* * *
В ту памятную ночь, после прошедшей грозы мне не спалось. Остатки дождя дробно барабанили по подоконнику, не давая уснуть и навевая непонятное тревожное чувство. Время от времени начинал потрескивать старый антикварный комод, доставшийся в наследство от бабушки. В батареях отопления что-то сипело и булькало. Сквозь все эти тревожные шумы я отчетливо услышала настойчивый стук в балконную дверь. Справившись с приступом животного страха и, на всякий случай, захватив с кухни сковороду для самообороны, осторожно приоткрыла щелочку в ночную тьму. Что-то с силой толкнуло дверь и вместе с сырым воздухом, отчего-то пахнущим водорослями, в комнату ввалился непонятный живой шар светло-телесного цвета. Я с визгом отскочила и замахнулась на него сковородой.
- Да вы совсем офигели маманя! Мало того, что забросили меня совсем, так ещё и сковородкой машитесь! - прозвучал чей-то тихий, но чрезвычайно низкий и густой бас. На грани обморока я скакнула к выключателю и врубила все пять лампочек на люстре. Возле балкона, на полу сидел маленький голый человечек, больше всего похожий на китайского болванчика: с огромным животом и большой лысой головой.
- Тыы, кто?- только и смогла выговорить я
- Кто- кто… конь в пальто! – передразнило меня существо,
- Аркаша я твой. Сейчас тебя трахать буду!
Существо вскочило на кривенькие ножки и с вызовом, похабно, продемонстрировало крошечное мужское достоинство.
Забыв про страх, я задохнулась от возмущения:
- Ты, сморчок! Меня? Трахать?
Существо сморщилось и из его узеньких глазок выкатилось несколько крупных слезинок:
- А я разве виноват, маманя, что вы меня таким выродили? Порошковым молоком из пакетов через раз поливали, да ещё яйцо купили несвежее. А уж про навоз и сперму я и говорить не хочу…. В кого же мне ещё уродиться-то? - голос уродца задрожал и он, неожиданно, басовито расплакался.
Мне стало жалко несчастного Аркашу. С непонятным чувством, больше похожим на жалость, я осторожно погладила его по лысой голове. Кожа у него оказалось тёплой и бархатистой на ощупь. От моего прикосновения существо мгновенно перестало рыдать и его ручонки поползли по моей ноге, забираясь под ночнушку.
- Но, но, но… а ну-ка перестань это, – я отшвырнула его липкие лапки.
Аркаша снова расплакался басом.
- Что же мне делать-то, маменька? – слышалось его бормотанье сквозь слёзы и всхлипы,
- Я ж всё-таки хоть и неудачный, но инкуб! Мне ж сексу хочется постоянно…
- Да не знаю я, что тебе делать, – мне стало жалко несчастного демонишку:
- Ну ведь ты же сам видишь что не подходишь мне…. Какой у нас секс может быть…
Аркаша вдруг мгновенно успокоился и мелкими шажками степенно направился в сторону балкона:
- Ладно, прощевайте пока, маменька. Пошёл я кошек гонять…
Дверь за ним резко захлопнулась. Я продолжала остолбенело стоять, мысленно переваривая увиденное. В комнате мерзко воняло серой. Для тех, кому незнаком этот запах, могу сказать – сильно протухшие яйца пахнут точно так же. Форточку, чтобы проветрить, я открыть не решилась. Более того, с чувством, что совершаю предательство, закрыла балконную дверь на шпингалет.
Вскоре дождь прекратился и в во влажной ночной тишине до самого утра остервенело орали кошки. Утром, не выспавшаяся, с больной головой, я подошла к балкону. Там валялся перевернутый горшок с навозом и растоптанная скорлупа.
«Приснится же такая чушь» - убедила я себя и пошла пить кофе.
Из транса меня вывел телефонный звонок. На экране высветилось «Оля». После долгой серии продолжительных трелей нехотя нажала на кнопку ответа. Из телефона на меня выплеснулись рыдания, шмыганье носом и всхлипы. Из бессвязных слов я поняла только одно: Ольгин любовник смылся, прихватив с собой её паспорт, кредитку и всю наличность..
- Вышли мне хотя бы сотню долларов, – рыдала моя подруга в трубку,
- Помоги связаться с посольством, чтобы паспорт восстановить… Меня ведь на самолёт не пустят….Уааааа…
Продолжение http://www.proza.ru/2012/12/23/464