Кяп или бытовизмы восьмидесятых

Наташа Петровская
     Вступление

    Я часто слышу то на автобусной остановке, то в очереди (а очередь сейчас - больше трех человек), то в поликлинике, что раньше жизнь была замечательной и как же тяжело жить теперь. Но когда я опрашиваю пожилых людей, оказывается, что они немногое помнят о той старой жизни. А вдруг и я забуду? Поэтому я решила написать заметки - бытовые подробности женщины за тридцать с ребенком и мужем-врачем, младшего научного сотрудника одного московского НИИ,  не имеющей блата (все ли помнят это слово) о 80-х годах двадцатого века.

      Как я покупала (КЯП) овощи

     Овощи борщевого набора (свекла, капуста, репчатый лук, картошка) были в продаже почти всегда. Ну, с гнильцой, ну, подмороженные, ну, поеденные крысами, но, врать не стану, были.
     Весной выходили к метро бабушки с редиской и первой зеленью. На подоконниках из проросшего репчатого лука выгоняли в майонезных баночках (их копили для этой цели весь год) зеленый лук. К концу апреля овощи из магазинов исчезали, и мы покупали их на рынке втридорога до июля.


     КЯП фрукты

    Фрукты - не овощи. Их приходилось добывать, т.е. находить место продажи и стоять в очередях: за яблоками - в маленьких, за апельсинами и мандаринами - в больших, за бананами - в заоблачных.
    Очереди были нервными - товар мог закончиться в любую минуту. В одни руки давали килограмм или два (как повезет). Других фруктов зимой и весной мы не знали. Осенью ненадолго появлялись виноград, сливы. Летом - персики и абрикосы, но это не про нас - на дачу, где мы проводили отпуска,  из города в электричках мужья везли корм посущественней (в палатке только спички, соль и три раза в неделю хлеб по принципу "кто не успел, тот опоздал").

               
      КЯП мясо

     А вот здесь нам повезло! Друг семьи Сашка Н. работал в аварийной службе метрополитена сутки через трое. И это значило, что, если не случалось ЧП, 2 раза в неделю бригада в 4 утра занимала очередь в соседнем магазине "Мясо", находившемся в двух автобусных остановках от моего дома. К 5 утра я подползала им на смену и подпирала стену, пытаясь окончательно проснуться, до половины седьмого, когда с первым поездом метро подъезжала пара моих подруг и толпа незнакомого народа.
     Дальше было уже веселей, и к восьми утра, вдоволь наболтавшись, мы были готовы ворваться в магазин и забрать полагающийся в одни руки килограмм костей (о вырезке мы читали в романах).


      КЯП подсолнечное масло

     Везение не оставило нашу семью и на этом фронте. Как-то в районной поликлинике после затянувшегося фурункулеза меня направили сделать анализ крови на сахар. Накануне я искушала баночку дефицитной сгущенки (см. ниже) и, хотя честно сдавала кровь натощак, в ней были обнаружены лишние промилли.
Не затрудняя себя повторной проверкой, врач  поставила в карточке приговор - сахарный диабет. После месяца стенаний и моих обращений к мужу бросить такую больную жену, удалось обманом встрять в программу наследственного диабета в НИИ эндокринологии, и уже там после обследования я оказалась здоровой.
     Успокоившийся мозг занялся извлечением выгоды из этой ситуации: я поставила себя на учет в спецсекцию магазина "Диета" и много лет получала по талонам гречку и подсолнечное масло. Эта гречка перепадала и детям моих подруг.


      КЯП сырокопченую колбасу

     А никак не покупала - в магазинах ее не было. Тогда, наверное, наша семья и отвыкла от нее раз и навсегда.
    

       КЯП сгущеное молоко

      Сгущенки в магазинах тоже не было. Но в нашем  НИИ 4 раза в год (к 7 ноября,      8 марта, 1 мая и к Новому году) давали один заказ на лабораторию, в котором всегда была  заветная банка. Меня угораздило родиться 1 мая, поэтому весенняя сгущенка закрепилась навечно за мной. Смешав ее со сливочным маслом (см. ниже), я делала дивный крем для парадного торта.
     Иногда сгущенку дарили мужу благодарные пациенты.



