Памяти погибших
- Вот, смотрите, - заскорузлый ноготь солдата сместился вправо, - вон тот камень, как осколок, с острым концом, как пика. Ну, видите?
- Не вижу.
- Ну, товарищ лейтенант, вот арык огибает камень, смотрите, он похож на скалу небольшую.
- Да, вижу.
Снова указательный палец солдата смещается чуть в сторону по горизонту.
- Стой, стой, у камня что-то вроде дерева лежит…
- Да, да, - кивает солдат, – оно сухое, старое, с вывернутым корнем. Вот под ним и лежит пулеметчик. А еще правее, метрах в десяти, от камня, наш сержант и Ванька.
- …Ванька, - прошептал офицер. – Еще раз повтори, откуда стреляли в вас?
- Со всех сторон. Но я лежал правее них, по нам стреляли из той насыпи камней. Да-да, из ущелья.
- Понятно, - офицер прикусил палец. – Как же вас туда занесло, а? В низину? Вы же были как на ладони. Откуда хочешь, оттуда и стреляй в вас.
- Так, не знаю. Там, где насыпь, должна была быть группа наших, из третьей роты. И ещё, где пропасть. Ваньке по рации передали код и те, и другие, что противника нет, зона находится под их контролем. И только после этого мы и выдвинулись к ущелью. Только не как сейчас, а справа пошли, метров, ну-у, так двести – триста отсюда.
- Код вам по рации передали, говоришь? Какой он был?
- У одних «флаг», у других «флажок». У кого какой был, не помню.
- А, может, душманы его узнали и опередили те группы? Скорее всего, так и было, - пришел к выводу лейтенант.
Лежать на камнях с острыми краями было неудобно. Это заставляло часто менять позу, после чего затаиваться и больше не показывать движения, чтобы не привлечь внимание душман, если они находятся здесь.
Наконец-то стал слышен гул вертолетов. Он нарастал. Их увидели только из-за ярких белых полос-фонтанов от тепловых ракет, рассыпавшихся яркими брызгами на фоне серых скал. Три «крокодила» - Ми-24-х шли очень низко, почти касаясь очертаний скал, а три Ми-8 значительно выше, их точки были еле видны на фоне лазурного неба.
- Подождем, - чуть задрав голову вверх, сказал офицер, и, не отрывая глаз, следил за еле различимыми точками приближавшихся вертолетов.
- Товарищ лейтенант, - окрикнул командира радист, - группа номер «три» и «два» вышли на свои точки. Передали.
- Понятно, - кивнул командир. - Как бы ни повторилось то же самое с нами, что у вас, - и лейтенант смотрит на прикомандированного к нему солдата. – Знать бы кого из солдат в этих группах, тогда…
- Там мой зема, - прошептал лежащий сзади ефрейтор Кислов. – Костя Сузин, он в разведвзводе полка служит.
- Отлично. Сейчас и проверим. Разведчики у нас справа, так вроде. Коля, - повернулся лейтенант к радисту, - а ну-ка у «троечки» спроси, Сузю взяли?
- Сейчас, сейчас, - и радист, надев наушники начал работать. – Товарищ лейтенант, говорят, нет, только автоматы.
- Понятно, - обернулся лейтенант к авианаводчику. – Товарищ майор, проверь через своих квадрат двадцать четыре – семнадцать – шесть. Вроде духи там, а не наши разведчики.
- Понятно, а уверен в этом, лейтенант? Может твой Сузя в другой группе находится, которая слева. Радист, а ну-ка проверь.
Через минуту, радист вскрикнул:
- Товарищ лейтенант, да, да, он у них, сказали, «он же рыжий».
- Ха, точно, его так все зовут в роте, - стучит по каблуку командира Кислов.
Ми-8 замерли над ущельем, а «двадцать четвертые» ушли в правую часть гор и лейтенант потерял их из виду на сером фоне скал.
- Ну что, братцы, готовимся. Товарищ майор, - командир посмотрел на невысокого мужчину, лежащего справа, - мы готовы. Сколько у нас времени?
Было трудно определить возраст майора. По лицу лет около тридцати пяти – сорока. Его лицо узкое, с четко вычерченными дугами скул, сильно загоревшее. Его загар хорошо контрастирует с короткой седой бородкой, словно прилепленной к подбородку. И что приятно удивило лейтенанта, лицо вокруг бородки было хорошо выбрито, до чистоты. Говорят, так было принято бриться в царской армии личному составу перед боем, независимо кто ты, солдат или офицер. Все мылись, надевали на себя чистую одежду. И все это для того, что если кого-то из них убьют, то их души предстанут перед Богом, как полагается, чистыми, умытыми.
А может, сам по себе авианаводчик такой этот человек интеллигент, чистюля?
