КУРСОВАЯ РАБОТА
Телефон Светланы Катя нашла в газете случайно – ей понадобился наборщик текста для оформления курсовой работы.
«Надо уговорить маму купить компьютер» – подумала Катя, наскоро причесав волосы и намотав на шею длинный шарф. Хорошо, что мама не видела девушки: она ни за что не позволила бы ей выскочить на улицу без шапки. Пусть на дворе весна, пусть шапка надоела, всё же март обманчив. После метели на проводах всё ещё висят ледяные бусы.
Спустя десять минут Катя уже ехала по нужному адресу. В дороге она отчего-то вспомнила предрассветный сон…
Она маленькая, лет трёх от роду, лежит в постели, ей страшно. В соседней комнате ругаются мама и папа. Их лиц не видно, слышны только резкие голоса. Катя не в силах больше переносить этого, зажимает уши и прячется под одеялом. Звериные крики сотрясают дом, на пол падает разбитая посуда…. «Я не хочу этого, не хочу». Кате хочется трясти головой, чтобы эти звуки высыпались из ушей. Постепенно шум смолкает, стены спальни окрашиваются в мерзкий зелёный цвет. Кате надо лежать тихо, совсем не шевелиться, иначе накажут. Кто накажет? Родители? Да нет же, нянечки…Она засыпает. Сон длится недолго и утром её будит странный звук. Не звон будильника, нет, это – мерное жужжание. Оно ей знакомо, потому что звучит в голове каждое утро.
Ну и сон! Всё, что ей привиделось – какая-то нелепость. Во-первых, она живёт вдвоём с мамой. Анна Сергеевна женщина мирная и вообще не умеет кричать. Один раз их с Катей залили соседи сверху, причём сделали это в день окончания ремонта. Так Анна Сергеевна чуть ли не извинялась перед ними за их же оплошность. Папа у Кати давно погиб на учениях. В семье всегда царила идиллия, по крайней мере, при Кате никогда не случалось отвратительных сцен с битьём посуды.
Настроение у Кати испортилось, как всегда после подобных снов. Она вышла из маршрутки, быстро нашла нужный дом и квартиру.
…Наверное, каждому человеку доводилось испытать странное чувство: попав в совершенно новое место, кажется, что он здесь когда-то был. Вот и Катю посетило это чувство. Она стояла в чужой комнате, подозрительно вглядываясь в пространство. Даже сон забылся.
Хозяйкой квартиры оказалась малоприятная личность по имени Светлана. По ней было видно, что она не любит ни людей, ни свою работу, ни собственное отражение в зеркале. Обычно у одиноких людей живёт дома собака или кошка, по крайней мере, на подоконниках растут цветы. У этой – ничего. После общения с таким человеком любого покинет хорошее настроение, а в душу закрадётся тяжёлое, тупое беспокойство. Кате захотелось уйти. Но Светлана ненароком вышла из комнаты, и девушке пришлось остаться. «Я здесь точно была! Вот эту старую розовую вазочку с изображением ангелочков когда-то видела. И эту треснутую пепельницу в форме ракушки….».
Вся обстановка была старая, бесцветная, словно оживший кадр из шестидесятых годов. Среди всего этого на растрескавшемся столе поблёскивал новенький компьютер. Катя усмехнулась, живое воображение представило ей такую картину: жидкокристаллический телевизор в яранге. Или ямщик на телеге с новейшей системой навигации.
Девушка начала давиться смехом. Затем перевела взгляд на одиноко стоящий старый шкаф с выдвижными ящичками. «В левом ящичке непременно должна оказаться старая электробритва!». Катина рука уверенно потянулась к ящичку, и… в этот момент со спины раздался резковатый голос Светланы.
-Так, и куда это мы полезли, милая девушка? – Она стояла, облокотившись о косяк, и вопросительно глядела на девушку.
У Кати сделался совершенно глупый вид. В такое неловкое положение она попадала в последний раз в детском саду, когда залезла в сумку воспитательницы поглядеть помаду….Катя стала гнуть ни в чём неповинную металлическую бляшку на джинсах.
-Я… извините, просто, стало невыносимо интересно, что там лежит. Из-за любопытства всегда попадаю в неловкие ситуации…– Стало совсем тихо. Слышны были только шлёпки тапочек по пяткам Светланы в такт тиканью часов.