      КЯП конфеты

     С конфетами было туго. А нам и не надо, у нас муж врач - конфеты и бутылки forever!


      КЯП спиртное и сигареты

    Не курим и не пьем, но все равно давились в очередях по отовариванию месячных талонов на водку и табак - это была валюта. Вино-водочный магазин был в соседнем доме, о раздаче слонов узнавали одними из первых, поэтому в очереди толкались недолго - часа два-три.


      КЯП бытовую химию

     Когда «выкидывали» стиральный порошок, мыло, шампунь и т.д., мы, отстояв, естественно, многочасовую очередь, покупали столько, сколько давали. Многие еще помнят, как по городу мог с гордостью идти добытчик, на шее которого висела гирлянда из туалетной бумаги. Если было время, очередь занималась  несколько раз, а  покупалось столько раз, сколько встречалось, поэтому, когда вся бытовая химия уже появилась на прилавках в свободных количествах, мы еще года  два пользовались старыми запасами.
     Был и еще один источник. Моя мама жила одна и была очень обеспокоена судьбой своей отдельной квартиры. Чтобы квартира не досталась государству после её кончины, было решено провести родственный обмен – прописать маму к себе, а мужа – к маме. Для совершения этой операции было необходимо развестись, что мы благополучно и проделали.
     В это же время развелись наши уезжающие в Израиль друзья – для получения на исторической родине пособия не одной, а двум семьям. До отъезда мудрая еврейская  женщина придумала замечательный ход – подать накрест документы в ЗАГС для получения двух талонов на продуктовый заказ и на посещение в течение месяца свадебного магазина. В свадебных платьях и костюмах мы не нуждались, а вот по мелочам паслись там с удовольствием, обмениваясь звонками о появившемся дефиците. Там и очереди были покороче, и ассортимент помолодежнее. Списанный на дачу за несоответствие современному дизайну ковер – одно из напоминаний об это веселом времени. Нам так понравилось, что мы с мужем еще два раза воспользовались этим методом, подавая заявления по месту прописки то моей, то его.
            
    .   

      КЯП  сливочное масло и сыр

     А это совсем просто – каждому москвичу была выдана карточка с фотографией. Уже не помню, как обстояло дело с ребенком  - то ли он был вписан в мою, то ли имел свою собственную. Главное, что только по ней можно было купить вожделенные 200 грамм масла и сыра. Какого сорта? Просто сыра, с дырочками. К началу девяностых масло  и сыр из магазинов исчезли, поэтому исчезла и надобность в карточках. До прихода капитализма мы продержались, экономно проедая свадебные заказы (см. выше).

      КЯП хлеб

     Рядом с нашим домом находился хлебозавод. Выходишь из подъезда и при западном ветре наслаждаешься дивным запахом свежего хлеба. Проблем не было никогда. Если хлеб кончался в хлебной лавке или очередь была слишком большой, из-за прутьев забора можно было купить его прямо у пекарей. Детей и солдат угощали бесплатно.
     Это место памятно мне еще по одной причине. В те годы все комсомольцы нашего НИИ должны были участвовать в демонстрациях 1 мая и 7 ноября. От первомайской демонстрации мне удавалось отбояриться из-за дня рождения. Революционная была без вариантов моей. Сбор демонстрантов происходил в 7 утра у нашего хлебозавода. Хмурый райкомовец строго фиксировал в списках всех пришедших. Затем колонна шла несколько километров до Красной площади, кричала «Ура!!!» и распадалась. Встав в 6.50, накинув на ночную рубашку пальто и сунув босые ноги в сапоги, я добредала до хлебозавода, отмечалась и уходила досыпать в еще не остывшую постельку.

