(почти по Чехову)
В одну из февральских ночей первой же недели работы мастером в целинном совхозе меня разбудил громкий стук в фанерную дверь моей комнаты в общежитии.
Главный зоотехник - именно он поднял меня чуть после полуночи - повез через метель к старым коровникам.
К старым, потому что в новых, арочных, голодные буренки съели камышитовые стены на всю досягаемую с задних ног высоту.
В старых коровниках навоз не чистили несколько последних лет, поэтому ходить там можно было только пригнувшись. Морозы северного Казахстана почти нейтрализовали навозный дух, а подстилку превратили в прочный монолит.
Еще на подъезде, сквозь вой метели услышали жалобный рев. Внутри увидел несколько ошалевших животных - обвалившиеся прогнившие балки лежали на их спинах. Из-за тесноты коровы не могли даже уйти из-под бревен, что спасло всю крышу от обрушения.
-Выручай, - только и сказал зоотехник.
Выручать было нечем – не было ни бревен, ни досок, ни, даже дров.
Ничего не было – ни металла, ни цемента.
Это был год десятилетия освоения целины, все "Дадим Стране" бесславно разваливалось.
А дать Целине было нечего.
Летом и осенью несколько совхозных строителей валили лес в тысяче километров отсюда, но привезти бревна сначала было не на чем. А потом исчезли и бревна, и строители.
-Слушай, - продолжил зоотехник,- выход один – дам тебе трактор, дуй в степь вдоль линии связи. В такой буран обязательно пара-тройка столбов падает. Затащишь на стройдвор, пилорамой обдерешь с них все знаки – и сюда.
Так и сделали.
Как именно это делать при -30 в буран - кто знает, поймет, кто не знает – нет смысла описывать.
Да и не это главное. Если не повезет – ушлют на лесоповал лет на пять! Хотя и брали только упавшие столбы.
Коров выручили. Милиция прибыла только через несколько дней.
Спасибо ей, никаких следов пропавших столбов не нашла.
И так было еще много раз...