Глава первая. Обычный день Чудаева
В этой главе главный герой дважды испытывает счастье, нарушает правила буднего дня, который завершается крайне необычным образом.
Это было самое обычное утро из всех возможных: пружина, слегка выглядывающая из-под обивки, покалывала левый бок, будильник визжал так же противно как и прежде, соседи за стеной вновь упражнялись в хоровом пении какой-то глупой заунывно-религиозной песни на тему «Господь, мы благодарим тебя за новый день», а машина прямо под окном, словно подпевая чокнутой семейке католиков, заливалась визгом потревоженной сигнализации, - и если все эти вещи кажутся вам какими-то из ряда вон выходящими, то вы ошибаетесь, потому что для Игоря Чудаева они являлись неотъемлемой частью скучной повседневности. С тех пор как Игорь поселился в маленькой квартирке на окраине Браунбурга, утра перестали отличаться друг от друга, являя собой сплошную линию серости, заточенной в клетку привычек и странных житейских ритуалов.
Итак, у нашего отнюдь не геройского героя начался будний день, именуемый семнадцатым числом октября месяца. Чудаев открыл глаза, раздраженно поморщился, сел на скрипучей кровати, но пятками пола не стал касаться. Он знал, что ЖКХ работают из рук вон плохо и что достойное отопление данному многоэтажному зданию не светит ближайшие сто или даже двести лет. Боясь ненароком простудиться, Игорь сунул ноги в тапочки, аккуратно размещенные возле кровати еще вечером предыдущего дня. Затем мужчина поднялся, почесал спину и потянулся, и на этом закончился его комплекс утренних упражнений. Занавески по утрам Чудаев не раздвигал, руководствуясь причинами, о которых будет сказано позже. В полумраке неосвещенной комнаты Игорь надевал, как он сам его называл, «наряд номер один». Название это говорило о том, что с данных одеяний начинался любой день Игоря Чудаева: черные носки, сушившиеся всю ночь на еле теплой батарее, футболка с изображением белого медведя, лакающего пиво, и подштанники, которых сам Игорь жутко стеснялся. В обличии сонного зомби Чудаев сперва посещал туалет, а затем брел на кухню. Иногда ему приходилось задержаться в уборной дольше положенного и единственное, что спасало его в эти моменты от слабой формы клаустрофобии – газета «Объявления и не только» прошлого года выпуска. И хотя чтение этой видавшей виды газетенки притупляло страх перед маленькой каморкой туалета, изучать каждое утро одни и те же объявления было не слишком интересно.
На кухне Игорь ставил на плиту чайник, чистил зубы недовольно топорщащейся во все стороны щеткой, брился, ополаскивал лицо и при этом старательно сплевывал попавшую в рот воду, так как опасался ненароком проглотить какого-нибудь паразита, обитающего в водопроводных трубах. Чайник обычно к этому времени вскипал, и Игорь наливал кипятка в свою любимую белую чашку. Затем он пять раз макал в нее свежий пакетик чая, добавлял три ложки сахара, размешивал получившийся напиток, а потом выкидывал использованный пакетик. Еще никогда Игорь не использовал один пакетик чая дважды, так как слышал в ТВ-передаче, что это вредно. Наступал черед бутербродов. Чудаев вооружался ножом, нарезал батон аккуратными ломтиками, тонким слоем намазывал их маслом, ровно семь раз дул на парящую кружку, и лишь после этого вприкуску со свежеприготовленными бутербродами выпивал чай. На этом оканчивалась фаза завтрака, занимавшая в жизни Игоря отнюдь не последнее место, ведь во время всех этих скучных и доведенных до автоматизма действий он мог размышлять о скором отпуске, вспоминать отложенные вчерашним днем дела и мечтать о симпатичной Ксении Петровой, которая торговала фруктами в киоске прямо у его подъезда.
Как только Чудаев переступал порог кухни, наступала вторая фаза его рабочего дня – сборы на работу. Игорь возвращался в спальню, надевал «наряд номер два», в частности, светло-зеленую рубашку, синий галстук и строгие темно-зеленые брюки, становился перед зеркалом, причесывался, брызгал на шею немного дешевой туалетной воды с запахом черной смородины, а затем важно шел в прихожую, где его поджидали начищенные еще вечером черные ботинки без шнуровки и осенняя куртка ядовито-желтого цвета. Курка слабо сочеталась с прочей одеждой Игоря, но это недоразумение он привык игнорировать, списывая улыбки прохожих на сезонное обострение идиотизма. «Благодаря этой хорошо видимой в темноте куртке меня не собьет ни одна машина», - думал Чудаев.
Стоило замку щелкнуть, запирая дверь квартиры, как начиналась третья фаза обычного дня Игоря – прогулка до здания комитета охраны растительности области номер восемь, где Чудаев работал. Мало кто из сотрудников этого учреждения знал, где находится область номер восемь и что там произрастает, и Игорь не входил в число этих избранных, однако, он ни капли не огорчался на этот счет. Можно даже сказать, что такой порядок вещей его более чем устраивал.