 
      КЯП молочные продукты

     Их было немного: молоко, кефир, творог, простокваша и, как лакомство, ряженка и сырковая масса. Слово «йогурт» не знали даже по зарубежной литературе. Да и бог с ним! Купить в молочном отделе все, что хочешь, было вопросом большого везения  (или терпения), но мы не грустили. Творог можно было сделать самим, кефир и простоквашу заквасить. Поэтому молока я брала, сколько могла дотащить. Что не успевали обработать – замораживали в чудом доставшимся нам морозильнике, откалывая куски по мере надобности и каждый раз вспоминая при этом рассказы Джека Лондона.
     Летом на даче в нашу продуктовую палатку молоко привозили через день. Оно продавалось по двум спискам: в один записывалась гуляющая ночью молодежь, другой составляли встающие ни свет, ни заря пенсионеры. Выстраивались две очереди, и начинались или битва, или договор. За чужим спискам шла охота, его пытались выкрасть и порвать. Милосердная продавщица отпускала один литр для грудных детей вне очереди – младенцев необходимо было предъявлять. Наш подросший сын с удовольствием участвовал  в этих боях местного значения, охраняя список  номер один после вечернего костра.


      КЯП кур

     Куры делились на советских и венгерских. Разницу лучше всего передает такой анекдот; лежат на витрине две курицы разных национальностей. Венгерская о себе: «Какая я кругленькая, розовая, аппетитная, а посмотри на себя – тощая, синяя». Наша: «Зато я умерла своей смертью».
     Наши куры попадались довольно часто. Были они страшненькие: на плохо выбритой шее моталась голова с хохолком, в разные стороны торчали лапы с когтями. Жарить их было бесполезно. После двухчасовой варки есть мясо уже было можно.
     Венгерка в целлофане была мечтой хозяйки. Иногда давали даже по две в руки. Очереди выстраивались такие, что приходилось писать на ладонях  номерки. Вот самая запоминающаяся история их покупки. Возвращаюсь с работы и вижу вожделенную очередь за птицей, выстроившуюся к киоску "Мороженое". Звоню из автомата своему семилетнему сыну и велю ему подойти через полтора часа – тогда мы получим не одну тушку, а две. К назначенному времени он подходит, ведя за руки двух  карапузов из нашей песочницы, и гордо заявляет, что кур мы добудем не две, а четыре.