- У меня здесь аптечка. Теперь, надеюсь, твой интерес удовлетворён?
- Да, – еле слышно ответила Катя.
- Ты странно себя ведёшь, – суховато произнесла Светлана. – Но на воровку не тянешь. – Она помолчала и пронзила Катю тяжёлым взглядом. – Следовало бы прогнать тебя из дому. Оставь своё любопытство для других целей. В учёбе, например, пригодится. Это тебе совет на будущее. Ты свою курсовую работу принесла? – Катя кивнула головой.
- Ну, так клади на стол. К среде отпечатаю. В твоей работе много графиков и таблиц?
- Нет, даже мало. А вы точно успеете до среды?
- Ты посмотри на неё: ещё меня и подгоняет! Вот молодёжь пошла! – возмутилась женщина. – Я бы на твоём месте хвост прижала …
- Просто, если я не сдам вовремя…
- На кого учишься-то? – перебила железная леди.
- На дизайнера. Курсовая работа по строительным материалам при внутренней отделке помещений.
- Терпеть не могу делать ремонт, – фыркнула женщина.
- А я терпеть не могу печатать на компьютере, – соврала Катя.
- Каждому своё, – заявила Светлана, её взгляд оставался по-прежнему холодным.
- Не получается у меня печатать, и всё тут, – продолжала прикидываться Катя.
- Не беда, научишься. У тебя всё впереди, – голос Светланы слегка смягчился. – А вот мне ремонта не видать, как своих собственных ушей. Двадцать лет я ничего здесь не меняла….
- Когда-нибудь созреете.
- Денег нет на созревание, – отрезала хозяйка.
- А сколько я буду должна за работу? – спросила Катя с таким видом, как будто собирается решить денежную проблему Светланы.
- В среду, всё в среду. Я много не беру. Кстати, как тебя зовут? На кого оформлять титульный лист?
- Я – Катя Селиванова, а отчество – Ярославовна!
Светлана поспешно открыла входную дверь и выпустила девушку. Выходя, Кате показалось, что женщина побледнела.
«Надо было другую наборщицу поискать, это какая-то странная».
Катя и не заметила, как оказалась дома. Мама, Анна Сергеевна, встретила её коротким «привет» и удалилась смотреть любимый сериал.
Катя встала в дверях комнаты и попыталась рассказать события дня.
- Мам, сегодня у меня такой необычный день…
- Катюнь, давай после сериала, а?
- Ну мам….
- Катька! Из-за тебя прослушала, что донна Роза сказала сеньору Родриго!
Ну, что тут поделаешь? Маму можно оторвать от сериала только одним способом, и то, на короткое время, – сказать, что молоко убегает. А обвал стен, землетрясение или цунами – не причина. Поэтому Катя, даже не помыв рук, стянула с полки пыльный альбом с фотографиями и принялась листать его.
...Вот в новеньких санках сидит трёхлетняя девочка с худеньким личиком. Шубка у неё новая, валеночки тоже. Казалось бы, радоваться надо. А у ребёнка не видно никаких эмоций. Отчего Катя сидит, как истукан?
А вот и другой снимок. Утренник в детском саду. Ей пять. Катя уже не такая худенькая, сидит на стульчике в замечательном костюме Красной шапочки. Мама заказывала его в ателье, что было неслыханной роскошью на её скромную зарплату. Все пляшут, веселятся, а она сидит насупленная. У подарка лопнуло дно, конфеты и мандарины просыпались. А Сашка Жуков вдобавок наступил на мандарин…
...Школа. Катя с круглыми глазёнками в огромных белых бантах. Болезненной худобы и след простыл. Щёки залиты румянцем. Взгляд уже не как на первом фото, а уверенный, задорный, даже шаловливый.
Из маминого телевизора, который орал на всю катушку, раздался театрально– отчаянный голос донны Розы.
-Где фотография моего младенца, Родриго? Ты украл её?! О, негодяй!!
Внезапно Катя поняла, что у них нет её младенческих фотографий. Ни одной. Наконец, раздалась заключительная песня сериала и, Катя, как по сигналу, вошла в комнату матери.
- Ма, ну что там в фильме?
- А, – махнула рукой мама. – Никакого развития сюжета.
