Дневник VI-30 Андрей Книппер. Сколько волн к ногам моим упало
9 июля 2006 г. Мне снилось, что половина моей души умерла.
10 июля. Я в гостях у моего друга, поэта Саши Тимофеевского, читала ему свои стихи, иногда он читал их глазами. Он быстро устал. Я записывала его замечания, советы, высказывания. Он подарил мне книгу своих стихов, сделал надпись: "Прекрасному поэту Гале Ларской от собрата и просто брата. Сашка".
Саша сказал: "Мы живы, пока нас помнят. Когда нас забывют, мы умираем. Поэт должен всегда сомневаться в своей поэзии. Если он перестанет сомневаться, он перестанет быть поэтом... Глупость сказала Инна Лиснянская, что в стихотворении должна быть только одна мысль".
11 июля. С Ниной А. и Игорем Сабуровым съездили в Серебряный бор, поплавали. Игорь не плавал, сторожил наши вещи.
13 июля. В Третьяковской галерее смотрела картины из музея Орсе, очень понравились две работы Ван-Гога.
14 июля. Говорили с Андреем Книппер. Он сказал, что когда мы с ним говорим по телефону, идут высокие вибрации. Если после разговора со мной ему звонят близкие люди, он не хочет брать трубку, потому что у этих людей другие вибрации.
15 июля. Звонил Толя и просил у меня прощения. "Да я тебя сто раз уже простила", - сказала я.
16 июля. День рождения пианиста, бывшего друга моего Володи Бунина.
Отдала Андрею три книги, он говорил безостановочно, пока я провожала его до метро Красные ворота. Он хромал. "Человек должен вести себя соответственно возрасту!" - слова Андрея. Это не по мне. Я человек вне условностей, хотя, чтобы меня не сочли сумасшедшей, я должна подлаживаться под окружающих.
Как часто я заговариваю с незнакомыми женщинами в метро. Пританцовываю в магазинах, когда слышу приятную ритмическую музыку.
Читала стихи Владимира Набокова. Его стихи оживили во мне какие-то плачущие струи. Я ощущала себя живой, трепещущей.
Вечером говорили с Андреем о поэзии, о Марине Цветаевой, о Блоке, об Ахматовой. Ей бы Андрей не стал показывать свои стихи. Он был очень умён, тонок, спокоен. Он в моём сознании раскололся пополам - его душа, голос, ум и - всё прочее, внешнее...
17 июля. Я добралась до дачи моей знакомой.
18 июля. На пруду поселилось семейство бобров. Они съели всю ряску, пруд очистился.
Вечером сидела в шезлонге, смотрела на небо. "Совершенная красота неба. Божественные абстракции облаков", - подумала я. Облака движутся неуловимо.
19 июля. Гуляла, когда прошли дожди. Небо очищалось, показался солнечный глаз.
Читала книгу, написанную внучкой Надежды Филаретовны фон Мекк.* Очень интересная книга.
* корреспондент и меценат Петра Ильича Чайковского
20 июля. Я забочусь о внуке моей приятельницы. Она уехала в Москву.
Общаюсь с собакой Джекой, кормлю её, с кошкой Русикой, вечно ждущей котят. Иногда с детьми соседскими. Готовлю еду три раза в день, мою посуду, стираю все полотенца, тряпки, фартуки. Воду нагреваю при помощи спирали.
21 июля. Знакомая вернулась.
Дорога в посёлок, где есть магазины, ущербная, природа какая-то не прибранная, хаотичная, полудикая. Со всех сторон несутся ругательства и мат.
22 июля. Вечером я прошла краем деревни по узким, грязным, неуютным улицам.
Моя знакомая ищет негатив во всём. Мне трудно с ней, говорить нам не о чем. Она морщится, если я что-то рассказываю.
23 июля. Спать невозможно, много звуков, мешающих сном забыться.
Купили огурцов у ярого матюганщика. Отражается ли русский мат на качестве огурцов?
25 июля. Мне кажется, что моя знакомая бесноватая. Два удара от неё я сегодня получила. Мне пришлось обедать поздно, в 18-30, так как от расстройства я не могла есть. Её саркастический смех, её издевательства, её слова: "Я - хозяйка, а ты дачница...". Она тупа, жестка, садистична, вампирит.
Ехать в Москву не хочется, здесь жить почти невозможно. Я сказала ей, что со мной она распоясалась.
Она любопытный человеческий экземпляр, главное в ней властность, консерватизм, роботообразность. Иногда она говорит смешные вещи - о безумной соседке: "У неё энергии хватит на три атомных станции".
"Ад и рай деревенских буден", - так можно назвать книгу о нашей жизни.
Внук моей знакомой умён, быстр, покладист. Зря она его называет постоянно идиотом, сволочью, шизофреником при его друге. Она многим недовольна, чертыхается часто.
Мат кромешный. Конский щавель.
Небожителей привет.
Каин, где же брат твой Авель,
Ты убьёшь его иль нет?
27 июля. Долго снился Иосиф Бродский, он рассказывал мне какой-то эпизод. Потом с соратниками из сна должны были мы идти слушать его выступление. Женщина приготовила ему необычные цветы. Я висела в воздухе низко над полом, потом летала, щеголяя перед людьми своей способностью летать. Мужчина для Иосифа придумал что-то причудливое.
Мои стихи Нине А.:
Коль Вы хлеба не едите,
Съешьте же хотя бы торт.
Коли торта не хотите,
Не хотите бутерброд -
Ах, совсем наоборот -
Вот Вам хлеб и вот Вам торт.
Стихи мои об Андрее:
Сколько волн к ногам моим упало. Этот плеск,
Чаша неба, жемчуг туч – не мало, чтобы я воскрес.
Горести развей над облаками, розовая даль.
Ты, вода, послушная веками, раствори печаль.
Ты, кого так долго ожидала, дай мне знак.
Мы не виделись давно, начнём сначала, но не знаю как.
*
На камни вниз гляжу, склонясь над ними.
Трава. Плещи, волна, стелитесь тучи в ряд.
Не надо страха, души мы поднимем
Средь этих скал к вершинам. Будет рад
Любой из нас, почуяв перемены.
Простим невольные друг другу мы измены.
Прежде, чем идти далеко за продуктами, понукаемая моей хозяйкой, я написала ей записку: "Сударыня, прошу предоставить мне свободу идти и делать что-либо, когда МНЕ хочется, а не Вам. Тенденция давить, дёргать, повторять одно и тоже не исчезает. "Ты, как всегда отдыхаешь", - это Вы заметили справедливо, так как я ничего не делаю, ни о чём не забочусь, на всех плюю, весь день на всех кричу, называя всех идиотами, сволочами, шизофрениками. Прошу прощения за все свои ужасные качества. Будьте великодушны".
Я пришла домой через три часа, шла, постоянно молясь. Всё было спокойно.
28 июля. Перед сном, начитавшись в книге оь ужасах Гулага, я тупо спросила Бога перед сном: "Зачем всё это?".
30 июля. Бес требовал жертвы и не одной. Моя хозяйка стала прицепляться к внуку. Я ушла в другое место. Некий, контролирующий поведение орган в виде совести, как у всякого нормального интеллигентного человека, у неё отсутствует. Она не жалеет ни внука, ни меня, может ворваться утром, не дав спать, может включить радио, когда я сплю, а у меня бессонницы каждую ночь.
Хозяйка делает салат себе и внуку, мне - нет. Хотя питаемся мы совместно по договорённости. Я думаю обо всех, обо мне - никто.
31 июля. К нам приехала Вера. Я уехала с ней в городок Тарусу.
Мой акварельный рисунок.