- Куда? Ты чё, крыша поехала? - Надо мною нависла желтая подошва кроссовки сержанта, упершася в камень, с которого сыплется прямо в глаза мелкая крошка. - Вправо смотри, куст, видишь?
- Ага, он подо мною.
- За него ногу заноси, там выступ.
Фу-у-у, точно. Нога уперлась в камень и потихонечку переношу на нее весь вес тела. Но спаренные автоматные магазины, засунутые в карманы на груди, как назло упераются в камень, и никак не дают полностью придвинуться к нему.
«Ы-ы-ы», - пальцы ползут по камню и, наконец, нашли, за что ухватиться. Всё, можно удержаться.
- Иди в бок по выступу, там тропка, - продолжает командовать сержант. - Только не смотри вниз.
«Да, как так можно! Скалолаза нашел», - мычу про себя и продолжаю спускаться, то и дело, упираясь щекою в холодные камни, и в тоже время – всем телом, жаль присосок нет.
А вот и тропка. Боясь оторваться от камней, переступаю по ней правым боком, и никто из солдат не подтрунивает, и – сержант перестал. Глянул, рывком вниз, и голова чуть не закружилась, обрыв прямо перед ногами.
- Не смотри вниз, кому сказал. Так и иди, вон до того камня.
«Какого камня? А вон он, чуть ниже, огромный валун выглядывает из скалы. Концы острые. Его что-то и не помню».
- А теперь влево смотри, тропку видишь?
- Да, да.
- Давай командир, не ссы, атаманом будешь.
А тропка не пологая, вон как вниз бежит.
- Давай, давай, - сержант дышит мне прямо в ухо, вроде бы даже поддерживает за плечо. Вот стыдуха. Ну, трус, ну…
- Давай, давай, лейтенант, - его голос глушит.
«Да я даю, даю!» - кричу, что есть мочи про себя, и иду.
Что-то сорвалось надо мною, слышно как камень, стукаясь о скальные выступы, «побежал» вниз. Только бы самому такое не сделать. А еще хотел у минометчика взять опорную чашку, вот она бы и понесла меня с обрыва, как этот камень. Добрый! Спасибо сержанту, пальцем покрутил у виска минометчику, и кулак вдогонку сунул. Что говорить, салага. Я салага!
- Давай, давай, лейтенант…
- Давай, давай, атаманом будешь…
И сколько раз сержант так меня подбадривал, не сосчитать, А вот когда ногами стал на камни, на берег у арыка, тот в шутку, что ли, так же сказал и рассмеялся, когда я с испугу тут же ухватился руками о скалу и притиснулся к ней щекой и всем телом, пытаясь удержаться.
Рассмеялись все солдаты. Вот, блин, попался.
- Закрыть рты, - скомандовал сержант, - лейтенанта качает. Себя вспомните.
Посмотрел через плечо немножко назад. Земля пологая, из мелких валунов, а впереди зеленая вода, бежит через уступы, бурлит.
- Слушай команду, через арык к той маслине вперед! Под ней ждать! Там мертвая зона. Марш!
Бегу вместе с солдатами, пытаясь удержаться от напора воды, скольжу и, понесло. Ноги вверх тормашками, ухватился за камень, чувствую чьи-то руки, тянут за собой.
- О-о-о!
- Бегом за камень! - кричит солдат.
Рука сержанта ухватила меня за бронежилет и втиснула к себе, впроем, в скопище тел из солдат, кто-то придавил меня сзади. И только сейчас понимаю, что сильно ударился о камень головой. В ушах свист, виски давит: «У-у-у!» И не шелохнуться, как назло…
И тут только начинает доходить, что нас обстреляли, другой причины, прятаться за камнем, нет.
С силой выворачиваю голову, перед моим лицом колючки бороды сержанта.
- С миномета долбанули. Повезло, что когда спускались, молчали. Видно поздно увидели. И скорее всего те, которые наше место заняли. С этой скалы мы были бы у них как в тире. Связист, что там?
И теперь только расслышал голос радиста: «Квадрат сорок – двенадцать - девять, прошу поддержки.
Что-то вверху хлопнуло, раз, другой, третий.
- Наконец-то, - шипит сержант, - вертолетчики молодцы. Мина? А ну вылезь, посмотри, что там.
- А что? – сипит минометчик, давящий мне в плечо сзади.
- Через ручей, под ту скалу. Мы за тобой. Бегом!
И снова рывок. Теперь повезло, не поскользнулся, и вода не сбила с ног. Вжались в стенку скалы, и пошли через ущелье. За каменной глыбой нас окликнула вторая группа, верхолазов.
- Мы думали все, вас духи накроют, - улыбается усач, пожимая всем руки. Наверное, их командир.
Залезаем на БТР, минометчик сбросил со своих плеч чашку, потирает плечи, а в кармане у него что-то бьется.
- У тебя змея! – вскрикнул испуганно я, тыкая рукою ему в боковой карман комбинезона.
А он улыбается и мотает головой, вытаскивая из него два рыбных хвоста:
- Маринка! На уху! Это когда нас обстреляли минами, после взрыва, видно, их выкинуло.
- А,а,а.
На базе наш отряд стоял невдалеке от разведчиков, с которыми лазил на высотку. Своим солдатам ничего не стал рассказывать, какого было там мне. А что говорить, дрожал все время как осиновый лист. Хоть бы сержант с разведвзвода не рассказал им, как я на берегу с перепугу все продолжал хвататься за камни, думая, что нахожусь на уступе. А сколько таких ляпсусов там было со мною, что на подъеме, что на спуске. Вот трусил, как салага, ну...
Перекусив рисовой каши, подогретой в консервной банке, залез под БТР, и попытался уснуть. Но не удавалось, саднили руки, протертые до крови, плечо, виски.
…А камень как назло все уходит из-под ноги, то влево, то вправо, то назад, теряю равновесие и кувырком лечу вниз, как с самолета без парашюта: «А-а-а-а». Удар о землю был не сильным, легким в плечо. Еще, еще…
- Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант…
- А-а, что? – резко поднимаю голову и больно стукаюсь о колесо БТРа. – У-у-у.
А передо мною глаза механика-водителя:
- Там сержант с разведвзвода вас на уху зовет.
- Куда, куда? - никак не пойму я.
- Товарищ лейтенант, - всовывается в просвет между колес голова сержанта, - уху из маринки сделали. Той самой с арыка. Пошли, пошли, первый выход нужно обмыть. Ухой конечно! Она и сил придаст, и нервы успокоит. Пошли, товарищ лейтенант, - и его сильная рука хватает меня за ворот комбеза и тащит наружу из-под БТРа. – Уха, она и в Афгане уха! Сила! Это я вам говорю, волжанин.