- Мам, а почему у нас нет фотографий, где я маленькая?
- И ты туда же! – засмеялась мама. – А на утреннике новогоднем, где дети пробежались по твоим мандаринам, помнишь?
- Это-то я помню! А более ранних?
- Ну, – смутилась мама. – Как-то некому было тебя фотографировать.
- А расскажи мне о детстве, – попросила Катя. – Я помню себя лет с четырёх….
- Да и все с такого возраста помнят, – ласково ответила Анна Сергеевна.
- Не все, не все! Вот, например, Танька Горкина помнит себя в двухлетнем возрасте. Эпизодами, конечно. – Катя вздохнула. – Мне сегодня приснился такой странный сон. Семейная пара ужасно ругалась, а я была их дочерью…
- Чего только во сне не увидишь!
- Мне ещё снилось много кроватей, грязно-зелёные стены и какие-то злые нянечки…, – увлеклась Катя, явственно припомнив сон. – Вдруг её глаза округлились, и она завопила. – Я только сейчас поняла, что у меня шумело в ухе! Только сейчас!
- Когда? Ты всё-таки ходишь без шапки, несносная девчонка?!
- Я не об этом…
– …давай, запишемся к лору, – не слушала мама.
- Да во сне же, мама! У меня шумит в ушах под утро. От этого звука я часто просыпаюсь. Это звук электрической бритвы, теперь я точно уверена.
- О, Господи, – мама закатила глаза. – Откуда она у нас? Ты видела у меня бороду?
- Мам, а какой бритвой пользовался мой папа? – не заметила иронии дочь.
- Никакой. У него борода и усы вообще не росли.
- Неужели такое бывает?
Мама пожала плечами.
- Бывает, дочка, бывает.
- Повезло ему. Ну почему я не в него, – заныла Катя. – Не знаю, как уже с волосами бороться. – Она отчаянно обозлилась на себя. – Мам, отчего я ничего не помню? Ни себя, не папы…
- Детка, худенькая ты была и болезненная. Вот память и плохая была.
- Но почему? – капризничала Катя.
- Да кто тебя знает, болела и болела постоянно.
Вдруг раздался телефонный звонок, и мама сорвалась с места. По краткому разговору было ясно, что на том конце провода ошиблись номером. «Что она там так долго делает?» – недоумевала Катя. А Анна Сергеевна стояла у иконы и молилась: «Боже, дай мне сил и терпения…»
Наступила среда. Пора забирать работу у Светланы. Со странным чувством пошла Катя к её дому. Со Светланой ей встречаться отчаянно не хотелось, но к старенькому дому неодолимо влекло. Возле подъезда Катя заметила почтальона, грузную, одутловатую женщину. Та продумывала маршрут подъёма по этажам.
- А для восьмой квартиры есть что-нибудь? – невинно спросила Катя.
- А вы кто будете? – проявила бдительность женщина.
- Я – из восьмой.
- Петракова?
- Да.
Кате ни о чём не сказала эта фамилия. Хотя…. Один раз, это было очень давно, её назвали Петраковой по ошибке, то ли в детском саду, то ли в каком-то другом заведении… «Я – Селиванова! – возразила тогда Катя». «А-аа. А в карте написали Петракова. Небось, с материного паспорта переписали, а ты по батюшке кличешься…» Туманное воспоминание тут же стёрлось. Почтальон сунула Кате письмо.
- Бери. В вашем подъезде больше никому ничего не пришло, не стану зря подыматься.
Катя держала послание дрожащими руками. Вдруг в голове раздался грозный голос Светланы: «Оставь своё любопытство для других целей! Сколько можно вторгаться в мою жизнь? Следовало ещё в прошлый раз прогнать тебя!!» Катю заколотила мелкая дрожь, она даже рефлекторно втянула голову в шарф, как черепаха, но проклятое любопытство взяло верх над страхом. Она взлетела на верхний этаж, под самый чердак, присела на скамейку для курящих и бегло прочла:
«г. Астрахань, ул. Строительная, 2. От Селиванова Я.Н.» Вот это совпадение! Катя-то Селиванова! Холодные пальцы исступлённо рвали непослушный край конверта.