      КЯП одежду

     Одежду мы покупали редко, потому что она редко попадалась. В основном моя охота шла на ткани – все-таки шили не все.
     Очереди за одеждой вспоминаю с ужасом. Тут уж двумя часами не отделаешься, бывали и по два дня, причем со всеми сопутствующими атрибутами: давкой, перекличками, криками «Вас здесь не стояло» и т.д. Естественно, все это происходило в рабочее время. Иногда в магазинах происходили облавы с выяснениями, кто и почему здесь оказался днем. Вспоминать тоскливо.
     По этим причинам я старалась все шить своими руками и почти не зависела от импорта. Из-за границы иногда до нас доходил журнал мод «Burda». Папа моей подруги переснимал выкройки на заводе на синьку. Водя карандашом по подслеповатым линиям, я воображала будущую вещь на себе и пела. Как сейчас помню мгновения жизни, связанные с этим упоительным рукотворчеством.
     Возвратясь из комсомольской поездки в Польшу, я привезла множество псевдолейблов известных фирм и сшила себе все самое модное. Особенно удалось черное платье-сафари из старого бабушкиного плаща, узенькая юбка и батник. Но наряд был бы неполным без модной, стеганой с двух сторон коротенькой жилетки – ее я раскроила из кусочка ватина от старого пальто и покрашенной в черный цвет старой папиной нейлоновой рубашки. Поздним летним вечером я начала с энтузиазмом прострачивать  уже готовую  вещь ромбиками, представляя, как поражу всех завтра на работе на каком-то совместном мероприятии (то ли на политдне, то ли на лекции о международном положении),  а когда закончила, увидела в окне полоску алой зари и услышала пение ранних птиц.
     Второй эпизод тоже случился летом. К приезду мужа и сынишки из альплагеря я сшила чудесные брюки из хлопка с множеством карманов и клапанов. Требовалось довести шедевр до полного совершенства с помощью заклепок, которые ставили в маленькой палатке в проезде МХАТа. В день ставили ограниченное количество клепок, поэтому, чтобы успеть попасть в число счастливчиков, недостаточно было приехать с первой электричкой метро. Я встала часа в четыре утра, взяла с собой книжку и складной стульчик и потопала (нет, полетела) от Белорусского вокзала по Тверской (тогда еще улице Горького). Оказалось, что раннее погожее утро – лучшее время для Москвы: свежо, чисто и пустынно. Ощущение полноты жизни, того, что французы называют joie de vivre (радость жить) всегда охватывает меня при этом воспоминании.
     К концу восьмидесятых я уже мастерила и пальто, и сумки. Когда в моду вошли вареные джинсы, я шила их, неравномерно окрашивая джинсовую ткать хлоркой. Из мужского нижнего белья шила модные трикотажные маечки, которые красились в мастерской костюмов Большого театра. Хотя такая услуга предлагалась многими химчистками, только там могли подобрать нестандартный сложный оттенок. Находя сейчас все эти вещи на даче, не верю, что так могла.
     Иногда я подрабатывала групповодом и ездила с туристами в город Таллинн (тогда еще с одним н). Там девочки-экскурсоводы со специальными  карточками водили меня по местным магазинам. Возвращалась я так, как возвращаются из-за границы: трусы, носки, футболки, толстовки. Ребенок был целиком одет в эстонский трикотаж. Его одежду донашивали младшие дети моих подруг.
     Чтобы выполнить план прошедшего года, во многих магазинах 31 декабря «выбрасывали» импорт. Поэтому мы считали необходимым зайти перед празднованием Нового года хотя бы в близь лежащий универмаг. Такой поход часто был удачным.
     Чуть не забыла рассказать еще об одном тоненьком ручейке – о магазинах «Березка». В них импортная одежда, косметика, обувь, техника продавались на чеки, которыми оплачивалась работа за рубежом вместо валюты. Чеки были разных цветов, соответствующих капиталистическим и социалистическим странам. Они перепродавались на рубли с разными коэффициентами. Вокруг «Березок» всегда толкались фарцовщики и кгбэшники. Пару раз моя мама выгодно покупала чеки у знакомого журналиста. Мне перепали настоящие американские джинсы, которые я сносила до дыр. Но даже с заплатками у них был чрезвычайно фирменный вид.
     Один раз я заработала чеки сама. Уже во времена гласности осмелевшая сотрудница нашего НИИ каким-то образом выяснила, что за все статьи, печатавшиеся нами в иностранных журналах, ВОАП (всероссийское общество охраны авторских прав) получало валюту, часть которой полагалась и нам. Возмутившимся ученым за последний год (остальное пропало) выдали немножко фантиков. Однако к этому времени ассортимент «Березок» сильно оскудел. Мне достались японские плавки (муж носит их уже больше 30 лет) и французский дезодорант  «Клима» (пустой баллончик еще долго лежал в постельном белье и оно чудесно пахло).


      КЯП лекарства

     Любимые мной зеленка и марганцовка не исчезали из аптек никогда. Что-то посложнее муж приносил из аптечного киоска при поликлинике. А в поисках совсем невозможного (типа церебролизина для мамы) приходилось обзванивать друзей и знакомых, они в свою очередь обзванивали второй круг и т.д., пока в одном из этих слоев не находился нужный блат в аптеке и лекарство не покупалось по любой цене.  Болели достаточно банально, так что о лекарствах, которые заказывались уезжающим в заграничные командировки, нужды не было.


      КЯП мебель

     Мебель нам в основном отстегивали более обеспеченные родственники, но иногда мы и сами что-нибудь добывали.
     Самой крупной покупкой стал очень солидный шкаф из красного дерева, купленный в комиссионке. Продавец охарактеризовал его так: « шкаф сделан на мебельной фабрике №… при тюрьме, авралов там не бывает, поэтому все сработано на совесть, и простоит он сто лет». Дедушка гордился такой моей практичной покупкой и окрестил шкаф «генеральским». Под этим именем он действительно живет уже 30 лет и стареть пока не собирается, вызывая у всех чувство ностальгии по натуральному дереву.
     Вторая  покупка стала полной противоположностью – хлипкая советская стенка из явно выраженного ДСП, которую достали по большому блату, естественно, с переплатой. Она стала рассыхаться сразу, но служит нам до сих пор. Поменяв ей ручки на современные из магазина ИКЕА и перепилив несколько секций пополам, мы попытались придать ей современный вид, но многие, приходя к нам в дом, сочувственно морщатся и деликатно спрашивают, не хотим ли ее сменить. Не хотим, пусть еще поскрипит.
     Ни в каких многомесячных перекличках не участвовали, потому что встрять в эту очередь тоже было огромной проблемой. Старые полки оклеивали самоклеющейся пленкой и радовались новым визуальным ощущениям.
     Первую коляску ребенку купили в комиссионном магазине. Долго гонялись за складной колясочкой для  уже хорошо сидевшего сына, достали, но ее украли при первом же посещении детской поликлиники.

