(*внимание: ненормативная лексика, детишкам не читать)
Домовенок Пыся сидел на краю мусорного контейнера и предавался праздному созерцанию.
Накануне он пролистал выброшенный кем-то "Справочник психиатра" и в глубине души чувствовал себя крутым психоаналитиком.
Пысю распирало желание провести сеанс кому-то из здешних обитателей как можно быстрее, но на горизонте, как назло, уже второй час не появилось ни одной даже самой облезлой мыши.
- "От так всегда!" - мрачно думал Пыся - "Как не надо, так здесь тусуется и жук и жаба, а как надо, так как будто дустом посыпано - ни-ко-го. Ну не итить ли их мать!"
Пыся цветисто выругался, но душевного удовлетворения, какое обычно давали подобные словесные тирады, не получил.
- "Эх, а ведь я крут, умен, талантлив как Цецерон. (Пыся точно не знал кто это, но имя нравилось звучной необычностью!)
- Ну что за день?" - он спрыгнул с контейнера и подскользнувшись на тухлой помидорине вдруг заметил, что у кирпичной кладки, огораживающей помойку копошится какой-то подозрительный тип.
С первого взгляда Пыся не понял кто перед ним. На домового он был похож как морковка на редиску - вроде то же самое, но не оно.
Большая всколоченная башка Незнакомца покачивалась на тонкой длинной шее, которая казалось вот-вот подломиться по тяжестью своей ноши.
Нос и уши были непомерно велики, руки - длинны, и почти задевали землю..
- "Эй, ты чё тут потерял, убогий?! А ну ка ****уй оттель пока борода цела!" - угрожающе надвинулся на типа Пыся.
- "Да не ори ты, я не причиню тебе зла, погодь наезжать-то! Я дам тебе то, о чем мечтают все твари на земле - но сначала выслуша что я тебе скажу, а я не вру, так же как и ты" - заискивающе-таинственно прошипел лохматый незнакомец.
- "Давай выкладывай, не тяни, у меня дел полно, я местный психоаналитик, меня пациенты ждут!" – возгордился от умелой лести Незнакомца Домовой.
- "Я не так нищ и прост как кажусь с виду - у меня есть золото. Много золота, и часть его может быть твоей, дурачок!"
Пыся плотоядно оскалился и даже простил Незнакомцу "дурачка", за которого кому-то другому он тут же бы врезал в челюсть:
- "Не ****и много - быстро выкладывай что нужно делать, чтоб получить твоё золото!"
Незнакомец покачал своей гидроцефалической (гидроцефалия – недуг, при которой голова больного увеличена в размерах из-за накапливающейся в черепной коробке жидкости. (прим. Автора)) башкой и мелко-мелко зашелся гнусным смехом, отсмеявшись проскрипел:
- "Да всё просто, чтоб получить золотой слиток, ты должен убедить здешних жителей в том, чтобы они сами решили между собой - кого из них они принесут в жертву. Пришлых-случайных убивать нельзя, я всё вижу и в этом меня наебать никому не удасться – умереть должен только кто-то из своих. В случае положительного результата - все будут хорошо награждены и смогут устроиться получше, чем на этой вонючей свалке. Зачем мне это - не спрашивай, это твоего куцего умишки забота - хочешь золотой слиток - шевели извилинами, я же видел как ты вчера читал умную книжку, может и не совсем дундук - сможешь скумекать как провернуть это дельце."
Пыся поскрёб репу и, пропустив мимо ушей "куцый умишко", крепко засомневался: быть прибитым и закопанным в случае гнева помойного сообщества в ближайшие планы на 100 лет не входило, тем более теперь, когда он собрался открыть частную психоаналитическую практику. Он не очень ясно представлял, что это за хрень, но слышал от знакомой домовихи, обитающей в старом профессорском доме, что это весьма крутое и хорошо оплачиваемое занятие. И на денежки от проданного слитка он смог бы оборудовать какой-нибудь чердак под кабинет. Эта мысль показалась Пысе здравой, и он мысленно начал подсчитывать свои будущие прибыли.
Сие приятное размышление было прервано Незнакомцем:
- "Ну что, согласен? А ли к крысу толстому обратиться, я видел, как жадно он рылся вчера в отбросах, чувствую что на слиток он "клюнет" в пять секунд." - и он снова заржал своим мерзким смехом.
Ну, этого Пыся вынести не мог - мысль что жирный крыс Поц может стать обладателем богатства и при этом ещё и прославиться, была невыносима как зубная боль, алчность таки взяла верх над сомнениями:
- "Ладно, попробую, но золото покажь, я старый жук, меня тут ещё никто ни разу не наебал!"