«Здравствуй, Светлана. Ты, наверное, не ожидала получить от меня письмо. Сколько лет мы не виделись? Страшно подумать. Я много думал о своей и о твоей жизни. Много ошибок мы с тобой наделали, всему виною молодость. Если бы можно было исправить хоть что-нибудь…. Но, к сожалению, жизнь не даёт такой возможности. Мой второй брак тоже оказался неудачным. Мы с Таней давно в разводе. Я совсем потерял интерес к жизни. В последнее время перестал выходить на улицу, бриться, читать газеты, внешне похожу на Саддама Хусейна.
Часто вспоминаю тебя. Сейчас уже и не помню, почему мы всё время ругались? Если бы ты приняла меня, простила, то мы зажили бы замечательно. Всё стало бы по-другому. Кто знает, может, отыскали бы, наконец, нашу девочку. Мы виноваты перед ней…. Часто представляю, а как сложилась её судьба после интерната? Что-то я расчувствовался, письмо получилось грустным. Светлана, я готов снова начать с тобой отношения. Всё с чистого, как говорится, листа. Напиши мне ответ в случае любого решения. Твой Ярослав».
Катя разом вспотела. Пусть фамилия Селиванов не такая уж и редкая. Но Ярославы не часто встречаются. А отчество Кати, представьте, – Ярославовна! Не много ли совпадений в последние дни? Так вот почему мама двадцать лет прятала от Кати свидетельство о рождении?! Даже в школу сама носила документы для аттестата зрелости, чтобы не показывать дочери! Там наверняка в графе «мать» значится эта Петракова! А Кате было так неловко перед одноклассниками, что мама носится с ней, как с неразумным птенцом.…От волнения память преподнесла Кате ещё один сюрприз….
...Маленькой Кате страшно хотелось поиграть с вазой, что в ангелочках. Она подставила стул к шкафу и потянулась к запретной вещи. Кончиками пальцев нащупала дно и потянула. Но не хватило роста, чтобы хорошо взяться за неё, и ваза упала прямо на пепельницу-ракушку. Последняя треснула, а вазе ничего не сделалось. Тут в комнату вбежала мама и закричала на Катю так, что она впоследствии ещё долго вздрагивала…
...Девушка смахнула это воспоминание, спустилась к двери Светланы и постучала. Сначала тихо, а затем громче, громче. Петракова долго не шла, и, наконец, зашлёпала тапочками, раздражённо говоря: «Сейчас, сейчас, кому не терпится?». Щелчок – и распахнулась дверь. Петракова стояла на пороге в наспех намотанном полотенце. Лицо было мокрым, серые глаза часто моргали, а с волос капала вода. «Принимала ванну» – решила девушка, глядя в точно такие же глаза, как у неё. От этих глаз ней стало твориться что-то невообразимое. Катя прерывисто задышала, сердце бешено заколотилось. Груз нового знания оказался просто непосилен. В одно мгновение девушка испугалась, что Петракова обо всём догадается. Но этого не произошло. Они секунд десять играли в «гляделки» и Петракова не выдержала первой.
- Ты решила меня простудить?
Катя отрицательно помотала головой.
- Проходи. А я пойду, оденусь, – резковато развернулась Светлана.
Пока её не было, Катя стояла в прихожей и перебирала в голове разные варианты разговора. «Здравствуй, мама! Я всё знаю». Ничего глупее не придумаешь. Или: «Знаете, как меня зовут? Катя Селиванова». Решение всё не приходило, и Катины глаза наполнились слезами бессилия. Только бы Светлана подольше одевалась, чтобы успеть справиться с собой! Возможно, Катя – самая глупая девушка на свете, но она почувствовала нежность и даже любовь к этой женщине… Она утирала глаза краем шарфа, а Петракова, которой из комнаты было достаточно хорошо видно Катино отражение в зеркале, долго не решалась выйти к ней…
Пауза начала затягиваться. Катя негромко позвала.
- Светлана! Отдайте мою работу…
А в ответ – тишина. Девушка невольно заволновалась, прошла прямиком в комнату. Светлана, сгорбившись, сидела в кресле и боялась посмотреть в лицо девушке. Она была бледна, как больничный лист.
-Вам нехорошо? – тихо спросила Катя. – Я помогу. Говорите, где у вас находится аптечка? – Она уверенно подошла к старому шкафу и рывком выдвинула тот самый ящичек. Там оказалась старая электробритва.