    
      КЯП книги

     В книжных магазинах книг не было. То есть забиты они были под коленку, но чем-то совершенно не перевариваемым, типа воспоминаний Брежнева или учебниками по политэкономии и научному коммунизму.
     Книги продавались в пунктах вторсырья за 20 килограммов собранной макулатуры. Выбор не блистал: Дрюон, Дюма, Лондон, но и за это спасибо. В букинистические магазины заходить без блата было совершенно бесполезно.
     Однако читали мы много и с жадностью, обмениваясь толстыми журналами. В каждой приличной семье в чешских полках стояли накопленные за предыдущие годы солидные подписные издания классиков. Еще существовал Самиздат, но где его брать, было не очень понятно. Я за всю свою жизнь прочитала лишь три такие книги (изданные либо на серой бумаге, либо отпечатанные под копирку, либо сфотографированную) и в такой последовательности: «Один день Ивана Денисовича», «Мастер и Маргарита» и «Архипелаг ГУЛАГ» (авторов вы знаете).
     Сейчас книг много, но какие же они дорогие! На нетленку денег не жалко, а вот чтобы просто прочитать,  а потом еще где-то хранить… В библиотеках – бедность и запустение. Вот бы кто-нибудь организовал службу обмена: купил один раз модную новинку – и меняй ее до бесконечности!
     P.S. За время написания этих воспоминаний прогресс не стоял на месте – появились электронные книги. Старшее поколение в основной массе их отрицает, им «невкусно» их читать. Тактильные ощущения действительно другие, но какие же они удобные и выгодные.

   
      КЯП швейную машинку

     По наводящему звонку хорошо относящейся ко мне дочки партийного начальника среднего звена за 5 минут до закрытия я примчалась в магазин, где должны были «выбросить» немецкие швейные машинки «Веритас». На витрине – ничего.  Несколько «осведомленных» безнадежно толкались у прилавка. И тут мне несказанно повезло. В наших рядах оказалась женщина – торговый работник, знающая заветные слова: «сниму кассу», «народный контроль» и еще что-то даже более грозное. Магазин закрыли, и из подсобки нам четверым вынесли по швейному чуду. Немецкое качество оправдало себя, шью без проблем и по сей день. Впрочем, на даче ее дореволюционная коллега «Зингер» до сих пор справляется и с шелком, и с кожей, и с драпом. И сейчас с удовольствием вспоминаю куртку, сшитую на ней из двух старых перелицованных замшевых мужских пиджаков. Эксклюзив, однако!

    
      КЯП средства личной гигиены

     Пою оду настоящему времени за появление прокладок и на критические дни, и каждодневные.
     Как же мы выживали раньше? Так же, как и женщины средневековья – стирали тряпочки, если удавалось достать вату, марлю или бинт – подкладывали их. Постоянно спрашивали подруг (а иногда и незнакомых женщин): «Посмотри на меня сзади», и они сразу понимали, о чем идет речь. Если катастрофа неожиданно заставала в чужом месте, надеяться можно было только на взаимовыручку советских женщин. Крик «у меня началось» вызывал сбор подручных средств. Их могло не хватить, и тогда из средних веков наша женщина скатывалась в первобытное время.