- "Золото на месте, на сцы в компот, моё дело спонсировать, твоё - метаться" - с этими словами Незнакомец распахнул полы засаленного рваного пиджака - "Смотри, но ручонками не тронь, вот оно золото: чистой пробы, только вчера в банке лежало, что возле Цума, на Замковой.»
Пыся не удержал отваливающуюся челюсть, и невольно попытался схватить руками примотанный к тощему голому телу Незнакомца слиток, получив по руке довольно увесистый шлепок, он отпрянул и обозлился:
- "Ты чё дерешься, я токо зазырить хотел, убедиться, что не липа!"
Незнакомец запахнул пиджак, подпоясываясь хрустящим целофаном из-под сосисок:
- "Раньше времени не получишь, дело сделаешь, тогда твоё. Но так чтоб казнь была показательной, найденный трупик в магазине потравленной мыши можешь сварить себе на обед, я знаю вас, пройдох, так и норовите схалявить. Я хотел бы видеть свежую кровь одного из вас."
Два раза ёбнувшись в остатки помидора, Пыся взгромоздился обратно на контейнер, на котором сидел до встречи с лохматым незнакомцем. Шестерёнки его старой башки вертелись с ранее немыслимой скоростью. Пыся алкал богатства и славы. Убийство не казалось ему чем-то страшным и неосуществимым. И он решил начать оповещение помойного народа с одноглазой Кошки Примы.
Прима была довольно умна, вальяжна и любила свистеть о своей повышенной ****овитости каждому, кто соглашался её слушать. Но, Приме уже давно никто не верил, потому что она была стара, тоща и одноглаза – согласившийся бы топтать такую убогость кот давно не попадался на горизонте у местных обитателей, знавших поголовно всё кошачье поголовье в радиусе 10 километров.
Прима бойко привирала, что глаз потеряла в бою с пришлыми кошками за право сношаться с местным ёбарь-террористом Борькой.
Борька не любил черных кошек - это все знали, и не полез бы на облезлую Приму даже если бы она помоложе и с двумя глазами.
Око она потеряла, по-пьяни свалившись в контейнер, наполненный битой стеклотарой. Но обличать старую врушу все давным-давно устали, и относились к её хвальбе довольно снисходительно:
- "****ит? Ну и мать её так, а бы не царапалась."
Пыся важно и торжественно слил в уши Примы предложение Нещнакомца, скромно умолчав об обещанном ему лично золотом слитке.
Кошка задумчиво лизнула бок и спросила:
- "А ты точно знаешь, что у него есть золото?!!
- "Да зуб даю - вырвешь сама, если уличишь меня в брехне." - Пыся ощерился и кошка, брезгливо поморщившись от запаха тухлой селедки и чеснока, исходившего из-зо рта Домовёнка, присмотрелась.
Зубы у Пыси были редкие, желтые от табака, но, на удивление, целые и невредимые.
Последний нижний резец покинул Приму ещё в прошлом году после длительного мучительного выгнивания, и Пысин аргумент с зубом она сочла довольно веским и убедительным.
А ещё она помнила историю с Молодой Домовихой Сюзи из пентхауза, которую таки смог раскрутить на роман хитроумный Пыся.
Роман был кратким: Домовая Сюзи быстро разобралась в том, что Пыся не только соврал про то что он известный музыкант, но ещё и как любовник - ноль без палочки, и выписала старику ускоряющий пинок, в результате которого он снова оказался на помойке.
Но уже в статусе Честного Героя и Страдальца за любовь. После этого случая Пыся пользовался заслуженной популярностью и благосклонностью даже самых злобных завсегдатаев местных злачных мест, ему верили безоговорочно.
- "Ладно, не вздумай смыться - вечером я организую сходку - будешь речь толкать," - мурлыкнула Прима и исчезла в близлежащих кустах.
Довольный собой Пыся углубился в приятные мечты о собственном психоаналитическом приёме.
Даже урчание голодного брюха давно переварившего съеденную утром селёдку не вызывало обычной печальной удрученности.
Вечером, когда солнце спряталось за домами, на помойке разразился гвалт и замутились разногласия.
Ожесточенный спор после торжественного спича Пыси, передавшего предложение Незнакомца постепенно перерастал в массовую потасовку.
