Мальчишки сегодня, как с картин Петрова-Водкина - худые и быстрые.
Носились. Орали. Ныряли и хулиганили. И учились чеканить. И пытались придумать название команде. И замирали на мосту перед плевком в Каму, не в силах сразу разорвать связь с прекрасным "вечно". И плевали, таки, опьянённые желанием быть, желаньем сказать "я есть", "я здесь". И пытались достать камушками двух сытых уток на середине реки.
Кама... На Каме и камни, и камушки. Вода, рождённая в Камне.
Утки же... лениво взмахивали крылами, но даже носом не вели. И мы придумали, что не утки это вовсе, а голуби. Захотелось долбануть вдруг камушком по макушке этих ленивых голубей водоплавающих, а далеко... И энергия неосуществлённого повела, потащила...
- А кто последний столб заденет, тот и "галя", - крикнул один и понеслись... считать столбы вдоль дороги.
А сзади кого "Месси" гнал, кого индейская символика вперёд несла, кого-то дешёвая
китайская надпись... И как знать... Может быть и это правильно. Ведь надо убить утку, чтобы
понять что такое грусть и Кама. Россия.
Можно ли простить глупой птице, что она может взлететь над миром, а ты - нет?
Но ты хочешь, Россия, вырваться из земного притяжения и поэтому - "Месси", и поэтому китайский adidas... как некий корабль... как крыло птицы. Как то скрытое противоречие в глубине нас, что заставляет пробовать новое, чтобы осознать былое и, удивившись, поднять знамя снова.
Желание встать на крыло, подчинить вечер и ветер... и Каму... и мир. И радостное, и вечное желание мальчишек крикнуть миру "я есть!"
Опубликовано.