Скоро все вокруг ахнут

      
    Фёдор встретил немецких солдат  по русскому обычаю. Жителей почти не было, попрятались по своим хатам. А он с кумом  Васькой Николдиным, с  женой и дочкой встретили «освободителей»  на крыльце своего дома. Фёдор  радовался гостям,  завёл  их в хату и стал угощать. Стол ломился от еды: малосольные огурчики, варёные куры, жареная рыба, квас собственного приготовления, медовуха и множество пирогов с разной начинкой. Старший немец довольно похлопал его по плечу и через переводчика сказал:
   - Вот молодец! Истинный патриот своей родины!  Мы это ценим, и назначаем тебя старостой. Вот дочь у тебя очень красивая… Если не хочешь, чтобы ее  отправили в Германию, служи нам верой и правдой. Придёшь завтра ко мне с дочерью, я распределю твои обязанности… И, потрепав девушку за щеку, вышел их хаты.
    Чуть  рассвело,  и Фёдор уже стоял под зданием комендатуры. Он даже помолодел, сбросив с плеч годков так двадцать. Только Люся стояла молча, опустив глаза в землю, и теребила кончик   русой косы, перекинутой через плечо. В чёрном платье, в белых носочках… В этом  наряде недоставало белого фартука и красного галстука. Это  школьная форма, ведь она была вожатой и всегда носила вместе с комсомольским значком и галстук.
     Отец весело  подмигнул дочери:
  - Не горюй, пташка! Мы скоро заживём… Я тебе такого жениха сосватаю,  что все вокруг ахнут. Будешь, как сыр в масле кататься.
   Холеный немец - комендант деревни вышел на крыльцо и пригласил в комендатуру.
   - Хвалю, ты наш верный союзник. Принимай работу. Вот тебе  план необходимых  работ, - обратился он к Фёдору. - Нужно провести перепись птиц, коров, свиней. Обязательно возродить деятельность колхоза. Наши хозяйственные команды  тебе помогут наладить в районе обмолот зерна, продолжать уборку другой сельхозпродукции. Нам не нужно разрушать  ваш строй, нужно  сохранить советскую структуру хозяйствования на селе. Это  прекрасная возможность изъятия готовой продукции для нужд германской армии. Только  называться ты будешь  старостой. Постарайся привлечь население на свою сторону.  Подыщи себе помощников.   У вас есть мельница?
   Новоиспечённый староста удовлетворительно кивнул головой.
   - Мельницы  нужно обязательно взять под охрану - теперь там постоянно должна  дежурить полиция, - продолжил офицер. - Что свою дочь привёл - хвалю. Нам такие помощницы тоже  нужны, - он весело ей подмигнул, и обвёл  фигурку оценивающим взглядом.
   Девушка ещё ниже наклонила свою русую головку.  Растерявшись и не понимая: зачем стоит здесь?  Как смотреть односельчанам в глаза? Что подумают о ней её подопечные – дети? Наверное, если бы в этот момент провалилась в пропасть, то на душе было бы спокойнее, чем теперь…
 
    Фёдор всей душой хотел понравиться новым хозяевам, поэтому трудился, не покладая рук. Он организовывал отряд полиции. А своего кума Николдина Василия взял кладовщиком…
    Своими «успехами» и поделился местный староста с кумом Васькой,  ужиная в саду под сливой.
    - Ты ешь, пей, но и закусывай. Пьяных я не уважаю, сам никогда не напивался до поросячьего визгу и другим не даю, - угощал он кума, разливая самогон в стаканы…
 Нет, ты представляешь - наши бабы  совсем с ума выжили! - жаловался  Николдину. - Я так устроил, чтобы  молодых баб с грудными детьми и постарше (пяти-шести лет) и стариков рано утром привозили на телегах собирать кукурузу. Грудничков оставляли под присмотром солдата с автоматом. В обед разрешали детей кормить.  Все для них, а бабы недовольны. Вечером на телегах в деревню детей отправляют, а  сами умудряются снопы соломы тащить на спинах, чтобы дома растопить печи и приготовить ужин. Я ведь это разрешаю. Вон другие старосты  бьют их и даже убивают. Я же ко всем с добром, а они недовольны! А назавтра снова рано утром под дулами автоматов поведу убирать оставшийся на полях урожай. Пусть работают. При Советах ещё не так пахали!..
Васька, ты не знаешь, наш полицай уже составил списки девчат?
Комендант приказал всех переписать. С нашего села пока  не отправляли в Азов. Говорят, в Германию поедут. Наши девки - дуры, своего счастья не понимают. Германию увидят… Немцы предлагают им переспать с ними, вроде справку какую-то дадут, чтобы остались здесь. Да, враки это, -  все равно отправят. Там в Германии в прислужниках работать будут. Юфим Ушленко приходил, орал, топал ногами, его дочку потрепали солдаты. Невидаль какая! Не все ли ей равно, когда бабой стать! Облила  кипятком все лицо, лишь бы только не угоняли в Германию. Так страшная была,  а теперь вообще на Бабу Ягу похожа. Все равно угонят - у немцев план, и так заведено…
   Что притих? Страшно стало? Да, кум, мне самому иногда страшно становится.  Ночами стал плохо спать - проснусь среди ночи, глаза в потолок вставлю, а на душе кошки скребут. Ты не знаешь, к чему это?
    Василий с ужасом слушал его речи. Даже самогон не брал. Он налил себе полный стакан и выпил, и  упал со стула под стол  сладко захрапел.