- Ноль пятый, ноль пятый, - поправив на своей голове шлем, начал передавать позывные в его мембрану майор, - приближается гроза. Будь осторожен. Ноль пятый, ноль пятый…
…Короткими перебежками группа лейтенанта Мишина начала выдвигаться к арыку. Старались это делать как можно скрытнее, если участок без высоких камней, то переползали. Другого выхода не было. Душманы должны были ожидать здесь шурави, которые выдвинутся за погибшими солдатами. Советские солдаты убитых на поле боя не оставляли, чего бы это им не стоило.
Гул летящих вертолетов начал нарастать. Подождав, когда «крокодилы» (Ми-24) начнут барражировать над ущельем, лейтенант дал команду своим: «Вперед!».
И снова небольщой рывок, и - остановка. До места, где лежат погибшие, оставалось метров сто. Громко дыша, лейтенант пересчитал своих. Все на месте, плюс, командированный солдат из группы, погибшей здесь. Он видит только спину его, парень оторвался от группы шагов на тридцать вперед, и лежит на открытом месте.
«Ну, дает, - подумал лейтенант, - ему что, урока мало, или… Видно нервы у солдата сдают. Еще бы, из семи человек из их группы трое здесь погибли, при отступлении трое ранены, а его судьба помиловала. Теперь он считает себя виновным перед погибшими».
Справа завязался бой. Где он идет, и на каком расстоянии от группы лейтенанта трудно определить. Скорее всего, разведчики вышли на засаду. Слышны не только автоматные очереди, а и взрывы мин или гранат. Видно, как «крокодилы» развернулись и начали на бреющем полете выдвигаться к входу в ущелье, туда, где стреляют.
- Что делать? – лейтенант посмотрел на авианаводчика.
- Перед тобой, лейтенант, стоит задача, забрать «груз-200» и передать его на борт Ми-8. Так что резину не тяни, а после и будешь принимать решение, что делать. А тем ребятам поддержка лучше, чем мы с тобой, сейчас подойдет, - и майор махнул подбородком вперед, предлагая молодому офицеру взглянуть туда.
И точно, «крокодилы» сделали залп из нурсов, взрывающихся перед самым ущельем.
Где-то слева тоже завязался бой.
- Вот такие вот дела, - присвистнул майор. - «Ноль третий, ноль третий, квадрат двадцать четыре – семнадцать – четыре, на пятом наши, поддержи их…
Вскочившего в полный рост прикомандированного солдата и побежавшего к "камню", лейтенант сразу не заметил. А только чуть позже, когда боец уже перебегал через бурлящий арык и… взорвался.
- Ёклмн! - взревел лейтенант и бросился вперед.
Этот бросок был очень быстрым, и, даже, несмотря на глубину арыка, доходившего лейтенанту до пояса. Ботинки, упираясь в широкие подводные каменные плиты, несмотря на их скользкость и мощную силу воды, удерживали его вес и двигались безостановочно вперед.
- Стойте, стойте! Мины! Растяжки! – крик лежащего на земле солдата, для лейтенанта был настолько неожиданным, что тот резко остановившись у берега, не удержался на ногах и, поскользнувшись, потеряв равновесие, с размаху упал в воду.
И в этот же момент прозвучал новый взрыв, слева.
Пытаясь подняться из воды, хватаясь за острые и скользкие камни, лейтенанту все же удалось встать на ноги, но тут же его что-то несшееся по воде заново сбило с равновесия. Это было окровавленное тело человека…
…Ми-8, оторвавшись от земли, резко начал подниматься в высоту, унося на своем борту тела погибших солдат, майора – авиационного наводчика, с раненым "прикомандированным" бойцом...
Ополоснув дрожащей рукой лицо, лейтенант посмотрел на своих солдат, сидевших на берегу арыка.
"Хорошо хоть из моих никто не пострадал в этой операции, - подумал он про себя. - Вот так получается, к трем погибшим добавился еще один. А сколько их еще может быть в тех группах, которые «отвлекали» душман, чтобы дать возможность нам пройти до убитых? Вот такая, братцы, операция была по спасению ваших тел. Царство вам небесное..."
Стрельба прекратилась. Горы спрятали свои «душманские колючки», дым от взрывов потихонечку оседал или развеивался ветром.
- Товарищ лейтенант, - дергает офицера за рукав радист. - Приказано выдвинуться назад тем же маршрутом, за нами послана колонна танков с бронетранспортерами.
- Понятно, - лейтенант обернулся к солдатам. - Ну, что, бойцы, с поставленной задачей справились, спасибо вам.
Хотел еще добавить, что матери дождутся своих сыновей, но, глубоко вздохнув, не стал этого говорить. В будущем от этой, нечаянно прицепившейся к нему фразы нужно отказаться. А то после каждых боевых говорит ее солдатам, хоть бы не накликать беды.
«Дай Бог нам удачи, чтобы вернулись домой живыми», - и лейтенант перекрестился.