      КЯП путевки

     Отдых после рождения ребенка проходил в Подмосковье. Я ничего не имела против. На этой даче прошли совершенно безмятежные месяцы моего детства. Но сменить картинку все же хотелось, уж слишком похожим был одно лето на другое.
     За все годы мне удалось 2 раза попасть за границу: в ноябре по горящей комсомольской путевке в Польшу, и в неходовом тогда январе по профсоюзной путевке в ГДР-Чехословакию. Унижений даже за эти незатейливые поездки пришлось испытать по полной. Сначала сочинялась характеристика, которую нужно было подписать в профкоме и парткоме института. Она стандартно заканчивалась фразой «политически грамотна, морально устойчива». Меня должен был проверить третий отдел НИИ (а точнее, КГБ). Потом нужно было пройти комиссию старых большевиков, где задавали вопросы типа: «Назовите председателя компартии Зимбабве», или «С кем сегодня завтракал Л.И.Брежнев». Затем необходимо было отстоять себя в райкомах комсомола и партии. Там было что-то настолько противное, что память услужливо меня подвела. Да и сами путешествия были отравлены страхом быть застуканной за продажей бутылки водки или утюга, чтобы иметь хоть какие-то деньги, кроме положенных 30 долларов. Все дни  вычисляли стукача из КГБ. Им каждый раз оказывался самый отвязный и непредсказуемый человек. Ходили по струнке, точно по часам, «шаг влево» равнялся побегу. Написано об этом много и веселого, и грустного.
     На детские зимние каникулы  муж мог доставать только две путевки в ведомственный дом отдыха, который находился в живописнейшем холмистом месте под Москвой с говорящим названием «Горки». Третий член семьи приезжал по выходным и жил нелегально. Добрые официантки подкармливали «зайцев» в столовой чудесной, почти домашней едой. До сих пор вспоминаю скрип снега, морозное звездное небо,  яркие январские закаты. Мне этого не хватает каждую зиму. Недавно мы решили все повторить, и оказалось, что войти в одну и ту же воду действительно трудно. Хотя нас поселили в люкс, глаз все время натыкался на ржавый текущий унитаз, потертые ковровые дорожки, обшарпанную мебель. Уже привыкли-с к европейскому лоску…


       КЯП средства передвижения

     На каждой работе после поступления и я, и муж, и мои родители записывались в очередь на машину. Этот шаг не имел никакого смысла – очередь была виртуальной и вела в никуда.
     Велосипеды продавались свободно в спортивных магазинах. На даче мы передвигались только на них, и к концу лета я становилась велотавром. Так хочется и в Москве пронестись по велосипедной дорожке, но даже если я ее найду, где хранить велосипед...
 

      КЯП очки

     Понять меня смогут только очкарики, носящие их постоянно. Очки, диссонирующие с лицом, могут просто его изуродовать. Очки, не подходящие по медицинским параметрам, приведут к головной боли, тошноте и рези в глазах. При маленьком расстоянии между зрачками эта дилемма была неразрешимой, поскольку линз большого диаметра в продаже не было, и приходилось носить маленькие немодные очки.
     Моя все понимающая мама, подняв на ноги все связи, выбила мне в Институте глазных болезней им. Гельмгольца одни из первых контактных линз. Носить их было мукой. Через несколько часов глаза резало такой болью, какую испытывала, наверное, Русалочка в ногах. Но что не сделаешь ради красоты! К тому же на танцах меня в очках никто не приглашал, а без очков я танцевала весь вечер, но не отчетливо видела с кем. После замужества эти проблемы канули в Лету. Линзы высохли и были выброшены.
     Мой близорукий сын постоянно знакомит меня с новинками на рынке контактных линз. Я восторгаюсь и жалею, что такого не было во времена моей юности.
    
