[посвящается людям, которые пришли в мою жизнь неожиданными дорогами и остались дарить свет/тепло, поддерживать и придавать смысл: Кате, Маше, Саше, Андрею]
Стояло лето. Теплое, но не жаркое, по-городскому немного душное, обволакивающее и растапливающее мысли. Плавные июньские дни. Хотя на самом деле лето стремительно двигалось: бегало детьми во дворах, крутилось колесами роликовых коньков, купалось студентами в фонтанах, летало воздушными змеями, каталось влюбленными по траве и смеялось лучшими друзьями за каждым углом. А вот велосипед действительно стоял. Стоял на своем балконе чудом уцелевшей в этом городе пятиэтажки по соседству с одной лыжей, зимними шинами и трехлитровыми банками и тосковал. Велосипед был старый, еще советский, и потому много знал и много видел, но энергию и желание путешествовать не растерял. Просто как-то так получилось, что некому было с ним предстоящие путешествия разделить - все хозяева повзрослели, детство в душе утратили, не до приключений им стало. Велосипед на них обиды не держал, только иногда предавался воспоминаниями и грустил, но даже грусть была светлой. Так он и жил: слушал все, что происходило вокруг, и смотрел своим круглым зеркальным глазом на руле в небо.
Но совсем недавно с велосипедом приключилась занятная история. Присела на его балкон птица, покрутила-покрутила головой, да и говорит: "Ты чего тут стоишь, лето же началось!" Велосипед совсем не удивился, говорю же, много чего уже в жизни повидал, но ответил почему-то универсальной фразой "у меня нет возможности двигаться" и помрачнел, чувствуя, что искренен не до конца. Птица посмотрела чуть укоризненно и уточнила: "Желание-то есть?" Велосипед уверенно подмигнул передней фарой, отражая солнечный свет. Тогда птица перепрыгнула на руль, клюнула пару раз в место крепления зеркальца, схватила его лапками поудобнее и взлетела. Так велосипед совершил путешествие, не покидая балкона. Сначала они летели над городом, а внизу куда-то торопились люди и проносились бесконечные потоки машин, похожие на две ползущие навстречу друг другу металлические змеи. Потом город закончился, и велосипед увидел лес, сказочно-зеленый, спокойный, наполненный гармонией. Как же ему захотелось почувствовать колесами землю, проехаться по корням и иголкам, слегка напугать мышек и кротов… Птица покружила над поляной, сверху казавшейся желтым морем, и опустилась ниже, давая возможность велосипеду разглядеть цветки купальниц. Пролетали они и над тонкой прозрачной речушкой, и между высоких сосен, и над зарослями рогоза…
А вечером хозяин просто нашел зеркальце в углу балкона и, прикручивая его на прежнее место, очень удивлялся.
Но как же богат был лес, и как хотелось по-настоящему его навестить! Вот и сейчас, вспоминая то путешествие, велосипед так замечтался, что с трудом заметил, как к нему на балкон вбежала девочка – вылитая хозяйка в молодости, только волосы кудрявые, как когда-то были у хозяина. Девочка обернулась, крикнула «Дедушка, ну скорее же», провела рукой по сидению, смахивая пыль, и весело рассмеялась. И тут велосипед все понял. Его колеса почти дрожали от волнения, когда его выносили из подъезда - боялся подвести свою новую хозяйку, столько времени без тренировок… Но страх ушел сразу после касания асфальта, а его место заняли жажда приключений и ощущение бесконечного счастья, когда девочка принялась крутить педали и повернула руль, выбирая дорогу, ведущую в лес…