Застольные истории вспоминаются в минуты дружеских посиделок, когда на все вопросы «как дела» и «как живешь» уже получены исчерпывающие ответы, перемыты кости всем знакомым, рассказаны все свежие анекдоты, в ход идут они – застольные истории, или Table Talks, как называл их когда-то очень давно Александр Сергеевич Пушкин. Если порыться в глубинах своей памяти, нарыть таких историй можно великое множество, вот лишь некоторые из них…
Застольные истории. Косточка
Удивительное это все-таки время – студенчество. Ты молод, жизнь еще не успела съездить тебя по морде и ждешь от нее только хорошего и светлого. Потому-то, наверное, в этом возрасте все неприятности, большие и малые, кажутся всего лишь досадным недоразумением, или само рассосется, или до свадьбы заживет.
Лето в 1986 году было жарким, практика, тем более археологическая, дело серьезное, невзирая на погоду, обязан быть на раскопе и махать лопатой, ковырять ножом и кисточкой, извлекая из глубины веков научные артефакты. Работа не тяжелая, но крайне интересная.
В тот год практика проходила на берегу Ингоды, рядом с селом Засопка. Студентам исторического отделения читинского пединститута предстояло копать на месте русского поселения XVII века. Сначала на поверхности показались остатки бревенчатого сруба, а потом валом пошли находки – гвозди, которыми подковывали лошадей, железные пуговицы, остатки глиняной посуды, монеты медные и серебряные. Но основную часть находок составляли остатки со стола первых русских поселенцев – кости животных и рыбья чешуя вперемешку с рыбьими же костями. Чешуя, кстати, была непомерно больших размеров – с пятак, а то и с металлический советский рубль. Вывод тогда студенты сделали однозначный – рыба в то время в Ингоде водилась крупная. Но чешуя в качестве находок не ценилась, ее рассматривали ради интереса, стараясь угадать рыбе, какой породы принадлежала именно эта чешуина.
С костями было сложнее. Наиболее крупные экземпляры любовно заворачивали в бумагу, подписывали из какого слоя и квадрата косточка была извлечена, и относили в палатку, в которой в одном углу хранились находки с раскопа, а в другом продукты – коробки с тушенкой, мешки с картошкой, макаронами, крупами и еще немногое другое. Во времена тотального дефицита стол студентов-практикантов особым разнообразием не отличался.
Отработав на раскопе, вся студенческо-археологическая шатия-братия с лопатами и с, завернутыми в бумагу, находками шла к лагерю, сгружала свертки в палатку и начинала предаваться заслуженному отдыху – лето все-таки. Кто-то купался, кто-то загорал, кто-то спал, кто-то расписывал «тысячу»…
Еду готовили сами студенты. Для этого был расписан график дежурств и каждый день двое практикантов избавлялись от лопат и кашеварили у костра. История не сохранила имен дежурных того дня, о котором пойдет речь, но вот цепь событий была запротоколирована едва ли не с документальной точностью.
- Ужин, - над лагерем археологов разнесся зычный крик дежурного, подкрепленный ударами в рынду.
- А что на ужин сегодня?
- Макароны по-флотски, с тушенкой, - был ответ.
Студентов, отработавших целый день на раскопе, второй раз к столу звать не нужно – две-три минуты и все сидели за столами.
Сначала над столом стояла сосредоточенная тишина, слышался лишь перестук ложек. Когда первые спазмы голода были удовлетворены и к дежурным за добавкой потянулись наиболее шустрые и проголодавшиеся, начались обычные в таких случаях разговоры. Обсуждали сегодняшний день, находки, воду в Ингоде, последнюю игру в карты и еще много чего. В этот момент раздался удивленный возглас одного из едоков:
- О, а я в макаронах кость нашел, - и в качестве доказательства говоривший сплюнул желтоватый кусок косточки длиной около пяти сантиметров.
- Ого, знатная корова видимо была!
- Ага, рогом упиралась, в банку лезть не хотела, - пошутил кто-то.
- Кхе, - кашлянул кто-то, - но в тушенке-то не бывает костей. Откуда она там появилась?
На несколько секунд над столом воцарилась тишина.
- А где у нас продукты хранятся? ... В одной палатке с находками…
Говоривший еще не закончил фразу, как уже несколько человек стремглав мчались к ближайшим кустам. Через минуту за столом остался сидеть только Женька К. Он посмотрел на убегающих вдаль сокурсников и сокурсниц, не спеша доел макароны и пошел за новой порцией. Уж чего-чего, а поесть Женька очень любил.
P.S. В тот же вечер для находок выделили отдельную палатку. После этого косточки в ни макаронах по-флотски, ни в каше, ни в борще не попадались.