Итак, Чудаев спустился вниз, предварительно преодолев три лестничных пролета, и замер напротив двери. Удивительно, но именно этот момент являл собой вторую по величине изюминку, упрятанную в складках обыденности существования Игоря. В этот момент он пытался угадать, что за погода сейчас на улице. Если Чудаев угадывал, то по дороге на работу позволял себе выкурить одну сигарету и в конце рабочего дня покупал баночку безалкогольного пива, а если угадать не удавалось, то наш герой не заглядывал в киоск с фруктами, в котором работала Ксения Петрова. Иногда погода давала подсказки в виде барабанящего дождя, но сейчас она не желала помогать Игорю. Несколько секунд Чудаев раздумывал, а затем, произнеся про себя слово «пасмурно», распахнул дверь. Края губ слегка приподнялись, всего на пару миллиметров, но большего и не требовалось, ведь именно так выглядела улыбка этого странного человека, в данном случае посвященная затянутому тучами небу. И именно из-за этой маленькой викторины Игорь оставлял занавески на окнах зашторенными.
Пройдя скорым шагом до заветного киоска, Игорь затаил дыхание и заглянул в маленькое окошко, через которое обслуживались все любители фруктов близлежащих зданий. Ксения Петровна оказалась на своем рабочем месте, чем несказанно обрадовала Игоря. На объекте воздыхания нашего героя была надета бардовая блузка и теплая куртка, которая слегка полнила продавщицу, однако женщину это ни капли не беспокоило. Как всегда Ксения улыбнулась странному мужчине, который столь часто заглядывал к ней, и от этой улыбки Чудаев так расчувствовался, что купил себе два яблока вместо привычного одного. Эти несколько минут, пока Петрова взвешивала его заказ и производила подсчеты на калькуляторе, он второй раз за день становился счастливым человеком. Когда он становился первый раз? Когда угадывал погоду, естественно.
Расплачиваясь за покупку, Игорь, как и всегда, пытался собраться с духом и пригласить Ксению куда-нибудь, и вроде как удавалось ему собрать волю в кулак, но стоило сдаче со звоном обрушиться в тарелочку прямо перед его носом, как уверенность тут же покидала тело Чудаева. Забрав яблоки, он, как всегда, удалялся от заветного киоска, а Ксении оставалось лишь в очередной раз поразиться странному покупателю, который всякий раз смотрел на нее, словно на воскресшего Христа.
Сожаление и тоска бушевали в Игоре до тех пор, пока он не доходил до светофора. Именно здесь его поджило то, от чего зависела успешность предстоящего рабочего дня. Будет ли вовремя выплачена зарплата, не нарвется ли Игорь на хулиганов по дороге назад, будут ли свежими пирожки в буфете комитета охраны растительности округа номер восемь, - все это находилось в прямой связи от пешеходного перехода, что располагался рядом с домом Чудаева. Чтобы не попасть впросак, Игорю приходилось быть начеку, поэтому тоска и сожаление мигом испарились, уступив место сосредоточенности и уверенности в победе. Наконец, наступил час икс! Загорелся зеленый свет, и Игорь устремился по зебре. Ноги его наступали точно на белые линии, и стоило хоть раз промахнуться, как день гарантированно становился никудышным. Шаг за шагом, с видом морского пехотинца, штурмующего береговые укрепления, он продвигался вперед. Обычно времени хватало с достатком, чтобы без проблем преодолеть плевое расстояние до другого тротуара, но иногда светофор пакостил нашему герою, выдавая красный свет раньше положенного, и тогда Чудаев терпел поражение, но в этот раз все обошлось. Выйдя на другую сторону дороги, Игорь облегченно выдохнул и победно надкусил одно из яблок. Вы скажете, что вредно есть немытые яблоки, но для Игоря это не имело значения, ведь этих зеленых плодов касалась сама Ксения Петрова! Покончив с яблоком, мужчина доставал из мятой пачки одну сигарету и подкуривал от кнопочной китайской зажигалки. Зажигалки с кремнием не желали загораться, стоило им намокнуть, а кнопочные были более неприхотливыми, а ведь чаще всего именно в дождь Игорь угадывал погоду, следовательно, выкуривал сигарету. Попыхивая папиросой, Чудаев неспешным шагом направился вниз по улице имени Чернослива, дошел до здания комитета, в котором работал, выкинул окурок в урну возле входа, поднялся на второй этаж, прошел в свой кабинет, сел за стол и замер в жестком кресле, напоминая йога-мазохиста. В двенадцать Игорь отлучился в белоснежный, выдраенный туалет, в два часа посетил пахнущий кислой капустой буфет, в шесть наведался к прыщавому начальнику, который коллекционировал спичечные коробки, а в семь отправился домой. Еще никогда этот рабочий распорядок не нарушался, что лишь подтверждало догадку Чудаева, что с растительность в округе номер восемь обращаются более чем хорошо. Именно в семь часов Игорь впервые за весь день смотрел на часы, так как боялся уйти с рабочего места раньше положенного, в остальные же случаи он целиком и полностью доверялся своим биологическим «тикалкам». Конечно, если не брать во внимание будильник, будящий Игоря по утрам.
И вот наступил вечер. Игорь вышел из здания комитета и уже направился вверх по улице имени Чернослива, как неожиданно вспомнил о втором яблоке, приобретенном этим утром. Пожалуй, оное яблоко являлось единственным необычным элементом этого до жути обычного дня. И именно это яблоко перевернуло всю дальнейшую жизнь Чудаева.