               
      КЯП строительные материалы

     Недавно мы построили на своей даче маленький сарайчик для хранения хозяйственного инвентаря. Это занятие доставило нам огромное удовольствие. Мы заказали весь материал на маленьком рыночке неподалеку. Бравые молодцы все аккуратно разгрузили, рассортировав его по времени использования: брус для обвязки – наверх, половые доски – вниз. Все время постройки я вспоминала своего папу, который самостоятельно построил на участке дом. Если бы у него были такие доски, брусья, металлические уголки, шурупы и сам шуруповерт!
     Сруб старой избы был привезен на тракторе из соседней деревни. Рамы для веранды подобраны в Москве после сноса  какого-то старого здания. Пол – из ящичной тары. Чтобы купить оконные рамы, мои родители отмечались полгода на Москворецком рынке. Лагами крыши служат срубленные  в лесу  и ошкуренные елки. А щели между бревнами мы с бабушкой затыкали собранным и высушенным мхом.
     На даче есть и еще одно необычное строение – наш летний душ, сверстанный из стеклянных панелей, которые прежде составляли автобусную остановку около нашей московской квартиры. Ее разобрали для замены, и за полночи мы перетаскали эти немаленькие составные части к себе в спальню (она же гостиная) и жили с ними месяца два до вывоза на свой участок.
    Косметический ремонт квартир давался, конечно, легче, но состоял из покраски потолка и переклейки обоев. По рисунку обоев я примерно могу назвать год их использования. Слово плитка произносилось с большой буквы, цвет и формат были не важны. Самоклеющаяся пленка тоже была серьезным дефицитом. Кто-то ухитрялся менять паркет. 
      Конечно, появившееся сейчас разнообразие – это еще и следствие общего технического прогресса. Выбор пугающе разнообразен!


      КЯП билеты на выставки, в театр, кино

     Билеты в хороший театр были валютой. Когда на защиту диссертации подруга принесла мне билет в театр «На Таганке» на «Мастера и Маргариту», все посчитали этот подарок, конечно же, самым дорогим. В многочасовых (иногда многодневных) очередях я ни разу не мерзла, потому что не являлась серьезным фанатом драматического искусства. Несколько раз муж лечил людей, связанных с Большим театром. Тогда мы начинали ходить на все генеральные репетиции (до самих спектаклей уровень заболевших не дотягивал) и были на некоторое время в курсе всех новинок. Потом больные выздоравливали, и общение с музами приостанавливалось. Хождение на лишние билетики обычно ничем не заканчивались – для этого нужны была невероятная удача или потрясающая внешность.
     В кино попасть было значительно легче. Периодически кинотеатры устраивали  различные ретроспективы. Сейчас вспоминаются фильмы Анджея Вайды, которые шли в «Варшаве» (естественно), и дни Андрея Тарковского в задрипанном клубе в Химках. Были свои хитрости типа бронирования за день либо очереди в тот же день за невыкупленными билетами (их снимали с брони за полчаса до начала). Помню, как честно стояла часа три в кассу за «Желтой подводной лодкой» с субтитрами, и смогла купить два билета  только на семь утра.  Преподнесла билет будущему мужу, как невероятный приз. Он  пытался отвертеться, мотивируя тем, что в этот день сдает аспиранский английский. Но я уговорила – это же языковая практика, фильм ведь не дублирован. Встал в 5 утра, посмотрел, экзамен сдал!
     Раз в два года проходил Московский кинофестиваль. Попасть на показ было праздником. С тех пор при покупке нарядной вещи мы спрашивали друг друга: «А  в Дом кино в этом прилично пойти?»
     Конечно, мы часто без проблем бегали в Третьяковку и в Пушкинский музеи на постоянные экспозиции. А вот когда привозили выставки, очереди были приличными, на несколько часов, с милицией. Мой рукодельный папа вырезал на ластике печать Пушкинского музея. По билетам с такой настоящей спецпечатью пускали со спецвхода. Билеты мы закупали заранее в обычное время и ставили на них в день выставки фальшивку. Было очень страшно попасться, но тяга к прекрасному перевешивала. Таким манером мы смогли посмотреть на «Джоконду», правда недолго, всего несколько минут, потому что очередь  неостанавливающейся змеей вилась от входа к выходу. Чтобы продлить очарование, многие запаслись биноклями.
     А вот консерватория всегда была доступна. Если прямо к приходу билеты были распроданы, билетерши просто пропускали в зал за рубль. Свободные места всегда находились: если не в партере, так на балконе. Так же демократична она и в наше время – и по ценам, и по доступности покупки билетов и абонементов. 
 

      Заключение

     Обычный, «простой советский», как тогда говорили, человек наверняка прошел свой КЯП. Каждый может рассказать свои «вкусные» истории по добыванию. Цель этих заметок – разбудить свою память, постараться объективно сравнить жизнь до и после и вспомнить замечательные строчки Александра Кушнера: «Времена не выбирают, в них живут и умирают».