Крысы, кошки, псы и бомжующие домовые согласившись с идеей обогатиться подобным образом,
никак не могли определиться с жертвенным объектом:
- "Старую крысу Проню давайте грохнем, от неё всё равно уже никакой только пользы, только ворует у своих и срёт где попало, да ещё и не видит нихрена, два раза "шухер" пропустила, когда сосиски воровали из лотков у магазина. На мыло Проню, давно пора!"
Естественно Проня была против и даже, для убедительности протеста тут же укусила за заднюю лапу хромого хомяка Фому, пережившим по глупости потерю сытой клетки и ежедневного зерна.
Хомяк однажды нализался прокисших слив и был мертвецки пьян, когда хозяин решил избавиться от трупика выбросив его на помойку.
Фома дико взвизгнул и впился кривыми длинными резцами в бок старого Домового Кирюши, который давно уже жил вольно, без хозяина, и славился тем, что мог жрать даже собачие какашки в случае голода.
Кирюша в долгу не остался: он пнул хомяка под дых и схватив за шкирки забросил в на гору обрывков старых обоев, валявшихся рядом с контейнером.
Завязалась драка – вид визжащей и лягающейся кучи дерущихся тел поверг Пысю в отчаяние:
- "Цыц, братва, кончай бузить, иначе плакали наши денежки!"
Пыся с яростью швырнул пустой бутылкой об угол кирпичного ограждения. Разбившаяся бутылка произвела эффект выстрела - взъерошенный местный "бомонд" тут же перестал валтузиться и уставился на Пысю.
- "Так дело не пойдёт, давайте тянуть спички, у кого короткая - того и убём!" - озвучил своё внезапное озарение Домовой и угрожающе вытаращил глаза, так он казался себе страшнее и значительнее, и немножко похожего на портрет Лаврентия Берии из газеты по которой учила его читать когда-то старая бабушка Броня. Она была грамотной, жила ещё при Николае Втором и считала что порядочному домовёнку не гоже не разбираться хоть мало-мальски в политике..
После недолгого поиска более-менее полного коробка и препирательсв по поводу - должен ли сам организатор Пыся участвовать в голосовании или нет - помойный народ замер в недобрых предчуствиях - кто же вытащит свою смерть, олицетворяемую короткой спичкой – не знал никто.
Результат был ошемляющим и отрезляющим - СПИЧКУ ВЫТАЩИЛ ПЫСЯ.
Над помойкой повисла зловещая тишина. Десятки круглых глаз взирало на Домового.
Он сник, обхватил голову руками и заплакал:
- "Я...я..я. Ну как же так?! Я же не сделал никому ничего плохого. – скулил Домовой - Ребята, разве я заслужил чтобы меня убили, да ещё и за деньги? Ну, разве можно вот так, запросто, меня уничтожить?! Я же жить хочу. Вот, на Люсе женюсь, Фому усыновим, Поц свидетелем на свадьбе будет..А!? Ребята! Я же хороший..."
Народ смутился:
- "Ну…. ты вообще-то сам это предложил, мы не хотели никого убивать-то, жили небогато всегда, так и не на старости же начинать богатеть-то. Мы же не звери, Пыся! Да мы сами этого Незнакомца убьём, если он тут ещё раз появится!" - озвучила мысли большинства кошка Прима.
Домовой Кирюша что-то попытался возразить, но получив ещё один укус от Фомы, быстро заткнулся и спрятался за лохматого Шарика, самого сострадательного и доброго пса из всего помойного сообщества.
- "Живи Пыся, мы ж эта....ну как его... ну любим мы тебя, старый дурак." - народ размазывал слезы по грязным мордам и все, устремлённые на Домового глаза смотрели дружески и участливо.
Пыся сотрясался от рыданий, он давно позабыл о золотом слитке, примотанном к телу Незнакомца, психоаналитической практике. Домовой плакал как в детстве - отчаянно и безнадёжно, и со слезами уходило и пустое фанфаронство, и алчность, и напускная кровожадность – Пыся усваивал свой новый урок – вот так, благодаря глупой выходке он обрёл веру, что этот мир - не такая уже и гнусная штука, как представлялось ему раньше..
Прятавшийся в кустах Незнакомец слышал всё.
Он ехидно хмыкнул, сам себе улыбнулся и навсегда покинул здешних обитателей.
Незнакомец просто любил шоу.
Люди и сведущие Домовые называли его Дьяволом, но он не любил этот ник, от именовал себя по другому "Князь Зла"..
Пыся так и не узнал, что за тип сыграл с ним такую вот отрезвляющую шутку.