку и обнял меня.- Только не влюбиться до умопомрачения, я сопротивлялась изо всех сил, понимая, что всё это бесполезно.
Наконец что- то большое, теплое, такое знакомое, медленно и настойчиво вошло в меня. Стало так хорошо, потом всё лучше и лучше.
Мне нравилось любить так, как это принято у наших далеких предков. Миссионерскую позу люди потом подсмотрели у Адамы и Евы. Они наверняка смотрели в глаза друг другу и нежно касались познавая и привыкая.
Так называемая техника любви штука нужная и интересная, но главное чтобы мы, хотя бы в это мгновенье, любили друг друга. Всё было просто замечательно. Я парила в забытье, поднимаясь всё выше и выше и наконец мы вместе нырнули в пропасть забвения. В конце я не выдержала и сквозь плотно стиснутые зубы закричала.
Мы молча лежали рядом.
- Что ты так долго собирался, я думала захочешь запрыгнуть в первый вечер. Расскажи мне по правде, как ты стал таким.
-Да я обычный мужик, ей богу, такой как все. Мне было пятнадцать лет, я уже был совсем взрослый, по крайней мере, внешне, девочки заглядывались, младая кровь играла. У меня была троюрная тетка, ей было 29 лет, муж плавал по морям, ну она меня и научила всяким премудростям. Учился, работаю. Было у меня много женщин и я всегда стремился, чтобы им было хорошо. Каждая новая женщина это совершенно новый мир, безграничный, непознаваемый, как космос. И от каждой я узнавал что то новое, становился чуточку другим.
-Завтра я уезжаю, но я буду всегда тебя помнить, я вернусь, обязательно вернусь.
Утром перед отъездом мы в каком то порыве рванулись друг к другу, сметая всё на своем пути. Наше прошлое больше никого не интересовало, оно куда то пропало без следа. Мы оба заплакали и вместе смущенные и радостные вступали в новую жизнь. Мишка выбежал из дверей и тоже вцепился в нас.
- Любимый, мы с Мишкой будем тебя ждать…
Утром, когда он уже ехал на своем шевроле, во многих дворах стояли женщины, кто- то молчал, многие плакали и махали руками. Эдик коротко бибикал, в конце улицы автомобильный гудок стал непрерывным.
Это всё случилось летом, этим летом.
© Copyright:
Олег Долгов, 2012
Свидетельство о публикации №212111801477